ПОЛЕСЬЕ

В. А. Никонов ДВЕ ВОЛНЫ В ТОПОНИМИИ ПОЛЕСЬЯ

Среди названий населенных пунктов Белорусского и Украинского Полесья значительна доля таких, которые первоначально означали самих жителей, а не место. Это различие топонимических типов Витольд Ташицкий положил в основу топонимической классификации \ разделив названия населенных пунктов на те, которые возникли сразу как названия мест, и те, которые сначала означали обитателей.

В XV в. исходное значение было живо — это отчетливо видно в документе 1483 г. о тяжбе пана Олехно Судимонтовича с паном Юрием Зеновьевичем: «отцу моему досталося на д£лу Бореброновичи и земля тая досталася по нихъ... а брату отца моего досталися на дЬлу тые люди Лялевичи и земля ся имъ противъ тое земли достала тымъ же Лялевичом» , Это и сейчас встречается в Полесье. Например, в с. Зосинцы, северо-западнее Овруча, где очень многие жители носят фамилию Зосинец. Названия этого типа в Полесье чаще всего образованы формантом -ичи (-овичи, -иничи), реже -овцы, -инцы. Самое существенное — размещение этих формантов на карте. Оно и составляет предмет этой статьи.

Сделаем срез с севера на юг через часть Полесья. К сожалению, БССР остается одной из последних территорий, по которым до сих пор еще не изданы списки населенных пунктов; приходится пользоваться данными по старому административному делению: Возьмем б. Мозырский уезд Минской губ.  , Житомирскую и Винницкую области УССР  : они образуют полосу, идущую в меридиональном направлении через Полесье в Подолию.

Так на всем протяжении, где смыкаются Полесье и Подолия. Например, западнее взятого профиля: в полесских областях Волынской и Ровенской 133 названий населенных пунктов на -ичи и только 24 на -овцы, -инцы, а в соседних к югу областях Хмельницкой

овцы, -инцы

и Тернопольской 15 — на ичи и 505 — на овцы, -инцы. И на востоке Полесья — в Черниговской обл.:

Всего -ичи, -овичи

Налицо резкая территориальная противопоставленность этих двух признаков. Их ареалы четко разграничены. Отчетливая межа проходит по изогнутой линии Львов — Ровно — Житомир— Киев. Северней этой черты — сплошное распространение -ичи, южней — сплошное распространение -овцы,, -инцы. Конечно, эта граница не абсолютна — есть и *зона вибрации», и глубокие вкрапления на «чужую» территорию. Одиночные -ичи разбросаны по многим областям Украины. На север Житомирской обл. с юго- запада вклиниваются -овцы, -инцы; восточнее Овруча расположено гнездо их, теперь всего четыре названия (Збраньковцы, Деревцы, Васьковцы, Норинцы), в начале XVII в. документированы шесть (Лесковцы, Булаковцы, Кубитинцы, Гейовцы, Московци, Васков- ци), из них пять исчезли, зато возникли три новых. Севернее их, в Белоруссии,— Луковицы, между Овручем и Мозырем, Ляховцы близ Мозыря; еще северней, под Бобруйском,— Поповцы, есть они и в Витебской обл.

Такое распределение, с одной стороны,-ичи, -овичи, с другой, -овцы, -инцы, побуждает предположить, что каждый из обоих ареалов связан с какой-то своей общностью славянского населения Полесья. Это помогло бы прочесть загадочные страницы истории Полесья, которые в письменных памятниках освещены смутно или не освещены совсем. Конечно, обязательно нужно взвешивать, чего можно и чего нельзя ожидать от каждого источника на современном уровне методов его исследования. Одни возможности сегодня у археологии, другие — у антропологии, иные у этнографии, диалектологии, истории языка. Свидетельства каждой из этих наук красноречивы, но жестко ограничены. Каждая Освещает определенные стороны прошлого и определенные хронологические пласты его. Такие различия существенны и внутри топонимики, в силу коренных различий в ее материале — топонимии. Так, гидронимия и названия населенных пунктов своей спецификой диктуют различия методов исследования их.

Гидронимы в массе гораздо старше, чем названия населенных' пунктов, и поэтому позволяют проникнуть в более глубокие времена. Зато у названий населенных пунктов свои преимущества. Они надежней.

Гидронимия Полесья исследована в лучшей из отечественных работ по топонимике В. Н. Топоровым и О. Н. Трубачевым 5. Правда, бассейн Припяти лишь фланг изучаемой ими территории, это отразилось и на полноте анализа: так остались неотмеченными даже такие группы гидронимов, как на -та (Вата, Вита, Мета, Цита, Раста), на -па (Стрипа, Липа и др.) Но решающая ограниченность гидронимического исследования сегодня даже не в пробелах, неизбежно крупных. Как подчеркнули сами авторы, урок их исследования показывает, насколько еще далеко до построения этноисторической карты по гидронимическим данным.

Названия населенных пунктов ближе к нашему времени по своему возрасту, в большинстве ближе к нам и по языку. Топонимический материал массов и позволяет оперировать болыНими количествами, а не отдельными изолированными названиями с их случайностями и искажениями. К статистическому наблюдению нелегко привыкнуть тем, кто привык анализировать отдельные явления, игнорируя количественные соотношения и количественные изменения. Само соотношение 505 -овцы, -инцы при 15 -ичи на одной территории и 24 овцы, -инцы при 133 -ичи на соседней территории служит самым надежным и бесспорным свидетельством, исключающим случайности и ошибки.

Изучение названий населенных пунктов Полесья почти не начато. У топонимистов Украины до него не дошли руки, тоцоними- с^ы Белоруссии (И. Я. Яшкин, Е. М. Адамович, В. П. Лемтюгова, В. А. Жучкевич, М. Я. Гринблат) делали лишь первые шаги. Кое- что попутно освещали польские топонимисты (например, монография Галины Сафаревич о топонимах на -щина, -щизна). При такой неразработанности естественно, что эта статья не больше, как нащупывание путей.

В отношении рассматриваемой территории было бы неправомерно предпочесть современную украинскую или современную белорусскую орфографию для приводимых топонимов; неприемлемо и различное написание, заслоняющее единство двух примеров с территорий Белоруссии и Украины. Современные формы топонимов приведены в русской транскрипции, а примеры из старых памятников письменности — в той форме, в какой они даны в памятнике.

Формант -ичи один из старейших во всей славянской ономастике, в том числе и топонимии. Если бы не было других доказательств его древности, цеопровержимый аргумент — сама его ономастическая универсальность: -ичи известно всем группам славянских языков, выступая и в этнонимии (лютичи, кривичи, вятичи, дряговичи и др.), и в антропонимии (древнерусские Ольговичи — потомки князя Олега Святославича), и в топонимии (еще до 947 г.— Лаврентьевская летопись упоминает с. Ольжичи близ устья Десны, владение княгини Ольги). Его топонимическое развитие в прошлом у южных славян показал польский топонимист Ст. Роспонд в исследовании, которым, может быть, будут датировать начало современного периода топонимической науки в.

Форманты -овцы, -инци целесообразно рассматривать как варианты одного форманта: независимо от их происхождения они тождественны по значению, функционированию, размещению и судьбе, различаясь лишь формой основ, к которым присоединяются (как их компоненты -ов, -ин-). Вне топонимии -овцы, -инцы ограничены почти только сферой имен «полусобственных», условно говоря: например, распространенные у нас особенно за последние десятилетия обозначения последователей того, чье личное имя взято основой (тимуровцы и др.).

Топонимы, первоначально обозначавшие жителей, в том числе на -ичи, -овичи, и овцы, -инцы, семантически не однородны, а выражают различные значения, независимо от того или иного форманта. Их считали патронимичными, т. е. обозначавшими потомков по имени их предка. Действительно, они многочисленны и древни. Они естественны при родовом строе, но и после его распада еще долго могли возникать; были поселения, все обитатели которых, связанные кровным родством, назывались по своему родоначальнику. Однако как тип при феодализме их сменяют названия, означавшие уже не потомков, а зависимых.

Основа такого топонима не обязательно личное имя. Она часто означала положение владельца: Бискупичи (из бискуп «епископ»), Поповцы. В массе полесских примеров топоним сам по себе не дает указаний, к которому из этих двух принципиально различных типов он принадлежит: Антоновичи — 'потомки Антона5 или 'люди Антона 5 (может быть, Антонова)? Часто по инерции объединяют эти два типа термином «патронимичные». Этим заслоняют самое главное — коренное различие. Конечно, владельческие топонимы развились из патронимичных, но справка о происхождении не раскрывает, а искажает действительность, если подменяет подлинную характеристику явления в его функционировании и развитии. Топонимы патронимичные и принадлежностные — два совершенно различных типа среди топонимов, обозначавших сначала жителей, а не место. Есть и другие типы, например обозначение жителей по их занятиям, но с рассматриваемыми формантами они редки; чаще встречаются обозначения-прозвища, преимущественно составные (Круподеринцы, Волкодавинцы, Белокоро- вичи).

От этих типов отличен, как показал также В. Ташицкий: в другой работе 7, «топографичный», означавший жителей не по предку (или владельцу), а по месту обитания: с. Заболотинцы, ровенское с. Горыничи (по р. Горынь), в древности — этноним племени дреговичи (из древнерусского дрегва «болото»). Семантика основы нередко обманчива.С.Гороховичи названо безусловно не по растению; действительно, среди землевладельцев Остерского староства 1636 г. встречается Конон Горохович 8; не всегда поясняют и документы — село на рубеже Полесья и Подолии в памятниках XVI в. именуется то Крутибородинцы (из «крути бороды»), то Крутыбродинцы (из «крутой брод») 9. И -ичи, -овичи, и -овцы., -инцы семантически почти параллельны, во всяком случае и те, и другие могли обозначать жителей по их принадлежности владельцу или по месту их обитания. И -ичи, и -овци, став употребительными формантами топонимообразования, постепенно теряли первоначальные значения, выражая только топонимичность. Они уже больше не значили «потомки такого-то», «люди такого-то», «обитатели такой-то местности», а только «село».

На зарубежном славянском материале эту замену значений отметили В. Ташицкий, Ф. Травничек, на галицко-волынском — JI. JI. Гумецкая в отношении топонимов -ичи, -ов-ичи, которые «во второй половине XVI'B.Hпервой'половине XVII в.окаменели и превратились в топонимический формант, лишённый реального значения» 10.

Не составляют исключения даже случаи, когда от одной и той же основы образованы топонимы и формантом -овичи,и формантом •овцы\ в Житомирской обл. есть села и Дедковичи, Васькович1 и Дедковцы, Васьковцы.

В топонимии как -ичи,-овичи, так и -овцы, -инцы одинаково принадлежат к pluralia tantum. Обычна ошибка тех лингвистов, которые обращаются к топонимике между прочим. Они, не задумываясь, констатируют: топонимы Васьковичи, Васъковцы — форма множественного числа от васъкович, васъковец. Но это совершенно не так. Уж не говоря о том, что во множестве случаев (как в этом примере) форма единственного числа никогда не существовала и ее можно вывести лишь обратным путем из формы множественного числа  , даже когда формы единственного числа налицо, к ним эти топонимы не имеют ни малейшего отношения. При анализе таких топонимов безразлично, есть или нет в языке формы единственного числа: топоним образован из формы множественного числа, а ее происхождение лежит вне топонимии. Топонимы в форме единственного числа на -ич и на -овец, -инец есть, они нередки на территории сербскохорватского языка, на восточнославянской почве нечасты и, по-видимому, различного образования, с позже совпавшим окончанием (например, для -ич: Галич, Углич, Ко- тельнич). Но топонимически нет никакой связи между ич и -ичи, как и между овец, -инец, и -овцы, -инцы. Одни не происходили из других. Нельзя приписывать топонимии процессов, происходивших вне ее. Топонимы -ичи, -овичи и овцы, -инцы образованы

не так:            а так:

ед. ч. мн. ч.    ед. ч. мн. ч.

вне топонимии вербовец —» вербовцы вербовец—?—вербовцы

в топонимии Вербовец-» Вербовцы Вербовец Вербовцы

Рассматриваемые форманты выступают в нескольких разновидностях, со вторыми суффиксами, чаще всего с -ов, -ин, или без них: так в «чистой» форме — Бобричи, Яворцы, с -ов — Поповичи, Поповцы и т. д. Само членение нелегко и ненадежно: где граница основы и форманта в топониме Поповцы (поп-овцы или Поповцы)? Получается пестрая картина. Топонимы с двойным формантом как тип сложились позже; естественно, что и ареалы их иные. Эти различия еще ждут своих исследователей. Пока же приходится оперировать лишь разграничениями первого порядка, отдавая себе отчет, что это только вехи для последующей детализации. Рассматриваемые форманты сведены здесь в две группы, для обозначения каждой условно взяты наиболее характерные представители ее. Здесь требовалось лишь выяснить, что обе группы формантов в основном сходны семантически, принадлежат к одной словообразовательной модели, в обеих преимущественно одинаковы вторичные суффиксы (в подавляющем большинстве -ое-, реже -ин~), расхождения же обеих групп менее значительны, чем их сходство.

Остается рассмотреть территориальное размещение топонимов той и другой группы за пределами Полесья.

В отличие от параллельности семантической и параллельности словообразовательной, территориально обе группы нигде не совпадают.

Основных топонимических массивов на -ичи два. На Балканах топонимы на -ичи сосредоточены в Боснии и смежной (западной) части Сербии — в зоне йекавских говоров сербохорватского языка. Самый большой массив -ичи охватывает западнославянские земли, а на восточнославянской территории Белоруссию и Полесье Украины; к востоку -ичи, постепенно редея, распространены на Десну и Среднюю Оку. Немало топонимов на -ичи рассеяно на северо-западе и севере гнездами (Псковское, Лодейнопольское и др.) и порознь; в низовьях Сухоны несколько таких селений и в одном приходские списки прошлого столетия отмечали 1363 белоруса. Впрочем, в ряде случаев топонимы на -ичи в России результат смягчения -ники (Ведерничи,Садовничи). Бассейн Припяти — южный фланг сплошного распространения названий на -ичи.

Совсем иная территория у топонимов на -овцы., -цнцы. Так как они рассмотрены мной в специальном исследовании  , здесь уместно ограничиться минимально необходимым. Крупные гнезда их находятся в Болгарии, Македонии и Среме (между низовьями Савы и Дравы, откуда при турецком завоевании они занесены переселенцами в Помурье — на северо-восток Словении). С Балканского полуострова через север Румынии этот массив простирается на Украину, охватывая всю Подолию, и дальше на восток к Днепру, даже в левобережье — там черниговские села Белоцерковцы, Фастовцы, как и Фастовцы в Сумской обл., прямо указывают, откуда пришли жители и названия (Белая Церковь и Фастов в правобережье).

На Украине 1291 топоним с -овцы, -инцы, из них 765 сосредоточено в Хмельницкой, Тернопольской, Винницкой и Черновицкой областях (в Хмельницкой они составляют 29% всех названий населенных пунктов).

Группа -ичи, -овичи и группа -овцы, -инци, можно сказать, территориально находятся в состоянии «дополнительной дистрибуции». При сходстве стольких основных признаков они территориально поляризованы. Очевидно, такие явления обязаны стоящим за ними глубоким и сильным связям населения.

Но прочесть историю по топонимам не легче, чем по былинам. Прежде всего неясна хронология. Топоним сам по себе редко указывает на время своего возникновения, но в каких-то пределах станет возможным раскрыть это, когда будут разработаны методы топонимической стратиграфии, как в геологии, археологии, исторической фонетике.

Пока же в славянской топонимической стратиграфии только кое-где поставили редкие вехи Ст. Роспонд, Вл. Шмилауэр, Э. Эйхлер, Э. Петровичи, Вл. Георгиев, И. Кнежа, на восточнославянской почве не сделано еще ничего.

Конечно, каждый топонимический массив сложился не сразу; возраст отдельных его частей различается несколькими столетиями. Но с какой стороны шло распространение -ичи или -овци? Пришли ли те и другие в Полесье с отдаленных территорий и столкнулись тут? Или наоборот — именно Полесье было их очагом, где возникли оба форманта, разошедшиеся оттуда в двух направлениях? Можно допустить и иные предположения. Решенье потребует многих и трудных исследований.

Чтобы датировать ареалы документально, необходимы источники, содержащие не одиночные топонимы, а сплошную их массу. Драгоценны польские инвентари XV—XVI вв. Они застают уже вполне сложившиеся к тому времени массивы -ичи и -овци с тем же размежеванием: господство -ичи в Полесье, -овци в Подолии. Так, по королевской ревизии Кузьминской волости 1545 г. (верховья" р. Случь, по современному административному делению,— в средней полосе Хмельницкой обл.), из83 населенных пунктов 43 носят названия на -овца, т. е. 52%, и только два на -ичи  . А во Владимирском повете (ныне часть Волынской обл.) по люстрации 1577 г. из 285 названий — 50 на -ичи, -овичи и два сомнительных на -цы (Zalesczy, Zabolotczy, в которых можно предположить За- лесцы, Заболотцы), при полном отсутствии составного форманта -овцы  . Современные данные подтверждают устойчивость такого размежевания формантов спустя четыре столетия, однако показывают меньшую степень концентрации этих господствовавших формантов на тех же территориях: их постепенно заслоняют другие топонимические формы. В Грамоте вел. князя Свидригайло 1437 г. упомянуто с. Бурковцы в Житомирском повете   — с тем же названием оно и поныне, спустя 530 лет, существует в Чудновском районе (на юго-западе Житомирской обл.), где густы топонимы на -овцы. Люстрация 1471 г. зарегистрировала приг.Чуднове семь селений, из них четыре с формантом -овцы: Синелевци, Паневци, Гриневци, Яворовци  . Все же и эти данные достаточно поздние.

 А ранние единичны и не позволяют выяснить количественные соотношения: упомянутое с. Ольжичи на Десне, с. Бужковичи на Волыни, упоминаемое летописью под 1273 г., урочище Арбузовичи в Галицкомкняжестве 1231 г. (позже Гарбузов, близ Брод). Топони- мисты Украины и Белоруссии внесли бы ценный вклад, положив на карту словообразовательные форманты всех топонимов днепровской Руси. Разумеется, время сложения ареала не датирует всех названий, составляющих его. В XVI в., когда оба рассматриваемых массива безусловно были уже вполне сложившимися, описание Кременецкого замка 1545 г. упоминает с. Вороневцы, «вновь поселенное», среди существовавших ранее сел Цеценовцы, Дем- ковцы и др. 17 Районный центр в Житомирской обл. Народичи только^на рубеже XVI—XVII вв. появился в документах с этим названием, ранее это село называлось Жарки  . Названия с этим формантом продолжают возникать и в наши дни, хотя его продуктивность теперь очень слаба.

При поисках датировки в самом топониме можно использовать и некоторые другие его признаки. В обеих рассматриваемых группах часты антропонимические основы, а среди них часты христианские имена. Однако названия Антоновичи, Яковичи, Карповцы, Потаповцы не могли возникнуть в первые века после принятия христианства, так как в народном употреблении долго держались дохристианские имена. Даже на исходе XVI в. в люстрации Владимирского и Луцкого поветов (ныне — часть Волынской обл. УССР) среди топонимов на -ичи, -овичи, -овцы, образованные из христианских имен не составляют'и десятой доли. С другой стороны, топонимы Яриловичи, Мужиловичи, Бояновичи могли возникнуть и не в языческие времена, а позже — не из Ярило, Мужи- ло, Боян, а из фамилий Ярилов, Мужилов, Боянов. Все же такие топонимы, как Гориславичи или Сердятичи, Белятичи, Оздютичи, безусловно возникли еще в период, когда бытовали личные имена на -слав и -ята, -юта, т. е. во всяком случае не позже XVII в. До некоторой степени могло бы помочь различение «простого» («чистого») форманта и двойного, но только как типов, а не отдельных топонимов (количественное сопоставление -ичи с -овичи и т. д.). Может быть, хронологической и вообще исторической интерпретации рассматриваемых ареалов помогут «островки недоступности»: в самой гуще топонимов на -овцы, -инцы южней Тернополя районы Теребовлянский и Козовский полностью недоступны для них, хотя со всех сторон окружены многочисленными -овцы, -инцы, составляющими в других районах той же области 19% всех названий населенных пунктов; подобно этому в Ровенской обл. из полсотни топонимов на -ичи их нет ни одного в районах Здолбунова, Клевани, Степани.

При всех подчеркнутых трудностях прочтения топонимической карты все же некоторые выводы возможны и сейчас. Главный из них: могущественные топонимические массивы, включающие по много тысяч топонимов, пролегают наперекор границам не только отдельных языков, а и их групп. Такие ареалы, пересекающие границы между языками, заполняя часть территории одних языков и часть территории языков других, показаны в моей работе «Межславянские топонимические черты Украины»19, где сформулированы пять различных возможностей их образования.

Обе рассматриваемых общности сложились в период, предшествующий оформлению украинской и белорусской народностей. Восточное крыло той общности славянского населения, которая создала массив -ичи, впоследствии стало основой белорусской народности, но на территории узкой по сравнению с размахом -ичи. Общность славянского населения, создавшая подольское крыло массива -овцы, -инцы, стала одним из компонентов украинской народности. Распространение топонимов на -ичи и на -овца, -инцы безусловно отражает мощные потоки, формировавшие украинскую и белорусскую народности. Недостаточна и неточна легкая и удобная схема: славяне разделились на западных, южных и восточных, затем восточные разделились на русских, украинцев и белорусов. Теперь едва ли многие представляют образование славянских языков, отождествляемое с образованием народов, так просто, но едва ли многие взвешивают всю сложность этих процессов. Происходило перераспределение диалектных зон, в котором они не только членились, а и переплетались. Массив названий на -ичи связывает Белоруссию с инославянскими территориями, но не с Россией и Украиной, где занимает только узкую полосу, пограничную с Белоруссией и Польшей; массив названий на -овцы, -инцы связывает часть Украины с дунайским славянством, но не распространяется на остальную Украину, на Россию и Белоруссию (кроме единичных вкраплений).

Однако не следует и отождествлять прямолинейно процессы, протекавшие в топонимии, с процессами, протекавшими в языках вне топонимии. Если распространение двух признаков одного и того же диалекта не совпадает на карте, то почему же должны совпасть границы топонимических ареалов с диалектными? Топонимическая карта не обязана совпадать с диалектной, историко- лингвистической, археологической или иной, как и те не обязаны совпадать между собой. Их совпадения на отдельных участках, образуя «пучки»,— все же не самый частый случай. Граница между -ичи и -овцы в Украинском Полесье совпадает с границей между полесскими и подольскими говорами, с этнографической границей двух видов свитки. Это, конечно, радует топонимистов, диалектологов, этнографов, как подтверждение их наблюдений. А лучше бы радоваться несовпадениям: совпадение только иллюстрирует добытое смежными науками, несовпадение — открывает неведомое. Но специально об этом сказано подробней в другйХ работах автора 20, возможность адресовать к которым позволяет не повторять здесь аргументов и выводов.