Поиск военных преступников

 

Органы внутренних дел Советского государства в послевоенные годы 1945—1953

 

 

Поиск военных преступников

 

 

 

Наиболее многочисленную группу советских граждан, потенциально причастных к гитлеровским злодеяниям, являлись лица, принимавшие участие в военных действиях на стороне гитлеровской Германии.

 

Учетом и оперативно-чекистским обслуживанием лиц этой категории, согласно приказу НКВД СССР от 10 января 1946 г., занимались Отдел спецпоселений НКВД/МВД СССР и находившиеся в его ведении спецкомендатуры. Их сотрудниками было выявлено и разоблачено значительное количество лиц, совершивших тягчайшие злодеяния на оккупированной территории. Так, в июле 1947 г. сотрудниками УМВД Кемеровской области были выявлены и разоблачены 10 человек, прежде состоявших на службе в 631-м карательном батальоне, сформированном гитлеровцами в 1942 г. и принимавших непосредственное участие в массовом уничтожении, грабежах и угоне в Германию советских граждан на территории Ленинградской, Калининской и Витебской областей.

 

По окончании Великой Отечественной войны на основе накопленных в предшествующий период обличительных материалов была развернута активная деятельность по подготовке в СССР массовых открытых процессов над нацистскими преступниками, которые проходили в два этапа под руководством специальных комиссий, образованных по решению ЦК ВКП(б) и Советского правительства в 1945-1947 гг.

 

На проведение оперативных мероприятий и предварительного расследования по делам рассматриваемой категории были брошены сотрудники центрального аппарата НКВД, НКГБ и ГУКР «Смерш» НКО СССР под общим руководством союзного наркомата (министерства) внутренних дел.

 

Наряду с подготовкой материалов для открытых процессов, значительная работа органами внутренних дел была проделана по передаче выявленных и разоблаченных участников злодеяний из числа военнопленных противника на рассмотрение в закрытых заседаниях военных трибуналов войск МВД СССР и Особого совещания.

 

Основным содержанием оперативной работы среди военнопленных противника на данном этапе являлось тщательное изучение их состава и выявление лиц, причастных к гитлеровским злодеяниям в силу своего должностного положения, либо служебных обязанностей в оккупационных структурах, карательных органах и вооруженных силах нацистской Германии. Ее обеспечению способствовали формирование развитой информационной системы, осуществлявшей криминалистические учет и регистрацию лиц, подозреваемых в военных преступлениях, а также массивов данных о гитлеровских злодеяниях.

 

Так, одним наиболее перспективных объектов для оперативной разработки военнопленных противника на предмет выявления участников военных преступлений, были признаны военнослужащие войск СС. Их разоблачение облегчало наличие почти у всех бывших эсэсовцев и полицейских особых татуировок, обозначавших группу крови. Таким образом, оперативникам удалось выявить практически неизгладимые отличительные признаки военнослужащих войск СС, которые в большинстве своем тщательно скрывали это обстоятельство, справедливо опасаясь ответственности за злодеяния на оккупированной территории СССР.

 

В этой связи, согласно директиве НКВД СССР от 22 ноября 1945г. во всех лагерях и спецгоспиталях были проведены специальные медосмотры. Пленные, у которых были выявлены указанные татуировки, ставились на оперативный учет и подлежали «активной разработке» в качестве наиболее вероятных участников военных преступлений. Только благодаря указанным мероприятиям, в 1945 - 1946 гг. было выявлено до 15 тыс. эсэсовцев.

 

На выявление личного состава отдельных частей и соединений войск СС МВД СССР обращалось особое внимание. Так, согласно его ориентировки от 20 сентября 1946 г., активное участие в отличавшихся особой жестокостью массовых злодеяниях, принимал весь личный состав дивизии СС «Мертвая голова». В этой связи лагерным ОЧО было предписано выявлять среди военнопленных бывших гитлеровских солдат и офицеров, ранее проходивших службу в данном соединении, с тем чтобы вести расследование конкретных фактов их военных преступлений.

 

Согласно директиве МВД СССР «О выявлении среди военнопленных и интернированных немцев военных преступников» от 3 декабря 1946 г., в течение 3-х месяцев был негласно произведен учет содержащихся в лагерях и спецгоспиталях лиц, подпадавших под определенные ею категории «главных военных преступников» и «военных преступников». За всеми ними устанавливалось усиленное наблюдение. Вместе с тем директивой особо подчеркивалось, что пленные, подпадавшие под указанную директиву только на этом основании, без доказательств конкретной вины, ответственности не подлежали. С 6 апреля 1948 г. по местам содержания военнопленных осуществлялся розыск подозреваемых военных преступников по спискам как конкретных лиц, так и частей, соединений и учреждений гитлеровцев, причастных к злодеяниям на оккупированной территории СССР.

 

Необходимо отметить, что в вопросах уголовного преследования гитлеровских военных преступников МВД СССР занимало активную позицию и не ограничивалось оперативно-следственными мероприятиями только в отношении тех военнопленных, которые находились в его власти. В необходимых случаях его руководство обращалось к главе советского внешнеполитического ведомства В.М. Молотову с инициативой о предании суду на территории Советского Союза и тех военных преступников, которые находились за рубежом. Это служило поводом и основанием для принятия Советским государством необходимых мер по их выдаче и депортации согласно межсоюзническим соглашениям. В свою очередь, МИД по мере возможности своевременно информировал МВД СССР о местонахождении и перемещениях установленных военных преступников. Так, в июне 1947 г. С.Н. Кругловым в указанном порядке был поставлен вопрос о доставке из Югославии для привлечения к ответственности за организацию злодеяний на оккупированной территории СССР фельдмаршала Э. Клейста и генерала артиллерии Г. Ангелиса.

 

19 февраля 1949 г. советское правительство обязало органы внутренних дел представить конкретные предложения о порядке и сроках репатриации военнопленных, состоящих на оперативном учете как предполагаемые участники военных преступлений до 1 октября текущего года. Таким образом, на оперативно-следственную разработку указанных лиц, общее количество которых к этому времени превысило 40 тыс., отводилось всего 7 месяцев. Разрешению этой задачи было посвящено Всесоюзное совещание руководящих оперработников МВД— УМВД и заместителей начальников лагерей для военнопленных по оперативной работе, состоявшееся в начале мая 1949 г. в Москве. Порученные им мероприятия должны были обоснованно «внести ясность» в отношении каждого пленного, находившегося на оперучете — подлежит он репатриации или нет.

 

Особенностью оперативно-следственных мероприятий данного этапа, является создание специальных режимных лагерей, в которых находились все военнопленные, отведенные от репатриации и состоящие на оперативном учете как предполагаемые военные преступники. При этом создавались отдельные лагеря для разработки рядового и младшего командного состава, старших и высших офицеров вермахта. Внутри каждого лагеря в ходе разработки пленные изолировались еще и по национальному признаку. Для содержания военнопленных-подучетников из числа старших офицеров выделялись отдельные режимные лагеря: №27 (Красногорск), №62 (Киев), №74 (Горьковская область), №168 (Минск), №185 (Ивановская область), №270 (Новгородская область), №437 (Вологодская область). Помешенные в них 4 тыс. бывших полковников, подполковников и майоров, «поведение которых на территории СССР в период войны осталось недостаточно проверенным», подлежали тщательной проверке на предмет разоблачения среди них военных преступников. Репатриация данной категории военнопленных была отложена на декабрь 1949 г., т.е. на последнюю очередь. Их списки, составленные по данным архивных следственных дел и распространенные по всем региональным министерствам, управлениям внутренних дел и ОЧО лагерей военнопленных, ориентировали на разоблачение находившихся в плену старших офицеров вермахта — командиров полицейских, жандармских, охранных и иных формирований, совершивших в годы войны тяжкие преступления на территории СССР. При получении компрометирующих материалов на лиц, значащихся в указанных списках, они незамедлительно направлялись «для реализации» по месту их содержания (т.е. привлечения к суду), с одновреенным информированием об этом Оперативного управления ГУПВИ МВД СССР.

 

Для ускорения следствия по делам военных преступников, приказом МВД СССР от 10 мая 1949 г. в УМВД по Смоленской, Брянской, Орловской, Вели-ко-Лукской, Тульской, Курской, Крымской, Ростовской, Новгородской, Воронежской, Ленинградской областям и Краснодарскому краю, были организованы специальные оперативно-следственные группы. Перед ними были поставлены задачи расследования дел о злодеяниях гитлеровцев непосредственно на местах и привлечения виновных к ответственности. С санкции Оперативного управления ГУПВИ МВД СССР указанным группам из лагерей могли передаваться подозреваемые военнопленные. Подчинялись они руководству местных отделов (управлений) по делам военнопленных и интернированных, МВД-УМВД или заместителям начальников управлений лагерей военнопленных по оперативной работе.

 

После рассмотренных подготовительных мероприятий, в период с 1 июня по 10 сентября 1949 г., на основе распоряжения МВД СССР, получившего в свою очередь соответствующие полномочия от советского правительства, была произведена «фильтрация» контингента лагерей военнопленных. К этому времени общее количество лиц, находящихся в оперативной разработке и под следствием за причастность к злодеяниям на оккупированной территории составило около 87 тыс. Основной задачей «фильтрации» было недопущение выезда из пределов СССР лиц, виновных в совершении военных преступлений.

 

В конечном счете нагрузка следственных органов, главным образом ОЧО лагерей военнопленных в 4-м квартале 1949 г. по сравнению с предшествующим периодом возросла в 12 раз. Несмотря на исключительно большое количество расследованных в крайне сжатые сроки уголовных дел, военным прокурором войск МВД СССР качество проделанной в данной сфере работы было признано удовлетворительным. Как отмечалось, при этом были соблюдены все необходимые процессуальные нормы, в том числе обеспечено право перевода всех материалов дел на родной язык подследственных.

 

По окончании войны продолжилась осуществляемая органами внутренних дел карательная практика на подконтрольных Советскому государству зарубежных территориях. 4 июля 1945 г. аппараты уполномоченных НКВД СССР по фронтам были расформированы. Учитывая «новую расстановку войск Красной Армии на Западе», среди прочих оргмероприятий, произведенных в данной связи, уполномоченный НКВД СССР по 1-му Белорусскому фронту был переименован в уполномоченного НКВД СССР по Группе советских оккупационных войск в Германии (далее — ГСОВГ)- На эту должность был назначен заместитель наркома внутренних дел СССР И.А. Серов. В его функциональные обязанности входили: организация и руководство оперативной работой на территории Германии, оккупированной советскими войсками; розыск и изъятие военных преступников, сотрудников гестапо и других немецких карательных органов, руководящего состава областных, городских и районных национал-социалистических организаций, командно-политического состава гитлеровских военизированных организаций (в том числе СС, СА, тюрем, концлагерей, военных комендатур и т.п.).

 

И.А. Серову были подчинены войска НКВД по охране тыла ГСОВГ, а также лагеря, тюрьмы и проверочно-фильтрационные пункты на территории Германии. Кроме того, в своей деятельности И.А. Серов опирался на Управление МВД СВАГ, которое также было организовано в изучаемый период.

 

С целью «изъятия» и ареста военных преступников, скрывавшихся на территории Восточной Германии, находившиеся в ведении И.А. Серова внутренние войска регулярно «прочесывали» города, населенные пункты и лесные массивы. Первоначальная фильтрация задержанных, как и прежде, осуществлялась опергруппами, к январю 1946 г. насчитывавшими 2 230 сотрудников НКВД. Так, при указанных обстоятельствах в процессе фильтрации в августе 1945 г. были арестованы 110 бывших сотрудников гестапо, СД и иных карательных органов; в сентябре — 1 313; в октябре — 929. В частности сотрудниками оперсектора НКВД провинции Тюрингия был задержан бывший адъютант коменданта города Остров Псковской области Шотте, при обыске у которого были обнаружены несколько фотоснимков, уличающих его в зверствах над мирными гражданами СССР. В результате он вынужден был признаться что, исполняя свои служебные обязанности, он неоднократно лично вешал советских патриотов.

 

Значительные усилия в изучаемый период были направлены на устранение процессуальных нарушений, ранее вызывавшихся военной обстановкой. В частности, основной целью надзорной работы в послевоенные годы было приведение оперативно-следственных мероприятий в полное соответствие с требованиями Постановления СНК СССР и ЦК ВКП(б) «Об арестах, прокурорском надзоре и ведении следствия» от 17 ноября 1938 г. Подобные меры оказались весьма своевременными и актуальными.

 

Практика свидетельствовала об имевшем место во многих случаях «поверхностном подходе» к арестам, осуществлявшимся сотрудниками МВД СССР по недоработанным или не внушающим доверия оперативным материалам. С одной стороны, это позволяло арестованным скрывать свои преступные деяния, с другой, приводило к заключению под стражу невинных людей. Часто личность граждан, обвиняемых в предательстве, службе в карательных органах оккупантов, участии в их злодеяниях, надлежащим образом не устанавливалась. При этом игнорировались расхождения в именах, отчествах, датах и местах рождения и других установочных данных. В результате только после ареста выяснялось, например, что то или иное лицо имеет лишь внешнее сходство или совпадающие анкетные данные с подлинным военным преступником и на самом деле к инкриминируемым злодеяниям никакого отношения не имеет.

 

Большое распространение в послевоенные годы получила практика возбуждения уголовных дел лишь на основании протоколов опознания по фотографиям, распространяемым в ходе оперативно-розыскных мероприятий. Поскольку при этом органы МВД СССР «излишне доверяли» результатам подобных следственных действий, она также породила немало случаев неосновательного привлечения к уголовной ответственности. Например, 29 сентября 1950 г. был арестован Ф.Ф. Казначеев. Основанием к этому послужили показания четырех свидетелей, опознавших его по фотоснимку как шеф-повара одного из немецких лагерей, где содержались военнопленные. Свидетели утверждали, что он издевался над пленными. При личном же предъявлении обвиняемого тем же свидетелям он опознан не был, в результате чего после месячного содержания под стражей был освобожден.

 

 

К содержанию книги: История отечественных органов внутренних дел

 

 Смотрите также:

 

Причины преступности в армии, Вооруженных Силах России

— причины, связанные с недостатками отбора и подготовки военных кадров, дефектами
Г. В нашей армии солдаты умирают от голода. Голод инициирует воинские преступления2.

 

Воинские преступления. Уголовная ответственность...

Преступлениями против военной службы (воинскими преступлениями)
Предусмотренные в гл. 33 УК РФ воинские преступления можно разделить на следующие группы

 

Анна Политковская. СМЕРТЬ ЭПОХИ ВОЕННОГО БАНДИТИЗМА...

Все страны, затевавшие войны, больно спотыкались о проблему так называемых воинских преступлений и военных преступников.
Уголовниками или героями?

 

какие бывают преступления против военной службы

В гл. 33 УК РФ сказано, что уголовную ответственность за преступления против военной службы несут только военнослужащие Вооруженных Сил РФ, других войск и воинских...

 

(1893-1946) нацистский военный преступник...

(1893-1946) нацистский военный преступник, главнокомандующий военно-воздушными силами во время фашистской диктатуры в Германии, рейхсмаршал.