КОНДАРАКИ. ОПИСАНИЕ КРЫМА. 1873

Керчь. Насыпные курганы и скифские могилы Керченского полуострова

Овраг окаменевших овец

На Керченском полуострове, богатом древними замечательными монументами и развалинами, существует овраг, именуемый до настоящаго времени местными татарами Хой таш дере или Овраг окаменевших овецъ. Овраг этот, или проще русло реки, проходит по соседству деревни Хызылъ-хую (красный колодец) и очень хорошо известен туземцам Крыма легендою, придуманною Бог весть кем, вследствие того, что в овраге этом встречается значительное число камней, которые издали имеют вид отары белых овец и между ними представляется фигура пастуха, как будто предавшагося дремоте после утомительной прогулки. Легенда эта следующаго содержания:

«У одного богача, донельзя добраго и благочестиваго, была единственная дочь, которою он дорожил выше всего на свете. И как было не дорожить таким существом, которое от всей души предано было отцу, которое предупреждало все его желания!

«В один вечер старик заметил, что прекрасные глаза любимой дочери его полны грусти. «Что с тобою мое дитя?» — спросил отец с сердечным трепетомъ. — «Я и сама не знаю, что делается со мною с той минуты, когда ты ввел к нам Бекира. Его голос проник в мое сердце и в нем живетъ; его взгляд взволновал мою кровь; его стан рисуется предо-мною постоянно — словом я день и ночь мечтаю о нем и в нем мне чудится рай со всеми его блаженствами».

- Понял дочь моя — ты желаешь, чтобы Бекир был постоянно с тобою, чтобы его уста прикасались к твоимъ. чтобы он гладил твои коски, чтобы ты слышала его голосъ.

- Да, да отец мой, ты угадал тайныя желания моего сердца. Мне и самой кажется странным почему оно желает этого.

- Все люди в твой возраст подвергаются подобной болезни. Так уж назначено им от Аллаха.

- Ты сказал что это болезнь? значит есть средство от ней излечиться?

- Есть дочь моя, если только ты пожелаешь.

- Нет отец мой, болезнь это такая приятная, что я не хотела бы лечиться от ней.

- В таком случае мне приходится поскорей выдать тебя за-муж, чтобы удовлетворить требованиям твоего добраго сердца. Ты знаешь, что грусть твоя вдвойне печалит меня.

«При этих словах красавица Алиме бросилась в объятия старика и начала ласкать его седую бороду.

«Три дня спустя, нарочно посланные глашатаи собирали всех почетных жителей Крымскаго ханства на свадьбу единственной дочери Адиль-бея. Всем объявлялось, что отец жертвует для удовлетворения гостей половину своего состояния и что каждому посетителю поднесен будет дорогой подарокъ. И действительно, все прибывшие на пир блаженствовали в течении сорока дней и ночей.

Когда окончилось торжество, Адиль-бей призвал молодых и спросил у них, что они желают получить от него для обеспечения своей жизни? Бекир, которому известно было состояние тестя, научил жену свою потребовать от него решительно все до последняго ковшика. Адиль-бей не противоречил дочери единым словом и отдал ей все, за исключением веника и гребешка, оставленных стариком для собственных надобностей. На следующий день новобрачные решились переселиться в Керчь, чтобы не кормить престарелаго отца полученным от него имуществомъ. Адиль-бей не только не оскорбился этим, но изъявил желание сопровождать дочь свою до места перваго ночлега, чтобы еще раз благословить детей своих, призвав на них милости Всемилостивейшаго Аллаха. Квечеру обширный караван, сопровождаемый безсчетною отарою овец, пришел и расположился на отдых в овраге, именуемом ныне Хой-ташъ-дере. По распоряжению добраго отца, из соседних деревень принесен был огонь и всевозможныя яства для почтенных гостей. И снова заиграла музыка. Танцы и угощения не переставали до полуночи.

«На утро проснулась Алиме и застучала в ладоши. На зов ея явились служанки. «Умыться — сказала она. Когда приказание это было исполнено, она потребовала гребешок причесаться, чтобы показаться мужу опрятною; но увы, в приданом ея не оказалось гребешка. Это до того возмутило ея, что она громко начала проклинать своего добраго отца, называть его скрягою, злодеем и т.п. Слова эти дошли до слуха несчастнаго старика Адиль-бея. Пораженный подобною дерзостию дочери, отец подбежал к ней и, пав на колени с поднятыми к небу руками, произнесъ:

«Да постигнет безславие того отца, который думает в дочери найти свою кровь! Тебя же неблагодарное создание, за твои дерзкия слова, предаю в руки шайтана (злаго духа) и умоляю Аллаха, чтобы он превратил на этом месте со всем моим имуществом в камни для примера будущим поколениямъ!

«Не успел он произнести этих слов, как весь караван с отарою овец превратился в камни — и с тех пор место это именуется Хой-ташъ-дере или оврагом окаменевших овецъ».

Дальнейшее протяжение Керченскаго полуострова представляет равнины, изредка пересекаемыя балками и небольшими выступами длинных возвышенностей, местами оживленных насыпными курганами или скифскими могилами. Степь не изменяет характера до деръ. Парпача, где впервое открываются горныя породы. У Агибельскаго округа, возвышенности как бы выростают по направлению к Азовскому морю. От Аргина начинаются залежи раковистаго камня, весьма ценнаго и удобнаго для построекъ.

На 15-й версте от этого селения, путешественнику приходится переезжать чрез древний вал, имеющий около семи саженей в ширину, тот самый, который, судя по Геродоту, был сооружен рабами Скифов с целью завладеть их женами и имуществомъ. Дальше по придорожним канавкам начинает обозначаться в виде кустарников растительность, свидетельствующая о том, что здесь когда-то были, если не сады, то леса. Последующая станция именуется Султанской; название это без сомнения предано ей вследствие принадлежности одному из членов ханской семьи, во время самостоятельности татар, Султановка имеет красивое местоположение и уже благодаря трудолюбию немецких колонистов представляет образцы тенистых деревьевъ.

Далее, по мере приближения к Керчи, начинают рисоваться вдали воды Азовскаго моря и соседния к берегам его возвышенности. Вид не являет ничего особенно приятнаго для глаз, но смотря на голубое море и зеленый покров полян, известных своим плодородием, как-то миришься с однообразием природы. Всего грустнее видеть здесь нужды человека в воде, которую он добывает из ям, наполняющихся во время дождей.

Однообразие природы Керченскаго полуострова начинает изменяться в окрестностях Керчи. Здесь прежде всего пред путешественником открывается оживленный судоходством пролив с выступом занятым укреплениями, известными под названием Павловской батареи. С левой стороны идут красивыя поляны, окаймленныя холмообразными горами, усыпанныя сверху курганами. Дальше у пролива на великолепной равнине, примыкающей к горам, расположен исторический город Керчь; виднеются села, Еникалъский мыс, Таманьский берег, а за Еникалем равнина, местами пересеченная рытвинами, возвышенностями, курганами и провалами, свидетельствующими отчасти о происхождении своем от влияния вулканических силъ.

К сожалению, все это пространство, некогда населенное восемью городами, известными в древности под названиями Пантикапеи, Нимфей, Мирмикиона, Ираклиона, Пар Фениона, Мимикиона Ахилиона и Акры, ныне мало населено и почти не представляет ничего такого, что говорило-бы в пользу предприимчивости теперешняго обитателя этой богатой части Крымскаго полуострова.