СУД И УГОЛОВНЫЙ ПРОЦЕСС БУРЖУАЗНОЙ ФРАНЦИИ 19 ВЕКА

Парижская Коммуна и ее судебная деятельность

Правительство Тьера и маршал Мак-Магон

Яркий след в истории Франции и всего человечества оставила Парижская Коммуна, этот прообраз пролетарской диктатуры. 18 марта 1871 г. парижские рабочие восстали против буржуазного «правительства национальной измены» Тьера и провозгласили коммуну.

Маркс и Ленин высоко ценили исторический опыт Парижской Коммуны, хотя и подчеркивали ее слабость и, в частности, недопустимую во время гражданской войны мягкость в отношении врагов.

Остановимся вкратце на рассмотрении мероприятий Парижской Коммуны в области уголовного суда.

В цитированной работе Маркса имеется выразительная характеристика французских буржуазных судей и принципиального отношения Парижской Коммуны к судейским должностям..

«Судейские чины потеряли свою кажущуюся независимость, которая служила только маской для сокрытия их низкого подхалимства перед поочередно сменявшимися правительствами; они каждому правительству приносили присягу на верность и каждому изменяли. Как и прочие должностные лица общества, они должны были впредь избираться открыто, быть ответственными и сменяемыми»

За короткое время своего существования, в условиях непрекращающейся войны, Коммуна не могла создать законченной судебной системы и процессуального законодательства. Но она провела новые принципы организации суда и его деятельности.

При организации специального суда, каким должно было явиться «обвинительное жюри» для разбора дел заложников, декрет Коммуны 5 апреля 1871 г. подчеркнул обязательность построения его на широких демократических основах: равный для всех суд, выборность судей, свобода защиты — «принципы общественной пользы и справедливости». Обвиняемые могли свободно избирать защитников даже не из корпорации адвокатов. Разбор всех без исключения дел производился публично. При выборах присяжных были отброшены цензы имущественный и образовательный, а возрастной ценз был снижен с 30 до 17 лет. Единственным ограничением было требование декрета о выборе присяжных из делегатов национальной гвардии.

Организация обвинительного жюри задерживалась долгое время, несмотря на то, что версальское правительство Тьера продолжало без суда расстреливать всех пленных коммунаров. Только 20 мая состоялось первое заседание обвинительного жюри, в котором были рассмотрены дела ряда заложников, бывших полицейских, жандармов и т. п.

Мировые суды Коммуны состояли из единоличных мировых судей, избираемых на широких демократических началах. Кандидаты в мировые судьи могли выдвигаться всеми гражданами Парижа, а также окружными комитетами и муниципалитетами. Однако военная обстановка крайне затрудняла организацию выборов мировых судей. Поэтому 24 апреля делегатом юстиции Коммуны Прото было опубликовано воззвание, предлагающее старым мировым судьям вернуться на работу в течение 24 часов при условии, что они дадут обещание «продолжать выполнять свои обязанности и применять новые принципы, внесенные в законодательство революцией 18 марта».

В отдельных случаях Коммуна была вынуждена в нарушение принципов выборности мировых судей прибегать к их назначению.

Об уголовных делах, подсудных мировым судьям, можно судить по изданным во время Коммуны приказам об арестах воров, грабителей, мошенников, взломщиков, лиц без определенных занятий, лиц, наносивших телесные повреждения и т. д.

Декретом 18 апреля была установлена новая форма вынесения всех приговоров и постановлений суда. Они провозглашались именем народа. В заголовке всех протоколов и иных судебных бланков и повесток должны были стоять слова: «Парижская Коммуна».

Сама Парижская Коммуна была объявлена 1 мая высшим судебным органом. Комитет общественного спасения постановил 30 апреля, что «члены Коммуны не могут быть судимы никаким судом, кроме, как своим собственным (судом Коммуны)».

Сохранившиеся протоколы двух проведенных в этом порядке процессов (члена военной исполнительной комиссии Бержере и генерала Клюзере) дают представление о простоте и демократичности производства. Каждое дело рассматривалось в двух заседаниях Коммуны. В первом заседании после поднятия кём-либо из членов Коммуны вопроса о совершении преступления обвиняемый отвечал на вопросы членов Коммуны. После этого Коммуна назначала следственную комиссию. Во втором заседании, через несколько дней, Коммуна выслушивала заключение следственной комиссии и принимала окончательное решение. В обоих названных случаях обвиняемые были оправданы

Особое внимание было обращено Коммуной на обеспечение свободы граждан. В постановлениях Коммуны по вопросу о порядке арестов была проявлена та «честность.., доведенная до мнительности», которую Маркс считал излишней в условиях гражданской войны и называл ее в числе причин поражения коммунаров.

14 апреля 1871 г. был издан декрет о порядке производства арестов, в котором указывалось: «...хотя для блага республики важно, чтобы заговорщики и изменники были лишены возможности вредить, однако не менее важно воспрепятствовать всякому действию, произвольному или посягающему на личную свободу».

Поэтому было установлено правило о немедленном доведении до сведения делегата Коммуны по делам юстиции о всяком аресте. Делегат Коммуны должен был допросить арестованного или сделать распоряжение о его допросе и оставить под арестом в обычном порядке, если сочтет необходимым продлить содержание его под арестом. Декрет объявлял произвольным всякий арест, о котором не будет доведено до сведения делегата по делам юстиции в течение 24 часов.

Те же ограничения декрет устанавливал в отношении обысков и реквизиций. «Никакие обыски и реквизиции не могут производиться без приказа компетентной власти или ее непосредственных агентов, имеющих на руках законные ордера, выданные от имени властей Коммуны... Всякий произвольный обыск или изъятие повлечет за собой арест виновных в этом лиц»

Декрет 19 апреля 1871 г. вводил дополнительные гарантии против произвольных арестов. Первая статья декрета требовала, чтобы в каждом случае ареста составлялся протокол с указанием причин ареста и свидетелей обвинения и защиты. Правило это распространялось и на граждан, задерживавших преступников на месте преступления. Все бумаги, движимое имущество и ценности обвиняемого, изъятые при аресте, должны были сдаваться на хранение в депозитную кассу, а вещественные доказательства отсылаться делегату по делам юстиции. Декрет угрожал судебным преследованием всякому начальнику тюрьмы, арестного и исправительного дома и его помощникам за «еуказание причин ареста при составлений актов о взятии под стражу .

Все эти мероприятия Коммуны выступают особенно резким контрастом при сравнении их с той не имевшей пределов кровавой расправой, которую учинили в Париже после падения Коммуны правительство Тьера и военщина маршала Мак-Магона.

Описывая неистовство «победителей», Маркс говорит с негодованием: «Чтобы найти что-либо похожее на поведение Тьера и его кровавых собак, надо вернуться ко временам Суллы и обоих римских триумвиратов. То же хладнокровное массовое избиение людей; то же безразличное отношение палачей к полу и возрасту жертв; та же пытка пленных; те же гонения, только на этот раз уже против целого класса; та же дикая травля скрывшихся вождей, чтобы никто из них не спасся; те же доносы на политических и личных врагов; то же равнодушное избиение людей, совершенно непричастных к борьбе» .

Оценивая историческое значение Парижской Коммуны, Маркс писал: «После самой ужасной войны новейшего времени победившая армия и побежденная армия соединяются, чтобы вместе избивать пролетариат. Такое неслыханное событие доказывает не то, что новое, пробивающее себе дорогу общество потерпело окончательно поражение, как думал Бисмарк, — нет, оно доказывает полнейшее разложение старого буржуазного общества... Классовое господство уже не может больше прикрываться национальным мундиром; против пролетариата национальные правительства едино суть» .