ВВ - внутренние войска НКВД. Оперативно-чекистский отдел ОЧО ГУПВИ. Статья 58 – враг народа

 

Органы внутренних дел Советского государства в период Великой Отечественной войны (июнь 1941 —1945)

 

 

ВВ - внутренние войска НКВД. Оперативно-чекистский отдел ОЧО ГУПВИ. Статья 58 – враг народа

 

 

 

Значительные изменения в годы Великой Отечественной войны претерпели организация и деятельность внутренних войск (ВВ) НКВД СССР. Основы для этого были заложены уже приказом наркома внутренних дел СССР от 26 июня 1941 г., которым были назначены начальники охраны войскового тыла фронтов. Им были поручено наведение порядка в войсковых тылах, обеспечение подвоза и эвакуации, а также бесперебойной работы связи.

 

Обязанности по охране войскового тыла были возложены на стрелковые дивизии внутренних войск НКВД СССР, формирование которых началось также в июне 1941 г. «Положением о войсках НКВД по охране тыла действующей Красной Армии» от 28 апреля 1942 г. им была поручена борьба с диверсантами, шпионами и бандитским элементом; ликвидация проникших в советский тыл отрядов и групп противника; охрана войсковых коммуникаций. Организация соответствующих мероприятий отводилась Военным советам фронтов. В пределах возложенных на них полномочий составу служебных нарядов войск НКВД по охране тыла рассматриваемым Положением предоставлялось право проверки документов у всех без исключения лиц (как гражданских, так и военных), а также задержания подозрительных и явного «антисоветского элемента» с применением всех средств, вплоть до оружия.

 

Как это следовало из директивы Главного управления ВВ НКВД СССР от 1 июля 1943 г., задержанию подлежали граждане СССР (как военнослужащие, так и гражданские лица), бывшие в плену и окружении, проходившие службу в вермахте, оккупационных учреждениях; бургомистры, старосты, полицейские; участники карательных экспедиций либо насильственного изъятия в пользу гитлеровцев личного и общественного имущества; предатели, выдававшие врагу партизан и представителей советских и партийных органов и прочий «антисоветский и контрреволюционный элемент»

 

Осуществляемая для этого «заградслужба», включала выставление КПП, дозоров, разведывательно-патрульных групп и другие виды нарядов, в том числе по масштабному прочесыванию местности. В ходе ее выполнения внутренние войска только за период с января по февраль 1942 г. задержали 437 ставленников и пособников захватчиков, 302 шпиона, 23 военнослужащих противника, 88 полицейских, 19 диверсантов, 18 бандитов, 9 спекулянтов. Среди задержанных личным составом 9-й мотострелковой дивизии ВВ НКВД был, например, бывший кулак Басов, пытавшийся бежать с гитлеровцами. При обыске у него обнаружили рапорт и донесение немецкому офицеру со списками коммунистов.

 

Подобные лица выявлялись и задерживались и в ходе гарнизонной службы в освобожденных городах и селах, при проведении по заданию органов НКВД СССР чекистских операций по очистке населенных пунктов и прилегающей местности от «антисоветских и контрреволюционных элементов». Патрулирование, осмотр лесов, оврагов и т.п. производились в тесном взаимодействии с комсомольско- молодежными отрядами, организация которых была предусмотрена директивой Политуправления войск НКВД от 18 февраля 1942 г. По неполным данным, в мае 1942 г., только в Ленинградской области было создано 17 таких отрядов, охвативших 580 человек.

 

Активное участие внутренние войска приняли непосредственно в военных действиях, ликвидации вооруженных националистических бандформирований.

 

В годы Великой Отечественной войны Особого совещание при Наркоме внутренних дел СССР получило право применять в качестве мер уголовной репрессии ссылку и высылку на срок до 5 лет, заключение в ИТЛ на срок до 25 лет, согласно Постановлению ГКО от 17 ноября 1941 г. — смертную казнь через расстрел. В 1943 г. из 46689 человек, репрессированных ОСО, расстрел был определен 681. С 1942 по 1946 г. Особое совещание определило высшую меру наказания в отношении более чем 10 тыс. человек.

 

Кроме того, к компетенции Особого совещания относилось досрочное освобождение из мест заключения, ссылки и поселения за высокие производственные показатели. В 1943 г. ОСО вынесло решения о досрочном освобождении на 5 824 человека, 7 650 сроки отбывания наказания были снижены. В общей сложности, за 1943 г. на рассмотрение ОСО поступило 51 396 законченных следствием дел.

 

Подсудность ОСО конкретностью не отличалось. Считалось, что направлению в ОСО подлежали те из обвиняемых, которые по оперативным или государственным соображениям не могли быть рассмотрены в обычных судебных органах. Вместе с тем реальное положение дел показывало, что фактически никакими рамками ОСО стеснено не было и могло принять к своему производству практически любое дело.

 

Ряд категорий уголовных дел подлежал рассмотрению ОСО в обязательном порядке. Так, приказом НКВД СССР от 28 декабря 1941 года предполагалось рассмотрение ОСО дел гитлеровских пособников их числа бывших военнослужащих РККА, находившихся в плену и окружении, выявленных при фильтрации в спецлагерях НКВД СССР; совместным приказом НКВД и НКГБ СССР от 1 октября 1943 г. предписывалась передача в Особое совещание законченных производством дел в отношении полицейских; приказом НКВД СССР от 28 февраля 1944 г. — дела участников созданных немцами антисоветских формирований из числа репрессированных народностей Северного Кавказа; совместной директивой НКВД и НКГБ СССР от 15 марта 1945 г. — законченные следствием дела на арестованных гитлеровских пособников, эвакуированных в отделанные лагеря из западных окраин СССР.

 

Постановлением ОСО, как правило, оформлялось административное выселение из местностей, объявленных на военном положении лиц, признанных социально опасными и потенциально способных принять участие в гитлеровских злодеяниях в случае нахождения на занятой врагом территории, а также членов семей арестованных или бежавших гитлеровских пособников. Так, постановлениями ОСО при НКВД СССР от 25 января 1945 г. было оформлено переселение из Ставропольского края и Черкесской автономной области в «кулацкие спецпоселки» Таджикистана 375 семей лиц данной категории, включавших 2 238 человек.

 

Существенными особенностями отличалась организация и деятельность органов НКВД СССР на освобождаемой от гитлеровских оккупантов территории. В результате контрнаступления советских войск под Москвой органы внутренних дел впервые столкнулись с массовым поступлением в их производство уголовных дел пособников врага. Так, во второй половине декабря 1941 г. в Тульской области сотрудниками местных УНКВД было арестовано около тысячи лиц, добровольно сотрудничавших с немцами, в Московской — 312, в Рязанской — 50.

 

Эффективные оперативные и следственные действия в там были невозможны без немедленного восстановления в освобожденных районах территориальных органов внутренних дел. Вслед за линией фронта двигались опергруппы региональных Управлений НКВД, которые одновременно с организацией своих местных органов выявляли и арестовывали гитлеровских пособников, вражеских агентов, прочий преступный элемент, а также проводили в отношении них необходимые оперативно- следственные мероприятия.

 

Данная работа производилась даже в условиях активных боев. Так, 24 ноября 1942 г., с началом наступления под Сталинградом, начальник областного УНКВД А.И. Воронин получил директиву НКВД СССР об организации оперативно- чекистской работы в освобожденных от оккупации районах. Ею предписывалось: «...следствием, опросами агентуры и заявителей из местных           жителей выявлять разведывательные, контрразведывательные, полицейские и административные фашистские органы, а также их агентов, участников белогвардейских организаций, карательных и ликвидационных отрядов, содержателей притонов и домов терпимости, организовать изъятие оставшихся немецких документов».

 

Руководство местных органов внутренних дел принимало активное участие в организации и деятельности комиссий по установлению и расследованию гитлеровских злодеяний, используя их как важнейшее средство доказывания. Например, 19 ноября 1944 г. одну такую комиссию из представителей общественности лично возглавил начальник Бежаницкого райотдела (далее РО. — Прим. авт.) НКВД Великолукской области. Как оказалось, местное население подвергалось издевательствам не только со стороны немецких властей и их карательных отрядов, но и со стороны волостных старшин, деревенских старост, полицейских и других предателей, установочные данные и описания злодеяний которых были подробно зафиксированы в акте комиссии.

 

По мере освобождения оккупированной территории число привлеченных к уголовной ответственности гитлеровских пособников из числа советских граждан быстро росло. Так, на 25 марта 1943 г., по Краснодарскому краю под следствием находились свыше 10 тыс. арестованных, в Воронежской области — 3 773. Соучастники гитлеровских злодеяний содержались в КПЗ местных РО НКВД, оперативные работники которых производили по их делам следствие. Фактически были арестованы все лица, в той или иной форме сотрудничавшие с оккупантами. Во избежание сокрытия обвиняемыми следов своих преступлений их аресты были произведены в крайне сжатые сроки. В местах заключения образовалось большое скопление гитлеровских пособников, расследование по делам которых из-за отсутствия необходимого количества следователей и низкого уровня их подготовки, производилось медленно. Длительные сроки следствия, а также огромное количество следственных заключенных вызвали значительное переуплотнение контингента КПЗ. В некоторых из них вспыхнули эпидемические заболевания, еще более затруднявшие следствие. По неполным данным, на 25 марта 1943 г. в Воронежской области из 3 773 арестованных осуждены были лишь 228.

 

Необходимо отметить, что во многих случаях следствие по делам гитлеровских пособников проводилось недостаточно квалифицировано, с грубыми нарушениями процессуальных норм. Так, только по Воронежской области в начале 1943 г. 21,5% дел указанной категории по этим причинам были возвращены на дополнительное расследование. Показания свидетелей по таким делам фиксировались без указания времени, места и обстоятельств преступных деяний. Допросы обвиняемых в основном сводились к выяснению, признают ли они себя виновными или нет, оставляя при этом без внимания существо собранных по делу обличительных материалов. В Ставропольском крае следователи упростили свою работу по делам рассматриваемой категории настолько, что ограничивались лишь допросом самого обвиняемого и приобщением справки о том, что в период оккупации тот являлся старостой и т.п.

 

11 октября 1943 г., в совместном распоряжении НКВД и НКГБ СССР последовали разъяснения, призванные пресечь случаи необоснованного репрессирования советских граждан, обвиненных в пособничестве врагу. Аресту не подлежали лица, оказывавшие помощь партизанам, советским военнослужащим, бежавшим из плена или выходившим из окружения, местному населению и саботировавшие мероприятия оккупационных властей.

 

С освобождением ранее оккупированных территорий национальных окраин Советского Союза оперативно- следственная работа по делам участников националистических банд, учитывая их активное вооруженное сопротивление, была значительно осложнена. Даже по делам арестованных националистов следствие практически не продвигалось. Так, на 20 декабря 1944 г. в тюрьмах Львова скопилось до 3 тыс. подследственных, значительное количество которых составляли оуновцы. Расследование уголовных дел в отношении них, в том числе по линии органов внутренних дел, происходило с большой задержкой и низким качеством. Это вызывалось прежде всего отсутствием квалифицированных следователей, невозможностью их выезда на места злодеяний без надлежащей охраны, опасениями свидетелей являться на допросы из-за реальной угрозы расправы со стороны оуновцев, отсутствием необходимой согласованности в работе.

 

Меры уголовного преследования лиц данной категории явились дополнением массовых мер внесудебной расправы. На территории Львовской, Дорогобычской, Станиславской и Черновицкой области только в июне — июле 1944 г. в ходе войсковых операций были уничтожены около 40 тыс. оуновцев. По Львовской области были выселены до 3 тыс. человек (около 1 тыс. семей), связанных с формированиями националистов. Было сожжено до тысячи изб, служивших пристанищами бандитов. Вместе с тем руководством областных УНКВД были распространены обращения с призывом о явке членов оуновских банд с повинной, обещавших прощение сложившим оружие. С 1 по 20 декабря 1944 г. только в Львовской области, вняв подобным обращениям, сдались 1 200 оуновцев.

 

Активное содействие в очистке освобожденных районов от предателей и вражеских пособников оказывали истребительные батальоны, восстановленные в соответствии с директивой НКВД СССР от 16 декабря 1943 г. на базе бывших партизанских отрядов и населения, возвращавшегося из эвакуации. Подобные формирования создавались, например, в Литве, согласно приказу НКВД республики от 27 июля 1944 г. Бойцы литовских истребительных батальонов, которые действовали в каждом уезде, несли службу «без отрыва от производства». Их командирами по совместительству назначались начальники уездных отделов НКВД.

 

Деятельность в рассматриваемой сфере была отнесена к компетенции Главного управления борьбы с бандитизмом (ГУББ) НКВД СССР, который был организован на месте прежнего отдела по борьбе с бандитизмом, действовавшего с 30 сентября 1941 г. и включил в себя бывший штаб истребительных батальонов НКВД СССР.

 

В целях разгрузки тюрем Украины и Белоруссии значительная часть арестованных немецких ставленников, полицейских, участников националистических организаций и т.п., согласно совместному распоряжению НКВД и НКГБ СССР от 15 марта 1945 г., были направлены в лагеря НКВД, расположенные на территории Коми АССР, Архангельской, Свердловской, Кировской и Куйбышевской областей. С этой целью региональным наркоматам и управлениям внутренних дел были организованы следственные группы. За счет местных ресурсов они обеспечивались как оперативным составом, так и техническими средствами.

 

На завершающем этапе Великой Отечественной войны, когда войска Красной Армии вступили на территорию сопредельных государств, гитлеровской Германии в том числе, возникла необходимость преследования находившихся там иностранцев, повинных в организации и совершении злодеяний в отношении мирных советских граждан и военнопленных, причастных к разграблению национального достояния СССР, а также разного рода фашистских деятелей.

 

В январе 1945 г. для обеспечения очистки тылов действующей Красной Армии (ДКА) от «вражеских элементов», были назначены уполномоченные НКВД СССР по 1-му и 2-му Прибалтийским, 1 — 3-м Белорусским, 1-му и 4-му Украинским фронтам. Помимо прочего, им было поручена организация арестов командно-оперативного состава полицейских органов, руководителей тюрем, концлагерей и военных комендатур, прокуроров, следователей и членов военных судов, членов и руководителей органов управления и фашистских организаций. С этой целью им были подчинены дислоцировавшиеся на соответствующей территории войска НКВД численностью 58 999 человек, а также 1 050 «опытных чекистов». С января по апрель 1945 г. в результате мер по очистке тылов действующей армии было «арестовано» 215 540 советских и иностранных граждан, в том числе 8 470 агентов и гласного состава разведывательных и контрразведывательных органов противника, террористов и диверсантов; 123 166 участников фашистских организаций; 3 319 лиц командного и оперативного состава полицейских органов, тюрем, концлагерей, сотрудников прокуратуры и судебных органов; 2 272 руководителей крупных хозяйственных и административных органов, газетно- журнальных работников.

 

Одной из наиболее впечатляющих сфер деятельности органов внутренних дел в годы войны, несомненно, являлась работа с военнопленными противника, которая в основном относилась к компетенции Управления НКВД СССР по делам военнопленных и интернированных . К концу 1944 года в его ведении находились 156 лагерей военнопленных. На 25 февраля 1945 г. в них содержались 920 077 военнопленных. В рамках возложенных на них полномочий органы внутренних дел осуществляли прием, перемещение, размещение, обеспечение и эксплуатацию труда вражеских военнопленных, а также организацию в лагерях антифашистской работы.

 

С середины 1943 г., когда в распоряжение органов внутренних дел начали большими массами поступать вражеские пленные, возникает такое новое направление в их деятельности, как оперативные и следственные мероприятия по выявлению и привлечению к ответственности военных преступников. В начале января 1944 г. УПВИ НКВД СССР, республиканским НКВД и УНКВД краев и областей была разослана директива «О выявлении среди военнопленных участников совершения зверств». Она предписывалась мобилизовать внимание всего оперативного состава лагерей военнопленных на выявление оперативным и следственным путем среди военнопленных (особенно немцев) участников совершения зверств в отношении советских граждан в оккупированных районах СССР и документировать их преступную деятельность. Особое внимание при этом обращалось на военнопленных, ранее служивших в СС, СА, специальных охранных и карательных отрядах, полиции, тайной полевой жандармерии, гестапо, концентрационных лагерях.

 

Подчеркивая особо важное государственное значение выполняемой работы, руководство ГУПВИ НКВД СССР обратилось к руководителям местных органов внутренних дел с просьбой взять ее под личный контроль. Все добытые таким образом материалы о злодеяниях немецко-фашистских захватчиков поступали в оперативно-чекистский отдел (ОЧО) ГУПВИ НКВД СССР.

 

В январе и сентябре 1944 г. приказами НКВД СССР были вве- дены инструкции об оперативно-чекистской работе среди военнопленных и интернированных противника в лагерях НКВД, а также спецгоспиталях наркоматов обороны и здравоохранения СССР. Ее проведение поручалось специальным оперативно-чекистским отделам (отделениям) мест содержания и излечения военнопленных (далее — ОЧО), которые            укомплектовывались           подготовленнымисотрудниками и переводчиками. Те и другие находились в непосредственном подчинении соответствующих местных наркоматов и управлений внутренних дел, а также начальников фронтовых приемно-пересыльных пунктов военнопленных противника. К компетенции ОЧО относилось проведение арестов и следствия по всем делам военнопленных и интернированных.

 

В связи с тем, что в экстремальных условиях войны установление конкретной вины каждого из подозреваемых оказалось проблематичным (так же, как и перспективы их дел в суде), были организованы лагеря для содержания в них «особых» категорий военнопленных на особом режиме. Положение «О лагерях особого режима для военнопленных» было утверждено 30 августа 1944г.

 

Эти лагеря были предназначены для бывших гитлеровских солдат и офицеров двух категорий: а) участников зверств на территории СССР и оккупированных стран Европы; б) активных фашистов, сотрудников разведывательных и карательных органов гитлеровской Германии и ее союзников.

 

Порядок содержания военнопленных вермахта данной категории отличался особой суровостью. Согласно Положению о режимных лагерях, окна бараков и землянок, где содержались заключенные, заделывались металлическими решетками, а сами узники с наступлением темноты и до рассвета находились под замком. Выход заключенных из помещений в темное время суток был запрещен. Все время, кроме часов работы, они должны были находиться в бараках и землянках. Продолжительность рабочего дня для заключенных режимных лагерей составляла 12 час. Первыми для содержания «особых категорий» военнопленных 9 сентября 1944 г. ГУПВИ НКВД СССР были выделены 3-е и 7-е отделения Карагандинского лагеря №99, а также Суслонгерский лагерь №171.

 

В годы войны берут свое начало крупномасштабные мероприятия органов внутренних дел по «фильтрации» советских граждан, в силу различных обстоятельств побывавших в распоряжении противника.

 

Согласно решению ГКО от 27 декабря и приказу НКВД СССР от 28 декабря 1941 г. все военнослужащие Красной Армии, находившиеся в плену и окружении противника обязаны были пройти проверку в специальных лагерях. В этой связи в расположении каждого из фронтов действующей армии была организована сеть проверочно-фильтрационных лагерей (ПФЛ). Все они находились в ведении УПВИ (ГУПВИ) НКВД СССР. 19 июля 1944 г. спецлагеря из системы УПВИ НКВД СССР были переданы в подчинение ГУЛАГа. 28 августа 1944 г. был создан самостоятельный Отдел спецлагерей НКВД СССР. 20 февраля 1945 г. он был переименован в Отдел проверочно-фильтрационных лагерей (ОПФЛ) НКВД СССР. За три года войны «государственную проверку» прошли в общей сложности 312 594 человека. После этого 223 272 были отправлены в райвоенкоматы для дальнейшей службы в РККА, 5 716 были переданы на работу в оборонную промышленность, 43 337 пополнили конвойные войска НКВД СССР, а 8 255 — штурмовые батальоны. 11 283 были арестованы. 1 529 убыли в госпитали, а 1 799 умерли.

 

В годы войны меры внесудебной репрессии применялись Особым совещанием, а также в административном порядке. На органы НКВД СССР было возложено применение репрессий в отношении членов семей изменников Родины, осужденных за предательство или содействие немецким оккупантам, службу в карательных или административных органах по пунктам «а» и «б» статьи 58-1 УК РСФСР к высшей мере наказания. Согласно постановлению ГКО СССР от 24 июня 1942 г., члены семей изменников Родины подлежали ссылке в отдаленные местности СССР на срок 5 лет.

 

Данной мере подлежали также члены семей предателей, заочно осужденных к высшей мере наказания и добровольно ушедших с отступавшими войсками вермахта.

Одной из наиболее массовых репрессивных мер военной поры явилось превентивное выселение так называемых «социально-опасных элементов», которые в силу своего политического или уголовного прошлого, оказавшись на оккупированной территории, могли перейти на сторону врага. Основанием к этому служил Указ Президиума Верховного Совета СССР «О военном положении» от 22 июня 1941 г., который предоставлял военным властям право административного выселения из местностей, объявленных на военном положении, лиц, признанных социально опасными как по своей преступной деятельности, так и по связям с преступной средой. Согласно директиве НКВД и НКГБ СССР от 4 июля 1941 г., в случае принятия военными властями решения об административном выселении лиц, признанных социально опасными, его осуществление возлагалось на местные органы внутренних дел и госбезопасности. Предварительно им вменялось в обязанность проведение «подготовительной работы» по учету всех лиц (вместе с их семьями), пребывание которых на указанной территории признавалось нежелательным. При этом регистрация лиц данной категории осуществлялась с соблюдением всех необходимых мер предосторожности и сопровождалась прокурорской проверкой накопленных прежде компрометирующих материалов.

 

Подобные мероприятия рассматривались как профилактика в борьбе с «вражеской деятельностью» и придавали ей исключительно важное значение. Так, уже 8 июля 1941 г. УНКГБ и УНКВД Московской области перед военным прокурором Московского военного округа (далее — МВО) был поставлен вопрос о выселении лиц данной категории из Москвы и ее окрестностей. Соответствующие мероприятия были санкционированы командующим войсками МВО, который совместно с начальниками управлений НКВД и НКГБ СССР издал приказ, определявший контингент лиц, подлежащих выселению. К этому времени органами внутренних дел и госбезопасности уже были заблаговременно подготовлены свыше 2 тыс. проектов постановлений о выселении конкретных лиц, основывавшиеся на агентурных материалах. Предварительно они были проверены тремя прокурорскими работниками, получившими от окружного военного прокурора задание не допустить административного выселения тех лиц, близкие родственники которых (дети и родители), находились в действующей армии и за последнее время ничем опорочены не были. Кроме того, выселению в рассмотренном выше порядке не подлежали нетрудоспособные граждане старше 60 лет. Наряду с этим необходимо отметить, что органы внутренних дел и госбезопасности не довольствовались исключительно теми мероприятиями, что были указаны выше. Те лица, которые по оперативным материалам довоенной поры подозревались в шпионаже и подготовке диверсионных актов, с санкции военного прокурора МВО были «изолированы» сразу же после начала войны.

 

 

К содержанию книги: История отечественных органов внутренних дел

 

 Смотрите также:

 

История становления и развития...

...(НКВД), Народный комиссариат государственной безопасности (НКГБ), военная контрразведка «Смерш», Министерство государственной безопасности (МГБ), Комитет государственной безопасности (КГБ), Министерство внутренних дел (МВД) и др.

 

Как судили власовцев и пленных. Красновых: Петра Николаевича...

* * * Известно, что в проведении репатриации участвовали сотрудники органов контрразведки «Смерш» для проверки бывших военнослужащих, а гражданских лиц – сотрудники «Смерш», НКГБ и НКВД в составе проверочных комиссий.

 

Существует пикантная резолюция которую наложил Сталин на...

Направляем агентурное сообщение, полученное НКГБ СССР из Берлина. Народный комиссар. Государственной безопасности СССР.
Для общего руководства хозяйственным управлением "оккупированных территорий СССР" назначен ШЛОТЕРЕР - начальник...

 

Спецсообщение особого отдела НКВД 33-й армии...

Особого отдела НКВД 33 армии капитан госбезопасности камбург. Сообщение УНКВД Московской области о настроениях призывников. 2 декабря 1941 г. Сов. секретно.