СУД И УГОЛОВНЫЙ ПРОЦЕСС ПОМЕЩИЧЬЕ-БУРЖУАЗНОЙ РОССИИ

Реакция в области суда и процесса

Система судов и уголовный процесс России 19 века

Введенная Судебными уставами система судов и уголовный процесс были весьма прогрессивны для своего времени и общеполитических условий жизни России.

Очень скоро ряд новых учреждений и порядок судопроизводства подверглись нападкам со стороны «обиженных реформами» дворянских кругов и отражавших их взгляды реакционных публицистов. Появился ряд кличек, выражавших негодование и презрение этих кругов ко всем основам реформы. Судебное ведомство с независимыми от администрации судьями окрестили «судебной республикой», суд присяжных именовали «судом улицы», а Сенат за его кассационную деятельность, направленную к охране процессуальных порядков, стали величать «антиправительственным Сенатом».

Как указывалось выше, уже в 70-х годах постепенно была ограничена подсудность суда присяжных и соответственно расширена подсудность суда палаты с участием сословных представителей, а также изменен порядок расследования по политическим делам.

При разработке Судебных уставов указывалось на нежелательность изъятий из общего порядка .судопроизводства для каких-либо категорий дел.

«Установление особенного порядка судопроизводства по какому-либо роду дел принимается всегда общественным мнением; с недоверчивостью. Причина тому заключается в общем убеждении, что юридический порядок действий, необходимых для: обнаружения истины в уголовном деле, не зависит от свойства Преступного деяния, но должен представлять одинаково справедливое соглашение мер, вызываемых преследованием преступления, с мерами, ограждающими возможную невинность обвиняемого — одинаково основательный способ вывода заключения изданных, собранных следствием и выясненных судебными прениями...»

Далее, составители проекта подчеркивали, что особенно недопустимы какие-либо изъятия из общего порядка судопроизводства по делам о политических преступлениях, в которых «государство, преследующее преступление, есть вместе с тем и юридическое лицо, непосредственно им оскорбленное или от него потерпевшее».

Составители проекта допускали только различия в подсудности дел в зависимости от тяжести преступления

Как известно, Государственный совет не согласился с тем,, чтобы государственные преступления рассматривались в общем порядке в суде с присяжными заседателями  .

Для рассмотрения дел этой категории и были организованы особые присутствия судебной палаты с участием сословных представителей.

Согласно ст. 1035 Устава уголовного судопроизводства преследование по делам о государственных преступлениях было возложено на прокурора судебной палаты. Следствие по этим делам; должен был производить один из членов судебной палаты по назначению старшего председателя при личном присутствии прокурора палаты или его товарища. По менее важным делам прокурор палаты мог поручить производство дознания местному прокурору или полиции (ст.ст. 1036 и 1037).

Предание суду по этим делам производилось гражданским- департаментом судебной палаты на основании составленного прокурором палаты обвинительного акта (ст. 1044). Но прекращение таких дел производилось по представлению палаты граж- данским кассационным департаментом Сената (ст. 1046).

С 1872 года этот порядок был сначала поколеблен, а потом почти полностью отброшен. Следствие по делам о государственных преступлениях стало заменяться дознанием, производимым' чинами особого корпуса жандармов (ст. 1035 и сл. УУС в новой редакции).

Надзор за дознанием возлагался на прокурора окружного суда, а общее наблюдение—на прокурора судебной палаты (ст. ст. 1035, 10355 и сл.).

Роль чинов корпуса жандармов в подавлении революционного движения в России общеизвестна. Передача в руки жандармов и полиции ведения политических дел не только освобождала все расследование от контроля суда, но и превращала суд в придаток к жандармско-полицейским органам.

Дальнейшим шагом по пути реакционных изменений в порядке суда было расширение подсудности судебных палат с участием сословных представителей.

Законом 1878 года (вызванным оправданием Веры Засулич в суде присяжных) и законом 1889 года была значительно расширена подсудность особого присутствия палаты. В этот суд были переданы дела о посягательствах против порядка управления, о насильственных действиях против органов власти, о повреждении телеграфа, о преступлениях по должности ряда банковских служащих, дела о двоеженстве, об изготовлении и хранении взрывчатых веществ и некоторые другие.

Закон 1890 года передал в особое присутствие также все дела о тяжких должностных преступлениях.

Но и по делам о бытовых преступлениях (против личности и имущественных) процесс, как он происходил в жизни, стал сильно отличаться от порядка, указанного в законе. Независимый судебный следователь превратился в послушного агента прокурора, который меньше всего думал о пререканиях со своим начальником во имя соблюдения прав обвиняемого, а больше всего о том, что аттестация прокурора решает вопрос о его дальнейшем служебном продвижении Прокурорский аппарат был тесно сращен с жандармско-полицейскими органами министерства внутренних дел в стремлении охранить помещичью монархию от всяких посягательств и далеко не был чужд провокационно-сыскным приемам охранного отделения .

Основная масса судей из тех же дворян-помещиков была также связана с правительством и чутко прислушивалась к намекам министерства юстиции на желательное для правительства направление того или иного дела.

В отдельных же делах, особо интересовавших правительство, судебно-прокурорские работники вместе с обслуживающим их аппаратом полицейско-жандармского розыска шли не только на нарушения процессуальных правил, но и на прямые уголовные преступления, чтобы услужить правительству желательным ему приговором.

Реакция в области суда и уголовного процесса, начавшаяся уже в 70-х годах, достигла особенно большого размаха в царствование Александра III.

«...Правительство Александра III, вступив в беспощадную борьбу со всеми и всяческими стремлениями общества к свободе и самостоятельности, очень скоро признало опасным суд присяжных. Реакционная печать объявила суд присяжных «судом улицы» и открыла против него травлю, которая, к слову сказать, продолжается и по пору...» «...сужение компетенции суда присяжных и ограничение гласности тянутся красной нитью через всю пореформенную историю России,' причем реакционный характер «пореформенной» эпохи обнаруживается на другой же день после вступления в силу закона 1864 года, преобразовавшего нашу «судебную часть» >.

Наиболее решительным мероприятием, в корне противоречащим основам судебной реформы 1864 года, явилось проведение в 1889 году судебно-административной реформы. Этой реформой царь осуществил желания наиболее реакционной группы дворянства о возвращении им полностью той «власти» над крестьянами, которая была подорвана введением выборных мировых судов.

В 1889 году эта реформа была осуществлена после того, как на журнале Государственного совета, излагавшем разногласия его членов, Александр III наложил резолюцию: «Желаю, чтобы мировые судьи в уезде были упразднены для того, чтобы обеспечить нужное количество надежных земских начальников в уезде и облегчить уезду тяжесть платежей. Часть дел мировых судей может перейти к земским начальникам и в волостные суды, а меньшая часть, более важные дела, могли бы отойти к окружным судам».

В 37 внутренних и 6 западных губерниях (кроме столиц и некоторых крупных городов) и были введены эти судебно-адми- нистративные учреждения. Земские начальники назначались губернатором по соглашению с предводителями дворянства с последующим утверждением министра внутренних дел из дворян, владеющих в уезде землей и имеющих высшее образование.

Однако Положение допускало ряд исключений: при невозможности отыскания кандидата, удовлетворяющего требованиям обоих цензов, министр внутренних дел имел право назначать земских начальников из потомственных дворян без высшего образования, но с повышенным имущественным цензом или с высшим образованием, но без нужного имущественного ценза. Закон 29 декабря 1889 г. разрешил министру внутренних дел в виде «временной меры» назначать земских начальников из лиц, не имеющих даже среднего образования и не удовлетворяющих другим требованиям закона, при условии, что эти лица будут признаны "министром «способными к отправлению этой должности».

Фактически это исключение и стало общим правилом: министр внутренних дел назначал земских начальников из лиц, которые, по его мнению, могли осуществлять твердую власть. Увольнялись земские начальники министерством внутренних дел.

В лице уездного земского начальника, во-первых, воскресала идея суда местного помещика над «подвластными» ему крестьянами. Во-вторых, в резкое противоречие с одним ив основных положений Судебных уставов 1864 года, в лице земского начальника соединялись власть судебная и власть административная. Самое наименование должности подчеркивало административный характер власти земского начальника. И в то же время он был призван заменить участкового мирового судью в решении уголовных и гражданских дел.

Судебные функции земский начальник -осуществлял, решая ряд дел лично и утверждая некоторые решения волостных судов. К административным функциям его относились надзор за всеми установлениями крестьянского общественного управления и их ревизия,4 удаление неблагонадежных волостных и сельских писарей, попечение о хозяйственном благоустройстве и нравственном преуспеянии крестьян. До закона 1906 года земский начальник имел право налагать на лиц сельского управления, не исполнивших его законных требований, штраф до 6 руб. и арест до трех дней'без всякого формального производства.

Сущность еудебно-административной реформы 1889 года можно выразить в четырех словах: замена правосудия крепкой властью.

Рядом с земскими начальниками в уездах в городах вместо упраздненных мировых судей были введены городские судьи, назначаемые министром юстиции бессрочно, не пользовавшиеся несменяемостью и увольняемые министерством. Более сложными делами, выделенными из компетенции земского начальника и городского судьи, ведали уездные члены окружного суда в качестве единоличного судьи.

Второй, апелляционной инстанцией для земского начальника и городского судьи являлся уездный съезд в составе уездного предводителя дворянства (председатель), уездного члена окружного суда, местных земских начальников и городских судей. Он же являлся апелляционно-кассационной инстанцией для волостных судов. Съезд имел и административные функции.

Наконец, третьей кассационной инстанцией являлось губернское присутствие, состоявшее ие губернатора (председатель), губернского предводителя дворянства, вице-гу- бернатора и двух непременных членов. В судебных заседаниях этого присутствия давал заключения прокурор окружного суда.

Таким образом, реформа 1889 года резко нарушила принцип отделения судебных органов от административных и прямо подчинила чисто судебную деятельность городских судей в апелляционном и кассационном порядке административным органам.

Тем самым было также расшатано единство кассационного суда, каким по Судебным уставам являлся уголовный кассационный департамент Сената.