В связи с принятием
нового Уложения о наказаниях, значительно расширившего применение наказания в
виде лишения свободы, в изучаемый период встал вопрос о тюремной реформе. Ее
инициатором явился царь Николай I, который поручил особому комитету выработку
проекта устройства одиночных тюрем «применительно к правилам, какие существуют
в Англии и других просвещенных государствах».
Подготовленному проекту воплотиться в жизнь оказалось не
суждено. Предполагаемое строительство 75 тюрем с одиночными камерами
стоимостью в 300 тыс. руб. каждая казалось непосильной ношей для
государственной казны. Однако вопрос о реализации проекта стоял вплоть до 1862 г.
В рассматриваемый период впервые проводятся обследования
тюрем с последующей публикацией их результатов. Так, за период с 1857 по 1859 г. насчитывалось 2209 помещений для общего содержания и 1365 одиночных камер, рассчитанных на
содержание 38908 заключенных при наличии 64358 человек. Главную массу
составляли подследственные, число которых в 30 раз превышало число
осужденных. Заключенные за имущественные преступления и бродяжничество
по-прежнему занимали первое место. Тюремный бюджет сводился с дефицитом.
Расход превышал доход на 200 тыс. руб., несмотря на сумму в 115 тыс. руб.
поступавшую ежегодно от частной благотворительности.
Материалы обследования 1865 г. свидетельствовали, что «хорошему человеку достаточно пробыть три дня в остроге, чтобы
окончательно испортиться <...>. Тюремные смотрители <...> не
только ничем не заинтересованы блюсти за нравственным улучшением доверенных
им людей, но большей частью неспособны даже к этой роли: ничтожное жалование
в 185 рублей в год, не обеспечивая даже жизненных потребностей человека,
естественно, заставляет все помыслы обращать к тому, каким образом выгадать
что- либо из арестантских ассигнований».
Перепись, проведенная Министерством внутренних дел в 1872 г., вновь выявила «крайнюю тесноту и недостаток помещений», когда 70449 арестантов размещаются в
63613 помещениях. Наиболее переполненными оказались тюрьмы карательные,
краткосрочные, в которых население превышало число помещений на 37%.
Таким было положение в российских тюрьмах накануне
буржуазных реформ второй половины XIX века. В общеуголовной репрессии
явно просматривается тенденция к преобладанию двух подходов в исполнении
наказания — это тюремное заключение и наказание с преобладанием элементов
воспитательно- исправительного воздействия на основе привлечения к труду
(арестантские роты гражданского ведомства, смирительные и рабочие дома).
Тюремная система уже окончательно сложилась и в
своей основе отвечала требованиям времени. Вместе с тем она еще несла на себе
отпечатки феодальных порядков: разделение осужденных по сословному признаку,
клеймение узников, применение причиняющих физические страдания орудий,
телесные наказания (применялись до 1903 г.) и т.д. Однако в числе ее задач, помимо наказания преступника, уже имели место воспитательно-исправительное
воздействие, приобщение к труду, профилактические усилия, образовательная
работа и религиозное воспитание.
Реформы 60-х годов XIX в. мало отразились на состоянии
мест заключения. Ни внутренний распорядок, ни режим в тюрьмах не изменились.
Более того, ликвидация крепостного права и предоставление крестьянам личной
свободы, выход из-под юрисдикции помещика, рост крестьянских волнений, общий
подъем революционного движения в стране заставили царизм укрепить те звенья
государственной машины, которые осуществляли непосредственно функции
принуждения. Выражением этого, в частности, была централизация управления
тюрьмами, а также увеличение числа тюрем, их интенсивное строительство.
Данные мероприятия вызывались также отсутствием средств,
необходимых для коренных преобразований тюремной системы. Поскольку 42 млн
руб., необходимых для тюремной модернизации, в государственной казне не было,
это обстоятельство предопределило решение правительства о введении в действие
намеченных преобразований постепенном. Сама идея всеобщей тюремной реформы
начинает властями отвергаться и заменяться тактикой усовершенствования
отдельных, наиболее уязвимых звеньев тюремной системы.
Централизация управления местами заключения была
осуществлена в 1879 г., когда в составе Министерства внутренних дел было
создано Главное тюремное управление. В 1895 г. оно было включено в состав Министерства юстиции и просуществовало до свержения царизма.
Местными органами Главного тюремного управления являлись
учрежденные в 1890 г. губернские тюремные инспекции. Главному тюремному
управлению и его органам на местах были подведомственны все места заключения,
как общеуголовные, так и политические. К началу XX века в ведении Главного
тюремного управления находилось 895 тюрем.
Для решения наиболее важных и сложных вопросов по реформированию
и текущему управлению тюремной системой был создан Совет по тюремным делам.
В последней четверти XIX века произошли некоторые
изменения и в самой системе мест заключения. Перестали существовать
смирительные и работные дома, арестантские роты и долговые тюрьмы, которые
уже не соответствовали новым условиям капиталистического развития.
Продолжают функционировать такие политические тюрьмы,
как Петропавловская и Шлиссельбургская крепости. В 60—80 годы XIX в. в
них находились в заключении Н.Г. Чернышевский, революционные народники — А.
Желябов, М. Фроленко, В. Фигнер, Н. Морозов и др. Основную массу узников
Петропавловской и Шлиссельбургской крепостей в начале XX века составляли
активные участники революционного движения и прежде всего большевики. В казематах
этих крепостей содержались Н.Э. Бауман, П.Н. Лепешинсюий, В.П. Ногин, М.С.
Ольминский, Г.К. Орджоникидзе, Ф.Н.Петров. В Петропавловскую крепость был
заключен писатель А.М. Пешков (Максим Горький).
В 70-е годы стали создаваться крупные тюрьмы, находившиеся
в центральном подчинении (т.е. в подчинении Главного тюремного управления) —
«централы». Они были предназначены для изоляции участников революционного
движения. В этом смысле наибольшую известность приобрел Александровский
централ (близ Иркутска). Одновременно с этим в борьбе с революционным
движением в стране возрастает роль каторжных тюрем. Такие тюрьмы были
построены на острове Сахалин и в Якутии.
За период с 1886 по 1902 г. в наиболее крупных административных, торгово-промышленных и узловых центрах было построено 56 тюрем на 10,5 тыс.
человек, приобретено для использования в качестве тюрем 19 частных зданий на
2 тыс. человек и реконструировано 28 зданий вместимостью 2,5 тыс. человек.
Причем 6 тюрем, рассчитанных на 3,5 тыс. человек, были построены по системе
одиночного заключения, с учетом последних требований тюремной архитектуры и
всей пенитенциарной системы в целом.
Режим в местах заключения достаточной правовой
регламентации в изучаемый период не получил. Главное тюремное управление за
время своего существования издало несколько сот различных циркуляров,
подготовило множество других нормативных актов. Однако вопросам режима в
местах заключения в этих актах отведено незначительное место. Вместе с тем,
как и прежде, в нормативных актах, определявших положение заключенных в
тюрьме, устанавливались различные условия для лиц из разных социальных слоев.
Так, «Устав о содержащихся под стражей» 1890 года — основное
законоположение о местах заключения до февраля 1917 г. — требовал, чтобы лица высших и низших сословий, содержащиеся в тюрьмах, не смешиваясь. Устав
устанавливал также, что только заключенные крестьяне и мещане могли
назначаться на хозяйственные работы.
Поскольку тюрьмы были одним из основных средств борьбы с
революционным движением и количество политических заключенных в конце XIX —
начале XX века значительно возросло, известную регламентацию получили условия
их содержания. В течение ряда лет было издано несколько «Правил»,
определявших положение политических заключенных. Они отделялись от других
заключенных, чины жандармерии могли заходить к ним в камеру в любое время дня
и ночи. Лица, обвиняемые в государственных преступлениях, должны были
содержаться в одиночных камерах. Политические заключенные имели право читать
книги «лишь серьезного и научного содержания», а приговоренные к каторжным
работам — книги «духовно- нравственного содержания». Газеты и журналы
разрешалось читать только годичной давности. «Правила» устанавливали, что
приговоренные к каторжным работам за государственные преступления содержатся
на общих основаниях и подлежат заковыванию в кандалы и бритью половины
головы. Тем самым царское правительство ставило в одинаковые условия
уголовного преступника и политического борца.
Политическим заключенным было запрещено создавать свои
самодеятельные организации — выбирать старосту, устраивать общую кассу. Эти и
другие ограничения (на практике их было несравненно больше) преследовали цель
сломить волю политических заключенных, подавить их и заставить тем самым
отказаться от борьбы за права и интересы трудящихся.
|