Паразиты

Природные очаги трансмиссивных заболеваний

Болезням подобного рода, получаемым человеком от диких животных через переносчиков, свойственна, следовательно, природная очаговость, как это установил Павловский еще в 1938 г. В дальнейшем это явление подробно исследовалось им самим и его школой и ныне разрослось в целое учение о природной очаговости трансмиссивных заболеваний. Этому понятию Павловский (1948а) дает следующее определение: природная очаговость — это явление, когда «возбудитель, специфический его переносчик и животные — резервуары возбудителя в течение смены своих поколений неограниченно долгое время существуют в природных условиях вне зависимости от человека, как по ходу своей уже прошедшей эволюции, так и в настоящий ее период». Если в такой очаг, где возбудитель с помощью переносчика циркулирует между дикими животными, попадает человек, то переносчик, почерпнувший возбудителя у диких животных, может передать его человеку, и последний, если он восприимчив к данному возбудителю, заражается. Однако здесь человек является побочным звеном, не обязательным для существования возбудителя как вида.

Благодаря исследованиям Павловского и его учеников (1939. 1947а, б, 1948а, б, 1957) на территории СССР выявлен целый ряд природных очагов трансмиссивных заболеваний человека и всесторонне изучены условия их существования. Это оказалось возможным потому, что в основе исследования был положен эколого-паразитоло- гический метод, позволяющий вскрыть и установить всесторонние связи в пределах биоценоза определенного биотопа между его сочленами (возбудитель—членистоногие—позвоночные животные) и выяснить пути циркуляции возбудителей.

В настоящее время можно считать, что природная очаговость свойственна нескольким десяткам трансмиссивных болезней разной этиологии. Некоторые из них мы назовем в качестве примера. Клещевой

В общей форме схему распространения природно-очагового заболевания можно изобразить так:

энцефалит — вирусная болезнь многих диких млекопитающих и птиц. Вирус был выделен из мозга бурундука (Tamias sibiricus), красносерой полевки (Evotomys rufocanus), ежа амурского (Erinaceus amurensis), крота уссурийского (Mogera robusta), дрозда сизого (Tardus hortulo- гит), синего соловья (Larvivora cyanea) и многих других животных (Павловский, 1947 а). Переносчиком является Ixodes persulcatus и ряд других клещей. Сыпнотифозная лихорадка Востока, выявленная у человека, оказалась заболеванием диких крыс, сусликов, бурундуков, полевых мышей и других грызунов. К человеку она передавалась через клещей Dermacentor nuttalli и ряда других видов этого рода. Возбудитель клещевого возвратного тифа (Trepanema sogdianum) в природе выявлен среди тушканчиков, мышей, ежей, летучих мышей, песчанок и других животных. Переносчиком является Ornithodorus papillipes. Остронекротизирующая форма кожного лейшманиоза (Leishmania tropica) является болезнью диких грызунов — песчанок (Rhombomys opimus, Meriones erythrourus), суслика (Spermophylopsis leptodactylus) и др. Передача осуществляется москитами.

Вне пределов СССР природная очаговость свойственна, вероятно, желтой лихорадке. В Африке и Южной Америке отмечено, что резервуаром вируса этого заболевания являются обезьяны. Болезнь Чагаса (возбудитель— Trypanosoma cruzi), распространяемая клопами Redu- viidae, имеет очаги в природе. Резервуарами этих трипанозом являются многие сумчатые, неполнозубые, грызуны, рукокрылые и другие млекопитающие. Есть предположение, что в малайских джунглях возбудитель малярии обезьян Plasmodium knowlesi передается к человеку (Garnham, 1958). Это тем более вероятно, что человек заражается этим паразитом при введении их с кровью (Ciuca, 1955). Можно говорить о природной очаговости и некоторых гельминтов. Например, резервуаром в природе для Loa loa в Камеруне служат обезьяны (Gordon, Kershaw, Crewe, Oldroyd, 1950), а резервуаром элефантиазиса (Wuchereria malayi) в Малайе также являются обезьяны (Presbytis melalophos) и лори (Nycti- cebus coucand) (Nelson a. Heisch, 1957). Дифиллоботриоз, по-видимому, также имеет природные очаги, так как паразиты были обнаружены у тюленя, медведя, лисиц и некоторых других рыбоядных хищников.

Природные очаги трансмиссивных заболеваний характеризуются приуроченностью к определенным ландшафтам той или иной географической зоны. Например, лесному ландшафту свойственны очаги клещевого энцефалита, степному ландшафту — очаги клещевого сыпного тифа и чумы, ландшафту пойменных а также суходольных лугов на местах вырубленных лесов на Востоке свойственны очаги японского энцефалита. С ландшафтом жарких пустынь и полупустынь связаны очаги кожного лейшманиоза.

В пределах данного ландшафта в зависимости от условий обитания и характера мест нахождения переносчика природные очаги трансмиссивных болезней могут иметь более или менее ограниченное распространение. Например, не вся территория таежного леса или вторично возникшего смешанного леса представляет одинаковую опасность в отношении инфицирования клещевым энцефалитом. Заражение происходит там, где возможно контактирование с Ixodes persulcatus, а места их наибольшего обилия приурочены к участкам леса с преобладанием лиственных пород и с хорошо развитым травяным покровом. Но и здесь клещи распределены неравномерно. Больше всего их скапливается вдоль троп. Именно здесь создаются наиболее благоприятные условия для нападения клещей на человека и его заражения.

В однородном на первый взгляд ландшафте песчаной пустыни или полупустыни можно выделить микроландшафты, где сосредоточиваются различные животные, как позвоночные, так и кровососущие членистоногие, и где возможна циркуляция возбудителя заболевания и, следовательно, развитие природного очага той или иной болезни человека. Очень часто таким очагом является нора животного или пещеры, в которых создаются сложные биоценотические комплексы, сочленами которых являются не только позвоночные, членистоногие, постоянные и временные паразиты, но и возбудители ряда заболеваний различной природы.

Так, в пещерах и норах дикообразов были обнаружены клещи Ornithodorus, являющиеся носителями спирохет рекурренса. При ночевке в такой пещере люди заболевали возвратным тифом, будучи подвергнуты укусам клещей. Норы большой песчанки (Rhombomys opimus) являются типичными микроочагами кожного лейшманиоза. Здесь вы- плаживаются и живут москиты, которые распространяют среди обитателей нор лейшманиоз. Песчанки, например, до 60—80% в некоторых районах Туркмении заражены лейшманиозом. Зараженность жгутиконосцами Phlebotomus papatasii, выловленных из таких нор, оказалась равной 6% (Латышев и Крюкова, 1941). Москиты могут вылетать из нор и разлетаться на расстояние до 1,5 км в зависимости от рельефа местности. Человек заражается при попадании в зону такого очага.

Переносчик, получив возбудителя от диких животных, передает его разным животным. Одни из них оказываются «тупиками» на пути циркуляции возбудителя, так как не представляют собой среду, подходящую для его развития. Такова, например, судьба спирохет клещевого рекурренса в крови кур. Другие животные заболевают или становятся явными или латентными носителями возбудителя заболевания. Они могут служить источником заражения переносчика. При видовом обилии восприимчивых животных не все они могут играть одинаковую роль в циркуляции возбудителя и поддержании очага. Это зависит от их численности в данном биотопе, от возможных условий их контактирования с переносчиками и ряда других условий.

Среди многих видов кровососущих насекомых и клещей в данном биотопе не все могут сделаться переносчиками возбудителей, являющихся сочленами того же биоценоза. Некоторые из них получают возбудителя, но последний в них не способен развиться до инвазионного состояния. Для ряда заболеваний установлено по нескольку видов переносчиков, роль которых в передаче заболевания человеку может быть, однако, далеко не одинаковой. Например, в пределах очага клещевого сыпного тифа возбудителя этого заболевания человеку передают только иксодовые клещи, а среди диких животных передача осуществляется также и через гамазовых клещей, не нападающих на человека. Вирус клещевого энцефалита передается тремя видами клещей: Ixodes persulcatus, Haemaphysalis concinnanDermacentor silvarurn. Однако в Ixodes persulcatus вирус развивается значительно интенсивнее, чем в Haemaphysalis. Кроме того, количественное преобладание в тайге Дальнего востока Ixodes persulcatus по сравнению с Haemaphysalis позволяет выделить первый вид как наиболее важного переносчика этого заболевания (Павловский, 1947 а).

Во многих случаях членистоногие-переносчики играют существенную роль в развитии и поддержании природных очагов трансмиссивных болезней. В них длительно сохраняется возбудитель; не только на протяжении эпидемического периода, ко и в межэпидемический период, который при явно выраженной сезонности многих природно-очаговых заболеваний бывает весьма продолжительным. Так, вирус клещевого

энцефалита в Ixodes persulcatus может перезимовывать (Чумаков, 1944). Принимая во внимание трансовариальную передачу вируса при длительном развитии одной генерации клеща от 2 до 4 лет в разных географических зонах, можно считать, что клещи являются подлинными резервуарами вируса в природе, сохраняющими его в течение многих лет в ряду последовательных поколений.

Ornithodorus papillipes при содержании в лаборатории в течение многих лет сохранял способность заражать восприимчивого хозяина спирохетами рекурренса. Одна самка этого вида в 1945 г. заразила морскую свинку после 13 лет пребывания в лаборатории (Павловский и Скрынник, 1946). Вероятно, и в природе они могут так же долго сохранять спирохет, оставаясь иногда многие годы в голодном состоянии.

С другой стороны, резервуаром кожного лейшманиоза служат песчанки, болеющие 7—9 месяцев и сохраняющие возбудителя в зимнее время, а москиты не играют роль резервентов, так как взрослые насекомые не доживают до следующего эпидемического периода (Латышев, Кожевников, Повалишина, 1953). Таким образом, в каждом конкретном случае сохранение и поддержание природного очага зависит от разных условий и главным образом от тех сложных отношений, которые возникают между сочленами биоценоза.

При вмешательстве человека, нарушающего биоценотические связи в данном ландшафте, свойственный ему природный очаг заболевания может постепенно затухать. Так, при хозяйственном освоении тайги человеком очаги клещевого энцефалита ослабевают, так как создаются неблагоприятные условия для существования и развития как переносчиков, так и диких животных — носителей вируса. Закапывание нор песчанок в одном из очагов кожного лейшманиоза привело к резкому снижению заболеваний в ближайших поселках с 700 до 4 человек на тысячу населения (Латышев, Кожевников, Повалишина, 1953).

Некоторые трансмиссивные болезни с природной очаговостью могут одновременно распространяться и в условиях жилья человека, если переносчик может жить в этих условиях. Клещевым рекурренсом можно заразиться и непосредственно в жилых помещениях, которые, заселены клещами Ornithodorus. При наличии в помещениях домовых грызунов клещи могут от них черпать спирохет и передавать их человеку. В дальнейшем сам человек сможет стать донором для клещей, если они будут пить кровь больного.

Анализ факторов природной очаговости трансмиссивных болезней необходим для понимания их возникновения и условий развития вспышек соответствующих заболеваний. Равным образом он является основой для построения системы радикальных мероприятий по обезвреживанию и полной ликвидации очагов болезней.