Крым

Аян. Аянское водохранилище

Ехать в Аянское водохранилище мы решили вдвоем с Семеном Людвиговичем, желая сделать лишь краткую рекогносцировку. Только в полдень 19 июля мы выехали из Симферополя на машине Водоканала, теперь уже по Ялтинскому шоссе, направляясь к синевшему на юге шатру Чатыр-Дага. Ехать пришлось недолго—доехав до Шумхая (18 километров), мы свернули вправо и, миновав небольшой поселок А ян, оказались у ворот «Аянстроя», как называли по старой памяти территорию водохранилища.

Несомненно, с ландшафтной стороны Айнское водохранилище—самое красивое в предгорьях Крыма, да оно и понятно: ведь это в полном смысле слова горный водоем, притулившийся под самой пятой Чатыр-Дага (собственно Биюк-Янкойской яйлы), на высоте 436 метров над уровнем моря. Водохранилище вытянуто с севера на юг, в общем напоминая фиорд, и изогнуто несколько серпообразно.

В верхний (северный) его конец впадает река Салгир, берущая начало в 2—5 километрах выше из знаменитого Аян- ского источника; нижний (южный) конец водоема перегорожен дамбой. Длина водохранилища—1250 метров, ширина— 250 метров, площадь при максимальном наполнении—24 гектара, при минимальном—4,6 (все эти сведения нам дали в управлении Водоканала). В отличие от описанных выше водохранилищ берега Аянского густо заросли кустарником, повыше—деревьями, особенно у северного конца. Несмотря на то что западный берег водохранилища круче восточного, мы поставили свою машину на одной из ровных площадок западного и не теряя времени принялись за рекогносцировочное обследование водоема.

—        А что, сильно вы спускаете воду осенью при поливе садов?—спросил я сторожа, отвязывавшего нам лодку.

—        Что вы, что вы!—запротестовал он,— не наше это дело сады поливать, да их и нет здесь, они начинаются под Симферополем—там и берут воду из Салгира.

—        Так для чего же водохранилище существует?

—        А существует оно, гражданин, для запаса воды. Аянский источник, как знаете, каптирован и дает воду в симферопольский водопровод. Когда воды много, как сейчас, излишек ее идет в реку Салгир и, стало быть, в водохранилище, которое мы всегда держим на высоком уровне; а вот в засушливые годы, к примеру в прошлом году, воды не хватает даже для водопровода—так мы из водохранилища в водопровод добавляем.

—        А к Аяну можно пройти?—спросил я.— Очень мне хочется еще раз взглянуть на источник! Уж больно красиво, Семен Людвигович, когда будто стена лазурной воды выбрасывается вверх из вертикальной расщелины шириной около полуметра!

—        А вы давно ли видели источник?—недоверчиво спросил сторож.

—        Да перед первой мировой войной, в 1913 году.

—        Ну, тогда другой разговор был!—махнул рукой сторож.— Тогда никаких каптажей и водохранилищ и в помине не было. Теперь же все каптировано, заперто, и ничего вы там не увидите!

— Если так, не будем, Семен Людвигович, терять времени,—сказал я, садясь в лодку.—Начнем с температуры!

Как и следовало ожидать, температура водоема, питаемого студеной а я некой водой, показала резкое расслоение: 21,5° на поверхности, 14° у плотины, на глубине 15 метров.

Взятая нами проба планктона показала его количественную бедность, вероятно в силу большой проточности небольшого водоема с его прозрачной, как кристалл, водой; осадок взятой пробы был не больше, чем в Тайгане. Довольно бедными были и первые ловы драгой на глубинах G—8 метров, ближе к плотине приносимый драгой ил был гораздо богаче речным гравием, чем организмами. Впрочем, личинки тендипедид отличались очень крупными размерами.

Но примерно с середины водоема с уменьшением глубины драга стала приносить и водоросли—в основном рдест (Potamo- geton filiforme), а дно юго-западной части водоема было покрыто сплошным покровом хары. Когда же мы вошли в верхнюю часть водоема, то жизнь вокруг нас забила что называется ключом: берега густо заросли полупогруженной и погруженной растительностью—тростником, камышом, ежеголовником, местами рогозом (Typha latifolia. Т. angusiifolia и др.), из которых с шумом взмывали стайки уток и куликов-чернышей. С приближением лодки ныряли кормившиеся у берега мелкие пеганки (Podiceps) и довольно многочисленные лягушки, за которыми, по-видимому, гонялись крупные ужи. Когда же мы стали облавливать сачком и драгой густые заросли рдеста и водяной гречихи, мы вытаскивали множество личинок стрекоз, поденок, мух-львннок, бокоплавов, головастиков, лягушек, гладышей и, к нашему удивлению, многочисленных мелких моллюсков—прудо- вичков (Limnea irancakila).

—        Что же, настоящий эвтрофный водоем с ледяной водой на дне!—резюмировал я, смерив температуру воды втекающего в водохранилище Салгнра, которая оказалась равной 14°.

—        Да, пожалуй, даже слишком эвтрофный для водоема, питающего водопровод!—отозвался Семен Людвигович.

—        Как рыбальство идет, товарищ?—спросили мы одинокого рыболова, вероятно из числа служащих Водоканала, пригорюнившегося с удочкой у восточного берега.

—        Да вот смотрите!—сказал он, показывая на крупного пескаря и нескольких не менее крупных усачей, лежавших на берегу.

—        А карпов и сазанов что же вы не поймали?—спросил Семен Людвигович.

—        А их в водохранилище совсем нет, не напустили, потому—водоем специального назначения. Из дальнейших расспросов выяснилось, что в водохранилище ловится еще головль и, конечно, форель.

Смерив и взвесив, с разрешения рыбака, наиболее крупных представителей его улова, мы убедились, что пескарь имел в длину 26, а шестилетняя икряная самка усача целых 3G сантиметров при «зоологической длине» 32,3 сантиметра и весе 705 граммов . Удивляться было, впрочем, нечему, учитывая обилие пищи в водоеме.

—        Шабаш!—сказал я,— едемте обратно, потому что все ясно. Лучшего доказательства того, что основной причиной бедности наиболее крупных крымских водоемов растительной и животной жизнью является непостоянство их уровня, не требуется. Смотрите, какое здесь изобилие жизни!

Когда мы сдавали лодку сторожу, я спросил его на прощание:

—        А вы не боитесь, что ваш водопроводный бассейн слишком уж зарастет травой?

—Как же, как же!—оживился тот.—Выдираем понемногу корневища камыша и прочей травы, а один раз даже перепахали у берега дно, когда вода спала.

—        Итак, Семен Людвигович,— сказал я, когда мы катили уже в сумерках по шоссе, направляясь домой,— наиболее перспективное из обследованных нами водохранилищ мелиорировать нам не дадут, потому что это водоем специального назначения.

... Экспедиционная часть нашей работы была закончена — оставалось обработать добытые материалы. Разумеется, ихтиологическую и гельминтологическую часть этой обработки взял на себя сектор зоологии Базы Академии наук, определение собранных растений—сектор ботаники в лице покойного ныне профессора Н. А. Троицкого; определение организмов планктона и донных беспозвоночных (за исключением моллюсков) любезно согласился сделать лучший знаток фауны внутренних водоемов Крыма—Я- Я. Цееб, работавший в то время в Орловском пединституте. Когда обработка была закончена, я представил в Крымводхоз докладную записку, в которой подводил итог всем нашим рекогносцировочным исследованиям, и основным выводом было то, что рыба в крымских водохранилищах голодает. В связи с этим записка содержала ряд практических предложений в отношении гидробиологической и рыбохозяйст- венной мелиорации водохранилищ—другими словами, давала указания о мероприятиях, которые позволили бы использовать их не только для орошения, но и для получения высокосортной товарной рыбы .

Прежде всего я предлагал значительно расширить сортимент населяющей водоемы рыбы — для начала путем введения «умеренных» хищников—окуня и судака и особенно ценного американского окуня (Micropterus salmoi- des), которые несколько разредили бы скопления малоцен- ной «сорной рыбы»—пескаря, являющегося пищевым конкурентом более ценной рыбы—карпа и сазана. Далее я исходил из того соображения, что чем большим количеством различных по своей биологии видов рыбы будет населен водоем, тем более полно они смогут использовать его пищевые запасы.

Поэтому, помимо окуня и судака, я предлагал ввести язя, леща, линя, серебряного карася и других частиковых рыб, которые при создании необходимых условии смогут размножаться в водохранилищах, наконец, я рекомендовал запустить и красную рыбу, например осетра или стерлядь, а также угря, которые как рыбы проходные не будут размножаться, а только нагуливать мясо и жир.

Но чтобы судак, окунь, карп могли хорошо размножаться, я рекомендовал но возможности избегать полного спуска водохранилищ, уничтожающего и без того скудную их растительность, и для этого использовать всякую возможность наполнять водоемы и летом. Помимо этого, я предложил и искусственные сооружения для облегчения икрометания рыб в виде поставленных на якорь илотов с привязанными пучками можжевельника. Но чтобы рыба могла не только размножаться, но и хороню расти, надо было во что бы то ни стало обогатить необычайно бедную фауну водохранилищ. Конечно, эта фауна будет обогащаться с течением времени естественным путем—путем заноса яиц и зародышей ветром, птицами, насекомыми. Но, как сказал И. В. Мичурин, «мы не можем ждать милостей от природы»—мы должны сами активно заселять водоемы, если не хотим, чтобы рыба в них голодала.

На первых порах я предлагал переселять в водохранилища из водоемов самого Крыма и Украины различных, поедаемых рыбами моллюсков, рачков, червей и других беспозвоночных. Не ограничиваясь одними советами и не слишком рассчитывая на энергию и инициативу состоящего в штате Водхоза рыбовода, я решил сам положить почин заселению водоемов новыми видами беспозвоночных.

Поэтому с наступлением сезона полевой работы следующего, 1919 года прибыл в Крым на самолете и привез в оцинкованных ведрах довольно большое количество пресноводных моллюсков, добытых в низовьях Днестра. Немедленно после прибытия были организованы поездки на знакомые уже водоемы Базар-Джалга и Эгиз-Оба для «засева» их новой фауной. На этот раз нам уже не пришлось «ждать милостей от Водхоза»: за истекший год молодая Крымская база Академии наук, вскоре переименованная в Филиал, обзавелась собственным транспортом, и мы отправились в путь в составе почти всех сотрудников Сектора зоологии на собственном большом крытом грузовике-трехтонке.

В Бахчисарайское наиболее перспективное водохранилище было запущено за две поездки 272 лужанки (Vivipa- г us), 18 больших прудовиков (Litnnea stag rial is), 92 большие катушки (Coretus corneus), 85 чернушек (Melanopsis acicu- laris), наконец, 28 мелких двустворчатых моллюсков (Sphac- rium rivicola).

В Альминское водохранилище было пущено только 200 лужанок и 50 катушек. «Засев» Тайганского водохранилища был поручен лаборанту И. Ушакову.

К сожалению, Семен Людвигович Делямуре, так много содействовавший успеху первого обследования водохранилищ, не принимал участия в претворении в жизнь одного из предложений, вытекающих из нашего с ним обследования,— он вскоре вышел из состава сотрудников Базы. Очень скоро ушел и я, так как мне было трудно совмещать работу в Одессе и Крыму.

А с нашим уходом надолго замерло и гидробиологическое направление работ зоосектора. Оно слегка оживилось с 1955 года, когда Крымский филиал Академии наук перешел в ведение Украинской академии. Тогда научный персонал Карадагской морской биологической станции, перешедшей в непосредственное подчинение к Крымскому филиалу АН УССР, получил весьма ответственную нагрузку: продолжать и углублять изучение внутренних водоемов Крыма, чем в основном занимались Г. П. Трифонов и А. С. Лещинская. Впрочем, это длилось очень недолго.