ИСТОРИЯ РУССКОГО ПРАВА. ОТ ИЗДАНИЯ СУДЕБНИКОВ ДО ИЗДАНИЯ УЛОЖЕНИЯ 1497-1649

Сельские или уездные жилецкие люди крестьяне. Юрьев день – переход крестьян. Бобыли и захребетники

Сельские или уездные жилецкие люди носили одно общее название крестьян. Они разделялись, во-первых, по земле: на черных, дворцовых, вотчинных и монастырских; во-2-х, по промыслам: на земледельцев, бортников, рыболовов, сокольников и других сельских промышленников.

Все вообще крестьяне в настоящем периоде так же, как и в предыдущем, большей частью не имели личной поземельной собственности, а селились или на владельческих землях, или на общинных, т. е. черных; были в настоящем периоде среди крестьян и собственники, но таких было очень немного. Они, как и прежде, могли свободно переходить с одной земли на другую, только бы этот переход делался в известный срок, именно «за неделю до Юрьева дня осеннего и неделю после Юрьева дни».

Этот срок был определен еще прежде в Псковской грамоте, но в настоящем периоде он получил по Судебнику более строго определение. Кроме того, в Судебнике 1497 г. определена и плата, которую обязан был давать крестьянин за землю, занятую им у владельца, и за двор или за помсилое. Плата за пожилое разделялась на 4 ровные доли, взнос которых рассрочивался на 4 года.

По Судебнику царя Ивана Васильевича хотя эта плата и увеличена но зато узаконено, что владелец ни под каким предлогом не может удержать у себя крестьянина, если он сполна заплатил ему за пожилое, а если бы крестьянин был должен владельцу, то последний обязан был искать свой долг законным порядком, а не мог удерживать у себя крестьянина.

Таким образом, в настоящем периоде значительно изменены отношения крестьян к владельцам занимаемых ими земель; припомним, что по прежним законодательным памятникам, например, по Псковской грамоте, землевладелец имел право не отпускать крестьянина до тех пор, пока он не уплачивал ему не только за землю, но и за покруту, вообще пока не оканчивал с ним всех расчетов. Но самая важная перемена в правах крестьян в этом периоде была сделана указом 1591 г.

 При царе Федоре Ивановиче в 1591 г. был издан указ, которым был отменен переход крестьян с одной земли на другую и крестьяне были прикреплены к тем землям, на которых они находились при выходе указа, какого бы рода ни были эти земли — черные ли, вотчинные или другие. Если же крестьянин по издании указа вздумал бы оставить занимаемую им землю, то владелец этой земли мог отыскивать его, как беглого, и возвращать на свою землю. Впрочем, во всех других отношениях крестьяне, прикрепленные к земле, оставались вполне свободными.

В отношении к владельцу земли они оставались на прежних правах жильцов, с той только разницей, что прежде они были только временными жильцами, а теперь сделались навсегда крепкими к тем землям, на которых застал их указ. Указом Федора Ивановича не был, однако безьгеключителъно запрещен переход крестьян с одной земли на другую, потому что и по издании его крестьяне часто были на тех или других землях по рядным записям с владельцами их; следовательно, в случае неисполнения условий со стороны владельцев, могли требовать на них суда и по суду разойтись с ними.

Главная цель издания указа 1591 г. была та, чтобы сделатьсбор податей с земли более удобным и верным. При появлении своем он возбудил всеобщий ропот, потому что был невыгоден не только землевладельцам, которые с изданием его лишались возможности скрывать значительное число живущих на их землях крестьян и должны были держать на своих землях как хороших работников, так и дурных, но и для крестьян, которые лишались возможности расходиться с землевладельцами, обременявшими их разными неумеренными оброками. Вследствие этого, указ в то время еще не имел полной силы и даже правительство тогда же пыталось отменить его. Так, при Борисе Федоровиче Годунове появились кряду два указа, которыми опять было дозволено крестьянам переходить с одной земли на другую.

 Впрочем, это дозволение дано было только крестьянам, жившим на землях мелких землевладельцев, и притом в одно время им могли пользоваться крестьяне одних городов, а в другое — крестьяне других, Следовательно, у Бориса была мысль учредить что-то вроде табели для крестьян, по которой в одно время крестьяне там-то имели право перехода с одной земли на другую, а в другое — в другом месте. Сверх того, через шесть лет по издании указа о прикреплении крестьян к земле был издан другой указ, которым узаконялся пятилетний срок, в течение которого землевладелец мог отыскивать крестьянина, бежавшего с его земли.

Если владелец земли в течение этого срока не находил крестьянина, то потом уже терял право возвратить его на свою землю. До нас дошло несколько рядных записей, из которых видно, что и по издании указа 1591 года крестьяне селились по договору не только на поместных и вотчинных землях, но и на общественных и, следовательно, еще могли свободно переходить из одной земли на другую. Так, в одной рядной записи 1596 года мы читаем следующее: «Се яз, Григорий Филипов сын, дал есми на собя запись Тавренскаго стану старосте Вахромею Трофимову сыну Воронину и всем крестьяном Тавренские волости, что яз взял у яих на льготу 12 долю обжи пустого, с велика дня Пасхи Христовы — 104 году да до велика ж дни 105 году; а хором дали полизбы, да полприруба, да половина сенника и подклета, да полмякинкицы и со всем угодьем; а того мне жеребья впусте не покинуть и двор вновь почипивать: а дани и оброку в тот льготный год ни давать ни коих разрубов, а как отъидет льготный год и мпе всякая подать платить с крестьяиы вместе; а покину яз впусте землю в той прилукной деревне не насею и жильца не посажу и на мне, на Григорье, по сей записи ваяти старосте в мир рубль денег» (Ак, Ист., Ма 187),

В этой записи мы находим все условия, на которых крестьяне соглашались жить на землях известного частного землевладельца; тек, они обязывались жить до известного сроки, как сказано в записи: «с велика дня 104 г. до велика ж дня 105 г.», и если они не хотели исполнять это условие, то обязывались посадить на свое место нового жильца, в противном же случае с них взыскивалось через местных старост по рублю — «а жильца не посажу и на мне взяти по сей записи старосте в мир рубль денег», как сказано в записи.

Таким образом, крестьяне тогда еще не были крепостными в полном смысле, какими они сделались впоследствии. Все подати и повинности крестьяне, жившие на владельческих землях, платили собственно владельцам занимаемых ими земель; казенные подати в таком случае платили за них уже сами владельцы. Впрочем, так было не всегда: иногда крестьяне договаривались с владельцем платить ему только за землю, а казенные подати вносили за себя сами, без посредства владельца. Казенные подати и повинности, лежавшие на крестьянах, были различны по разным областям, по льготным и уставным грамотам и по землям, занимаемым ими — жили ли они на землях черных или же на землях частных владельцев. При раскладке податей и повинностей обращалось внимание на животы и промыслы крестьян, т.е. на их дворы, скот, землю, промыслы и проч.

Между крестьянами, как я между городскими нсиледкими людьми, жили еще бобыли и захребетники. Бобыли платили вполовину менее крестьян. Захребетники между крестьянами назывались казаками, подсуседниками н безвытными людьми. Они не имели своей земли, а жили за чужим тяглом, а потому и податей в казну не платили, а платили только тем, в тягле которых они состояли. Но когда они обзаводились своим хозяйством — двором, лошадью и проч., то записывались в число тяглых людей, включались в разрубы и разметы крестьянских общин, и по своим животам и промыслам несли соответственную долю государственных податей и повинностей.