Гетманы Самко и Брюховецкий. Разгром казацкой старшины

 

РУССКАЯ ИСТОРИЯ

 

 

Гетманы Самко и Брюховецкий. Разгром казацкой старшины

 

Старшина опять, волей-неволей, начала думать о примирении с Москвой; и на раде, где не было черни (как наивно объясняли собравшиеся, чтобы избежать чересчур больших расходов), был выбран гетманом Самко, дядя постригшегося в монахи Юрия Хмельницкого, тотчас же начавший уверять царя Алексея в свой преданности.

 

Но для Москвы подобные союзники были уже не нужны: это была пройденная ступень, и простого повторения истории Выговского теперь было мало. Нужно было нанести старшине такой удар, после которого ей осталось бы только сдаться на милость победителю. Предлог же не утвердить Самка гетманом - что без утверждения московского государя гетманом быть нельзя, об этом теперь уже не спорили - был превосходный: гетмана должно выбирать все казачество, "как старшие, так и меньшие", а где же эти последние? Кто их видел на выборах Самка? Повести на этой почве демагогическую агитацию было крайне легко, и весьма скоро мы находим депутатов от запорожской черни в очень дружеских разговорах с московским воеводою князем Ромодановским, тут же, при них, третировавшим Самка и его сторонников. Депутаты эти, подпив, откровенно говорили, что они "сошлись затем, чтобы перебить городовую старшину, которая обогащается на счет простого народа"*.

 

     Под видом демократической, "черной", рады подготовляли, таким образом, просто погром старшины казацкими низами, и программа эта была выполнена как не надо лучше. Казацкая демократия выдвинула кандидатом в гетманы Брюховецкого, который сразу стал и официальным кандидатом московского правительства: царский представитель разбил свой шатер рядом с его ставкой, и Самко со своими сторонниками должен был идти во вражеский стан для того, чтобы принять участие в выборах.

 

 "Их кармазинные, вышитые золотом жупаны, богатые уборы на конях составляли противоположность с сермяжными свитами и лохмотьями пеших, обнищалых, разоренных сторонников Брюховецкого, сбежавшихся отовсюду на добычу". Оставшаяся еще на стороне Самка часть черни, увидав своих у Брюховецкого, стала массами покидать кандидата старшины. Самка прогнали с места выборов - не без содействия и московских войск, а потом отпраздновали свою победу грандиозным грабежом всех его богатых сторонников, которых тут же, на раде, ободрали догола.

 

"Брюховецкий исполнил свое обещание, которое сообщали черному народу его пособники: он дозволил грабить богатых и потешаться вообще над "знатными" в течение трех дней. По этому дозволению безобразное пьянство, грабежи, насилия продолжались три дня; "знатных" мучили беспощадно, никто за них не взыскивал, все обращалось в шутку, - говорит самовидец. - Все имение тех, которые сидели в замке под стражею, было расхищено, так что у них во дворах не осталось ровно ничего. Худо было всякому, кто носил кармазинный жупан; иных убивали, а многие тем спасли себя, что оделись в сермяги"*.

 

 

На место ограбленных, убитых и казненных - к числу последних принадлежал сам Самко с ближайшими сторонниками, - поставлена была новая старшина, полковники "из гультяйства запорожского", которые из "голоты" ставши начальниками, прежде всего стремились материально использовать возможно скорее доставшуюся им - бог весть, надолго ли? - власть и от того "имеяху всегда на мысли разграбление". Главные вожди "черной" рати были пожалованы дворянами московскими, а их начальник Брюховецкий стал боярином. За такую царскую милость нельзя было не отблагодарить, и новый гетман ударил государю челом - всей Украиной приехав в Москву, просил, чтобы великий государь пожаловал, велел малороссийские города со всеми принадлежавшими к ним местами принять и с них денежные и всякие доходы сбирать в свою государеву казну, и послать в города своих воевод и разных людей. А насчет церкви Брюховецкий оказался радикальнее самой Москвы - прямо предложил, чтобы киевским митрополитом был "святитель русский из Москвы". Московский государь нашел, что это уже слишком, и пообещал только снестись об этом с патриархом константинопольским.

 

     Мы очень ошиблись бы, если бы подумали, что этот демократический гетман отсутствие "сепаратизма" выкупал какими-либо социальными новшествами, проведенными ценою уступок Москве. Ничуть не бывало. В этом отношении Брюховецкий решительно ничем не отличался от своих предшественников. Отдавая московскому царю доходы с украинских городов, он и себя не забывал. Вдобавок к Гадичу - гетманскому домену со времен Хмельницкого, он просил себе еще в личное, не по гетманской должности, наследственное владение целую "сотню" (волость) в Стародубеком полку, да еще мельницу под Переяславлем. Всем полковникам своим новый гетман выпросил по селу.

 

И, наконец, не довольствуясь московскими войсками, которым теперь и не суждено было уходить из Украины, хлопотал об организации постоянной гетманской гвардии "из московских людей": "Без таких людей мне никакими мерами быть нельзя в шаткое время - меня уже раз хотели погубить, да сведал вовремя", - говорил он приставленному к нему московскому дворянину Желябужскому. Москва могла быть довольной - несмотря на полный разгром старшины Брюховецкий не остался без противников.

 

Буржуазия с духовенством во главе ненавидела новую старшину и боялась ее. Боярин Шереметев писал из Киева: "Теперь епископ, архимандрит печерский и всех малороссийских монастырей архимандриты и игумены, и приходские попы с мещанами в большом совете и соединении, а с гетманом, полковниками и казаками совету у них мало за то, что гетман во всех городах многие монастырские местности, также и мещанские мельницы отнимает, да он же, гетман, со всех малороссийских городов, которыми великому государю челом ударил, с мещан берет хлеб и стацию большую грабежом, а с иных за правежом".

 

А Брюховецкий на вопрос, чем успокоить "шатость" в малороссийских городах, отвечал: "Одно средство - когда эти города будут взяты государевыми ратными людьми (после бунта, подразумевалось), то надобно все их высечь и выжечь, и всячески разорить, также и села около них, чтобы вперед в этих городах и селах жителей не было"*.

 

 

К содержанию книги: Покровский: "Русская история с древнейших времён"

 

Смотрите также:

 

Запорожские козаки. Запорожская Сечь  Переяславская рада  Богдан Хмельницкий  Казаки за веру и народность