<<< ИСТОРИЯ РОССИИ 19 ВЕКА. Правление Александра 2 Второго

Постановление тверского дворянства 1862 года о собрании выборных от всего народа. Арест и заключение мировых посредников в Петропавловскую крепость

Вскоре взгляды либерально-демократической части дворянства получили яркое выражение в известной тверской истории, разыгравшейся в. самом начале 1862 года.

Оппозиционное течение либерально-демократического характера проявилось в 1861 г., как и прежде, с самого начала развития крестьянской реформы, резче всего в Тверской губернии. Там находились наиболее сознательные и определенные представители этого течения, и это обстоятельство не замедлило сказаться, когда вслед за объявлением воли предложено было во время ближайших дворянских собраний обсудить вопрос об организации земельного кредита для помещиков.

Тверское дворянство нашло, что, собственно говоря, вопрос этот дутый и что является он лишь вследствие того, что крестьянская реформа не разрешена путем обязательного выкупа с выдачей дворянам немедленно выкупной суммы, которая совершенно удовлетворила бы нужду помещичьих хозяйств в денежном капитале для найма рабочих и на разумные улучшения. Если же считать мелиоративный кредит необходимым, то он необходим не только дворянству, а и всем вообще земледельцам, без различия сословий, в том числе и для крестьян.

Этот вопрос тверское дворянство находило возможным рассматривать лишь по совокупности со всеми прочими нуждами данного момента, которые вытекают из вопросов, поставленных, но не разрешенных крестьянской реформой.

В частности, для установления правильного и хорошо организованного частного кредита собрание признавало необходимыми следующие реформы: 1 преобразование финансовой системы управления в том смысле, чтобы оно зависело от народа, а не от произвола; 2) учреждение независимого и гласного суда; 3) введение полной гласности во все отрасли управления, без чего не может быть никакого доверия к правительству, а следовательно, и к прочности существующего Государственного порядка; 4) уничтожение антагонизма между сословиями. Когда эти реформы будут осуществлены, тогда, в сущности говоря, вопрос о кредите, по мысли тверского дворянства, мог бы разрешиться сам собою, без вмешательства государства и без помощи государственного казначейства.

Затем в постановлении тверского дворянства было сказано: «Дворянство, будучи глубоко проникнуто сознанием необходимости выйти из этого (междусословного) антагонизма и желая уничтожить всякую возможность упрека в том, что оно составляет преграду на пути общего блага, объявляет перед лицом всей России, что оно отказывается от всех своих сословных привилегий... и не считает нарушением своих прав обязательное предоставление крестьянам земли в собственность с вознаграждением помещиков при содействии государства» (таким образом, здесь было повторено опять требование о разрешении крестьянского вопроса на основании обязательного выкупа, которое тверские дворяне уже заявляли неоднократно).

Особенно знаменателен был заключительный пункт этого постановления, который совершенно совпадал с мыслями наиболее радикальных групп интеллигенции, выразителем которых явился Чернышевский в своих «Письмах без адреса», написанных им через несколько недель после тверского собрания, но напечатанных только в 1874 г. в газете «Вперед», издававшейся за границей Лавровым.

«Осуществление этих реформ, — сказано было в постановлении тверского дворянства, — невозможно путем правительственных мер которыми до сих пор двигалась общественная жизнь. Предполагая даже полную готовность правительства провести реформы, дворянство глубоко проникнуто тем убеждением, что правительство не в состоянии их совершить. Свободные учреждения, к которым ведут эти реформы, могут выйти только из самого народа, а иначе будут - одною только мертвою буквою и поставят общество в еще более натянутое положение.

Посему дворянство не обращается к правительству с просьбой о совершении этих реформ, но, признавая его несостоятельность в этом деле, ограничивается указанием того пути, на который оно должно вступить для спасения себя и общества. Этот путь есть собрание выборных от всего народа без различия сословий».

Вот на какую радикальную почву стало теперь дворянство; оно требовало участия в представительстве не для себя только, не для дворянства, а для всех классов народа без различия сословий. В соответствии с этими постановлениями редактирован был адрес императору Александру, который решено было ему представить.

В нем также говорилось о необходимости обязательного выкупа, а затем, переходя к вопросу о сословных дворянских привилегиях, дворяне писали: «Дворяне, в силу сословных преимуществ, избавлялись до сих пор от исполнения важнейших общественных повинностей. Государь, мы считаем кровным грехом жить и пользоваться благами общественного порядка на счет других сословий. Неправеден тот порядок вещей, при котором бедный платит рубль, а богатый не платит и копейки. Это могло быть терпимо только, при крепостном праве, но теперь ставит нас в положение тунеядцев, совершенно бесполезных своей родине. Мы не желаем пользоваться таким позорным преимуществом и дальнейшее существование его не принимаем на свою ответственность. Мы всеподданнейшие просим Ваше Императорское Величество разрешить нам принять на себя часть государственных податей и повинностей соответственно состоянию каждого».

«Кроме имущественных привилегий мы пользуемся исключительным правом поставлять людей для управления народа; в настоящее время мы считаем беззаконием исключительность этого права и просим распространить его на все сословия».

Указав затем на отсутствие взаимного понимания между обществом и правительством, представители общества так заключили свои пожелания:

«Этот всеобщий разлад служит лучшим доказательством, что преобразования, требующиеся ныне крайней необходимостью, не могут быть совершены бюрократическим порядком. Мы сами не беремся говорить за весь народ, несмотря на то что стоим к нему ближе, и твердо уверены, что недостаточно одной благонамеренности не только для удовлетворения, но и для указания народных потребностей; мы уверены, что все преобразования остаются безуспешными потому, что принимаются без спроса и без ведома народа».

Созвание выборных от всей земли русской представляет единственное средство к удовлетворительному разрешению вопросов, возбужденных, но не разрешенных Положением 19 февраля».

Вот каким языком заговорило тогда тверское дворянство. Если вы сравните эти постановления и тот язык, которым дворянство их заявляло, с теми пунктами ходатайства, которые включены были в адрес Унковского, или даже с постановлением того тверского собрания (1859 г.), которое протестовало против запрещения дворянству обсуждать крестьянский вопрос во время работы редакционных комиссий, то вы увидите, насколько это дворянство подалось влево за истекшие полтора года и насколько резко в его требованиях звучали теперь ярко-демократические ноты.

Они напирали на то, что вопрос не столько в проведении либеральных преобразований и улучшений в системе существующего административного строя, сколько в том, каким путем это будет проведено и насколько при проведении этих реформ будет дано участие не общественным даже, а именно народным представителям, т. е. самому народу.

Когда состоялось это постановление дворянского собрания и послан был адрес, то Валуев, который высказывался постоянно за охрану всяких дворянских привилегий и прав, не решился возбудить даже вопроса о правильности этого постановления. Оно формально и не выходило из предела дарованных дворянству прав и преимуществ, так как дворянству предоставлялось заявлять о своих нуждах, и хотя это заявление касалось коренного изменения государственного строя, оно по своему построению исходило из обсуждения положения и нужд дворянства. Но имелось в наличности обстоятельство, которое дало возможность Валуеву применить и карательные меры, если не к тверскому дворянству вообще, то к некоторым его представителям.

Именно этими представителями оказались наиболее прогрессивные мировые посредники, которые в Тверской губернии как раз были выбраны дворянами и утверждены губернатором и Сенатом из числа лиц, наиболее прогрессивно настроенных и наиболее преданных делу реформы. В сущности говоря, и в дворянском собрании эти мировые посредники являлись инициаторами всего происшедшего, а затем, когда адрес был принят и отправлен в Петербург, то они собрались на непредусмотренный законом частный губернский съезд мировых посредников (законом предусматривались лишь уездные съезды, являвшиеся определенной инстанцией, а губернские съезды практиковались фактически, как частное учреждение, в некоторых губерниях, и на них посредники съезжались просто для обмена мнениями и большего или меньшего объединения своей деятельности).

На этом губернском съезде мировых посредников, состоявшемся в Твери тотчас по закрытии дворянского собрания, было постановлено, что так как дворянство формулировало свои взгляды, то отныне собравшиеся на съезд посредники в своей деятельности будут руководствоваться не правительственными распоряжениями, а взглядами общества.

В этом, конечно, можно уже было усмотреть нарушение порядка и долга службы. Валуев и воспользовался этим обстоятельством и поднял дело против мировых посредников, которые подписали это постановление. Их было тринадцать человек. Они были арестованы, отвезены в Петербург и посажены в Петропавловскую крепость. Здесь они просидели пять месяцев, затем были подвергнуты суду Сената, и Сенат приговорил их к заключению на два года в смирительном доме с лишением некоторых прав и преимуществ. Этого наказания, однако, им не пришлось отбывать, так как тогдашний петербурский генерал-губернатор князь Суворов ходатайствовал за них перед государем, и дело ограничилось предварительным заключением и лишением некоторых служебных прав тех из них, которые не хлопотали впоследствии об отмене этого ограничения.

Смотрите также:

Всемирная история