КРЫМСКИЕ ГРЯДЫ КУЭСТЫ

Гора Кубалач. Бор-Кая. Гроты Бор-Каи - гипогенный карст

К востоку от Белогорска совершенно безводный участок, Внутренней куэсты представлен сравнительно небольшими уступами гор Аджилар, 325 м («горько», «горечь во рту от жажды», тюрк.) и Айлянма-Кая, 361 м («поворотная ска ла», тюрк.). В их облике уже и в помине нет той торжествен пости и величественности, какая радует глаз в долине Биюк- Карасу. Но все же мы находимся па важном водоразделе1, который разделяет долины двух рек с очень похожими названиями, - уже знакомой Биюк-Карасу и ее притока Кучук- Карасу («маленькая черная вода», лорк,).

П.С.Паллас так рисует открывшуюся ему природную картину:

«...слои известняка выравниваются... и холмы становятся более покатыми... вновь отчетливо видны слои мелового рухляка, лежащие на твердом известняке, все более выравнивающегося. Эти рухляковые пласты, примечаемые очень низко в горах, оставшихся позади, представляют, напротив того, в сторону спи** пи... они занимают и окружающееся все пространства между Большим и Малым Карасу».

И как рекомендация производству:

«.. .местность между Большим и Малым Карасу дает превосходный известковый камень для построек».

Поверхность этого небольшого участка куэсты действительно изрыта многочисленными карьерами. Добыча пильного известняка ведется здесь с незапамятных времен. () уродливым ландшафтом безжизненных карьеров резко контрастирует утопающая в садах речная долина, рассекающая куэсту.

На левом скалистом берегу живописного ущелья Кучук-Карасу находится небольшой грот Пролом (по на званию близлежащего села). Здесь археологами обнаружена еще одна мустьерская стоянка: па площадке перед гротом найдено почти полтысячи кремневых изделий и фрагменты костей животных.

На правом берегу этой уютной долины густо поросшие игом горы образуют в рельефе хорошо выраженный хребет, напоминающий скорее череду высоких и иных холмов: Бурундук-Кая, Алан-Кыр, Джанык-Бек, Люлу-Кая, Куляба, Кызыл-Таш. Как это не похоже на КУЭ- I ми! Между тем мы все еще па Внутренней гряде. Более того: ми ь находится самый высокий ее участок и высшая точка всего Предгорья - куполообразная гора Кубалач (738 м над уровнем моря, дословно «купол», тюрк). Слово нашему по- | ) ониному «гиду» академику П. С. Пал ласу:

«Ближайшая часть этого хребта, очень лесистая... называется Уссун Алан. С ее вершины, часто покры той облаками, открывается широкий кругозор... на предгорье и неизмеримые равнины Арабата, но и Сивашом на Азовском море и... на Керченский полуостров. Только с востока этот обширный, выше всякого воображения, великолепный вид ограничивается лежащей у Искп-Крыма высокой горой Агермыш>>.

Нe совсем типичный для куэсты рельеф массива объясняется довольно просто: здесь, наряду с известняками, выходят на дневную поверхность значительно более прочные вулканические горные породы - мощные (около 30 м) пласты кристаллизованных туфогенных песчаников.

Слоистые известняки массива Кубалач продолжают цепочку предгорных «музеев развития жизни под открытым небом». В них встречаются, помимо традиционных фораминифер, губки, устрицы, панцири морских ежей и одиночные кораллы. «Обожженные в огне», так называемые пирокластические структуры напоминают нам о вулканизме, охватившем в конце мелового периода эту часть Предгорья. Для геолога такие отложения - «открытая книга»: они свидетельствуют о выбросах лавовых фонтанов или раздробленного вещества, которыми интенсивно сопровождались взрывы древних вулканов. В их толще обильно встречаются зерна разнообразных минералов: кальцит, магнетит, глауконит, обломки зеленой роговой обманки и даже крупные (до 30 см в диаметре) и тяжеленные шаровидные конкреции барита - это настоящий минералогический музей Предгорья.

Кроме минералогического «зала», в «музее» природных сокровищ горы Кубалач есть и ботанический. Склоны и вершину массива укрывают густые леса, в которых наиболее распространены пушистый и скальный дубы, клен, ясень, а также граб и даже индикатор высоты - бук (появление букового леса в Крыму всегда наблюдается на отметках свыше 700 м над уровнем моря). Правда, бук занимает только вершинную, самую высокую часть массива.

В горных дубово-ясеневых лесах находится единственное в Крыму местонахождение редчайшего реликтового растения, которое известно как цикламен Кузнецова (назван в честь известного ученого-ботаника II.И.Кузнецова, директора Никитского ботанического сада в 1915-1918 гг. и профессора Таврического университета в 1918-1921 гг.). Растение, занесенное и национальную Красную книгу, родственно цикламену персидскому, разводимому па подоконниках, но гораздо меньше но размерам и, бесспорно, изящнее. Ранней весной, а иногда еще в феврале среди почковидных темно-зеленых с серебристым узором листьев появляются душистые мелкие розовые цветки с отогнутыми вверх лепестками. Цветоножки па конце так изогнуты, что цветок как бы смотрит вниз, словно потупиII взгляд. Может быть, это и навело поэта А.Вознесенского H;I мысль назвать их - «целомудренные цикламены».

Многие годы цикламен Кузнецова рассматривался ботаниками как эндемичный для Крыма вид, больше нигде в мире не встречающийся. Однако тщательные исследования одного из авторов этой книги показали полную идентичность крымских растений цикламену коскому, который растет в западном, восточном и южном Причерноморье (и в частности в мало- изипской области Коа). Просто, описывая «новый» вид полиска назад, ботаники приняли желаемое за действительное, посчитав, что крымские представители давно известного вида . цкпбы с сильным запахом, а кавказские - без оного (разумеется, образцы из Турции остались за «железным занавесом», который пе пропускал даже цветочные ароматы).

Впрочем, смена научного ярлычка ничуть не снижает ценности этого действительно редкого вида и, конечно, необходимости его охраны. К сожалению, цикламен нещадно и регулярно уничтожается браконьерами - и не только из-за красивых цветков, собираемых к весенним праздникам, но и ради клубней, кстати, очень ядовитых.

К востоку от массива Кубалач протекает еще одна предгорная река Мокрый Индол (длина 49 км). Это о ней когда-то поэтично писал Евгений Марков:

«...долина Мокрого Индола... вьется зеленой змеей через светлую степь до самого Сиваша... как и все крымские долины - сплошная густая поросль садов, под сенью которых бежит узенькая проворная речка».

Позволим себе напомнить читателю, что изучение происхождения географических названий - топонимов - это целая самостоятельная научная дисциплина. Более того - это ценнейший историко-географический материал, позволяющий, словно на «машине времени», совершить путешествие в далекие от нас эпохи, услышать голоса разных, в том числе навсегда канувших в Лету, племен и народов...

Нуммулитовые известняки, из которых «выстроена» Бор-Кая, здесь отличаются своеобразием. В верхней половине уступа они образуют грубую, но очень выраженную преры вистую слоистость, которая вызывает в памяти манящий медовый пирог. Эта слоистость объясняется разным содержанием в слоях известняка бурых и серых кремневых конкреций. Прослойки, наиболее богатые конкрециями, обладают боль шей прочностью и выступают в форме нависающих скальных карнизов. Заключенные же между ними мягкие пласты известняков выветриваются гораздо более активно, формируя протяженные горизонтальные ниши.

В известняках Бор-Каи, кроме нуммулитов, можно обнаружить множество окаменелых останков других обитателей древнего палеогенового моря - губок, моллюсков, кораллов и морских ежей. Ну а самых маленьких и усердных «строителей» известняковой толщи - фораминифер - можно увидеть только под бинокуляром.

Насыщенность пород Бор-Каи известковыми останками морской фауны накладывает заметный отпечаток па качество здешних поверхностных и подземных вод. После линией со склонов, сложенных мергелем, струя тся белые, как молоко, потоки дождевой воды. Неудивительно, что и вода Местных родников настолько насыщена известковым материалом, что он выпадает в заметный невооруженным глазом серый осадок. А ведь именно слово «осадок» является одним из значений топонима «бор» в переводе с крымского языка. Так что, вполне вероятно, название горы hop Кая просто предупреждает хозяек из окрестных сел о юм, ч то при использовании здешней воды им придется чаще обычного чистить чайник...

И протяженном массиве «меловой скалы» в изобилии разнообразные формы рельефа. С восточной ее стороны возвышается небольшой отрог - гора Османчик (297 м). Над кромкой выровненного плато возвышаются неприступные скальные выступы-бастионы. У подножия расстилаются шлейфы осы иных и обвальных отложений, среди которых первыми бросаются в глаза (особенно в западной части)  глыбы, свалившиеся с уступа. Размытая дождями мергелей у основания горы - это глубокие, ветвящиеся но склонам овраги и балки. Нижние же пласты известняка - пирамиды и обелиски, а также зияющие чернотой. Гроты Бор-Каи настолько многочисленны, что на от- ,имьпых участках гора напоминает пчелиные соты.

Вполне возможно, что в теплых, хорошо прогреваемых солнцем даже зимой гротах и нишах Бор-Каи действительно обитали дикие пчелы, и местные смельчаки, рискуя жизнью, спускались с обрыва по версчже, чтобы добыть это сладкое сокровище - мед.

Бортничество когда-то было довольно широко развито н Предгорном Крыму, именно поэтому во множестве крымских топонимов присутствует слово «бал» ~ «мед» (тюрк.), а не которые скалы до сих пор в пароде называют «медовухами», «медовками». Но, увы, к названию Бор-Кая это никакого от ношения не имеет. А жаль... Жаль, что культура и традиция горного бортничества на нашем полуострове уже давно утра чены. Ладно бы давно - боимся, что навсегда...

В западной части обрывистого уступа Бор-Каи зияет чернотой самый крупный грог горы. Тула ведет натоптанная тропинка, переходящая в несложные зацепки в скалистой рассели пе. Сама полость, как и подобные гроты па горе Ак-Кая, относительно неглубокая. Не единственная короткая «галереи» уходит чуть вверх, поэтому даже в зимнюю стужу здесь довольно тепло. Ни летучих мышей, ни наскальных рисунков м .пом гроте нет, зато есть другие секреты...

Пронсхождеиие грота трудно объяснить исключительно проделками античного бога ветров Эола - это вовсе пе результат выветривания. Еще более сложно предположить его карстовое происхождение: слишком мала, даже ничтожна площадь водосбора - плато Бор-Каи. И тем пе менее - это карст, причем карст не совсем обычный и характерный исключительно для Крымского Предгорья.

Мы уже упоминали о новой, прогрессивной теории образования пещер на Внутренней гряде, так называемом артезианском, в котором «все наоборот»: главная роль принадлежит восходящим потокам из напорных, более глубоко расположенных водоносных горизонтов. С такими природными образованиями мы уже неоднократно знакомились еще на западном участке нашего путешествия по Предгорью - ,но пещеры Таврская, Змеиная, Тешкли-Коба. Грот Бор-Каи, скорее всего, самый восточный на Внутренней куэстс «продукт» развития нетипичного, гипогенного, как его еще называют, карста. Присмотритесь внимательно: скальная расселина, по которой мы поднимались в грот, - это наполовину крытый питающий канал, а сферический потолок - это же типичный купол!

А где же тогда «лабиринтная структура, скальные выступы и ребра» па стенах? Увы, современный грот Бор-Каи - но, по-видимому, всего лишь жалкий остаток целой карстовой системы, находившейся в геологическом прошлом к югу от массива. В течение последних нескольких миллионов лет уступ куэсты постоянно разрушался и отступал на север (мы с вамп, читатель, уже знаем, что этот процесс продолжается до сих нор). Некогда гигантская наклонная равнина, на коюрой впоследствии сформировались куэсты Предгорья, в результате длительного размыва и разрушения известняков уменьшилась здесь до размеров крошечного плато Бор-Каи. Так что о первоначальных размерах (скорее всего, огромных) существовавшей здесь когда-то карстовой полости можно строить догадки...

Любопытно, что современный грот Бор-Каи - это еще и гигантская акустическая система, своеобразная «иерихонская труба», в которой пе только отражаются, но и многократно усиливаются звуки. Чтобы убедиться в этом, достаточно спуститься от грота чуть вниз по склону и громко крикнуть. Эхо, отраженное от купольного, словно в храме, потолка, вы никогда не забудете - настолько необычно и мощно оно отзовется.

Некоторые относительно небольшие гроты Бор-Каи напоминают уже встречавшиеся нам пещерные убежища-стоянки неандертальцев, например, Сюрсньские навесы или Волчий грот.

Та же конфигурация, та же открытость к югу, близость некогда полноводной реки... Неужели в палеолите здесь пе селились люди, неужели эти гроты всегда Оставались безжизненными и в них пи разу не вспыхнуло пламя костра, зажженного когда-то человеком?

Вся интрига заключается в том, что, образно выражаясь, лопата археолога практически не касалась этих мест. И дело вовсе пе в отсутствии возможной перспективы новых сенсациоиных открытий, вce заключается .лишь в традиционной бедности, даже, как говорил Остап Бсндер, «альпийской нищете» нашей пауки. Ну, в самом деле, разве открытие очередной стоянки неандертальского человека в Крымском Предгорье повлияет на увеличение таких желанных зарубежных инвестиций? Или окажется экономически выгодным проектом, сулящим очень быструю и очень большую прибыль? Конечно, вряд ли... Потому-то так хочется вспомнить добрым словом энтузиаста-бессребреника Мережковского, а еще уникальных патриотов-меценатов Третьякова и Айвазовского, строителей храмов и галерей, а не аквапарков и казино...

Как когда-то сказал одному из авторов его друг, выдающийся крымский спелеолог, рекордсмен нашей бывшей страны Геннадий Пантюхин - «все великие открытия совершают энтузиасты>>. Жизнь показывает: так оно и есть. Очень сомнительно, что материальный стимул вообще присутствовал при научном и человеческом подвиге российского полярника капитана Георгия Седова или первовосходителя на Эверест новозеландского пчеловода Эдмонда Хил лари: экспедиции - дело убыточное (конечно, если только из них не возвращаются с сокровищами Тутапхамопа...). И нужно помнить, что научные подвиги и открытия совершаются пе ради себя «любимого», а для всего человечества. Открыватели - это те, кто нажигает факел посреди темноты и ведет за собой всех остальных.

Если вам, читатель, доведется однажды побывать в районе Бop-Каи, заглянуть в ее темные гроты - обязательно смотрите под ноги. Вдруг именно вам суждено случайно обнаружить свидетельства одной из самых древних материальных культур и сделать открытие. Вдруг именно ваша (конечно, счастливая) рука впервые поднимет из пыли грубое кремневое рубило эпохи раннего палеолита или таврский бронзовый наконечник стрелы?

Несомненный интерес представляет и группа небольших курганов на восточной оконечности массива - горе Османчик и на ее склонах. Ведь Бор-Кая расположена на стыке Предгорье и степных равнин Крыма, и эти курганы, возможно, были насыпаны еще кочевниками-скифами.

Немало загадок здесь связано и с более поздними историческими эпохами, в частности, со средневековьем. У западною подножия «меловой скалы», в непроходимых зарослях ежевики сохранились остатки небольшого древнего храма. . Этот храм у Бор-Каи... никто из археологов толком пе изучал. Остается с надеждой добавить: «пока не изучал», ибо археологические исследования здесь могут не только привести к новым открытиям, по даже, возможно, серьезно подкорректировать взгляды ученых на и без того сложную историю средневекового Крыма.

Бор-Кая - фактически крайний восточный участок Предгорья. Правда, дальше, в сторону Феодосии, словно расти гаппые кучки песка, забытые после постройки дома, разбросаны мелкие голые холмики, которые трудно распознать люкс па месте, а назвать куэстами и вовсе не получится - Кучук-Эгет, Биюк-Эгет («маленькое» и «большое плечо, шмвышение», тюрк.)... Так и просится назваться продолжением Внутренней гряды поросший густым лесом соседний с Бор-Кая горный массив Агармыш. Однако на самом деле это все-таки фрагмент Главной гряды Крымских гор. Об этом говорят даже горные породы, слагающие его (как Чатьтрдаг, как Бабуган...), - юрские мраморизоваипые известняки. А то что Агармыш оказался в одной цепи с Внутренней куэстой, - так это проделки древних тектонических процессов: взяли и передвинули к северу целый горный массив, создав еще и повод для многолетних научных дискуссий.