Еуген Хубер. Швейцарский кодекс Schweizerisches Zivilgesetzbuch ZGB

 

ПРАВО НОВОГО ВРЕМЕНИ 1800-1914 года

 

 

Еуген Хубер. Швейцарский кодекс Schweizerisches Zivilgesetzbuch ZGB

 

Второй крупный кодекс позитивизма XIX в. Schweizerisches Zivilgesetzbuch (ZGB) находится на более высоком уровне, чем BGB, с точки зрения как общего смысла законодательства, так и юридической техники. Возможно, это зависело от того, что швейцарский кодекс в очень высокой степени был составлен одним человеком.

 

После того как германист Еуген Хубер (1349-1922 гг.) представил высоко оцененную работу "System des Schweizerischen Privatrechts" (1886-1893 гг.), ему была доверена задача создать для целой страны действующий кодекс гражданского права за исключением долгового' права. Выдвинутый им в 1900 г. проект был представлен кантонам. Как и другие крупные кодексы XIX в., под воздействием Просвещения он был представлен на рассмотрение общественности. Обширный материал дискуссии стал предметом для основательной переработки в надлежащих законодательных властных кругах, и в 1907 г. кодекс был принят единогласно.

 

Утвержденный еще в 1884 г. закон о долговом праве был принят в пересмотренном виде в 1911 г., хотя формально он не был включен в кодекс. По примеру BGB в нем отсутствовало общее введение. Удовлетворились 10-ю вводными лаконичными положениями. По своему характеру кодекс был, конечно, основан на методах германского пандектного права, но без крайностей в абстрактных вопросах и в формальных сверхконструкциях, отличающих BGB. Как и в случае с Code Civil, удалось найти правильный путь между общими принципами и конкретной ясностью. Даже с точки зрения социальной политики ZGB находился ближе к уровню реальной проблематики своего времени, чем BGB.

 

Тем самым техническое использование общей оговорки смогло быть более благоприятным при применении права, чем соответствующая техника BGB. Дух закона носил вообще другой характер в его указаниях судье, который получал большую свободу действий при условии большей приближенности к практической жизни по сравнению с BGB, где судья ставится перед жесткой нормативной системой с четко выраженным научно-техническим характером, - системой, где общие принципы закона предназначены дать руководство для каждого частного случая.

 

В ZGB говорится: "Закон находит применение по всем правовым вопросам, для которых он после использования словесных формулировок и толкования содержит указание. При отсутствии предписания в законе судья действует согласно обычному праву и, если таковое отсутствует, согласно тому, что проверено опытом или традицией. Если он не может судить, опираясь на какой-либо из существующих источников, он выносит приговор согласно положению, которое он должен установить как законодатель".

 

Заметим, что судья не может не выносить приговор в связи с тем, что все возможные правовые источники окажутся недостаточными. Сравните предписание в статье 4 Code Civil о Deni de justice (отказе в правосудии). Статья гласит: "Судья, который отказывается судить под предлогом, что закон молчит, малопонятен или недостаточен, должен нести ответственность за отказ в правосудии (deni de justice)". Различие в методе говорит само за себя!

 

Благодаря удачному сочетанию твердости принципов и наглядности в казуистике BGB стал примером для правоведения и законодательства во многих странах мира. Это, однако, является скорее имитацией отношения к задаче законодательства в деталях, где ZGB был особенно хорош своей взвешенностью, чем основой широкого восприятия. В последнем случае имеется только один пример, а именно Турция, которая полностью приняла ZGB в 1929 г. в период радикальных реформ Кемаля Ататюрка.

 

 

К содержанию:  Авнерс Эрик: История европейского права