ПРАВОПРИМЕНЕНИЕ

Применение норм, предусматривающих уголовную ответственность за нарушение правил охраны труда

Теперь остановимся на вопросах применения норм, предусматривающих уголовную ответственность за нарушение правил охраны труда.

Ответственность за нарушение правил охраны труда предусматривается в уголовном законодательстве как в общей норме (ст. 140 УК РСФСР и соответствующие статьи УК других союзных республик), так и в специальных составах, обеспечивающих уголовно-правовую охрану безопасности труда и здоровья людей на строительных и горных работах, во взрывоопасных цехах (ст.ст. 214, 215 и 216 УК РСФСР и соответствующие статьи УК других союзных республик).

Общая  норма   (ст.   140  УК РСФСР)   сконструирована так, чтобы обеспечить уголовно-правовую охрану трудящихся от широкого круга возможных нарушений правил по технике безопасности, промышленной санитарии и иных правил охраны труда, если они могли повлечь за собой несчастные случаи с людьми или иные тяжкие последствия.

Но вместе с тем бланкетный характер указанной нормы ставит перед судом в процессе ее применения достаточно сложную задачу — определить, какое именно правило было нарушено, ибо в понятие охраны труда входит целая система законодательных актов и соответствующих им социально-экономических, технических, гигиенических и организационных мероприятий, обеспечивающих безопасность, сохранение здоровья и работоспособности человека в процессе труда (см. Государственный стандарт безопасности труда — ГОСТ 12.0.002.74). Поэтому и действующие в этой области правила весьма многочисленны и разнородны по своему содержанию, они относятся к различным сферам социалистического производства, промышленной санитарии и т. п. Нормативных актов и правил по охране труда насчитывается около тысячи, но только незначительная их часть (около 70) имеет общее значение для всех отраслей народного хозяйства. Остальные акты и правила относятся к отдельным его отраслям или к их группам. При этом, разумеется, далеко не всякое нарушение правил охраны труда влечет уголовную ответственность.

Закон не дает четкого разграничения преступных нарушений таких правил, с одной стороны, и нарушений, не являющихся преступлениями,— с другой. В связи с этим важно исследовать в процессе судебного разбирательства все обстоятельства дела, раскрывающие содержание и характер допущенного нарушения, подпадающего под признаки преступления, которые в уголовном законе далеко не все конкретизированы.

Так, в диспозиции ч. 1 ст. 140 УК РСФСР говорится об ответственности при условии, если нарушение правил могло повлечь несчастные случаи с людьми или иные тяжкие последствия, т. е. создавало лишь угрозу наступления указанных последствий. В какой мере они могли действительно наступить — определяется судом с помощью анализа допущенного нарушения, обстоятельств, при которых оно было допущено, и главное — путем всестороннего изучения вопроса о возможности наступления предусмотренных законом последствий,  ибо от его  правильного разрешения в основном и зависит   установление   в   действиях   (бездействии)   подсудимого признаков преступления.

Рассматриваемая норма кроме простого состава содержит и два квалифицированных, требующих установления судом наличия определенных последствий в результате нарушений правил охраны труда: причинение телесных повреждений или утрату трудоспособности (ч. 2), смерть человека или причинение тяжких телесных повреждений нескольким лицам (ч. 3).

В судебной практике выработаны критерии, раскрывающие содержание тех признаков, которые в уголовном законе даны лишь в общей форме. В одних случаях практика дает достаточно четкие ответы, в конкретизации же других признаков меньше определенности, в связи с чем и возникают известные трудности. Так, если речь идет о всех видах производственного травматизма (смерть, телесные повреждения любой степени тяжести, обмораживание, отравление и т. д.), то признак «иные тяжкие последствия» трактуется в теории и на практике по-разному. Одна позиция сводится к тому, что под иными тяжкими последствиями следует понимать причинение вреда жизни и здоровью людей (утрата трудоспособности, профессиональные отравления, профессиональные и иные заболевания)1. Верховный Суд СССР в постановлении Пленума от 30 мая 1967 г. (с изменениями, внесенными постановлением Пленума от 30 марта 1973 г.) в п. 5-а указал, что к иным тяжким последствиям, возможность наступления которых предусмотрена ч. 1 ст. 140 УК РСФСР, относятся, в частности, случаи профессиональных и других заболеваний в результате допущенных нарушений Правил охраны труда и промышленной санитарии2. Тем самым допускается возможность и других последствий, хотя характер их и не указывается.

Другая позиция включает в рассматриваемое понятие также и причинение материального ущерба производству3. В ее обоснование приводится содержащееся в п. 6 того же постановления Пленума разъяснение иных тяжких последствий (применительно к ст.ст. 214—216 УК РСФСР), в число которых    включается  и причинение    значительного материального ущерба государственной, общественной организации и гражданам1.

Представляется, что правы те авторы, которые не допускают широкой трактовки признака, указанного в ч. 1 ст. 140. Действительно, с позиций правоохранительной функции уголовного закона объектом его охраны являются здоровье, безопасные условия труда2. Всякого рода причинение материального ущерба социалистической собственности (в том числе и в результате нарушения правил охраны труда) должно влечь ответственность по другим статьям уголовного закона, специально направленным на охрану социалистической собственности, обеспечение ее сохранности от преступных посягательств, не связанных с хищением, а также посягательств, образующих составы должностных преступлений. Кстати, судебной практике неизвестны случаи осуждения по названной статье за причинение материального ущерба в результате нарушения правил охраны труда.

В правоприменительной деятельности суда по делам о нарушении правил об охране труда возникает и ряд других вопросов, трактовка которых неоднозначна и порою встречает затруднения.

Надобность в применении уголовно-правовых норм, охраняющих конституционное право граждан на свободу совести (ст.ст. 142 и 143 УК РСФСР и соответствующие статьи УК других союзных республик), практически возникает весьма редко. Но все же представляет интерес некоторая специфика их реализации.

В ст. 142 УК РСФСР (и в аналогичных нормах УК большинства других союзных республик) состав преступлений изложен с помощью бланкетной диспозиции, а именно: нарушение законов об отделении церкви от государства и школы от церкви. Однако преступными признаются лишь те нарушения, которые перечислены в постановлениях Президиумов Верховных Советов союзных республик, давших официальное толкование указанной нормы. Все входящие в перечень нарушения по существу образуют самостоятельные составы преступных посягательств с одинаковой санкцией, указанной в ч. 1 ст. 142. Характерной особенностью их применения является правильное установление  субъекта  преступления.  Хотя  уголовно-правовая норма и не содержит в ч. 1 каких-либо специальных указаний на этот счет, анализ указанного перечня показывает, что пять видов нарушений, перечисленных в пп. 1—5, практически предполагают ответственность преимущественно за организацию преступных нарушений соответствующих законов. Вместе с тем в качестве одного из обстоятельств, отягчающих ответственность за рассматриваемое преступление, в ч. 2 ст. 142 указана организационная деятельность, что может создать впечатление дублирования признаков в ч. 1 и ч. 2 ст. 142 и, разумеется, вызвать трудности в их определении судом. Для их разграничения в юридической литературе предлагается рассматривать организационную деятельность, предусмотренную ч. 2 ст. 142, как организацию действий нескольких непосредственных организаторов нарушений законов о культах, любую форму руководства их преступной деятельностью, а также создание для этого необходимых условий. Такая позиция нам представляется основательной.

Применение рассматриваемой нормы затрудняется ввиду бланкетного ее изложения. В указанных постановлениях Президиумов Верховных Советов союзных республик содержится в каждом из шести пунктов достаточно четкая обрисовка уголовно наказуемых действий, настолько разнохарактерных по своему содержанию, что целесообразно сконструировать на этой основе разные составы преступлений, которые должны войти в уголовный закон (такое правовое решение действовало до последней кодификации). Одновременно это позволило бы произвести и уточнение признаков объективной стороны этих составов, исключение некоторых из них, их дополнение, исходя из имеющих место в действительности нарушений. С учетом общественной опасности действий, предусмотренных этими составами, следовало бы установить и различные санкции.

К этому надо добавить, что некоторые союзные республики (Киргизская ССР и др.) установили отдельно ответственность за понуждение к исполнению религиозных обрядов. Такое расширение сферы уголовно-правовой охраны свободы совести представляется целесообразным и во всех других союзных республиках, поскольку указанные действия опасны еще и потому, что связаны с оказанием на потерпевшего определенных форм давления со стороны виновного.