Волостные суды и мировые посредники после отмены крепостного права. Аграрная реформа П. Столыпина

 

ПРАВО НОВОГО ВРЕМЕНИ

 

 

Волостные суды и мировые посредники после отмены крепостного права. Аграрная реформа П. Столыпина

 

Конечно, крепостные были освобождены от хозяйской власти над ними помещиков и без сомнения получили большие выгоды в вопросах соблюдения законности в отношении личности, обеспечения семейной жизни и возможностей приобретения имущества. Но их трудовая жизнь, как и вообще их социальное и экономическое существование находились в сферах сельской общины и объединений общин - волостях.

 

Их труд и поведение наблюдались и жестко управлялись избранными доверенными лицами, которые были поставлены руководить волостями и общинами. Заостряя формулировку, можно сказать, что крепостные из рабочего скота помещиков превратились в слуг сельского коллектива. Выбранные ими суды, которые по законодательному акту 1861 г. предназначались для разбора мелких споров согласно старому обычному праву и прежде всего наказания преступлений против трудовой дисциплины и мирного сосуществования в деревне, оставили свои следы в российском обществе, которые сохранились и по сей день. Эти суды имели возможность выносить приговоры как о непродолжительном лишении свободы, так и о мягких телесных наказаниях, а кроме того, ссылать явных бездельников или лиц, не желающих трудиться.

 

Новое социальное положение после отмены крепостного права предполагало также появление особой власти для решения конфликтов между свободными крестьянами и помещиками. Вопрос состоял в том, можно ли такие споры было решать в рамках планировавшейся организации общих мировых судей или путем учреждения особой власти. Было принято последнее решение как по практическим причинам, так и с учетом интересов помещичьего дворянства. Этот институт получил название "мировой посредник", т. е. мирового судьи. Над этими органами, которые работали в небольших районах, был поставлен орган "уездного мирового собрания", второй инстанции на уровне уездов, а также "губернское присутствие по делам крестьян" третьей инстанции, охватывающее всю губернию.

 

В задачи мирового посредника входили как большое число дел, связанных с отменой крепостного права и введением новой общинной организации, так и небольшие гражданско-правовые или уголовно-правовые споры между помещиками и крестьянами. Однако в подобных спорах должно было применяться административное разбирательство, а не судебное, т. е. тип разбирательства выбирал мировой посредник. Тем самым уже в этом важном пункте соблюдались интересы помещиков.

 

 

С подобной же непоколебимостью придерживались классовых интересов и в постановлениях о требованиях к мировым посредникам. Для назначения губернатором на такую должность необходимо было быть наследственным дворянином (что не было слишком жестким требованием, поскольку все государственные должности от почмейстера и выше давали титул наследственного дворянина) и владеть достаточно большим имением определенной величины. Или также необходимо было иметь законченное среднее образование и владеть поместьем, которое по меньшей мере равнялось пятой части от названной выше категории. Наконец, можно было получить различные должности при соответствии требованию избрания в дворянское собрание губернии.

 

Вторая инстанция в системе состояла из предводителя уездного дворянства (т. е. председателя уездного дворянского собрания), всех мировых посредников уезда и назначенного правительством лица. Наконец, третью инстанцию, так называемое губернское присутствие по делам крестьян, возглавлял сам губернатор. Кроме того, в него входили предводитель губернского дворянства (т. е. председатель губернского дворянского собрания), глава удельной конторы, губернский обвинитель, два местных помещика, назначенных министерством внутренних дел, и еще два местных помещика, выбранных предводителем губернского дворянства и предводителями уездного дворянства. Таким образом, этот орган был последней инстанцией в спорах между крестьянами и помещиками.

 

Представляется, что вся система была создана таким образом, что все решающие полномочия находились в руках помещиков. Крестьяне не имели никаких представителей, которые, естественно, и вообще не могли быть предусмотрены по состоянию российского общества на 60-е годы XIX в.

 

Самое минимальное народное влияние, которое могла допустить такая организация власти, это возможность выбора в мировые посредники помещика с небольшим имением и со средним образованием - требование к образованию было не слишком высоким. Этой демократической по меркам России того времени возможностью предусматривалось, конечно, не какое-либо приближение к интересам крестьян, а учет - подобно представительству местного помещика в третьей инстанции - потребности в связи системы с людьми, имевшими представление о местных отношениях и непосредственный контакт с ними.

 

К тому же система во всех решающих пунктах была сконструирована таким образом, чтобы за крупными помещиками и руководителями местных дворянских собраний оставалось последнее слово как по важным задачам по освобождению крестьян, возлагавшихся на организацию мировых посредников, так и по решению споров между помещиками и крестьянами.

 

Подобная организация мировых посредников была рассмотрена здесь в качестве поясняющего примера того, что крупные реформы зачастую имеют иной вид, если обратить внимание на те правовые положения, которые регулируют переход к новой социальной системе. Без сомнения, формальное освобождение русских крестьян от крепостного права означает социальный и гуманный шаг вперед. Но существует причина подчеркнуть слово "формальное". Новая система означала, как видно из приведенного выше отчета, и большие возможности административного произвола и классового угнетения. В интересах дворянства проявления беспокойства крестьян следовало подавить самое большее на уровне уездов. Таким образом, очень характерно, что система было построена как административная структура и с разбирательством, которое следовало административным положениям, а не гражданскому процессу. Это, в частности, означало, что спорящие крестьяне и помещики не имели права сторон в судебном деле и были объектами административного рассмотрения дела. Тогда можно задаться вопросом, чему должен был служить такой порядок? Ответ дан выше, он являлся гарантией того, что представитель государственной власти - губернатор - мог осуществлять полный надзор за процессом освобождения, а доверенные лица крупных помещиков полностью контролировали систему и могли проводить освобождение таким способом, который наилучшим образом удовлетворял интересы помещиков. Кроме того, этот процесс был хорош, по мнению реформаторов.

 

Еще одним и изначальным мотивом введения организации мировых посредников была цель освободить полицию от лишней работы. Ее полную боевую мощь рассчитывали использовать для подавления тех волнений, которые, как ожидалось, могли быть вызваны освобождением крестьян. Раньше полицейские суды и прямые полицейские инстанции функционировали в качестве длинной руки помещиков при осуществлении судебной власти над подчиненными крепостными. Волостные суды и мировые посредники должны были взять на себя важную социальную контрольную функцию, а именно задачу по охране закона и порядка.

 

В результате введения волостных судов и организации мировых посредников радикальная форма процесса, введенная в 1864 г., страдала от опасных изъянов. Была сохранена классовая система в правосудии. В остальном реформа процесса означала революцию в системе российского права. Была реорганизована и упрощена организация суда, создан независимый и несменяемый корпус судей, а также адвокатов с важными задачами. Как гражданский, так и уголовный процесс был сформирован по иностранным, прежде всего французским, образцам "Code d'lnstruction Criminelle" и "Code de Procedure Civile" . Радикальные нововведения уголовного процесса: обвинительное разбирательство, гласность, устная форма, непосредственность предъявления доказательств и свободная оценка доказательств привели к большому прогрессу в вопросе соблюдения законности. За короткое время были обучены корпуса судей и адвокатов, которые в союзе с расцветавшим правоведением быстрыми шагами приблизили российское правосудие к западноевропейскому уровню.

 

Такое развитие потребовало соблюдения законности в сфере, имевшей наибольшее значение для общественной жизни России, а именно экономической. Раньше слабости во всех областях правового дела преграждали путь индустриализации, а также дальнейшему развитию кредита и торговли. Без реформ процессуального права 60-х годов XIX в. был бы невозможен рост акционерных компаний, частных банков, страховых учреждений и частных железных дорог, который сам стал предпосылкой мощного процесса индустриализации в России в конце XIX в.

 

Необходимость правовых реформ, повысивших уровень правовой жизни и особенно юридической техники процесса именно ради экономической жизни, живо осознавалась в кругах, поддерживавших реформы.

 

Во время обсуждения в 1862 г. в Российской императорской канцелярии было сказано следующее: "Нехватка финансовых ресурсов, которыми может распоряжаться правительство, зависит, независимо от общеэкономических отношений, в особой степени от носовершенства основных инструментов правосудия, что составляет важнейшую причину препятствий для кредита и промышленности. Деньги без кредита - непроизводительный капитал, но поскольку при плохом состоянии правового дела о кредите вообще не может быть речи, поэтому улучшение правового дела является не только целесообразными, но и необходимым".

 

Упомянутое обсуждение показывает весьма четкое понимание взаимосвязи между состоянием правового дела и возможностями развития кредита, торговли и промышленности.

 

После этих грандиозных реформ примитивный уголовный закон 1832 г. ощущался как тяжелое бремя; предпринимались различные попытки реформировать и российское уголовное право. Но только в 1903 г. был создан проект нового уголовного закона. Проект находился на уровне, сравнимом с западноевропейским уголовным законодательством того времени как по вопросам гуманности, так и юридической техники. Как и реформа процесса 1864 г., проект основывался, главным образом, на иностранных образцах, прежде всего германском уголовном законе 1871 г. В 1906 г. вступили в силу главы закона, разбирающие преступления против религии и государства. Тем самым в царской России движение реформ за повышение соблюдения законности поставило свою последнюю точку. Прочие части проекта уголовного закона никогда не были обнародованы, они считались слишком либеральными и недостаточно отражающими национальный характер.

 

Между тем прогресс в период реформ в вопросах повышения соблюдения законности был значительным. Безусловно, самым серьезным недостатком было то, что министр внутренних дел по-прежнему имел возможность арестовать или отправить в ссылку "в административном порядке".

 

То, что административная ссылка сохранялась до 1914 г. и к тому же была связана со старыми русскими традициями, сыграло роковую роль в годы революции и сталинского террора.

 

Крупнейшим шагом вперед в области экономического законодательства была аграрная реформа П. Столыпина. В 1906-1011 гг. Столыпин (1862-1911 гг.) был председателем Совета министров и осуществлял одновременно крайне консервативную и социально прогрессивную программу. Он пытался жесткими методами сдержать революционные движения. Одновременно он провел грандиозную программу реформ в области сельского хозяйства. Она состояла в том, что крестьянам предоставлялась возможность с государственной помощью выйти из смирительной рубашки сельской общины и стать самостоятельными земледельцами. Программа никогда не была доведена до конца из-за преждевременной смерти Столыпина. К 1911 г., когда он был убит, примерно 6 млн. самостоятельных хуторов возникло в рамках реформы.

 

 

К содержанию:  Авнерс Эрик: История европейского права