Христианство

О ВОЗНИКНОВЕНИИ ХРИСТИАНСТВА

На рубеже II и III вв. Тертуллиан следующим образом определял символ веры: «Мы веруем, что существует единый бог, творец мира, извлекший его из ничего словом своим, рожденным прежде всех веков. Мы веруем, что слово сие есть сын божий, многократно являвшийся патриархам под именем бога, одушевлявший пророков, спустившийся по наитию духа святого в утробу девы Марии, воплотившийся и рожденный ею; что слово это — господь наш Иисус Христос, проповедовавший новый закон и новое обетование царства небесного. Мы веруем, что Иисус Христос совершил много чудес, был распят, на третий день по своей смерти воскрес и вознесся на небо»

Итак, согласно ортодоксальной традиции, на рубеже нашей эры в Иудее родился от девы Марии давно уже предсказанный библейскими пророками мессия-спаситель, сын божий Иисус, который путем совершения многочисленных чудес доказал, что он ниспослан с неба на землю во имя спасения рода человеческого, погрязшего в пороках и беззаконии. За выступления против официального иудаизма Иисус был распят на кресте в Иерусалиме. Своей мученической смертью он искупил грехи человечества. Ранние христиане были убеждены, что вскоре, в ближайшем же будущем, состоится второе пришествие Иисуса Христа, которое установит на земле царство божье.

По той же традиции, ученики Иисуса — апостолы, укрепившись благодаря чуду воскресения в своей вере, стали проповедовать слово божье сначала среди палестинских евреев, а затем, главным образом по инициативе и усилиями несколько позже обратившегося в христианство апостола Павла, и среди язычников. Согласно новозаветным сообщениям, на протяжении тридцатилетия после распятия Иисуса христианские общины охватили не только Иудею и непосредственно прилегающие к ней области, но всю территорию восточного Средиземноморья.

Та же традиция сообщает, что новая религия шла от успеха к успеху и во второй половине I в. К концу этого столетия христианство охватило и западную часть Средиземноморского бассейна. Таким образом, в течение так называемого апостольского века проповедь новой веры сделала якобы совершенно невероятные успехи. К тому же времени были будто бы уже составлены все признанные церковью боговдохновенными новозаветные сочинения. Такой же непрерывный рост влияния христианства продолжался и в течение II в., пока, наконец, в самом конце этого столетия Тертуллиан не заявил горделиво своим противникам: «Мы существуем, так сказать, со вчерашнего дня, а уже наполняем все: ваши города, жилые кварталы, крепости, пригороды, советы, даже лагери, декурии, дворец, сенат, форум; вам мы оставили одни только храмы» («Апология», 37).

В этой ортодоксальной, принятой как католической, так и православной церковью схеме, казалось бы, все было предусмотрено для того, чтобы придать ей максимальную видимость истины. Многие тысячи богословов старательно штудировали и истолковывали в ней каждое положение, сглаживая всякие противоречия и неувязки. На протяжении тысячи лет средневековья, когда письменность была почти исключительной монополией церковников, а исторические рукописи хранились в монастырях, любые мало-мальски противоречившие этой схеме сочинения безжалостно уничтожались. Те же источники, которые по тем или иным соображениям невозможно было полностью уничтожить, всячески фальсифицировались и подделывались; даже в рукопись ортодоксального иудея Иосифа Флавия вписали утверждение, что Иисус был... мессией.

В изложенной схеме основное значение имеют три положения:

 1) историческое существование богочеловека Иисуса, земная жизнь которого изложена в евангелиях;

2) незапятнанная чистота и непрерывность христианского вероучения, изложенного лично учениками предполагаемого основателя новой религии, которое сохранилось в приписываемых ему изречениях; 3) существование церкви от кружка апостолов во время возникновения христианства и вплоть до наших дней. Последний момент играет особенно важную роль в католической доктрине, согласно которой папы римские являются прямыми наследниками первых апостолов Петра и Павла.

Как уже отмечалось, на протяжении последних полутора столетий, благодаря общему прогрессу исторической науки, были достигнуты большие успехи в деле критической оценки источников по раннему христианству, что нанесло тягчайший удар ортодоксальной традиции. Как же в свете современной науки рисуется возникновение христианской религии и древнейших христианских общин?

Неприемлемость церковной схемы, даже если отбросить рассказы о чудесах, особенно отчетливо проявляется в свете следующих четырех соображений.

1.         Хронологический порядок христианских источников фактически противоположен тому порядку, в котором они размещены в Новом завете. Об основаниях для датировки этих сочинений было достаточно подробно сказано в главе об источниках.

2.         Вплоть до начала II в. сведения о христианах полностью отсутствуют в еврейской и греко-римской литературе.

3.         В самих христианских сочинениях налицо явный разрыв между подробным повествованием о возникновении христианства и деятельности апостолов, с одной стороны, и молчаиием о последующем развитии новой религии вплоть до середины II в.— с другой. Этот разрыв можно объяснить только тем, что сама евангельская литература возникла в середине II в.

4.         Ни в христианской, ни тем более в нехристианской литературе нет никаких реальных сведений о деятельности якобы столь мощной церкви в Иудее уже начиная со второй половины I в.

При таком положении дел естественно возникает вопрос: можно ли вообще воссоздать историю возникновения христианства, опирающуюся на твердые исторические факты? Могло бы создаться впечатление, что, отвергая церковную догму и отказываясь от привлечения вымышленных сведепий из заведомо значительно более поздних евангелий, исследователь окажется в абсолютно безвыходном положении ввиду отсутствия современных нехристианских источников. В этом плане действительно имеются очень серьезные трудности. Лучшим их доказательством является концепция, академика Р. Ю. Виппера, который именно в связи с этими затруднениями вообще считал, что христианство возникло лишь в середине II в. и что для предшествующего времени мы можем говорить лишь о предыстории этой религии. Все же, несмотря на серьезные трудности, проблема воссоздания истории возникновения христианства, хотя бы в основных чертах, не является неразрешимой.

У нас нет пикаких достоверных сведений о христианстве в первой половине I в. Евангелия возникли значительно позже и, что самое важное, все их сообщения о жизни основателя христианства свидетельствуют не о существовании, а, наоборот, о неисторичности Иисуса. К этому вопросу мы еще вернемся (см. гл. VI, § 2).

Древнейшим памятником христианской литературы является Откровение Иоанна, датируемое началом второй половины I в. Некоторые части его были, вероятпо, интерполированы или переработаны в самом конце I в. Однако его основное содержание, несомненно, относится ко времени Иудейской войны. Четыре главных соображения: 1) слабое распространение пового вероучения, 2) теснейшая связь с иудаизмом, 3) почти полное отсутствие элементов христианской догматики и, наконец, 4) умолчание о земной жизни Иисуса — все это не только заставляет причислить Откровение к паиболее ранним христианским произведениям, но и доказывает, что в то время христианство только начало отпочковываться от иудейской религии. Косвенным, но все же весомым подтверждением ранней датировки Откровения служат упорные споры между церковниками о том, следовало ли включать его в канон, так как некоторые утверждения в Откровении явно расходились с церковной догмой. Да и то, что Откровение все- таки было включено в Новый завет, доказывает близость его к кругу идей самого раннего христианства.

Вряд ли какое-нибудь иное из новозаветных сочинении вызывало среди церковников больше разногласий, чем Откровение Иоанна. Далеко не исчерпывающую, но все же довольно обстоятельную сводку этих разногласий дает первый историк церкви Евсевий («Церковная история», III, 24 сл.; V, 8; особенно VII, 25), который еще в IV в. вынужден был признать, что «мнение об Откровении еще и ныне колеблется в ту и другую сторону» (III, 24). Ири- ней (V, 30, 3), писавший в последней четверти II в., датировал Откровение «концом царствования Домициана», следовательно, около 95 г. (ср. Евсевий, ук. соч., V, 8). Александрийский епископ середины III в. Дионисий, указав, что некоторые из его предшественников «совершенно отвергали и всячески опровергали» Откровение, приводит имевшую хождение среди церковников версию о том, что Откровение было составлено еретиком Керинфом, проповедовавшим «земное царство христово». Сам Дионисий все же «не дерзал отвергать эту книгу, потому что многие братия смотрят на нее с уважением» (там же, VII, 25). Здесь же Дионисий отмечал, что стиль и язык Откровения, в отличие от евангельского, «не чисто греческий, но смешан с речениями иностранными и по местам неправильными». Последнее замечание полностью соответствует истине и также свидетельствует в пользу ранней датировки этого сочинения.

Камнем преткновения для церковников были, разумеется, не стилистические особенности Откровения. Сущность разногласий состояла в том, что в Откровении проповедовались идеи, не совместимые с духом прочих новозаветных сочинений. Представление о земном царстве христовом резко противоречило провозглашенному в евангелиях потустороннему царству небесному. Здоровая ненависть к Риму, стремление отомстить угнетателям также находились в конфликте с политической линией церкви. Только авторитет древнейшего памятника христианской литературы среди «многих братий» заставил церковников согласиться на включение его в Новый завет.