|
По мере того, как
революционное движение приобретало все более широкий характер, полиция уже не
справлялась с ним. В помощь ей все чаще привлекались войска. Наглядный пример
этому — «Кровавое воскресенье» 9 января 1905 г. в Петербурге.
7 февраля 1906 г. царь утвердил Правила о призыве войск
для содействия гражданским властям.
Право вызова войск, по Правилам, предоставлялось
широкому кругу чиновников — сенаторам, генерал- губернаторам,
градоначальникам, начальникам полиции в городах, начальникам жандармских
управлений на железных дорогах, начальникам мест заключения.
Вызов войск предусматривался «для охранения благочиния при
церковных торжествах, для прекращения народных беспорядков, массовых
сопротивлений гражданским властям и насильственного похищения и разрушения
имущества».
Воинские начальники наделялись большими правами. Получив
полномочия от гражданских властей, каждый воинский начальник мог действовать
«по своему усмотрению всеми теми способами, которые признает соответственными
положению дела, прибегая к увещеванию, если таковые будут признаны
возможными». Если же «увещевания» не приводили к желаемому результату, то
после трехкратного предупреждения применялось оружие для рассеяния
неповинующейся толпы, против толпы, препятствующей движению войск и
оскорбляющей войска словами.
Надо сказать, что Правила о призыве войск для
содействия гражданским властям довольно широко применялись на практике.
Достаточно вспомнить печально известные карательные экспедиции в Сибири,
Прибалтике, Закавказье, Средней Азии, подавление выступления рабочих в
Москве, расстрел ленских рабочих и др.
Еще одной формой использования военного ведомства в
карательных целях были военно-полевые суды. Они создавались в местностях,
объявленных на военном положении или положении чрезвычайной охраны по
распоряжению главнокомандующего армией или губернатора. Дела рассматривались
по упрощенной процедуре. Приговор был окончательным и обжалованию не
подлежал. При этом суд имел право применять любые меры наказания, вплоть до
смертной казни. Полиция не только должна была оказывать помощь органам
военно-полевой юстиции, но и обязана предоставлять «необходимый материал» для
их деятельности.
Министерство внутренних дел и Военное министерство
координировали деятельность жандармерии и военной контрразведки. Особое
развитие это получило в начале XX века в связи с усилившимся иностранным
шпионажем накануне Первой мировой войны. Она внесла свои коррективы в
практику полиции царской России, добавив к ней контрразведывательные функции.
Так, задержанный в расположении 5-й русской армии и
сознавшийся в «шпионстве» мальчик, житель города Пинска Александр Павлович
(14 лет), показал, что он обучался в 1915 г. в немецкой «шпионской школе» в городе Ковно, или Ковеле, совместно с другими мальчиками. Из их числа он знает
Ваську, 10 лет, роста малого, блондин, одет в черное пальто на вате,
поддельного каракуля, черную высокую шапку, сапоги с голенищами защитного
цвета, черные штаны, и Петьку, 14 лет, роста среднего, брюнет, на левой щеке
шрам, одет так же, как и Васька. Сообщая об этом в своем розыскном циркуляре
от 16 января 1917 г., начальник Саратовского губернского жандармского
управления дал указание своему помощнику в Царицыне организовать наблюдение
за появлением названных лиц, а по обнаружении немедленно их арестовать и
обыскать.
На всех подозреваемых и привлекаемых жандармскими органами
к расследованию по делам о военном шпионаже в обязательном порядке
составлялись полные
регистрационные карты с фотоснимками в профиль, фас и во
весь рост, а также с дактилоскопическими оттисками пальцев обеих рук, по
правилам, установленным соответствующими циркулярами Департамента полиции.
|