Холм Каменная могила. Археологическая днепро-донецкая культура

 

«Эврика» 1990. КОСМИЧЕСКИЕ ТАЙНЫ КУРГАНОВ

 

 

Холм Каменная могила

 

 

 

Курганы подобны летописям.

 

Листы их — досыпки, каждая из которых перекрывает одно или несколько захоронений. Высокая Могила, например, досыпалась одиннадцать раз, с середины IV до середины II тысячелетия до нашей эры ().

 

Курганы — это братские могилы народов.

 

За два тысячелетия бронзового века степями Причерноморья прошли представители полутора десятков археологических культур. К Высокой Могиле приобщились восемь из них: носители среднестоговской культуры, получившей свое условное название по днепровскому скалистому острову Средний Стог; нижнемихайловской и старосельской — по названиям сел на Нижнем Днепре; кеми-обинской — по крымскому кургану Кеми-оба; ин- гульской — по реке Ингул, притоку Южного Буга; ям- ной, катакомбной и срубной — по устройствам могил.

Погребение 8 «космического странника» оказалось девятым из восемнадцати. Перекрыто оно было VIII слоем или седьмой досыпкой первичной насыпи Высокой Могилы. Первоначальный курган соорудили местные «среднестоговцы». А погребение 8 было оставлено пришлыми «старосельцами», наиболее ранние памятники которых появились в Закавказье в середине III тысячелетия до нашей эры.

 

Первичная насыпь Высокой принадлежит к древнейшим курганам. Но ее нельзя считать наиболее древней, поскольку располагалась она довольно далеко от реки. Первые же курганы ставили в поймах или на островах.

 

Предыстория появления курганов уходит к середине IV тысячелетия до нашей эры, ко временам первых египетских пирамид и зиккуратов Месопотамии. Для степей от Дуная до Волги это было время смены присваивающего хозяйства производящим: охоты и собирательства — скотоводством и земледелием.

 

Немногочисленное население держалось речных берегов. Охотники и рыболовы, собиратели съедобных растений и моллюсков старались врасти в среду обитания и поэтому были более оседлы, чем всецело зависящие от плодородия пастбищ и полей скотоводы и земледельцы. Скотоводы отличались, понятно, особой подвижностью, а уклад их как нельзя лучше соответствовал просторам степей.

 

Оставив после себя наименьшее количество поселений и полустертые веками следы кочевий, древнейшие скотоводы вошли в историю мировой культуры как создатели курганов — рукотворных холмов. Являя классический пример «нерациональной затраты труда», они заставляют современных исследователей видеть причину появления курганов то в резком росте авторитета вождей-патриархов (но ведь под первичными насыпями нередко погребены и женщины, и даже младенцы...), то в особой психологии полукочевых степняков. Так, академик Б. А. Рыбаков полагает, что «перегонявшие свои стада по открытым пространствам конные пастухи осознали округлую выпуклость видимой части земли лучше, чем это могли сделать земледельцы, пахавшие ограниченный участок», и что «овладение пространством сказалось в идее кругозора, выражением которой стал курган. Курган — это модель видимого мира, ограниченного кольцом кругозора».

 

Рациональное зерно в этом мнении есть, но оно лежит в почве уже развитого скотоводства, покоряющего просторы степей. Однако первые пастухи еще жались к приречным лугам, и там же, в низинах, среди камышей и болот, появились курганы. Они, конечно, не связывались с «выпуклостью видимой части земли», а представляли собой подобие островов, особенно в половодья.

 

Прообразом древнейших курганов, курганов-островов, можно считать Каменную Могилу — не рукотворный, а естественный холм в пойме впадающей в Азовское море речки Молочной.

 

Похоже, что эта речка сохранила древнее название моря: Меотида («материнское», «кормящее», «молочное» море). Так нарекли его задолго до греков и скифов. А речка считалась кормилицей благодаря своей обширнейшей пойме, протянувшейся от побережья до Конских Вод, выводящих к лесистым Днепровским Плавням.

 

Это был оазис, рай посреди сухой полынной степи! И в этом раю была сложенная по воле всевышнего гора, как считали местные татары, или же «чудо природы», как указывали русские карты времен покорения Крыма. Чудо-гора поражает и ныне, когда посреди однообразно-унылой равнины, окаймленной у самого горизонта стеной коренных берегов, возникает вдруг бурое. похожее на черепаху чудовище. Во времена таяния ледников это был громадный песчаниковый щит, вымытый из осадочных пород полноводнейшей пра-Молочной. Река подмыла его основание, ветры источили наподобие сот, а жара и морозы раскололи на множество плит. Под их сенью время от времени укрывались охотники, затем скотоводы, и во все времена совершали обряды жрецы.

 

Всемирную известность Каменной Могиле принесли тысячи изображений, выбитые и прочерченные на довольно твердом песчанике. Здесь можно увидеть вполне узнаваемые рисунки и таинственные сплетения всевозможнейших символов, пляски вокруг поверженных мамонтов и скачки средневековых конников — таков культурно-хронологический диапазон почитания нерукотворного холма.

 

При более внимательном осмотре Могила представляется уже не черепахой, а головой быка. Его «морда» — наиболее крутой и скругленный у основания склон, обращенный строго на север, навстречу изгибу протекающей справа Молочной; его «рога» как бы уходят под землю и поросли луговым разнотравьем.

 

Люди поняли это сходство еще в VII—V тысячелетиях до нашей эры, когда рядом с Могилой возникло поселение древнейших из ныне известных в европейской части СССР скотоводов. Здесь найден очень древний каменный сосуд, украшенный по венчику изображением бычьих голов. А несколько позже на вершине холма было устроено его основное святилище—«Грот быка». Мы еще не раз обратимся к нему. Но сначала пройдем по щели «рта быка», рассекающей северный склон Каменной Могилы и прерывающейся обрывистым тупиком под гротом.

 

...Итак, мы вступаем в подобие галереи, камни которой впитали дым костров и дыхание предков. Шуршит под ногами влажноватый песок, низкое небо набухает весенней грозой. Можно ее не бояться: нас укроет любая из множества ниш. Если она, конечно, не занята змеями.

 

Слева от входа ожидает нас первый из знаков: изображение остродонного, очень древнего сосуда, одна половина которого покрыта «решетками», а другая — горизонтально расположенными «елочками». Случайно ли сосуд изображен так близко к реке?

Миновав несколько невыразительных, не похожих на реальные предметы рисунков, оказываемся под «Северным гротом». Он невелик. Но сколько таинственного! Сквозь копоть и охру, не уничтоженных даже ветрами тысячелетий, снова проступают «решетки», знаки воды... Но зачем здесь лисица? Или вот эта гигантская рука, протянувшаяся к помещенной на своде «мотыге»?! А вот и хозяин: человекоподобная фигура, выступающая из мрачной скалы. Почему это божество лишено головы? Почему ниже молитвенно согнутой в локте руки — все та же «решетка»?!

 

Мы все это поймем. Но не сразу: после того, как познакомимся с древними мифами. А сейчас надо двигаться к навесу в конце галереи.

 

Стена в два-три человеческих роста вся в ребрах выступающих плит. Камни покрыты буровато-зеленым лишайником, из-под которого местами проступает медовая желтизна свежих сколов — следов недавно растаявших льдин... На плоском, скошенном к недрам Могилы участке вырезано так называемое изображение № 1. Опять «решетки» и «елочки», но чрезвычайно отчетливые и дополненные Х-образными знаками. Эта композиция помещена немного впереди и выше другой, представляющей подобие лодки с сидящим в ней человеком ( 21).

 

Здесь можно долго стоять и гадать... но с притихшего неба падают вдруг первые капли. И мы решаем, что грозу лучше переждать не среди этих дремлющих глыб, а в доме смотрителей заповедника. Спешим добежать. Ноги утопают в песке, путаются затем в какой-то ползучей траве, а в спину хлещет ветер с дождем и ревет- грохочет гроза над быкоподобной Могилой.

 

Возникает вдруг мысль о том, что Молочная может вспучиться, выйти из своих берегов... И тогда вновь вспоминается изображение лодочника у вершины Могилы.

 

Символика лодки Каменной Могилы имеет глубокие корни. Ее конфигурация отличается от десятков других, с загнутой кормою и носом, древнейшие изображения которых появились на берегах Нила, Евфрата и Тигра и распространились затем до Скандинавии и предгорий Алтая. Изображение каменномогильской лодки напоминает загадочные «челноки» днепро-донецкой культуры, изготавливавшиеся из мягких пород камня и служившие, вероятно, для шлифовки древка стрел. (Не отсюда ли происходит наше: «лодка стрелой мчится по глади реки...») Подобную форму имели, наверное, и не сохранившиеся долбленки охотников и рыбаков днепро-донецкой культуры.

 

Древнейшие могильники культуры — длинные траншеи, поперек которых в 1—3 слоя лежат вытянутые скелеты. В древности над траншеями стояли, как выяснилось, крытые камышом и дерном полуземлянки. Они имитировали «дома собраний», известные и по этнографическим данным, и по археологическим остаткам при раскопках больших поселений. Со временем единообразие положения и инвентаря погребенных начинало нарушаться, и в пределах траншеи-полуземлянки появлялись семейные или индивидуальные «гнезда» захоронений. Это отразило начало распада первобытнообщинного равенства с присущими ему представлениями о загробном царстве как о «доме собраний».

 

Иные представления отразились в курганном обряде, который возник вместе с заменой траншей небольшими могилами. Одной из форм воплощения загробного царства стала могила-ладья; ясно, что курган над такими захоронениями уподоблялся острову.

 

 

К содержанию книги: Археология и языкознание об ариях и Ригведе

 

 Смотрите также:

  

ОБСЕРВАТОРИИ ДРЕВНИХ

ОБСЕРВАТОРИИ ДРЕВНИХ. Открытие, о котором речь пойдет ниже, было сделано учеными
календарь - это одно и то же, и что храмы были одновременно обсерваториями.

Склепы. Могильники. захоронения в курганах. Инвентарь могил...

Для ранних погребальных сооружений из Скалистого и Лучистого весомыми эт- нопоказательными признаками являются
Одинарные рубчатые пронизи извлечены из могил второй половины I - II вв. н.э. из курганов 1, 20, 35, 42 и 43 "Золотого кладбища" .

 

НЕКРОПОЛЬ ТАНАИСА. Древние захоронения в могильниках...

Лучше, чем с курганами, обстоит дело с грунтовым некрополем, где имеется значительное количество нетронутых погребений; описания, при всей их недостаточности, все же дают представление о типах погребений и о погребальном обряде.