ИСТОРИЯ РОССИИ 18 ВЕКА

История русского декоративного искусства 18 века. Резьба и роспись по дереву. Майолика Гжели

Во второй половине XVIII в. успешно развивалось русское народное декоративное искусство. Оживление промышленной и торговой жизни в городах и усадьбах повышает потребность в труде ремесленников, способствуя более интенсивному его развитию.

В условиях начавшегося разложения феодального общества и роста классовых противоречий наметились два различных течения в развитии национальной культуры и искусства. В то время как господствующая верхушка феодального общества, презрительно отвернувшись от национальной культуры, стремилась подражать западноевропейским образцам, народ, в лице своих многих безвестных мастеров, продолжал творчески развивать лучшие традиции национального искусства и художественного ремесла.

Русская крепостная деревня второй половины XVIII в., выделявшая из своей среды многочисленных специалистов-ремесленников, особенно по обработке дерева (плотники, резчики, токари), не могла остаться чуждой художественному влиянию своих мастеров. Образцы бытовых изделий, созданных в то время мастерами Севера, Поволжья, Московской области, свидетельствуют о массовом тяготении именно к обработке дерева, как наиболее доступного материала, и о высоком декоративном и орнаментном мастерстве, достигнутом в этом деле.

Русские ремесла, связанные с обработкой дерева, охватывали едва ли не все стороны производственной жизни народа. Это. прежде всего относится к плотничьему ремеслу: плотник строил города, рубил избы, возводил храмы и т. п. Накопленный веками строительный опыт русского народа развил в нем профессиональные понятия о конструктивности, чувство пропорций, смелость применения новых технических приемов, искание более совершенных форм. Постройки XVII—XVIII вв., выполненные безвестными зодчими из народа, являются прекрасными образцами русского национального зодчества.

На основе ремесла плотника со временем выделилось мастерство декоративной обработки дерева — резьбы разного вида, в зависимости от ее назначения. Особенное развитие получила так называемая выемчатая резьба, выполнявшаяся посредством вырезов и нарезок вглубь доски. Основной формой этой резьбы являются геометрические мотивы с центральным изображением круга и его сегментов, построенных в различных орнаментальных сочетаниях, при исключительном многообразии вариантов, свидетельствующих о длительной культуре этого вида искусства, осуществляемого при помощи простого ножа. Богатство вариантов резного узора обусловило возможность применения резьбы к самому широкому кругу крестьянских бытовых вещей (прялка, колыбель, валёк, деревянная посуда, ткацкий стан и т. д.) на протяжении всего XVIII века.

Другого вида декоративная мелко-узорная резьба развивалась на основе производства пряников, распространенного в XVIII в. в городах, где применялись так называемые «пряничные» доски  . Декоративная резьба на пряничных досках отличается значительно обогащенным (по сравнению с геометрической резьбой) строем узора. Линии приняли здесь большую гибкость, наряду с геометрическими формами начинают появляться растительные узоры и другие элементы орнамента — «копытца», «зубчики», «желобки», «гребешки» и т. п., свидетельствующие о чисто народном и своеобразном развитии декоративного искусства художественно- резной обработки дерева.

Особенно следует отметить так называемые «почетные» доски, резьба на которых характеризуется сложным растительным узором из цветов и листьев, а также «хоромные» — с башнеобразными двухъярусными шатровыми зданиями, с флагами и арочными крыльцами на колоннах. Узоры обычно обрамлялись каймой с резной надписью, обозначавшей дату изготовления доски и имя ее мастера (можно назвать имена Матвея Воро- шина, С. А. Прянишникова и др.).

Производство ручной набойки по ткани в переходный период от ремесла к мануфактуре в значительной степени также зависело от искусства резчика. Сохранившиеся набойные доски XVIII в. построены на своеобразных формах графического рисунка и плоскостной резьбы. Крестьянская набойка этого времени обычно двуцветная: белый холст и цветной узор в одну краску или, наоборот, цветной фон и белый узор. Главное художественное достоинство узора заключалось в расположении и взаимном сочетании этих двух цветов. Резной узор для цветной крестьянской набойки, располагаясь на квадрате доски, равном ширине холста, в основном характеризуется простотой орнамента и разнообразным наслоением персонажей — от древних (птица-сирин, птица-пава, розетки, круги, дороги), до современных, заимствованных из лубочных картин, изразцов, парчи

и т. п. Дополненные собственной выдумкой, видоизменяясь и упрощаясь, они приобретали своеобразный, глубоко народный стиль, характерный выразительностью, грубоватостью очертаний и яркой декоративностью.

Так же древни истоки ремесленного производства деревянной, долблено-резной и точеной посуды. На протяжении тысячелетия русскими ремесленниками были выработаны, ставшие национальными, формы посуды: ковши, братины, чаши, стопы, чарки, стаканы, ставцы, мисы, блюда, солоницы. К концу XVIII в. употребление деревянной посуды сохраняется лишь в крестьянском быту и частично среди посадского населения. Исключение составляла особенно ценная посуда из березового капа, отличавшаяся плотностью, водонепроницаемостью и узорной древесиной.

Во второй половине XVIII в. в крестьянском быту были широко распространены большие и малые фигурно-вырезные ковши, черпаки и «наливки». Большие ковши и «скопкари» XVIII в были емкостью до двух ведер. Все они вырезывались из целого куска дерева приемами скульптурной техники. Ковши воспроизводят форму древней русской ладьи, скопкари же изображают водяную птицу или конька, солоницы имеют форму уточек. «Вся эта многочисленная группа фигурной пасуды вводит нас в область изумительной конструктивной мысли, остроумного и умелого владения формой и развитого художественного вкуса»  . Другие формы русской деревянной посуды — чарки, кубки, ендовы, братины, стаканы, блюда, чаши и т. п.— вырабатывались уже при помощи токарного станка и постепенно, с конца XVIII и в XIX в., вытесняли с рынка ладьевидную носуду.

Крестьянская посуда северных районов и некоторых районов Поволжья обычно расписывалась и нередко снабжалась надписями с указаниями ее владельцев и места изготовления. Иногда надписи эти носили шуточный характер, например: «Гости гостите, пьяны не напивайтесь, вечера не дожидайтесь», и т. п.

Народная декоративная роспись по дереву сложилась сравнительно поздно, на основе живописной культуры XVII — начала XVIII в. Стремление к красочности выражалось первоначально лишь в расцветке бытовых вещей — шкафов-углович- ков, сундуков-укладок, воробьев, деревянной посуды. В росписи сказываются характерные особенности приемов местной живописной культуры XVII в., преемниками которой являются ремесленники-живописцы XVIII в. Так определяется группа вологодских живописцев, великоустюжских и северодвинских, ярославско- костромских, позднее — нижегородских, со свойственными им графическими и живописными приемами, своеобразием орнаментально-декоративного стиля, излюбленными мотивами и сюжетами и с общей для всей росписи в целом тенденцией к реализму. Одной из наиболее ранних является так называемая вологодская группа, известная главным образом своими работами по декоративной росписи лубяных коробьев; последние обычно служили тарой для перевозки клади, а в крестьянском быту — для хранения девичьего приданого. Этим назначением обусловлено их красочное оформление с изображением сцен и персонажей, заимствованных, повиди- мому, из свадебных песен. В основной декорации замечается преобладание графического элемента над живописным. На внутренних сторонах крышек можно видеть сюжеты или персонажи более раннего характера, восходящие к XVII в., как грифоны, попугаи, ладьи, всадники в одеждах, напоминающих одежду стрельцов, и т. п. рельефной живописностью, растительным орнаментом с симметрично расположенными реалистической формы букетами на густозелеиом, голубом или желтом фоне.

Развившееся на основе многовекового труда ремесленников, русское народно-декоративное искусство резьбы и живописи по дереву полиостью сохранило во второй половине XVIII в. своеобразие национальных форм, выработав новый, обогащенный декоративный строй, направленный к реализму.

Русская гончарная промышленность к середине XVIII в. достигла высокого технического, художественного и экономического развития и была вполне подготовлена к переходу к технике тонкой майолики, являвшейся следующей ступенью керамического производства. Первым предприятием, начавшим ее освоение, был московский ценннный завод А. Гребенщикова, овладевший техникой художественной майолики, не исключая и труднейшей, считавшейся на Западе «неповторимой», росписи «белым по белому» на мисках и блюдах. Эта роспись, синяя и многоцветная, отличается виртуозным мастерством рисунка, разнообразием кистевого мазка и тончайшего штриха. Мастерами росписи были крепостные Гребенщикова: Гаврила Степанов, Матвей Борисов, Петр Иванов, Сергей Андреев, Спиридон Аверкиев, Иван Степанов и др.

В конце 70-х годов распространившееся по подмосковным (гжельским) деревням майоликовое производство получило новые, глубоко самобытные народные художественные формы. Кумганы и квасники гжельских мастеров украшены скульптурными фигурками (женщины в кокошниках с ребенком или с книгою в руках, мужчины с балалайками, целующиеся пары, продавец лепешек, пушкари у пушек, сражающиеся всадники, даже целая охота на медведя и мп. др.)- За редким исключением, фигурки удачно помещены па плечах сосуда. С замечательным художественным чутьем гжельские мастера впервые разрешили в этих изделиях труднейшую задачу украшения сосудов малой круглой скульптурой без превращения ее в ручки или в пожки сосуда.

Для росписи своих изделий гжельские мастера использовали очень широкий круг сюжетов современного им русского искусства и окружающей жизни. Часто на них можно было видеть дома с дымящимися трубами и флагами, башни, колокольни с колоколами, церкви, различных птиц и животных. На кувшинах и квасниках они рисовали купальницу, белокрыльник, хвощ, дикий лук, березу, ель и др. Реже писали людей, изображать которых было трудно. Вся эта широкая тематика росписей сопровождалась разного рода орнаментальными поясками, вставками, фризами и пр., дополнявшими основную роснись и подчеркивавшими отдельные части сосуда.

В целом гжельские майоликовые изделия второй половины XVIII в. отличаются пе только самобытностью, но и глубоким пониманием законов прикладного искусства, богатой творческой фантазией, красочностью и смелостью композиционных решений. Из мастеров, создавших это оригинальное народное искусство, известны Иван Никифирович Срослой, Иван Иванович Кокун, Никифор Семенович Гусятников.

Наряду с майоликой успешно развивалось фарфоровое художественное производство, представленное двумя крупными заводами: императорским в Петербурге и Ф. Я. Гарднера под Москвой.

Лучшие образцы фарфоровых изделий петербургского завода характеризуются широтой замысла, богатством и оригинальностью композиции, национальным характером тематики и прекрасным исполнением. Типичным для содержания фарфоровой скульптуры является обращение к русским сюжетам, исполненным очень реалистично. В 80—90-х годах эта тенденция получила выражение в серии «Народы России» скульптора (впоследствии академика) Якова Ивановича Рашета. Народы представлены в этой серии раскрашенными фигурами в национальных костюмах, с хозяйственными атрибутами в руках. Вся серия производит впечатление большого разнообразия, жизненности, богатства форм. Кроме того, завод выпустил несколько прекрасно выполненных сервизов, в частности замечательный «арабесковый» сервиз, и много других предметов, сделанных русскими мастерами и художниками.

Значительной художественной самобытностью отличаются изделия завода Ф. Я. Гарднера  . Работавшие здесь крепостные художники создали свою оригинальную цветочную орнаментику, позволяющую легко отличать их произведения от других современных им изделий. Исполненные пми сюжетные росписи на темы народной жизни характеризуются живым, непосредственным чувством и любовным отношением к натуре. Завод откликался и на большие исторические события своего времени. Примером служит небольшой чайный сервиз, сделанный в 1775 г. художником Кестнером в честь Чесменской победы над турками и являющийся одной из лучших художественных работ в русском фарфоре XVIII в. В 1778— 1783 гг. завод выполнил придворный заказ па четыре больших столовых «орденских» сервиза, предназначенных для приема лиц, награжденных орденами (георгиевских, владимирских, александровских и андреевских кавалеров), в дни основания орденов. Эти сервизы имели прекрасную форму и орнаментику из лент, орденов и лавровых гирлянд; они отличались ясной, простой композицией, без всякой перегрузки, и той благородной сдержанностью, которая характеризует лучшие русские вещи из фарфора того времени. Сервизы имели большой заслуженный успех. Кроме посуды, гарднеровский завод изготовлял разные настольные припадлежности и декоративные статуэтки, которые отчасти повторяли модпые в то время среди дворян западные фигурки, отчасти же были и вполне русскими по своему содержанию. Эти последние с одной стороны продолжали старую русскую традицию, восходящую к игрушкам московской Руси и майоликовым фигуркам Гжели, с другой — подготовляли почву для развития русской народной статуэтки XIX в.

Стекольное производство во второй половине XVIII в. развивалось очень быстро, а сохранившиеся до нашего времени стеклянные изделия этого времени свидетельствуют о высокой художественной культуре.

В течение всего периода вырабатывалось много зеленого дешевого стекла с эмалевой росписью, расходившегося среди широких кругов населения. Основу ассортимента составляли близкие народному быту кувшины и бутылки разных форм и размеров. Они расписаны зеленой, синей, желтой и красно-коричневой эмалевой краской, обычпо хорошо связанной по колориту с зеленым цветом стекла. Сюжеты росписи — чисто народные: крупные декоративные цветы и гравы, высокие голенастые птицы, львы, крылатые грифоны, люди в кафтанах XVIII в, обычно с музыкальными инструментами. Эти мастерски исполненные народные росписи зеленого стекла отличаются простым и красивым рисунком, прекрасно связаны с формой украшаемого предмета. Они выполнялись народными мастерами, работавшими на стекольных заводах.

Во второй половине века, после мозаичных работ М. В. Ломоносова, сопровождавшихся освоением сложных по технике приемов, распространяется производство цветного стекла разных оттенков: лилового, зеленого, красного, синего, молочного (непрозрачного белого). Техника украшения изделий из этого стекла была весьма разнообразной и очень искусной. Высокого художественного уровня достигло производство хрустальных кубков, форма которых получила наилучшие пропорции; их гравировка воспроизводит пе только сложные орнаменты и монограммы, но и миниатюрные портреты и даже целые декоративные картины.

К концу XVIII в. развивается живопись по стеклу. Графины и другие предметы из цветного стекла расписываются золотыми цветами, гирляндами, монограммами, гербами, травными и геометрическими узорами. Кроме гравировки, золочения, росписи красками, употреблялись и другие способы художественной обработки стекла: шлифовка, гранение, так называемая «венецианская пить».

Все эти виды художественного стекла постепенно сходят с производства в конце 90-х годов, и в первые годы XIX в.  прикладное искусство в стекольной промышленности приобретает новый характер.

Использование металла в русском народном художественном творчестве не могло иметь настолько широкого распрострапения, как это было в отношении более доступных материалов — дерева и глины. Металлические изделия занимали в крестьянском обиходе скромное место; их применение ограничивалось почти исключительно предметами узко бытового назначения. Но и здесь стремление украсить быт и дать волю творческим импульсам находило отражение в усложнении изделий и придании им затейливых и красивых форм. Техническая сложность обработки металлов и выделки изделий выводила изготовление их из пределов домашнего производства. В большинстве случаев исполнителями были сельские или городские ремесленники, обладавшие необходимым оборудованием.

Железо было наиболее распространенным из металлов в крестьяпском бытовом обиходе. Дверные и воротные петли в виде длинных полос железа, скреплявших досчатые створки ворот, достигали внушительных размеров. Их отделывали насеченными узорами, коваными завитками и фигурными завершениями; во многом сказывалась устойчивость форм национального производства, выработанных веками. Так, наружным щиткам врезных воротных замков в течение XVIII в. продолжала придаваться старинная форма секиры.

Интересную отрасль народного творчества составили осветительные приборы из железа, представлявшие по преимуществу «светцы» — приспособления для держания лучин. Украшения светцов достигали большого разнообразия и изощренности. Концы рогулек выковывались петлями, перекручивались завитками, превращаясь в пекоторое подобие цветка. Еще наряднее делались более дорогие цельножелезные светцы на высокой кованой стойке, достигавшей высоты 1—1,5 м; они иногда представляли нечто вроде своеобразного канделябра для одновременного использования нескольких лучин. Излюбленным украшепием было многократное перекручивание стеряшя стойки; оно создавало сплошную винтовую поверхность, мерцавшую своими бликами при горении лучины. В более сложных изделиях стойка выковывалась с расширенными «яблоками», усложнялась отрогами, придававшими ей вид растения. Во второй половине XVIII в. вводились приемы украшения светцов приклепанными розетками, лиственными дополнениями, спиральпыми завитками, усиливавшими впечатление растительных побегов.

В этот период в городах появились высокие ограды на каменных столбах, с пролетами, забранными железными коваными решетками. Каменные части этих оград имели архитектурно выработанные формы в духе господствовавшего стиля барокко; решетки же, составленные из высоких вертикальных стержней, были близки к формам народного кузнечного делаПрутья решеток завершались завитками, копьевидными окончаниями, извилистыми отрогами.

Только позднейшие решетки московских оград 60-х годов могли получить решения, более разработанные композиционно и более увязанные с общим обликом архитектуры. Но и в этих случаях в них не сразу исчеза ли признаки непосредственно го творчества кузнеца. Так, ре шетчатые ограды и ворота Цар скосельского (ныне г. Пушки на) дворца архитектора Растрелли, выполненные в 1756 г. мастером Яковом Волковым  , являли в своей затейливости черты яркой народной традиции, прорывавшейся сквозь официально предуказанные стилистические задания.

Отличались в этом отношении мастера исконных центров металлообрабатывающей промышленности — Тувы и особенно с. Павлова на Оке. В конце XVIII в. они делали замки в виде львов, уток и т. п. Более замысловатыми были медные замочки, плоские, вырезанные силуэт- но и дополненные гравировкой . Среди них встречались фигурки птиц, животных, всадпиков, охотников; воспроизводились и фантастические существа — чудовищные змеи, драконы, сирины. Некоторые фигурки были карикатурного и сатирического содержания и явно перекликались с современными лубочными картинами.

На Урале в заводской металлообрабатывающей промышленности этого периода отражались черты самобытного народного искусства. Хотя поверхность медных изделий (кружек, кувшинов, ларцов) украшалась в большинстве случаев до- вольпо одпообразпой чеканкой в духе господствовавших в то время декоративных стилей барокко и рококо, но живое чувство мастеров-чеканщиков то и делопрорывало установленную схему беспредметного орнамента и населяло его образами, заимствованными из окружающего мира. Среди орнаментальных извивов появлялись фигуры девушки в сарафане, изображения крестьянина в санях, щеголей в модных кафтанах. Эти предметы датируются по обычным на уральских изделиях заводских клеймам   50—60-ми годами XVIII в.

Русские мастера золото-серебряного дела создавали великолепные и совершенные по отделке художественные ценности, украшавшие быт господствующего класса Единственным в своем роде монументальным памятником искусства мастеров-серебряников явилось надгробие Александра Невского. Оно было выполнено в 1759 г. целиком из серебро и представляло сложную композицию высотой около 7 м, с несколькими фигурами в человеческий рост, с богатой орнаментацией, барельефами и группами предметов древнерусского вооружения (ныне находится в Гос Эрмитаже).

Широкое развитие получили во второй половипе XVIII в. отдельпые отрасли серебряного дела. Среди них особо выделялось искусство черни по серебру, сочетаемое с золочением. Особенно отличались своим искусством мастера Москвы, Тобольска и Великого Устюга , где мастерство черни по серебру дожило в качестве местного художественного промысла до наших дней. В XVIII в. в Великом Устюге возникло также производство изделий из меди, покрываемой эмалью, с серебряными тиснеными накладками  .

Высокого уровня достигло производство художественных изделий из металла в Туле — другом крупнейшем и старинном центре русской металлообрабатывающей промышленности. Мастера-оружейники применяли свое высокое умение в украшении парадного и охотничьего оружия. В первой половине XVIII в. в отделке оружия преобладала рельефная резьба. Во второй половине века выработался более изысканный прием отделки стали инкрустацией серебром и золотом, воронением отдельных частей оружия, обогащением поверхности предметов превосходной полировкой или матовым травлением

Если задачи оружейного дела ставили известный предел украшению изделий, то в «галантерейных» произведениях мастера-туляки могли полностью дать волю своей творческой фантазии. Эти изделия частью изготовлялись ими вне профессионально - заводской работы. Производство на сбыт приводило к свободному созданию разнообразнейших предметов — от небольших коробочек, табакерок, чернильпиц до крупных поделок, вроде отделапного золоченой (Эрмитаж), колыбелей (Оружейная палата) или рабочей шкатулки Екатерины II с разпыми принадлежностями, покрытыми топко выполненными матовыми рисунками и орнаментом (Исторический музей). Искусство полировки достигало у тульских мастеров такого совершепства, что даже зеркала, вставлявшиеся в крышки шкатулок, выполнялись ими из стали.

В руках народных мастеров-металлистов высокое профессиональное мастерство сочеталось с большим умением извлекать из самого материала заложенные в нем художественные возможности.