СУД и УГОЛОВНЫЙ ПРОЦЕСС РАННЕФЕОДАЛЬНОГО ГОСУДАРСТВА

СУД И УГОЛОВНЫЙ ПРОЦЕСС ФЕОДАЛЬНОЙ ФРАНЦИИ

Дальнейшая феодализация Франкского государства

Настоящая глава посвящена описанию форм уголовного процесса, сменявших одна другую в феодальной Франции. Смена эта произошла в ходе развития феодально-крепостнических отношений.

Известно указание В. И. Ленина на'содержание крепостного права: «...крепостник-помещик не считался владельцем крестьянина, как вещи, а имел лишь право на его труд и на принуждение его к отбыванию известной повинности» Дав это общее определение, В. И. Ленин переходит к рассмотрению понятия крепостничества в его историческом развитии и указывает, что в определенные периоды в ряде стран «полноправными могли быть только помещики, крестьяне считались бесправными. Их положение на практике очень слабо отличалось от положения рабов в рабовладельческом государстве» 2.

Изучая уголовный процесс феодальной Франции, надо различать два периода феодализма, наложивших отпечаток на развитие форм суда и процесса. В первый период, в период расцвета феодализма, с середины X и до конца XIII вв. феодалы были настоящими «государями» и владели большинством земледельцев, почти превращенных в рабов (сервы). Во второй период — период упадка феодализма — под натиском королевской власти, крепнувшей в союзе с городской буржуазией, феодальные владельцы теряют ряд своих прав, в том числе полную власть над крепостными и право на особые судебные привилегии.

В оба периода происходит ожесточенная классовая борьба между основным эксплуатируемым классом — крепостными и светскими и церковными феодалами. Главной причиной классовой борьбы было то, что земельный собственник, монопольный владелец основного средства производства, присваивал себе большую часть продуктов труда непосредственного производителя.

Здесь «отношение собственности должно в то же время выступать как непосредственное отношение господства и порабощения, следовательно, непосредственный производитель — как несвободный; несвобода, которая от крепостничества q барщинным трудом может смягчаться до простого оброчного обязательства» .

В ряде работ Маркса и Энгельса выяснено происхождение феодальной системы в странах, завоеванных германскими племенами, в том числе в римской Галлии. «Феодализм вовсе не был перенесен в готовом виде из Германии; его происхождение коренится в организации военного дела у варваров во время самого завоевания, и эта организация лишь после завоевания, — благодаря воздействию производительных сил, найденных в завоеванных странах, — развилась в настоящий феодализм» . Переселение на римскую территорию разрывало областной союз, основанный на кровном родстве. На новых местах народ растворился в союзе мелких сельских общин, между которыми не существовало никакой или почти никакой экономической связи, так как каждая марка сама удовлетворяла свои нужды. Форма государственной власти, возникшей здесь, была обусловлена формой, которую имеют к этому времени общины. На римской территории, занятой германцами, отдельные участки земли в виде наделов пахоты и луга принадлежали отдельным владельцам на праве свободной собственности (аллоды). А отсюда с роковой необходимостью первоначальное равенство земельных собственников должно было превратиться в свою противоположность .

Длительные войны способствовали превращению королей, ранее пользовавшихся только властью военачальников, в реальную силу. Они присвоили себе землю, ранее принадлежавшую всему народу, а также и римские государственные владения. Дарение земли церкви и частным лицам — дружинникам короля расточало этот земельный фонд. И так же раздавались земли владетельных князей отдельным крупным землевладельцам. Вся Галлия была в руках этих «тиранов, которые везде претендовали на господство»

Наряду со светскими магнатами таким же образом поступали и епископы, присвоившие себе во многих местах господство над окрестными графствами. К концу VII в. церковные владения в Галлии составляли не менее, а вернее более одной трети общей площади земли.

На землях этих, кроме несвободных (рабы) и полусвободных (колоны, литы), сидели также и свободные люди. Это были потерявшие свои аллоды владельцы; обстоятельства гражданских войн иногда прямо (конфискация), иногда экономическим давлением заставляли их идти в качестве арендаторов под защиту церкви.

Церковь всячески поощряла уступки земель со стороны собственников, предоставляя им в оброчное пользование — пожизненное или срочное — не только уступленные ими участки, но сверх того и участки своих земель вдвое и втрое большего размера (прекарий). В результате даритель терял сперва землю, а потом и свободу.

Такие же отношения еще в конце Меровингской эпохи сложились й на землях светских крупных землевладельцев: и там рядом с несвободными были посажены и свободные поселенцы  .

Политика первых Каролингов, использовавших затруднительное положение папства для конфискации большого количества церковных земель, была политикой наделения магнатов этими землями в качестве бенефиция, то есть на срок жизни жалова- теля или пожалованного. Та же политика проводилась и церковью, подпавшей под влияние Каролингов-. Непрестанные гражданские войны вызывали конфискацию земель «мелких тиранов», которые часто затем получали их обратно, но уже в виде бенефиция. Иные крупные бенефицйарии могли стать могущественнее короля и сделать свой бенефиций фактически наследственным. Тенденция бенефиция стать служилым поместьем бесспорно имеется и приобретает в IX в. все большее распространение: а по мере дальнейшего распространения этой тенденции бенефиций развивается в лен.

Новая экономическая ситуация должна была изменить старый государственный строй.

В IX в. графы, бывшие до того начальниками и судьями административных округов, стали, с одной стороны, пользоваться по своей должности доходами с определенных королевских земель, а в отдельных случаях сделались и бенефициариями; с другой же стороны, их власть умалилась в пользу крупнейших земельных владельцев округа. Не только сами эти вотчинники пренебрежительно относились к распоряжениям графа, его вызовам на суд, но и свободные поселенцы под защитой могущественных вотчинников часто оставляли без внимания требования графа явиться в суд или к отбыванию воинской повинности.

Король вынужден был возложить на крупных землевладельцев такую же ответственность за явку их свободных поселенцев в суд, в ряды войска, какая до сих пор лежала на графе за всех свободных жителей его графства...

А это король мог сделать только путем передачи земельным магнатам части служебных полномочий графа по отношению к их поселенцам. Вотчинник должен был доставлять своих людей в суд, они, следовательно, должны были вызываться в суд через его посредство. Он должен был привести их в ряды войска, следовательно, он должен был стать их военным предводителем. Но вместе с тем произошло значительное изменение и в политическом положении свободных поселенцев. Раньше юридически равноправные со своими вотчинниками — при всей своей экономической зависимости от него, — теперь они и в правовом отношении стали его подданными. Экономическое подчинение получило политическую санкцию. Вотчинник становится сеньором, поселенцы становятся его людьми; господин становится начальником «человека». Равноправие свободных исчезает; простолюдин, полная свобода которого понесла уже сильный ущерб от потери наследственной земли, спускается еще на одну ступень ближе к несвободным. И тем выше поднимается новый «господин» над уровнем старой общей свободы. Созданная уже экономически основа новой аристократии признается государством, становится одним из правомерно действующих маховых колес государственной машины

Рядом с этими «homines», состоящими из свободных поселенцев, существовала и другая группа — обедневшие свободные, добровольно поступившие на службу или в дружину к магнатам (договор коммендации). При Каролингах эти дружинники называются vassi, vassali, gasindi.

Перед лицом государства вождь дружины получал те же права и обязанности в отношении своих вассалов, что и вотчинник в отношении своих поселенцев... Он доставлял своих вассалов в суд, собирал в поход, был их вождем на войне и поддерживал их военную дисциплину; он отвечал за них и за установленное для них вооружение. Но благодаря этому вождь дружины приобретал некоторую карательную власть над своими подчиненными, власть, которая служит исходным моментом развивающейся впоследствии юрисдикции ленного господина по отношению к его вассалам.

Ослабление власти графов ослабляло власть короля. Но бороться с этим монархия могла только тем способом, который неизбежно должен был повлечь ее падение. Она могла усилить положение графа, только делая его не менее крупным землевладельцем, чем были окружающие его сеньоры. Дотации, или бенефиции, из земель королевских доменов или из земель церкви, теснимой соседними светскими магнатами и вынужденной искать союза с остатками государственной власти, превратили должность графа в очень доходный пост. В борьбе с сеньорами граф сам делался таковым. И так же, как могущественные сеньоры, графы всяческими способами превращали в своих вассалов наиболее нуждающихся свободных обитателей своих областей

Таким путем в Галлии уже к концу IX в. большая часть свободной земельной собственности перешла в руки церкви, графов и других магнатов, а несколько позднее в некоторых провинциях уже совсем не было свободной земельной собственности мелких свободных людей.

Этот сильный рост несвободного населения, в свою очередь, произвел сдвиг в классовых отношениях франкского общества. Наряду с крупными землевладельцами, которые быстро превращались в то время в самостоятельное сословие, наряду с их свободными вассалами выступал класс несвободных, все больше поглощавший 'остатки свободных простых людей.

Разумеется, этот процесс не проходил без протестов и возмущений закабаляемых. И Карлу Великому и его преемникам неоднократно приходилось усмирять восстания «рабов». В ряде капитуляриев, очевидно, в виде меры, предупреждающей новые восстания, предписывается не повышать установленных размеров повинностей, лежавших на несвободных.

«Такова была цена, за которую Карл купил свою новую Римскую империю: уничтожение сословия свободных простых людей, которые в эпоху завоевания Галлии составляли всю массу французского народа, расслоение народа на крупных землевладельцев, вассалов и крепостных. Но вместе со свободными простыми людьми пришел в упадок и старый военный строй, а вместе с ним пала и королевская власть»

Эти заключительные слова работы Энгельса подводят нас вплотную к пониманию основных элементов феодального общества.