Методики экспертного установления причинности. Установление причинно-следственных связей путем экспертного исследования

Вся электронная библиотека      Поиск по сайту

 

КРИМИНАЛИСТИЧЕСКАЯ ТЕОРИЯ ПРИЧИННОСТИ

 

 

Методики экспертного установления причинности. Установление причинно-следственных связей путем экспертного исследования

 

Смотрите также:

Криминалистика
криминалистика
Справочник криминалиста

Судебная медицина
судмед
Курс судебной медицины

Оперативно розыскная деятельность
орд
Основы ОРД

Криминология
криминология
Курс криминологии

Право охранительные органы
органы мвд
Органы и судебная система

Проблемные вопросы экспертного установления причинно- следственных связей

 

Положение о том, что причинно-следственные связи могут быть установлены путем экспертного исследования, ныне является общепризнанным. Однако пределы компетенции эксперта в решении вопроса о причинности и доказательственное значение такого решения определяются в литературе различно.

 

По мнению А. Я. Палиашвили, отличия в решении вопросов причинности следователем (судом) и экспертом состоят, "во-первых, в том, что при решении вопросов причинной связи эксперты и следственные (судебные) органы ставят перед собой разные задачи. Эксперт изучает, анализирует и устанавливает отдельные звенья причинно-следственных связей.

 

Следственные (судебные) органы же, используя установленные экспертом отдельные факты причинно-следственных связей, решают уже все вопросы причинной связи в полном объеме

 

Во-вторых, исследуя отдельные вопросы причинно- следственных связей, эксперт ограничен теми материалами, которые представлены ему следствием и судом, тогда как следственные (судебные) органы при решении этих вопросов опираются и исследуют весь материал уголовного дела в своей совокупности. Следовательно, различен также объем исследования материалов дела.

 

В-третьих, эксперты и следственные (судебные) органы вопросы причинно-следственной связи решают на основе данных разных наук. Эксперты опираются лишь на данные своей науки, представителями которой они являются. Следственные (судебные) органы при решении вопросов причинно-следственной связи основываются лишь на данных правовой науки.

 

В-четвертых, установление фактов причинно- следственных связей в заключении эксперта по уголовному делу носит предварительный характер, тогда как следственные (судебные) органы решают их окончательно. Они могут (в результате критической оценки) согласиться или не согласиться с заключением эксперта по поводу установления или отсутствия отдельных фактов причинно-следственной связи. В-пятых, решение вопросов причинно-следственных связей в заключении эксперта часто является базой для правильной квалификации преступления, даваемой следственными органами и судом".

 

Мы рискнули столь подробно процитировать взгляды А. Я. Палиашвили потому, что они выражают ряд получивших известное распространение, на наш взгляд, ошибочных положений в вопросе о разграничении компетенции следователя (суда) и эксперта при установлении причинно-следственных связей.

 

Исследование вопросов причинности следователем и судом включает в себя как установление причинно-следственной связи, так и ее правовую оценку в аспекте квалификации деяния и состава преступления. Но не следует смешивать установление причинно-следственной связи и ее правовую оценку. Первая - это область чисто познавательных процедур, вторая - область процедуры оценочно-правовой, при которой как раз и решаются правовые вопросы.

 

Установление причинно-следственной связи может не требовать специальных познаний, и тогда оно осуществляется непосредственно следователем или судом. Если же специальные познания необходимы, для установления причинности назначается экспертиза. Принципиального значения не имеет, используются ли специальные познания для установления причинно- следственной связи в полном объеме или отдельных ее звеньев: и то и другое допустимо, ибо речь идет только об установлении связи, а не о ее правовой оценке.

 

 

Эксперт вправе давать заключение о наличии или отсутствии причинной связи, о причине или следствии в тех случаях, когда закономерности развития явлений, образующих проверяемую причинную цепь, полностью охватываются его специальными познаниями. В отдельных случаях этими познаниями охватывается вся причинная цепь, начиная от деяния обвиняемого и кончая наступившими последствиями. Тогда пределы решения вопроса следователем и судом, с одной стороны, и экспертом, с другой, могут совпадать. Однако эксперт, разумеется, не касается юридических вопросов причинной связи и рассматривает ее только в том аспекте, который соответствует характеру его специальных познаний.

 

Нельзя усматривать различия в компетенции следователя (суда) и эксперта по решению вопроса о причинности в разном объеме исследования материалов дела. Во-первых, если к предмету экспертизы относятся все материалы дела, то тогда различие в объеме исследуемых материалов вообще исчезнет. Во-вторых, и это главное, дело не в объеме, а в достаточности исследуемого материала. Здесь опять смешивается установление причинности, для чего достаточным может оказаться изучение лишь части материалов дела, и ее правовая оценка требующая оценки всех материалов, всех доказательств в совокупности, что является бесспорной прерогативой следователя и суда.

 

Неточным по меньшей мере является и утверждение, что эксперты и следственные (судебные) органы вопросы причинности решают на основе данных разных наук, что следователь и суд при этом основываются лишь на данных правовой науки. Следователь устанавливает причинно-следственную связь в ходе расследования, используя для этой цели, помимо прочего, данные криминалистики. На основе положений этой же науки решает задачу установления причинности и эксперт-криминалист. Правда, оба они используют, как правило, разные положения криминалистики, но именно криминалистики, а не разных наук. Говорить же, что при установлении причинности следователь и суд основываются лишь на данных правовой науки, - это значит отрицать вообще возможность участия в решении вопроса эксперта с его неправовыми познаниями. Таким образом, и здесь можно констатировать смешение установления причинности с ее правовой оценкой.

 

Можно ли считать, что установление причинно-следственных отношений экспертом носит предварительный характер? Нам кажется, что такое мнение несостоятельно. И дело здесь не в том, что, как писал Г. М. Надгорный, "предварительность" заключения эксперта, т.е. то, что оно может быть положено в основу принимаемых по делу решений лишь при согласии с ним следователя (суда), характеризует "правовой статус" любого заключения эксперта и отнюдь не специфично для вопроса о причинной связи". Дело не в специфичности заключения. Нет и не может быть "предварительных" и "окончательных" доказательств или источников доказательств: предварительной или окончательной может быть лишь их оценка. Причинность либо установлена, либо не установлена экспертом - такой вывод сделают следователь или суд, оценивая его заключение. Но здесь нет никакого предварительного "установления", ибо если по мнению следователя или суда причинность установлена, то она с самого начала была установлена "окончательно".

 

З. М. Соколовский, детально исследовавший проблему экспертного установления причинности, полагал, что существует два участка причинной цепи: "а) между психическим состоянием человека и произведенным им телодвижением (воздержанием от него) и б) между телодвижением и наступившими последствиями. Причинную связь в пределах первого звена устанавливают, как правило, следователь и суд, а второго - эксперты соответствующих специальностей". Впоследствии он уточнил, что круг явлений, применительно к которым допустимы экспертные выводы о причинности, не включает в себя обстоятельств, касающихся волевой стороны деяния и общественной опасности наступивших последствий.

 

В эту концепцию позже были внесены некоторые коррективы. Развитие судебно-психиатрической и судебно-психологической экспертиз поставило на повестку дня вопрос о возможности экспертного установления причинности в пределах первого из названных З. М. Соколовским звеньев. Г. М. Надгорный ответил на этот вопрос положительно, Н. Б. Лягушин - с оговорками: "Все, что относится к области исследования процессов, происходящих в голове человека, в его психической, интеллектуальной сфере по поводу совершенного им юридически значимого действия, относится к исключительной компетенции следователя и суда, в необходимых случаях могущих опираться на психологическую и психиатрическую экспертизы".

 

Мы полагаем, что и здесь вопрос решается просто, если различать установление причинности и ее правовую оценку. Само установление причинно-следственной связи на любой ее стадии не требует оперирования правовыми категориями. Совершено прав Н. Б. Лягушин, когда замечает: "Причинную связь можно установить при исследовании любых явлений в природе обществе, а виновную - только при исследовании правовых явлений, причинную связь может установить любое компетентное лицо, а виновную - только органы следствия и правосудия. Причинная связь, причинность - категория диалектическая, а виновная связь, виновность - понятие правовое, юридическое".

 

Причинная связь выступает как виновная в результате ее правовой оценки, но до этого она должна быть установлена, и в этом на всех этапах может принимать участие эксперт соответствующего профиля. И для обоснования этого в основе нет необходимости, как мы видим, постоянно оговариваться, что эксперт исследует лишь "технические" причины события, страхуясь от обвинения в нарушении пределов дозволенного и вторжении в область права, как это делают некоторые авторы. Достаточно признания того, что эксперт квалифицирует причины не в правовом, а в специальном аспекте на основе своих специальных познаний.

 

Методика экспертного исследования причинной связи в значительной степени определяется характером задания, поставленного перед экспертом. Все вопросы, которые приходится в этом плане разрешать эксперту, можно подразделить на семь групп.

Первая группа может быть выражена формулой: "Имеется ли причинная связь между А и Б?" Эта группа характерна тем, что в самом вопросе обозначены явления, причинная связь которых подлежит проверке.

 

Вторая группа: "Какова причина наступления явления Б?" Здесь эксперту сообщают только об одном явлении, признанном результатом. На основании признаков этого явления и специальных сведений о закономерностях причинной связи эксперт должен установить то интересующее следователя и суд явление, которое было необходимым условием наступления результата.

Третья группа: "Каковы последствия явления А?" Эта группа вопросов аналогична второй, с той лишь разницей, что эксперт должен установить не причину, а возможные в будущем либо уже наступившие, но еще не известные последствия.

Четвертая группа: "Обладает ли причина (А) или следствие (Б), или причинная связь между явлениями А и Б определенными названными свойствами (признаками)?" Сюда относятся вопросы о том, была ли причинная связь случайной, было ли необходимое условие достаточным для наступления результата, было ли последствие неизбежным, была ли причина прямой, непосредственной и др.

 

Пятая группа: "Какое из явлений - А или Б - произошло раньше?" Временное соотношение явлений интересует следователя и суд в большинстве случаев потому, что эти данные можно использовать для решения вопроса о причинной связи.

Шестая группа: "Имелась ли возможность предотвратить последствия?" Ответ на этот вопрос позволяет установить причинную связь между бездействием или несвоевременным действием обвиняемого и наступившими последствиями.

 

Седьмая группа: "Была ли у обвиняемого возможность предвидеть данные последствия?" Предвидение последствий означает, по существу, осознание причинной связи, и, если оно было специальным предвидением, возможность его устанавливается с помощью эксперта.

 

В практике могут встретиться случаи, когда эксперту приходится устанавливать не реально существовавшую или существующую причинность, а, так сказать, гипотетическую причинно-следственную связь. "Нет сомнения, - писала Т. В. Церетели, - что в отдельных случаях установление того, что было бы, если бы действие человека не имело места, может представлять известные трудности. В этих случаях судье придется обратиться к помощи экспертов...". Здесь возможны два варианта. Если действие, о котором идет речь, послужило причинной последующих действий и явлений, то при гипотетическом "снятии" этого действия "снимается" и весь причинно-следственный ряд. Если же искомое действие не является причиной или его роль в причинно-следственном отношении не установлена, то заключение эксперта будет носить прогностический характер и не приобретет доказательственного значения.

 

Разработка методик экспертного установления причинно-следственных связей в криминалистике ведется в двух планах: абстрактно-логическом и предметном.

Логические правила установления причинности содержат, помимо упоминавшихся формально-логических приемов, изложение и требований диалектической логики. Иногда эти правила излагаются с позиции теории криминалистической идентификации.

 

Предметная разработка методик экспертного установления причинности ведется по видам экспертиз. В силу особого значения и распространенности задачи установления причинности эти исследования особенно интенсивно ведутся в области методики автотехнической экспертизы, хотя здесь имеются и дискуссионные вопросы. Так, если установление причинной связи между неисправностью транспортного средства и фактом столкновения, опрокидывания, наезда в процессе движения прямо относится к компетенции судебно-автотехнической экспертизы, то возможность экспертного установления причинной связи между действиями водителя и событием дорожно-транспортного происшествия у некоторых специалистов вызывает сомнения. Сторонники возможности решения экспертом этой задачи считают, что "для вывода о наличии причинной связи требуется прежде всего установление факта: действия водителя были необходимым условием наступления упомянутых последствий, без которого при данных фактических обстоятельствах исследуемое событие не наступило бы. Вопрос о том, является ли определенное действие (бездействие) необходимым условием ДТП, решается методом мысленного исключения, представляющего собой разновидность мысленного моделирования... Если эксперт-автотехник установит, что действия водителя являются необходимым условием ДТП, исследование следует продолжить с тем, чтобы определить характер связи между действием и последствием. Установление факта, что эта связь является закономерной, необходимой, равнозначна признанию за упомянутыми действиями роли причины (одной из причин) ДТП. Если же связь будет признана случайной, упомянутые действия нельзя будет признать причиной ДТП". Справедливость этих рассуждений представляется очевидной.

 

Общая схема методики экспертного установления причинности принципиально не отличается от общей схемы экспертного исследования вообще и от схемы судебного исследования в целом: изучение и анализ исходной информации - построение версий - выведение следствий из версий - установление наличия или отсутствия следствий - оценка результатов исследования, формулирование выводов.

 

 

К содержанию книги: Белкин. Курс криминалистики

 

Смотрите также:

 

Теории. причинности  содержание теории криминалистики.  Причинная связь...