Николай Максимович Тулайков

Смотрите также:

История науки

Биология

Докучаев – Русский чернозём

Образование почв

Типы почв

Земледельческий словарь

Ботаника

Необычные растения

Черви и почвообразование

Дождевые черви

Жизнь зелёного растения

Защита растений от вредителей

Справочник агронома по защите растений

Лесоразведение

Лекарственные растения

Необычные деревья

Мхи

Микробиология

Общая биология

Лишайники

Древние растения

Палеоботаника

Пособие по биологии

Животноводство

Естествознание

Происхождение жизни

Эволюция жизни

1875 - 1938

Николай Максимович Тулайков родился 7 августа 1875 г. в селе Акшуат, Карсунского уезда Симбирской губернии, в крестьянской семье. Первые годы своей жизни он провел в селе Кенына Пензенской губернии, Городищен- ского уезда. По окончании народного училища в Кеныне он поступил в Саранское четырехклассное училище (Пензенской губернии), по окончании которого был принят в Мариинское земледельческое училище (Саратовская губерния); его он закончил в 1897 г. с аттестатом первого разряда и правом поступления в высшее учебное заведение. Осенью 1897 г., блестяще выдержав конкурсные экзамены, Н. М. Тулайков поступил в Московский сельскохозяйственный институт и закончил его в 1901 г. со званием ученого агронома.

В студенческие годы Н. М. Тулайков принимал активное участие в научной работе лаборатории питания растений под непосредственным руководством Д. Н. Прянишникова. Совместная работа профессора Д. Н. Прянишникова и студента Н. М. Тулайкова привела впоследствии к дружбе этих двух выдающихся людей.

По окончании института Н. М. Тулайков был оставлен при кафедре почвоведения проф. В. Р. Вильямса для подготовки к преподавательской деятельности. К этому времени относятся его ранние работы по изучению почв Тверской губернии и Муганской степи. Его научные интересы в то время сосредоточивались на вопросах возможности использования солонцов под посевы сельскохозяйственных культур.

В 1906 г. Николай Максимович Тулайков был приглашен Н. Я. Демьяновым на должность ассистента кафедры органической химии Московского сельскохозяйственного института, а в 1908 г. департамент земледелия направил его на два года в заграничную командировку в Соединенные Штаты Америки, Англию и Германию для изучения вопроса о приемах утилизации солонцов. Больше года провел Н. М. Тулайков в Калифорнии, работая в лаборатории профессора Гильгарда. В течение двух триместров Н. М. Тулайков был студентом агрономического отделения университета в г. Беркли в Калифорнии для того, чтобы иметь возможность ознакомиться с постановкой преподавания агрономии в этом университете, который считался одним из лучших в стране по постановке обучения на агрономическом факультете. Курс почвоведения он прослушал у профессоров Гильгарда и Лакриджа. Закончив свою командировку в Америке, он уехал в Германию, посетив проездом опытную станцию в Ротамстеде (Англия). Н. М. Тулайков подробно ознакомился с лабораториями проф. Раммана (Мюнхен), проф. Орта и Ваншаф- фе (Берлин).

По возвращении на родину Николай Максимович Тулайков был назначен директором Безенчукской сельскохозяйственной опытной станции и с конца 1909 по 1916 г. оставался на этом посту.

Всю свою энергию и богатые знания Н. М. Тулайков направил на организацию Безенчукской опытной станции. В очень короткий срок станция превратилась в образцовое опытное учреждение, заняв по праву первое место среди опытных станций России. Безенчук стал центром притяжения не только ученых, работавших в области сельскохозяйственной науки, но и крестьян, занимавшихся практическим сельским хозяйством.

Безенчукская станция всегда оставалась любимым детищем Н. М. Тулайкова. За период научной деятельности на этой станции Н. М. Тулайков издал свыше девяноста научных работ (книг и журнальных статей) по самым разным вопросам земледелия. Н. М. Тулайков принимал непосредственное участие в местных совещаниях по выработке планов организации опытных учреждений Самарской, Уфимской, Симбирской, Казанской, Нижегородской и Саратовской губерний и Тургайской области; в совещаниях по организации областных опытных станций в Киеве, Саратове и Москве; в краевых съездах по опытному делу в Ташкенте, Ростове-на-Дону и других различных агрономических и опытных съездах. Он широко использовал все возможности, чтобы непосредственно ознакомиться с организацией и работами большинства крупных учреждений России, и в особенности востока Европейской России.

В феврале 1916 г. Н. М. Тулайков был избран на освободившуюся после смерти проф. П. С. Коссовича должность члена Ученого комитета департамента земледелия и заведующего бюро по земледелию и почвоведению и одновременно назначен заведующим сельскохозяйственной химической лабораторией департамента земледелия, находившейся в здании Лесного института в Петрограде. Лаборатория, руководимая Н. М. Тулайковым, скоро приобрела широкую известность не только среди профессорско-преподавательского состава, но и среди студентов как центр живой смелой научной мысли, как образец превосходной организации лабораторных исследований. В 1918 г. он был избран председателем Ученого комитета Наркомзема, оставаясь при этом заведующим отделом земледелия и почвоведения Сельскохозяйственного комитета. Близкое знакомство с сельскохозяйственным опытным делом и постановкой работ в различных опытных учреждениях юго-востока, юга России и Туркестана дало возможность Н. М. Тулайкову принимать деятельное участие в организации и направлении подобных работ в рамках центрального ведомства.

Однако основные интересы ученого были связаны с вопросами земледелия юго-востока страны. В 1920 г. Саратовский институт сельского хозяйства и мелиорации избрал его профессором на кафедру частного земледелия, и Н. М. Тулайков навсегда перенес свою деятельность в Поволжье. Параллельно с педагогической работой он развернул большую научную работу на Саратовской опытной сельскохозяйственной станции, будучи избранным заведующим отделом полеводства. Через несколько лет ему был поручен пост директора этой станции. Со временем станция реорганизовалась во Всесоюзный научно-исследователь- ский институт зернового хозяйства, и Н. М. Тулайков оставался его директором до августа 1937 г.

Многосторонняя деятельность Н. М. Тулайкова развернулась почти исключительно в знойном и сухом Поволжье. «Солнечному, знойному, суровому краю,— писал он,— я посвящаю всю свою жизнь».

Этот период деятельности и жизни Николай Максимович Тулайкова был богат значительными событиями для него лично и плодотворен для агрономической науки. В 1923 г. он был избран почетным членом Государственного института опытной агрономии. В 1929 г. ему было присвоено звание заслуженного деятеля науки и техники; в том же году в числе первых ему за работы по агрономии была присуждена премия имени В. И. Ленина.

В 1925 г. Н. М. Тулайков был введен в состав оргкомитета по созданию Всесоюзной академии сельскохозяйственных наук имени В. И. Ленина. А в 1929 г. он занял пост вице-президента вновь созданной Академии, на котором оставался в течение шести лет, до реорганизации Академии в 1935 г. В 1932 г. по представлению Всесоюзного института растениеводства, подписанному Н. И. Вавиловым, состоялось избрание Н. М. Тулэйкова действительным членом Академии наук СССР по отделению технических и естественных наук. В том же году Чехословацкая земледельческая академия избрала Н. М. Тулайкова членом-корреспондентом.

В 1930 г. Н. М. Тулайков подал заявление о приеме его в партию. Решением Нижневолжского краевого комитета ВКП(б) он был принят в члены партии без прохождения кандидатского стажа.

В саратовский период жизни и деятельности Н. М. Тулайков неоднократно выезжал за границу, представляя науку молодой советской страны. В 1922—1923 гг. он участвовал в работе Международного конгресса по вопросам сухого земледелия, проводившегося в США, в 1927 г. выезжал в Вашингтон на Международный конгресс почвоведов.

В 1931 г. в составе советской делегации был на Международной конференции по зерну в Риме. Все заграничные поездки Н. М. Тулайков использовал очень плодотворно. Он изучал ряд дополнительных вопросов, знакомился с научной литературой, привозил в институт много новейшей научной аппаратуры, книг, монографий, освещающих вопросы сельскохозяйственной зарубежной науки.

Результатом первой послереволюционной поездки Н. М. Тулай- кова явился ряд книг, написанных им на основании впечатлений от посещения Америки. В личной библиотеке В. И. Ленина находятся две его книги: «Организация распространения сельскохозяйственных знаний среди населения Соединенных Штатов» с предисловием Н. К. Крупской. В этом предисловии Надежда Константиновна писала: «Недавно ездил в командировку в Америку с целью изучения постановки земледелия в Северо-Американских Штатах виднейший из наших российских агрономов проф. Н. М. Тулайков. Статья проф. Тулайкова ,.Организация распространения сельскохозяйственных знаний среди населения Соединенных Штатов", написанная на основе личных наблюдений, имеет для нас громадный интерес. Мы должны внимательнейшим образом учитывать опыт буржуазных стран, должны, пропуская его через призму наших условий, нашего коммунистического мировоззрения — широко использовать его для наших целей». Аналогичные высказывания Н. К. Крупской имеются и в ее книге «Педагогические сочинения» (т. IX, М., 1960, стр. 141). Вторая книга Н. М. Тулайкова в библиотеке В. И. Ленина — «Современное положение сельского хозяйства в Соединенных Штатах Америки». На титульном листе этой книги сохранилась дарственная надпись: «Глубокоуважаемой Н. К. Крупской, от автора. Н. Тулайков. Октябрь, 1923, Саратов».

Во время поездки по США и Канаде Н. М. Тулайков одновременно выполнял и поручения Выставочного комитета Всесоюзной сельскохозяйственной выставки по привлечению американских фирм к участию в выставке. По возвращении из командировки он был назначен членом президиума Главного выставочного комитета Всесоюзной сельскохозяйственной и кустарно-промышленной выставки. Эту работу он выполнял до ликвидации выставки, являясь в то же время директором группы павильонов Полеводства и Мелиорации.

На Международном конгрессе почвоведов в США в 1927 г. Н. М. Тулайков, присутствовавший в качестве члена советской делегации, был избран заместителем председателя одной из шести комиссий Международного общества почвоведов, имеющих целью подготовку следующего Международного конгресса в 1930 г. Этот конгресс состоялся в 1930 г. в Москве. На нем Н. М. Тулайков выступил с докладом. Там же его избрали членом Генерального Совета Международного общества почвоведов.

Николай Максимович Тулайков вел большую и разностороннюю общественную работу. С первых же дней революции он всецело отдал себя служению новому общественному строю. Начиная с 1921 г., он был членом сначала Саратовского губисполкома, а затем Нижне-Волжского крайисполкома. Он неоднократно избирался кандидатом и членом Всероссийского

Центрального Исполнительного Комитета (ВЦИК) и кандидатом в члены ЦИК СССР. Н. М. Тулайков много лет вел очень активную работу в качестве научного консультанта и члена пленума Госплана СССР в разнообразных его комиссиях по борьбе с неурожаями в Поволжье, в роли ученого секретаря в комиссиях Наркомзема по реорганизации сельского хозяйства засушливых областей, работал в Совете по севооборотам при Наркоме земледелия СССР и в многочисленных других комиссиях и совещаниях. Такую же работу он проводил в аналогичных комиссиях и организациях в Саратове.

Характерной чертой ученого являлась его исключительная способность быстро и страстно отзываться на все животрепещущие вопросы своего времени. При В. И. Ленине на IX Всероссийском съезде Советов (23—28 декабря 1921 г.) он, первым из агрономов, выступал с докладом по вопросу о восстановлении сельского хозяйства на юго-востоке, разоренном в годы войны и страшной засухи 1921 г. Знание беспросветной нужды и тех страданий, которые приходилось переносить крестьянству от неурожаев в дореволюционных условиях, вложили в речь ученого огромную силу убеждения, и призыв его к делегатам съезда о необходимости спасать юго-восток, как житницу страны, нашел отражение в решениях съезда.

Глубокая убежденность Николая Максимовича Тулайкова в величайшей силе нового социального строя, порожденного в нашей стране Великой Октябрьской социалистической революцией, позволила ему с огромным оптимизмом заявить, что край, за который он ратует, имеет все основания для троекратного увеличения валового сбора урожая.

После выступления на IX съезде Советов Н. М. Тулайков был постоянным членом сельскохозяйственных комиссий на очередных сессиях ВЦИК, многократно участвовал в обсуждениях вопросов, стоящих на этих сессиях.

В 1929 г. на XVI конференции Всесоюзной Коммунистической Партии (большевиков) Н. М. Тулайков, тогда еще беспартийный специалист, выступал по вопросу реконструкции сельского хозяйства нашей страны. В 1930 г., будучи только что принятым в партию, Н. М. Тулайков выступал с оапортом о деятельности ВАСХНИЛ на XVI съезде ВКП(б).

Как только в стране развернулась работа по организации Зерно- треста, Н. М. Тулайков принял самое живейшее участие в разработке проектов организации совхозов и научной работы на опытных станциях Зернотреста по Саратовскому и Нижне-Волжскому краям, а также в разработке и осуществлении планов организации научных работ по Северному Кавказу, Казахстану и Западной Сибири.

С началом организации работ по ирригации Заволжья Н. М. Тулайков весь отдается этому делу. Его увлекает величественная перспектива орошения «солнечного, знойного, сурового края», которую он считал в 1921 г. только прекрасной фантазией. Он принимал участие во всех комиссиях по разработке предварительного проекта ирригации Заволжья, а также в разработке тематики и организации научно-исследо- вательской работы по ирригации Заволжья как для института, так и для всех опытных учреждений Заволжья.

Н. М. Тулайков совершал многочисленные поезки по различным городам и районам Советского Союза (Дальний Восток, Казахстан, Средняя Азия и др.) для разного рода агрономических консультаций, для сбора необходимых материалов по организации местного сельского хозяйства, докладов, сообщений и т. д.

Таков огромный диапазон интересов и направлений деятельности Н. М. Тулайкова. Взгляды и воззрения его, касающиеся путей развития хозяйства Поволжья, вызывали к себе поэтому исключительный интерес.

Плодотворна была и педагогическая деятельность Н. М. Тулайкова. Его всегда привлекала работа с молодежью. В Сельскохозяйственном институте в Саратове он, помимо кафедры опытного дела, заведовал также кафедрой частного земледелия и вел на ней занятия со студентами. Он читал курс организации опытного дела в СССР и за границей на агрономическом факультете Средне-Азиатского государственного университета, выезжая для этого ежегодно в Ташкент на две-три недели. Очень охотно ученый принимал участие в проведении курсов повышения квалификации агрономических работников в Саратове, Пензе, Москве. Студенчество всегда находило в нем чуткий и правдивый отклик на те требования, которые выдвигались жизнью. Лекции Н. М. Тулайкова производили на слушателей сильное впечатление. Читал он лекции тихим четким голосом, почти без всякой жестикуляции, но так интересны они были по содержанию, так логично и последовательно раскрывалась в них основная идея, что лекция захватывала всех. Пишущей эти строки часто приходилось слышать такие отзывы о прослушанных лекциях Н. М. Тулайкова. Каждому, кто слушал его, казалось, что лектор, глядя на него своими глубокими проникновенными глазами, разговаривал только с ним одним, ему одному передавал свои неистощимые знания и невозможно было ни оторваться, ни отвлечься.

За время своей работы в высших учебных заведениях и опытных учреждениях Советского Союза Н. М. Тулайков руководил работой очень большого количества сотрудников, аспирантов и практикантов. Подготовку молодых научных работников по земледелию засушливой области он считал основной задачей своей научно-общественной работы. В течение многих лет он являлся председателем квалификационной комиссии Всесоюзной академии сельскохозяйственных наук имени В. И. Ленина.

Говоря о Н. М. Тулайкове как об ученом, общественном деятеле и педагоге, необходимо несколько слов сказать о нем как о человеке. Он был разносторонне одаренным человеком: играл на флейте, пел, хорошо рисовал. Характерной его чертой была огромная работоспособность. Он был очень организованным, исключительно точным и аккуратным, постоянно подтянутым человеком. Отдых он понимал как чередование различных по характеру занятий. Жизнерадостный и всегда деятельный, он заражал своим настроением всех окружающих.

Большая общественная работа, которую он выполнял самозабвенно, требовала от него частых поездок. Но и в этих поездках Н. М. Тулайков находил время и возможности для работы. В поезде ли, на пароходе ли, или на самолете, в мягком купе или в общем вагоне, он всегда что-то писал, корректировал, готовил доклады, просматривал литературу. В его поездках обязательной частью багажа была пишущая машинка, с которой он в дороге никогда не расставался.

Тулайкову было присуще чувство нового в науке. Видеть новое ему позволяли его личный огромный опыт и прекрасное знание состояния зарубежной науки. Талант ученого и исключительная работоспособность удачно сочетались у Н. М. Тулайкова. Это и способствовало тому, что его многогранная деятельность была столь плодотворной. Он выступал всегда во всеоружии доказательств и фактов, возражать ему было трудно; у него, как правило, были неоспоримые доводы.

В центре внимания Н. М. Тулайкова была борьба с засухой. К разрешению этой труднейшей проблемы он подходил разносторонне. Им изучались в связи с этим такие вопросы, как водный режим почвы, осмотические свойства растений и связь их с качеством урожая, водный режим растений, величина транспирационных коэффициентов у растений в географическом разрезе, приемы агротехники для условий засушливого земледелия и вопросы ирригации. Все исследования ученого объединены одним общим стремлением вскрыть связи, существующие между почвой, растением и погодой. Упорное и настойчивое изучение Н. М. Тулайковым транспирационных коэффициентов различных сельскохозяйственных растений дало в руки земледельцев ключ к пониманию потребности растений в воде и способности ее использования.

Пятилетняя разработка данного вопроса показала, что общий характер ежедневного потребления воды растениями стоит в тесной связи с метеорологическими условиями того или иного периода года. Величина транспирационных коэффициентов у одного и того же растения колеблется в зависимости от внешних метеорологических условий года и от запасов доступной растениям влаги в почве. Разница в величине транспирационных коэффициентов одного и того же растения в разные годы бывает нередко значительнее, чем для разных растений в один и тот же год. Таким образом Н. М. Тулайков установил, что метеорологические условия года оказывают большее влияние на количество потребной для растения влаги по сравнению с индивидуальными особенностями самих растений. Так, например, можно сослаться на его данные, относящиеся к характеристике транспирационных коэффициентов таких культур, как твердые остистые пшеницы, мягкие пшеницы, ячмень, просо, овес, кукуруза и другие. Оказалось, что транспирационные коэффициенты трех первых культур практически равны между собой, у. проса и кукурузы они ниже, а у овса выше, чем у пшениц и ячменя.

На основании массового изучения транспирационных коэффициентов у самых разнообразных сельскохозяйственных растений стало ясно, что использовать их для диагностирования культур и их сортов на засухоустойчивость, как это предполагалось в начале исследований, не представляется возможным. Величина транспирационных коэффициентов не коррелирует с засухоустойчивостью.

Однако накопленный огромный экспериментальный материал выявлял характер поглощения и расходования воды различными растениями в неодинаковых метеорологических условиях и тем самым позволил раскрыть индивидуальные особенности этих растений и их способность давать урожаи в зависимости от метеорологических условий. Так выяснилось, что зерновые хлеба требуют больше влаги в первую половину весны, поэтому так губительно влияет на них весенняя засуха. Просо, кукуруза и подсолнечник в это время меньше нуждаются во влаге; потребность в большем количестве воды у них развивается во второй половине весны и летом.

В результате этих исследований Н. М. Тулайкова устанавливается основной принцип построения хозяйства в засушливых условиях путем введения в севооборот разнообразия растений и, в частности, пропашных растений, обеспечивающих хозяйство в случаях неудач с зерновыми хлебами.

Кроме того, знание транспирационных коэффициентов дало и дает в наши дни возможность вычислять поливные нормы для орошаемых культур в разных почвенно-климатических условиях и рационализировать приемы орошения.

Изучение водного режима различных почв, в связи с высеваемыми на них растениями и в зависимости от приемов их обработки, позволило Н. М. Тулайкову настойчиво требовать дифференцированной агротехники для разных почвенно-климатических зон.

 Очень важный вывод был сделан им при изучении водного режима почвы поля, находящегося под черным паром. В параллельных опытах 1926 г. на опытных станциях Саратовской, Балашевской и Краснокутской были получены следующие результаты: расход воды из почвы под черным паром был примерно так же велик, как и из почвы, засеянной той или иной культурой. «Таким образом,— пишет Н. М. Тулайков,— даже чистый пар в условиях засушливой области оказывается не в состоянии в течение лета запасать для посева влагу выпадающих осадков. В самом лучшем случае он является только хранителем того количества воды, которое попадает в почву осенью, зимой и ранней весной и определяется в первых по времени пробах почвы на влажность. Впрочем, и эта роль выполняется чистым паром не всегда вполне безукоризненно».

На основании своих многолетних опытов по снегозадержанию ка Безенчукской опытной станции, а позднее в Саратове Н. М. Тулайков выдвигает этот прием накопления воды в почве как один из методов борьбы за повышение урожаев на полях колхозов и совхозов. В работах Н. М. Тулайкова было показано, что снегозадержание дает возможность перераспределять снежный покров по полям в соответствии с заданиями каждого хозяйства и, кроме того, способствует равномерному распределению в почве воды тающего снега, устраняя вредное явление сноса по\ыми водами огромного количества мелких частиц почвы, ее плодородного ила. (Можно указать, что снегозадержание в засушливых зонах зимой 1933/34 г. проводилось более чем на девяти миллионах гектаров.)

Изучение количества влаги в почве Н. М. Тулайков связывал с качественным химическим составом выращиваемых растений. Им проведена большая работа по выяснению химического состава кормовых растений Самарской губернии. Помимо кормовых растений, он изучал в течение трех лет на Безенчукской станции содержание азота в зерне пшениц Заволжья. Полученный экспериментальный материал позволил ему сделать вывод, что зерна различных ботанических разновидностей яровой пшеницы, урожай которых получен в одинаковых почвенных и климатических условиях, не отличаются по содержанию общего количества азотистых веществ. Различия возникают под влиянием почвенного раствора, в зависимости от его химического состава и осмотического давления. В этом направлении Н. М. Тулайков провел большую и оригинальную работу по изучению влияния влажности почвы и осмотического давления почвенного раствора на урожай и химический состав зерна яровой пшеницы белотурки. Выяснилось, что химический состав зерна менялся не только от понижения почвенной влажности, но и от концентрации и осмотического давления почвенного раствора. Была установлена такая зависимость: с увеличением осмотического давления почвенного раствора повышается процент азота и белка в зерне, но при этом задерживается развитие растений и уменьшается их урожай. Раскрытие указанной зависимости позволило правильно подойти к решению вопроса о нормах внесения минеральных удобрений при выращивании не только пшеницы-белотурки, но и других зерновых хлебов.

Не меньшее внимание в связи с этим Н. М. Тулайков уделял изучению химического состава почвы и, в частности, динамики нитратного азота и растворимой фосфорной кислоты в почве. В этих работах освещается не только динамика главных элементов питания растений, но и устанавливается зависимость в соотношении их между собой. Так разносторонне подходил Н. М. Тулайков к научному обоснованию приемов агротехники для условий засушливого земледелия.

И все же нужно сказать, что все мероприятия по борьбе с засухой, которые с исключительной настойчивостью разрабатывал Н. М. Тулайков на протяжении всех лет своей деятельности, он расценивал только как использование в максимальном размере всех средств приспособления к местным природным условиям, как наиболее рациональное расходование тех небольших запасов влаги, которые извлекают из почвы культурные и дикие растения засушливой зоны. Радикальным средством борьбы с недостатком влаги в почве, как результатом засухи, он признавал только искусственное орошение, при помощи которого можно обеспечить поля влагой из других районов или запасов местных рек и прудов.

Имя Н. М. Тулайкова тесно связано и с историей развития русского опытного дела. Может быть, особенно ценным здесь было то обстоятельство, что вся его работа протекала в той части Советского Союза, где природные условия для ведения сельского хозяйства наиболее суровы и капризны, где сельское хозяйство стоит на границе возможностей в использовании для себя природных условий, где каждый этап борьбы за урожай представляет огромные трудности.

Начав свою работу с Безенчукской опытной станции, Н. М. Тулайков непрерывно, с изумительной энергией работал над разрешением вопроса о лучшем вооружении местного сельского хозяйства всеми возможными средствами для борьбы с засухой. Создание засухоустойчивого хозяйства являлось целью деятельности Н. М. Тулайкова с самых первых шагов его опытной работы. Он настойчиво добивается ответа на вопросы о количестве расходуемой растениями воды в систематических опытах по изучению транспирационных коэффициентов различных сельскохозяйственных растений, от правильного знания которых зависит успех борьбы за урожай. Преследуя ту же цель уяснения потребностей в воде у различных растений и условий ее использования растениями во время роста, он ставит вопрос о таком подборе растений на поле, который при всяких сочетаниях погодных условий гарантировал бы урожай, избавляющий хозяйство от тяжелых последствий полного неурожая.

В результате им достигается правильное понимание пропашного клина и значения его в системе засухоустойчивого хозяйства.

Николай Максимович Тулайков настойчиво занимался изучением схем севооборотов, используя накопленный опытный материал по технике возделывания различных культур. Одновременно он решал задачу дать для каждого района схему севооборота, наиболее целесообразную с точки зрения местной экономики и направления хозяйства.

Во всех перечисленных главных этапах опытной работы Н. М. Тулайкова красной нитью проходила одна основная мысль — добиться такого вооружения сельского хозяйства, чтобы оно и с технической и с организационной стороны было возможно менее уязвимо в годы неизменно повторяющихся и неотвратимых засух.

Сказанным, однако, далеко не исчерпывается значение деятельности Н. М. Тулайкова. В области полеводства были полнее всего развернуты его силы как ученого. Но широкие круги земельных работников вообще знали его скорее как общественного деятеля, как агронома, или самостоятельно разрабатывающего вопросы хозяйственного строительства края, или принимающего активное участие в их разработке. Вероятно, не было ни одного сельскохозяйственного съезда и совещания, где бы он ни присутствовал, куда его ни приглашали бы одним из первых. И можно с полной уверенностью сказать, что эффективность всякого совещания с участием Н. М. Тулайкова подымалась на весьма высокий уровень.

Следует отметить и его всеобъемлющие познания сельскохозяйственной жизни Советского Союза, а также Европы и, особенно, США и Канады. Трехкратное и продолжительное изучение сельского хозяйства этих стран, затем прочная связь с виднейшими деятелями науки и знание литературы этих стран позволяли ему освещать вопросы местного сельского хозяйства с очень широкой точки зрения.

Н. М. Тулайков постоянно стремился развить и укрепить институт крестьян-опытников, видя в этом одно из сильнейших средств связи опытного дела с хозяйствами.

Он опубликовал ряд статей по вопросам экономики сельского хозяйства. В этих работах более или менее полно он излагал свою теорию развития хозяйства Поволжья. Зарождение этой теории не связано всецело с именем Н. М. Тулайкова, но он был из числа первых, кто с полной отчетливостью высказал эту теорию еще в 1911 г. Исходный момент этой теории лежит в положении, что существующая организация хозяйства не соответствует природным условиям края. Основная черта последних кроется в неравномерном и капризном распределении осадков по годам и по сезонам. Поэтому хозяйство, основывающееся на монокультуре, не может быть устойчивым. Отсюда вытекает необходимость введения разнообразия культур. Следовательно, рационализация полеводства не мыслима без введения в посевы пропашных, кормовых и технических культур.

Развертывая это положение, превращая его в мысль об устойчивом хозяйстве, Н. М. Тулайков пришел к выводу о необходимости организации хозяйства, вырабатывающего разнообразные продукты. Эта идея разнообразия в хозяйстве генетически связана с идеей разнообразия культур. Он утверждал, что будущее полеводства Поволжья теснейшим образом связано с животноводством, а это последнее в свою очередь связано с экономикой хозяйства края.

Идея разнообразия культур приводила, таким образом, к представлению о новой хозяйственной форме, в которой полеводство и животноводство вступают в определенную связь. Следует указать, что большинство (если не все) схем рационализации хозяйства Поволжья, выработанные экономистами в те годы, совершенно идентичны со схемой Н. М. Тулайкова. Основные черты теории разнообразного хозяйства были, таким образом, признаны правильными.

В соответствии с таким направлением хозяйственного развития края Н. М. Тулайков планировал и деятельность опытных учреждений Поволжья. Таково в общих чертах участие Н. М. Тулайкова в разработке общих хозяйственно-экономических вопросов и в практическом их разрешении.

Особую заботу Н. М. Тулайков проявлял об увеличении производства зерна. Зерно — это основа сельскохозяйственного производства. Решение зерновой проблемы страны, с его точки зрения, должно осуществляться разными, но одновременно действующими средствами: во-первых, увеличением урожаев посевов на старопахотных землях, во-вторых, освоением новых земель. Он не мог равнодушно проходить мимо того, что огромные площади пахотноспособных земель пустовали, в то время как страна нуждалась в хлебе. По этим же соображениям он отрицательно относился к чистым парам. Единственным оправданием пара в практике сельского хозяйства того времени для Н. М. Тулайкова являлась способность пара служить средством борьбы с сорняками.

В 1931—1932 гг. по инициативе и под руководством Н. М. Тулайкова Всесоюзный научно-исследовательский институт зернового хозяйства провел большую работу по выявлению пахотноспособных земель, которые могли бы быть использованы для распашки и расширения посевов. В Поволжье, на Урале, в Сибири и в Казахстане площадь неосвоенной пашни была определена в размере 55 миллионов гектаров.

Выступая на сессии ВАСХНИЛ в июле 1936 г., Н. М. Тулайков внес предложение за счет распашки целинных и залежных земель расширить площадь зерновых на Востоке примерно на 11 миллионов гектаров, что должно было, по его расчетам, дать дополнительно большое количество зерна. В 1954 г. по решению партии и правительства развернулись работы невиданного масштаба по освоению целины в нашей стране. В настоящее время освоено 41,8 миллиона гектаров. Сбор зерна составляет около двух миллиардов пудов. Такой грандиозный размах в деле освоения целины превзошел все самые смелые дерзания акад. Н. М. Тулайкова.

Н. М. Тулайков детально изучал вопрос о севообороте. «Главной задачей севооборота в зерновом хозяйстве,— писал он в 1933 г.,— должно быть обеспечение высоких и постоянных урожаев основного растения зернового севооборота — пшеницы, высокой производительности труда и максимально низкой себестоимости».

Обязательным элементом севооборотов в засушливых районах он признавал наличие пропашного клина. Лучшими пропашными растениями он считал кукурузу, сахарную свеклу и подсолнечник. Роль пропашных растений, с его точки зрения, не ограничивалась борьбой с сорняками; им он придавал и самостоятельное значение, как культурам, выгодным для хозяйства. Ученый отводил большую роль зернобобовым культурам: фасоли, гороху, чечевице. По его мнению, они должны являться обязательной составной частью севооборота. Среди пропашных растений Н. М. Тулайков особенно выделял кукурузу. Начиная с 1910 г. работе с кукурузой он уделял очень много внимания и широко пропагандировал эту культуру. Значение кукурузы как кормового пропашного растения, как сырья для промышленности, как высокоурожайной культуры достаточно полно было охарактеризовано им уже в 20-х годах. Были разработаны приемы ее возделывания для условий Поволжья.

В 1921 г. Н. М. Тулайков участвовал в составлении, по заданию В. И. Ленина, «Записки Государственной Общеплановой Комиссии Совета Труда и Обороны РСФСР» под общим названием «Восстановление хозяйства и развитие производительных сил юго-востока РСФСР, пострадавшего от неурожая 1921 года». Его перу принадлежит статья «Будущее хозяйство юго-востока и задачи его строительства». Материалы, освещающие в этой статье значение кукурузы как пропашного растения для засушливых мест, привлекли внимание В. И. Ленина. На полях страницы 35-й этого документа В. И. Ленин сделал ряд пометок и подчеркнул некоторые предложения, относящиеся к положительной оценке кукурузы.

Особый интерес в настоящее время представляют работы и выступления Н. М. Тулайкова против травопольной системы земледелия, выдвинутой В. Р. Вильямсом. Стремление В. Р. Вильямса насадить во всей стране травопольную систему земледелия вызвало резкое сопротивление со стороны таких крупных ученых, как акад. Д. Н. Прянишников и акад. Н. М. Тулайков. В ходе крупных дискуссий, которые в течение ряда лет велись на страницах агрономических журналов, а также на агрономических совещаниях и конференциях, Н. М. Тулайков, работавший на юго-востоке страны, где внедрение травопольной системы могло иметь для сельскохозяйственного производства особенно пагубные последствия, выступал как один из главнейших противников травополья.

Особенно острой была эта борьба двух направлений в 1931 г. на Всесоюзной конференции по засухе. С большим мужеством, принципиальностью и объективностью, опираясь на свой богатый опыт и опыт зарубежных ученых, Н. М. Тулайков критиковал основные положения травопольной системы земледелия. Основные возражения ученого были направлены против умозрительности травопольной системы земледелия, отсутствия экспериментальных данных, на которые должны были бы опираться главные положения этого учения. «Единственное доказательство состоит в утверждении Вильямса,— писал Н. М. Тулайков,— о том, что нельзя привести логически обоснованных возражений против того, что травы восстанавливают структуру почвы и что эта структура может быть достигнута целесообразной обработкой почвы...» «И мало кто задумывается над тем, что по существу только на этих утверждениях основана пропагандируемая академиком Вильямсом травопольная система земледелия для всей территории Советского Союза...» «И еще раз приходится пожалеть, что во всей книге (имеется в виду учебник В. Р. Вильямса «Почвоведение».— Авт.) нет никаких цифровых данных, могущих охарактеризовать течение процесса структурообразования на различных его этапах и могущих быть до известной степени объективными его измерителями. Без этого вся аргументация академика Вильямса становится малоубедительной, а тем самым подрывается вера и в практическое оформление теоретических установок, в целесообразность и всеобъемлющую применимость травопольной системы земледелия».

Основываясь на своих исследованиях, Н. М. Тулайков пришел к выводу, что В. Р. Вильяме переоценивает значение структуры почвы как фактора ее плодородия. Он говорил: «В структуре я ничего самодовлеющего не вижу и не могу ее фетишизировать... Очень нелогично выступать в таком духе, что структура будет разрешать задачу во всех случаях жизни и во всех условиях». Н. М. Тулайков отвергал утверждение В. Р. Вильямса, что структурные почвы всегда лучше усваивают воду осадков, чем бесструктурные.

«Что касается вопроса о восстановлении структуры почвы путем посева многолетних трав,— писал Тулайков,— то до сих пор этот вопрос остается в высшей степени спорным, и пока защитниками этого положения не приведены определенные, подтверждаемые массовым опытом производства данные, можно не считать вопрос сколько-нибудь существенным. Практика типичного зернового хозяйства нашей страны и других стран совершенно определенно не подтверждает необходимости трав в огромном большинстве случаев».

Анализируя опытные данные Безенчукской, Краснокутской и других опытных станций Поволжья, Н. М. Тулайков пришел к выводу, что многолетние травы не повышают урожайности пшеницы, а, наоборот, снижают сбор зерна на единицу площади пашни. В противоположность существующему мнению, что высокие урожаи твердой пшеницы можно получить только по пласту многолетних трав, он считал, что наиболее высокие урожаи эта культура дает после пропашных растений. Пласту из-под многолетних трав он противопоставлял возделывание пропашных растений, как лучших предшественников и для яровых пшениц. «Предоставляя залежи и пласту из-под многолетних трав какое-то место в прошлом, мы берем на себя смелость определенно говорить, что в будущем для них в пшеничном хозяйстве этого места не найдется»,— заключает Н. М. Тулайков.

В противоположность В. Р. Вильямсу Н. М. Тулайков никогда не превращал в шаблон те или иные агрономические положения, а, наоборот, стремился самым категорическим образом отказаться от каких-то универсальных приемов в полеводстве и применения их без учета местных особенностей. Возражая В. Р. Вильямсу, он писал: «Как можно допустить, что на всей огромной территории Советского Союза, с его до бесконечности разнообразным состоянием земледелия во всех отношениях, можно было найти одно общее решение вопроса, один общий рецепт для лечения всех его недугов». Тем более неприемлемой считал он травопольную систему земледелия для районов с малым количеством годовых осадков. «Мы очень хорошо знаем,— утверждал он,— что в типичных засушливых районах, где особенно усиленно предлагается вводить в севооборот зернового хозяйства многолетние травы, они дают очень невысокие урожаи и как источник кормов для животноводства не могут быть признаны особо выгодным растением».

Обязательным условием высокого урожая ученый считал высокое качество и своевременность проведения всех сельскохозяйственных работ, по- потому что любую плохо проведенную полевую работу поправить уже нельзя.

Н. М. Тулайков очень критически относился к практике общего руководства производственной работой колхозов и совхозов со стороны работников Наркомзема и местных земельных органов. Подмена конкретного руководства руководством в общей форме для всех хозяйств и районов, по мнению Н. М. Тулайкова, наносит огромный ущерб сельскому хозяйству, снижает размер получаемой сельскохозяйственной продукции и, кроме того, сильно задерживает накопление местного опыта у работников сельского хозяйства, лишает их ответственности и инициативы.

Н. М. Тулайков был известен как крупный специалист в разных областях агрономической науки; его глубокие познания и широта научных исследований вызывали к нему подлинное уважение. Вместе с тем он всегда занимался и практической работой. Он неоднократно высказывал мысль, что без органической связи опытных станций с общественной агрономией, хозяином и хозяйством, работа останется мало полезной для местного земледелия. На протяжении всей своей 37-летней научной деятельности он был пламенным пропагандистом достижений науки и передового опыта.

Многие годы с именем Н. М. Тулайкова была связана теория преимущества мелкой вспашки. Действительно, он неоднократно выступал в печати с утверждением, что в условиях начала 30-х годов (с малой технической вооруженностью хозяйств и с полной необеспеченностью их тягловой силой) мелкая вспашка должна быть широко использована на полях колхозов и совхозов. Но мелкая вспашка и крайне небрежное ее выполнение, с многочисленными большими огрехами, способствовали сильному засорению земель и в силу этого привели к снижению урожаев основных культур.

Н. М. Тулайков никогда не был оторван от производства и сам в числе первых обнаружил вред, наносимый мелкой пахотой. Он сразу выступил перед советской и агрономической общественностью с признанием своей грубой ошибки и с призывом отказаться от практического применения мелкой пахоты в колхозах и совхозах. В 1933 г. Всесоюзный институт зернового хозяйства выпустил под редакцией Н. М. Тулайкова и с его статьей сборник под названием «Против вредной теории преимущества мелкой вспашки». В том же году Н. М. Тулайков написал брошюру «Паровая обработка и ее значение в поднятии урожайности», где дает оценку своему заблуждению: «Как работник Всесоюзного института зернового хозяйства, который в недавнем прошлом был одним из активных пропагандистов вредной теории преимущества мелкой пахоты, резко осужденной постановлением сессии ЦИК СССР, автор работы должен определенно отметить, что он и его товарищи по работе полностью признали те грубые ошибки, которые нами были допущены в этом вопросе. Осознавши все это, мы полностью переключаемся в своей практической работе на исправление наших ошибок и принимаем все меры к тому, чтобы ориентировать мысль колхозников и работников совхозов в таком направлении в вопросе о глубине пахоты, которое гарантирует получение высоких урожаев».

Таково отношение Н. М. Тулайкова к своим ошибочным рекомендациям по поводу преимущества мелкой пахоты.

Последней работой Н. М. Тулайкова, не увидевшей свет, была написанная им рецензия на изданный в 1936 г. учебник акад. В. Р. Вильямса «Почвоведение» (3-е изд.). Данная работа представляет собой капитальный труд на 450 страницах, в котором с большим знанием дела, принципиально и остро подвергаются критике основные положения учения о травопольной системе земледелия. Совершенно самостоятельное место в нем занимает обширный критический разбор учения В. Р. Вильямса о едином почвообразовательном процессе. Эта часть рукописи Н. М. Тулайкова тем более интересна, что до настоящего времени в почвоведческой литературе учение о едином почвообразовательном процессе не встречало возражений.

Обширная, плодотворная, целеустремленная деятельность Н. М. Тулайкова была насильственно прервана в 1937 г. Он стал жертвой злоупотребления властью в период осужденного партией культа личности. Николай Максимович Тулайков умер в 1938 г.

Николай Максимович Тулайков оставил после себя богатейшее наследие— свыше четырехсот печатных работ. Большая часть теоретических и практических выводов ученого сохранила свою актуальность до настоящего времени, несмотря на то, что они были сделаны им более четверти века тому назад. Они выдержали проверку временем и будут способствовать дальнейшему подъему нашего земледелия.

Главнейшие труды Н. М. Тулайкова: Неурожай 1911 г. и задачи агрономии Юго-Востока Европейской России, М., 1912; Растения и соли почвы, «Журнал опытной агрономии», т. 13, 1912; Транспирационные коэффициенты культурных растений, «Журнал опытной агрономии», т. XVI, 1915; Отчет Безенчукской опытной станции за 1915 г., вып. 5; Химический состав кормовых растений Самарской губернии (из отчета станции за 1914 г.), вып. 5, Самара, 1915: Засуха и м^ры борьбы с ней в полевом хозяйстве Поволжья, Саратов, 1921; По главнейшим культурам Юго-Востока, Саратов, 1921; Потребность во влаге культурных растений Юго-Востока по данным вегетационных опытов, «Изв. Саратовской области, с.-х. опытной станции», т. 3, вып. 3—4, 1921; Сущность засухи и меры борьбы с нею с точки зрения полевода, М., 1921; Восстановление хозяйства и развитие производительных сил Юго- Востока РСФСР, пострадавшего от неурожая 1921 года, Записка Государственной общеплановой комиссии Совета труда и обороны, М., 1921; О почвах, 6-е изд., М., 1922; Озимая рожь, яровая пшеница и овес и приемы их возделывания, М., 1922; Приемы возделывание кукурузы, Саратов, 1922; Солонцы, их улучшение и использование, М., 1922; Современное положение сельского хозяйства в Соединенных Штатах, М., 1923; Сельскохозяйственное образование в Соединенных Штатах, «Вопросы с.-х. образования», М., 1923; Агрикультурные возможности в засушливом Поволжье, в кн.: «Устойчивое хозяйство в засушливых областях», М., 1924; Основные черты природы засушливого Поволжья и агрикультурные возможности в засушливом Поволжье, «Труды земплана», вып. X, 1924; Проблема устойчивого хозяйства в засушливом Поволжье, «Экономич. жизнь», № 270, 1924; Яровая пшеница. Прием ее возделывания (для земледельцев засушливого юго-востока), 3-е изд., М., 1924; Как надо возделывать рожь, пшеницу и овес, М., 1925; Кукуруза и ее возделывание, м., 1925; Растение и почва в условиях засушливого Поволжья, «Научно-агрономический журнал», № 9, 1925; Природные условия засушливых областей, М., 1926; Бессмен^ ные культуры на Саратовской облает, с.-х. опытной станции, «Журнал опы^тной агрономии юго-востока», т. IV, вып. II, 1927; Достижения опытных учреждений Нижнего Поволжья за последние 10 лет, «Пути сельского хозяйства», № 10/28, 1927; Потребление воды культурными растениями в полевых условиях, «Журнал опытной агрономии юго-востока», т. V, вып. I, 1927; Природа и хозяйство засушливых областей СССР, «Известия Саратовского государственного ин-та сельского хозяйства и мелиорации», вып. IV, Саратов, 1927; Задачи и основные достижения по вопросам полеводства опытных учреждений засушливой области, Л., 1929; Залежь и травопольный пласт, как элемент севооборота, в кн.: «Проблема залежи и севооборота в пшеничном хозяйстве», М.—Л., 1930; Как надо возделывать рожь, пшеницу и овес в засушливом Поволжье, М.—Л., 1930; Борьба с засухой в зерновом хозяйстве (АН СССР, Труды июньской сессии, посвященной проблемам Урало-Кузнецкого комбината), Л., 1932; Способы обработки почвы посевов и ухода за растениями, в кн.: «Борьба с засухой. Всесоюзная конференция по борьбе с засухой», М.—Л., 1932; О севообороте зернового хозяйства засушливых районов, в кн.: «Борьба с засухой. Всесоюзная конференция по борьбе с засухой», М.—Л., 1932; О структуре почв и ее значении в условиях нашего крупного механизированного хозяйства, «Труды Советской секции МАП», т. 1, 1933; Против вредной теории преимущества мелкой пахоты, Сборник «Против вредной теории преимущества мелкой пахоты», Саратов, 1933; Борьба с засухой в кн.: «Сельскохозяйственная наука в СССР», 1934; Орошаемое зерновое хозяйство Заволжья, Л., 1934; Основы построения агротехники социалистического земледелия, М., 1936; Расширение площади посева зерновых на Востоке, «Соц. зерновое хозяйство», № 4, 1936; Система агротехники в засушливом Поволжье, в кн.: «Агротехника высоких урожаев», М., 1937; Избранные произведения, М., 1963.

О Н. М. Тулайкове: Адрес, преподнесенный Московским обществом сельского хозяйства Н. М. Тулайкову по поводу 25-летия его научной и общественной деятельности, «Вестник сельского хозяйства», № 11, 1926; Кузьмин М., Самарин Н., Покровский В., К 25-летию научной, опытно-исследовательской, педагогической и общественной деятельности проф. Н. М. Тулайкова, «Нижнее Поволжье», № 8—9, 1926; Худзик Б.. Двадцать пять лет на службе сельского хозяйства (к 25-летнему юбилею научной и общественной деятельности Н. М. Тулайкова. Сборник: «На борьбу за устойчивое хозяйство», Сообщение IV, Саратов, изд. Саратовской опытной станции, 1927; К избранию действительным членом АН СССР профессора Н. М. Тулайкова, «Социалистическое зерновое хозяйство», № 5—6, 1932; Записка об ученых трудах Н. М. Тулайкова (составлена по поручению Выборной комиссии Н. И. Вавиловым). «Записки об ученых трудах действительных членов Академии наук СССР по отделению математических и естественных наук, избранных в 1931—1932 годах», М., 1933; Кабанов П. Г., Академик Н. М. Тулайков и вопросы земледелия в Поволжье, «Земледелие», № 7, 1962; Смирнов Б. М., Академик Н. М. Тулайков, «Сельское хозяйство Поволжья», № 3, 1962; Автобиография и доклад академика Н. М. Тулайкова, «Исторический архив», № 3, 1962.

К содержанию книги: ЛЮДИ РУССКОЙ НАУКИ: биологи, зоологи, медики, ботаники, биохимики