Судебная психиатрия

СУДЕБНО-ПСИХИАТРИЧЕСКАЯ ЭКСПЕРТИЗА ПРОСТОГО АЛКОГОЛЬНОГО И ПАТОЛОГИЧЕСКОГО ОПЬЯНЕНИЯ

Судебно-психиатрическая экспертиза лиц, совершивших правонарушения в состоянии опьянения, является одной из наиболее частых и сложных. Эксперт должен определить, в состоянии какого алкогольного опьянения — простого, не исключающего вменяемости, или патологического, исключающего вменяемость, совершено правонарушение. Необходимо правильно представлять клиническое содержание обоих понятий, знать их диагностические критерии.

Простое алкогольное опьянение

Понятие «простое алкогольное опьянение» применяют в судебно-психиатрической практике. Им пользуются в основном судебные психиатры для отграничения его от временных расстройств психической деятельности, нередко возникающих на фоне опьянения. Динамика простого алкогольного опьянения гакова: в начальном периоде (легкая степень) на короткое время повышается восприимчивость к внешним впечатлениям при склонности к поверхностным ассоциациям по сходству и смежности. С ослаблением тормозящего влияния высших отделов центральной нервной системы облегчаются двигательные импульсы, усиливается жестикуляция, растормаживаются влечения. Настроение у опьяневших часто меняется, усилившаяся эффективность легко приводит к конфликтам, агрессии. Снижаются способность к осмысливанию окружающего и критика. Повышенное настроение, беспечность, благодушие нередко под влиянием безобидных замечаний окружающих сменяются вспыльчивостью, раздражительностью, злобностью.

Для средней степени алкогольного опьянения характерно снижение яркости представлений, отчетливости восприятия окружающего, стройности и цельности мыслительного процесса. Ассоциативная деятельность замедляется, становится поверхностной и беспорядочной. Речь опьяневшего определяется случайными мотивами, становится монотонной, меняется ее ритм, замедляется темп, появляются персеверации. Вследствие снижения сознательного, критического отношения к поведению окружающих и собственной личности опьяневшие нередко совершают неадекватные действия. Возникшие желания, мысли могут легко реализоваться в импульсивные агрессивные акты в отношении окружающих. В результате действия алкоголя на организм заостряются или обнажаются индивидуальные характерологические особенности. В этой стадии опьянения легко всплывают давние психотравмирующие переживания, обиды. Они сравнительно легко приводят к скандалам, дракам, дебошам.

С усилением опьянения до оглушенности (тяжелая степень опьянения) координация движений нарушается, походка становится неуверенной, спотыкающейся, неуклюжей, выражение лица — застывшим, взгляд — блуждающим, безразличным. Резко ухудшается ориентировка в месте и времени. Появляются вестибулярные расстройства (головокружение, тошнота, рвота и т. п.).

Иногда возникает иллюзорное толкование окружающей действительности, нарушается оценка величины предметов, расстояния между ними и т. п. Ослабляется сердечная деятельность, снижаются артериальное давление, температура, нарастает физическая слабость, утрачивается интерес к окружающему. Опьяневший выглядит сонливым и вскоре засыпает наркотическим сном, порой в самых неподходящих местах. В ряде случаев во время сна бывают непроизвольное мочеиспускание и дефекация, судороги.

После глубокого сна, которым обычно заканчивается тяжелое опьянение, реальные события во время опьянения у большинства людей, как правило, сохраняются в памяти. Иногда воспоминания бывают отрывочными, возможно и полное запа- мятование.

В практике экспертизы встречаются атипичные состояния простого опьянения с истерическими явлениями (фантазирование, вымыслы, самооговоры и т. п.), элементами самопопустительства, преувеличения, озорства, сознательной распущенности, развязности и т. п. Незначительные ссоры, обидное слово, неудачная реплика, невыполненное желание оказываются достаточным поводом для опасных агрессивных действий опьяневшего, которые тут же реализуются. Способность отдавать себе отчет в своих действиях и руководить ими сохраняется, иногда лишь ослабляясь.

Эксперт-психиатр должен помнить, что при диагностике состояний опьянения необходимо исходить из всей клинической картины опьянения. Обстоятельства, не связанные с клинической структурой и психотическими проявлениями, могут лишь косвенным образом подтвердить диагноз этого состояния или причины его возникновения.

Патологическое опьянение

Патологическое опьянение — сумеречное помрачение сознания различной структуры, относится к группе острых кратковременных психотических расстройств.

Краткие исторические сведения. R. Krafft-Ebing (1869) различал 3 вида патологического опьянения: помрачение сознания с бредом, похожее на эпилептическое возбуждение с галлюцинаторным бредом и скоропреходящее неистовство. В дальнейшем правильность его наблюдений была подтверждена.

В начале XX века клинику алкогольного опьянения, в частности патологического, в Германии изучали Н. Gudden (1900), К. Heilibronner (1901), К- Bonhoeffer (1906), позже К. Birnbaum (1935), во Франции — A. Porot (1928), R. Benon (1936).

P. Gamier (1890) выделял ажитированно-моторную, сенсорную и бредовую формы патологического опьянения Не видя принципиальной разницы между клиникой патологического и простого опьянения, одни психиатры предлагали отказаться от экспертизы опьянения [Birnbaum К-, 1935], другие — не высказываться в отношении «нормальных» опьянений [Heilibronner К., 1901; Cramer А. 1903], третьи предлагали вообще не признавать опьяневших вменяемыми [Mayer Н., 1927].

Ведущие отечественные психиатры, исследовавшие клинику опьянения, с самого начала шли самостоятельным путем, сужая границы патологического опьянения и устанавливая его качественное отличие от простого алкогольного опьянения В клинической характеристике болезненного опьянения они придерживались только одного термина — «патологическое опьянение» и в центр диагностики этого состояния ставили в первую очередь психопатологические. расстройства.

В. П. Сербский (1900) и С. С. Корсаков (1901) рассматривали патологическое опьянение как кратковременное, острое расстройство психической деятельности с глубоким помрачением сознания, болезненной симптоматикой в виде бредовых и галлюцинаторных симптомов и следующим из этого неправильным поведением.

В генезе патологического опьянения С. С. Корсаков(1901) и В. П. Сербский (1912) придавали определенное значение наличию болезненной почвы, в частности эпилепсии, психопатии, хронического алкоголизма и т. п. Подобные взгляды на происхождение патологического опьянения отличаются от современных, но психопатологическая симптоматика, понимаемая как патологическое опьянение, общепризнана.

Сотрудники Института судебной психиатрии им. В. П. Сербского [Введенский И. Н„ 1947, 1955; Затуловский М. И., 1955; Бунеев А. Н., 1955; Лунц Д. Р., 1957; Фрейеров О. Е., 1961; Калашник Я. М„ 1961, и др.], изучавшие клинику опьянения, более четко определили психопатологические особенности патологического опьянения, подчеркнув его качественное отличие от различных вариантов простого алкогольного опьянения, подробно описали клинику форм патологического опьянения, установили надежные дифференциальные критерии.

И. Н. Введенский (1947) выделил две формы патологического опьянения — эпилептоидную и параноидную, или галлюцинаторно-параноидную.

Эпилептоидную форму патологического опьянения он подразделял на два варианта: ажитированно-моторную с глубоким расстройством сознания, резким психомоторным возбуждением, беспорядочной агрессией; сумеречно-автоматическую с сумеречным расстройством сознания, автоматическими действиями, напоминающими действия при эпилептическом сумеречном состоянии.

М И. Затуловский (1947) патологическое опьянение характеризовал как «острое аффективно-бредовое сумеречное состояние» и подчеркивал, что оно имеет лишь незначительные психопатологические и клинические варианты. Он выступал против расширенного толкования патологического опьянения, доказывал неправомерность выделения так называемой психогенной [Birnba- urn К., 1935], маниакальной [Binder Н., 1935, Benon R, 1936], астенической [Вепоп R, 1939], ажитированной [Gamier Р., 1890; Levi-Valenst Н., 1939] форм патологического опьянения, так как клиническая симптоматика, рассматриваемая авторами в рамках указанных форм, не специфична для пато- югического опьянения, а характерна для выраженного простого алкогольного опьянения М. И. Затуловский (1947) выделял два варианта патологического опьянения К первому варианту он относил случаи, где «невозможно обнаружить какие-либо психотические переживания и продуктивные патологические образования» Здесь преобладают бесцельные моторные разряды, насильственные и разрушительные действия Ко второму варианту патологического опьянения М И Затуловский (1947) относил случаи, где отмечаются главным образом психотические симптомы, патологическая дезориентировка в окружающем и появление ненормальных побуждений и влечений. Внешние моторные проявления при этом менее выражены, относительно скудны и однообразны. Деликты случайны и обусловлены обычно конфликтами и столкновениями, вызванными поведением человека с неясным сознанием, психотическими восприятиями и толкованием окружающего

Психотические симптомы, позволяющие отграничить патологическое опьянение от простого алкогольного опьянения, по диагностической значимости М. И Затуловский делил на 3 группы, признаки, специфическое только для патологического опьянения (характерный внешний вид, бредовые высказывания, стереотипии и др); признаки простого опьянения, как правило, отсутствующие при патологическом опьянении (эйфория, суетливость, раздражительность, гневливость и др.); признаки, встречающиеся как при простом, так и при патологическом опьянении (сон, амнезия).

Советские психиатры рассматривают патологическое опьянение как острое психотическое состояние, возникающее на фоне алкогольной интоксикации, со своеобразной болезненной симптоматикой, качественно не имеющей ничего общего с клиническими проявлениями простого алкогольного опьянения.

Клинические проявления. При патологическом опьянении внезапно наступает резкое изменение сознания, подобно сумеречному, качественно отличающееся от «затуманенного» сознания или оглушенности при обычном опьянении. Находящийся в патологическом опьянении болезненно воспринимает окружающую действительность, внешняя обстановка становится для него угрожающей. Это сопровождается растерянностью, тревогой, страхом, достигающим иногда безотчетного ужаса. В состоянии патологического опьянения возможны оживление прошлых опасных ситуаций, патологическое воспроизведение ряда событий из ранее прочитанных книг и перенесение этого в воображаемую действительность. В этих случаях обычно сохраняется способность осуществлять довольно сложные целенаправленные действия, пользоваться транспортом, правильно находить дорогу и т. п. Однако чаще всего субъект, находящийся в состоянии измененного сознания, патологически дезориентирован, не способен к речевому общению с окружающими, всегда действует один, никакие совместные действия в этих случаях невозможны. Речевая продукция при патологическом опьянении чрезвычайно скудна, а если она есть, то всегда отражает тематику болезненных расстройств. В этом состоянии человек обычно не реагирует ни на какие реальные раздражители, не отвечает на вопросы, его внимание не удается привлечь.

При патологическом опьянении нередко сохраняется способность к некоторому синтезу психических явлений, к связыванию отдельных восприятий с известной их систематизацией. Выраженность и систематизированность психотичёских нарушений при патологическом опьянении у различных лиц неодинаковы. Некоторые из них ярко, живо и подробно рассказывают о пережитом в состоянии патологического опьянения, но чаще болезненная психотическая продукция отрывочна, неясна, нестойка, хотя, судя по внешним проявлениям, она есть всегда. Особенности внешности, необычная, странная манера себя держать в этом состоянии также могут свидетельствовать о галлю- цинаторно-бредовых расстройствах.

Совершаемые в патологическом опьянении поступки не являются следствием реальных мотивов и действительных обстоятельств и вместе с тем редко представляют собой хаотические беспорядочные действия. В основе таких поступков всегда лежат болезненные импульсы, побуждения, представления. Насильственные действия имеют особый, защитный для субъекта характер, они обычно направлены на устранение воображаемой опасности.

При патологическом опьянении, как правило, мало затрагиваются нервно-психические механизмы, регулирующие сложные автоматизированные навыки, равновесие и действия, связанные с моторными процессами. Все это нередко способствует совершению необычайно ловких, сложных и быстрых движений, направленных на реализацию болезненных побуждений.

Заканчивается патологическое опьянение обычно так же внезапно, как и начинается. Иногда оно переходит в сон, после которого наступает полная амнезия или остается смутное воспоминание о пережитом. Клинически наиболее оправдано выделять две формы патологического опьянения: параноидную, или галлюцинаторно-параноидную, и эпилептоидную.

Типичная картина параноидной, или галлюци- наторно-параноидной, формы патологического опьянения сводится к сумеречному помрачению сознания с внезапным, без предвестников, возникновением бреда, утратой контакта с реальной действительностью, психомоторным возбуждением, аффектами страха, гнева, бессмысленными стереотипными и импульсивными двигательными разрядами. Возникшие галлюцинаторно-бредовые расстройства, как правило, бывают устрашающими. Переживаемые аффекты субъект стремится реализовать в двигательных реакциях. Агрессивные действия при патологическом опьянении отличаются большой разрушительной силой, внезапностью, жестокостью.

Находясь во власти устрашающих болезненны* представлений, субъект может совершать ряд сложных и упорядоченных действий, вступать в контакт с окружающими, задавать вопросы, предупреждать об опасности. Однако речь такого лица обычно бывает отрывочной, в виде отдельных слов, фраз, всегда лаконичных, имеет форму приказаний, угроз и всем своим содержанием отражает болезненно искаженное восприятие действительности.

Обследуемый П., 30 лет, шофер, обвиняется в убийстве гр. К.

В детстве развивался правильно, ничем не болел. В возрасте 25 лет перенес ушиб головы Спиртные напитки начал употреблять с 20 лет, выпивал до 2 раз в неделю В состоянии опьянения становился общительным, повышалось настроение.

Сообщил, что в 12 ч выпил 250 г водки, через 2 ч в доме отца выпил еще 250 г водки, кроме того, пил пиво; затем пошел домой. О дальнейшем своем поведении ничего не помнит. «Пришел в себя» в отделении милиции.

Из материалов уголовного дела известно, что П. после распития водки в доме отца заснул Через 15—20 мин он проснулся, «вытаращил» глаза и закричал. «Шпионы, бандиты, нас убивают, спасите». В одних трусах побежал по улице и громко повторял «Довели.. убивают. где правду найти... спасите». Подбежав к гаражу, потребовал от сторожа завести машину и «неестественно» кричал «Я я .. убьют». На отказ сторожа завести машину ударил его железным прутом, пытался плечом выкатить машину из гаража. Два свидетеля этих событий сообщили о происшествии в милицию.

Прибывшие работники милиции увидели на полу у стены труп сторожа. Положив голову на труп, крепко спал П., одетый в одни трусы. Через 40 мин он проснулся и на вопрос, где находится, ответил: «На своем рабочем месте». Был растерян, оглядывался по сторонам.

Судебно-психиатрическая экспертная комиссия областной психиатрической больницы вопрос о психическом состоянии и вменяемости П в момеНт правонарушения не решила.

При обследовании в Институте общей и судебной психиатрии им. В. П. Сербского соматических и неврологических отклонений от нормы не выявлено

Доступен контакту, правильно ориентирован. Отрывочно вспоминает, что «проснулся» на земле, увидел работников милиции, решил, что с кем-то подрался. О подробностях содеянного узнал в отделении милиции.

В момент правонарушения у- П неожиданно возникло двигательное возбуждение, речевая продукция свидетельствовала об искаженном восприятии окружающего с внешне целенаправленными действиями, терминальным сном на месте преступления и последующим полным запамятованием совершенного.

Стереотипность высказываний, обращение за помощью к окружающим свидетельствуют о том, что П. переживал в то время опасную для жизни ситуацию. Переживаемая болезненная ситуация вызвала у него аффект страха, гнева, интенсивное двигательное возбуждение. Речевая продукция П. была следствием галлюцинаторно-бредовых расстройств. Эти высказывания комиссия оценила как бредовые; в совокупности с другими клиническими данными они свидетельствуют о сумеречном расстройстве сознания. Состояние патологического опьянения подтверждается особенностями и обстоятельствами правонарушения. Безмотивность и жестокость содеянного при всей их относительной диагностической ценности в данном случае также свидетельствуют в пользу патологического опьянения.

В сочетании с другими симптомами амнезия у П. не вызывает сомнений в истинности. Совокупность всех клинических симптомов позволяет расценить психическое состояние обследуемого в момент правонарушения как сумеречное расстройство сознания.

Заключение: П. совершил правонарушение в состоянии временного болезненного расстройства психической деятельности в форме патологического опьянения (параноидная форма); невменяем.

Клиническая картина патологического опьянения эпилеп- тоидной формы сводится к сумеречному помрачению сознания с внезапным резким двигательным возбуждением, нарушением ориентировки и контакта с реальной действительностью, подозрительностью, злобностью, настороженностью, аффектами страха, гнева и т. п. Двигательное возбуждение в таких состояниях обычно проявляется в чрезвычайно интенсивных, бессмысленных, хаотических агрессивных разрядах, которые совершаются с невероятной жестокостью, злобностью, нередко достигают степени автоматизмов и стереотипных'действий.

Двигательное возбуждение, агрессивные действия определяются аффектами страха, гнева, они оторваны от действительности, их интенсивность не зависит от каких-либо моментов реальной обстановки. Находящийся в сумеречном состоянии обычно не убегает, а со злобой и яростью нападает на мнимых врагов. Во время агрессивных действий, как правило, отсутствует речевая продукция, редко бывает невнятное бормотание, иногда — крик. Двигательное возбуждение, агрессивные действия при этой форме патологического опьянения чаще всего внезапно обрываются, переходя в состояние физической расслабленности, малоподвижности с последующим сном и полной амнезией содеянного.

Обследуемый Л., 33 лет, обвиняется в убийстве гр Б

В детстве рос и развивался правильно. Окончил 7 классов, затем работал Спиртные напитки начал употреблять с 25 лет В состоянии опьянения всегда был придирчивым, беспокойным, часто «заводил скандалы»

Сообщил, что в 19 ч выпил 250 г тройного одеколона и пошел на дежурство. Через час с товарищем выпил еще 250 г одеколона Что делал дальше, не помнит, «очнулся» связанным в машине по пути в отделение милиции.

Из материалов уголовного дела известно, что спустя 2 ч после потребления 500 г тройного одеколона Л. неожиданно схватил ружье и, стреляя, стал бегать по охраняемой территории. Выражение лица у него было «разъяренным, диким», бегал он «ровно, не шатался». Л неоднократно стрелял внутрь охраняемых зданий, на крики окружающих не обращал внимания. В дальнейшем Л. забежал в одно из зданий и открыл бесцельную стрельбу, во время которой убил Б. При этом Л. прятался, выкрикивал: «Где они... у.. у... у..» После удара по голове Л. упал на землю, не сопротивлялся, что-то бормотал.

Судебно-психиатрическая экспертная комиссия областной психиатрической больницы признала Л. вменяемым (диагноз: простое алкогольное опьянение). В связи с сомнением в правильности этого заключения следственные органы направили Л. на повторное освидетельствование.

При обследовании в Институте общей и судебной . психиатрии им. В. П. Сербского в физическом и неврологическом состоянии отклонений от нормы не выявлено. Л. доступен контакту, обеспокоен исходом судебного процесса. Психотических симптомов нет. Ссылается на полное запамятование совершенного Критически оценивает создавшуюся ситуацию.

О патологическом опьянении свидетельствует почти полное отсутствие речевой продукции, погруженность в узкий круг болезненных переживаний, защитно-оборонительный характер агрессивных действий обследуемого. Двигательное возбуждение у Л. не закончилось критически сном из-за травмы головы. Такое обстоятельство не может в данном случае говорить против патологического опьянения Амнезия в совокупности с другими симптомами подтверждает сумеречное расстройство сознания у Л. в момент правонарушения.

Заключение: у Л. в момент совершения правонарушения отмечалось временное болезненное расстройство психической деятельности в форме патологического опьянения (эпилептоидная форма); невменяем.

В диагностике патологического опьянения важнее установить не запамятование событий, а то, что сохранилось в памяти обследуемого, какие болезненные переживания он помнит. В таких случаях воспоминаниям следует доверять в той степени, в какой они согласуются с объективными данными.

Существенное значение для диагностики патологического опьянения имеет поведение обследуемого после правонарушения. Лица, находящиеся в простом алкогольном опьянении, при задержании обычно сопротивляются, вступают в конфликт с работниками милиции, продолжают дебоширить и т. д. Подобного никогда не бывает у перенесшего патологическое опьянение. При задержании такие лица равнодушны к случившемуся, их спокойствие не соответствует обстановке. Иногда они напряженно, испуганно озираются по сторонам, стараются вспомнить что-то, вздрагивают при обращении к ним. Отмечаются общая физическая слабость, резкое утомление.

Дифференциальная диагностика

Отграничение параноидной формы патологического опьянения от простого алкогольного опьянения должно основываться не только на отсутствии острого, внезапного начала и окончания психомоторного и аффективного возбуждения при простом опьянении, но и на признаках сумеречного помрачения сознания, свойственного патологическому опьянению (страх, гнев, автоматизированное поведение, двигательные разряды, определенная речевая продукция и т. п.).

Нередко обследуемые в состоянии простого опьянения в момент агрессии выкрикивают отдельные слова («шпион», «фашист», «война») и отрывочные фразы («вы окружены», «сегодня опасно»). Рассмотренные изолированно, оторванно от всей клинической картины опьянения высказывания могут наводить на мысль о бредовых расстройствах или обманах восприятия.

Эти высказывания сочетаются с обычным пьяным возбуждением, употребляются опьяневшими в качестве оскорблений и угроз. Высказывания имеют определенную динамику, отражают внешнее воздействие, сочетаются с другими физическими и психическими признакам простого алкогольного опьянения. Можно предположить связь между этими высказываниями и иллюзорными обманами, возможными в состоянии тяжелого простого алкогольного опьянения у лиц, страдающих хроническим алкоголизмом.

Отграничение патологического опьянения эпилептоидной формы от внешне сходных выраженных вариантов простого алкогольного опьянения должно основываться на симптомах сумеречного помрачения сознания (искаженность восприятия, сохранность моторики, автоматизмы, аффекты ужаса, страха и т. д.).

Имея ряд сходных черт с двигательным возбуждением при патологическом опьянении (интенсивность, острота возбуждения, склонность к моторным разрядам, разрушительным, немотивированным, жестоким действиям и пр.), двигательное возбуждение при простом опьянении не исчерпывает клиническую картину в целом. Его длительность зависит от реальных обстоятельств, оно доступно внешнему воздействию. Кажущееся однообразие, однотипность моторных разрядов не достигают степени автоматических, стереотипных действий, присущих эпилептоидной форме патологического опьянения.

Бессвязная речевая продукция при простом опьянении в ряде случаев может создать впечатление галлюцинаций или бреда, свойственных сумеречным состояниям. Однако в основе психических эквивалентов, как правило, лежит сумеречное состояние различной глубины и продолжительности с дезориентировкой в окружающем, извращенным восприятием ' реальности, устрашающими зрительными и слуховыми галлюцинациями. Психические эквиваленты имеют неожиданное начало и внезапное окончание. Искаженно-бредовое восприятие реальной действительности определяет внезапность, немотивированность, бессмысленность агрессивных разрядов (чаще неожиданное нападение на случайных лиц, реже — защита от мнимых врагов).

Однообразные агрессивные действия на высоте двигательного возбуждения могут внешне напоминать стереотипию или двигательный автоматизм, характерные для эпилептоидного возбуждения. Однако при простом алкогольном опьянении они имеют другое происхождение и качество, являются результатом предшествующего аффективного и двигательного возбуждения, злобности, мстительности, связаны с реальной ситуацией, зависят от реальной обстановки.

Двигательное возбуждение при патологическом опьянении выступает на передний план, является следствием сумеречного помрачения сознания, окрашено патологическими аффектами в виде страха, гнева. Иногда необходимо отграничить патологическое опьянение от абортивных алкогольных психозов (острый алкогольный параноид, острый галлюциноз, абортивные формы белой горячки), нередко возникающих на фоне опьянения.

При патологическом опьянении нет достаточно типичных для абортивных делириозных состояний симптомов: подвижных зрительных галлюцинаций, характерного изменения сознания, своеобразного расстройства аффекта (сочетание эйфории с тревогой) и соответствующих самотовегетативных расстройств.

Вопросы этиологии и патогенеза

Патологическое опьянение возникает обычно в результате воздействия на организм, помимо алкоголя, временно ослабляющих вредных факторов: переутомления, недосыпания, перегревания, астенических состояний после перенесенных заболеваний и т. п. Однако понятие «временно ослабляющие организм факторы», как и понятие «болезненная почва», этиологически неопределенно и расплывчато. Не отрицая известного значения указанных факторов, его не следует и преувеличивать.

Прежнее мнение, что патологическое опьянение возникает главным образом у эмоционально неустойчивых людей (у психопатических личностей), у больных эпилепсией, у лиц с олигофренией различной тяжести, не подтверждается клиническими исследованиями. Изучение большого числа случаев патологического опьянения показывает, что оно обычно развивается у лиц с органическими изменениями головного мозга, преимущественно с последствиями его травматического поражения.

Неправильно было бы считать, что патологическое опьянение возникает от определенного количества выпитого алкоголя. Патологический характер опьянения определяется не количеством алкоголя, а воздействием на организм ряда отрицательных внешних и внутренних факторов, совпадающим с опьянением. Патологическое опьянение обычно развивается спустя некоторое время после приема алкоголя и независимо от его количества продолжается довольно короткое время. Из-за своей скоротечности оно почти никогда не бывает предметом врачебного наблюдения. Клинические проявления патологического опьянения психиатрам почти всегда приходится восстанавливать ретроспективно на основании свидетельских показаний в материалах уголовных дел.

Судебно-психиатрическая оценка

Возможность отдавать себе отчет в своих действиях и руководить ими сохранена и дает право законодателю исключить простое алкогольное опьянение из числа психотических расстройств, обусловливающих невменяемость, ввести в Уголовный кодекс ст. 12, подчеркивающую, что лицо, совершившее преступление в состоянии простого алкогольного опьянения, не освобождается от уголовной ответственности.

Повышенная общественная опасность лиц, совершивших преступление в состоянии опьянения, обусловила принятие Закона СССР от 11.07.69 г., на основании которого перечень отягчающих обстоятельств, содержащийся в ст. 39 УК РСФСР, дополнен п. Ш «Совершение преступления лицом, находящимся в состоянии опьянения» . Ранее аналогичная норма содержалась в ст. 12 Указа Президиума Верховного Совета СССР «Об усилении ответственности за хулиганство» от 26.07.66 г.

Поскольку врач, как правило, не является свидетелем состояния патологического опьянения, умело собранные следователем данные о психическом состоянии обследуемого в момент правонарушения дают возможность экспертам вынести соответствующее заключение.

Детальный, плановый опрос свидетелей позволяет выяснить не только обстоятельства и характер правонарушения, но и ряд особенностей поведения обследуемого как до совершения правонарушения (резкое изменение поведения, странные поступки, отношение к окружающим и т. п.), так и во время (сохранение речевого контакта, содержание высказываний и т. п.) и после него (выход из болезненного состояния, реакция на задержание, на содеянное и т. п.).

Только правильно собранный и подготовленный судебно- следственными органами материал для судебно-психиатриче- ской экспертизы обеспечит правильность диагностики и экспертных выводов.

Если невозможно получить дополнительные материалы о психическом состоянии обследуемого в момент правонарушения, то экспертизу необходимо переносить в судебное заседание. В судебном заседании эксперты могут провести квалифицированный психиатрический опрос свидетелей и обследуемого, тем самым воссоздать картину правонарушения, динамику событий и вынести соответствующее заключение.

Патологическое опьянение представляет собой острый, быстро протекающий психоз, ему дается и соответствующая судебно-психиатрическая оценка — обследуемые признаются невменяемыми в соответствии со ст. 11 УК РСФСР как находившиеся в состоянии временного болезненного расстройства психической деятельности.

К лицам, совершившим правонарушение в состоянии кратковременных расстройств психической деятельности и признанным невменяемыми, необходимо применять меры медицинского характера, если для этого имеются соответствующие показания (например, временное заострение постоянно присущих им нервно-психических аномалий и др.).

Иногда этих лиц можно направлять под наблюдение районного психиатра по месту жительства. Если у перенесшего патологическое опьянение или другое кратковременное расстройство психической деятельности обнаружены органические изменения центральной нервной системы или хронический алкоголизм, то целесообразно проводить специальное лечение в психиатрической больнице.