История изучения палеолита

Мы переходим теперь к краткому очерку истории изучения палеолита СССР и к еще более краткому вступительному обзору источников.

История изучения палеолита нашей страны насчитывает немногим более 100 лет. Начало ей было положено в 1871 г. открытием И. Д. Черским иA.JI. Чекановским палеолитических культурных остатков на территории Иркутска.

За этой находкой последовали другие. В первую очередь следует назвать открытия Ф. И. Каминским (1873 г.) Гонцов- ской стоянки на Полтавщпне, И. С. Поляковым (1879 г.) Костенковской стоянки (Костенкп I) на Дону, К. С. Мережковским (1879—1880 гг.) ряда палеолитических пещер и стоянок Крыма, И. Т. Савенковым (1883—1884 гг.) нескольких стоянок на Афонтовой горе у Красноярска, В. В. Хвойкой (1893 г.) Кирилловской стоянки в Киеве, Ф. К. Волковым (1908 г.) Мезинской стоянки на Десне.

Приведенный перечень не является исчерпывающим, но охватывает наиболее важные, сыгравшие значительную роль в развитии отечественной науки, работы. Открытия в большинстве случаев сопровождались раскопками. В отдельных случаях последние производились систематически, в течение нескольких лет.

Так, в 1894—1900 гг. исследовалась B.В. Хвойкой Кирилловская стоянка, а в 1909— 1916 гг. Ф. К. Волковым и его учениками — Мезин. Большое значение имели и проведенные в 1914— 1915 гг. при ближайшем участии В. А. Городцова новые раскопки Гонцов {Городцов В. А., 1926).

В целом объем полевых работ по палеолиту (разведки, сбор подъемного материала, наблюдение за хозяйственными и строительными земляными работами, раскопки) был в дореволюционной России очень незначительным. Этот раздел археологии, как тесно связанный с материалистическим естествознанием, не пользовался почетом в официальной русской дореволюционной археологической науке.

В результате к 1917 г. на территории России было известно менее двух десятков палеолитических местонахождений; степень исследованности каждого из них являлась очень небольшой. Все же разрозненными полевыми работами небольшого масштаба, организовывавшимися самыми разными научными установлениями, а часто усилиями отдельных археологов-энтузиастов, действовавших на свой страх и риск, без чьей-либо поддержки, было доказано заселение ряда территорий Евррпейской России, Украины, Крыма, Кавказа, Сибири палеолитическими людьми, выявлены разные типы памятников, успешно разрабатывалась методика раскопок палеолитических поселений, обнаружены замечательные произведения палеолитического искусства. Именно в эти предреволюционные десятилетия положено начало комплексному исследованию палеолитических памятников с участием геологов и палеозоологов. Были созданы предпосылки для сложения отечественной школы изучения палеолита.

Полевые работы в дореволюционной России по палеолиту подытожены известной, очень тщательно составленной сводкой А. А. Спицына {Спицын А. А.ч 1915), явившейся, по образному выражениюC.Н. Замятнина, своего рода сигналом о бедственном состоянии у нас этой отрасли археологического знания {Замятин С. 1946). Работа А. А. Спицына не претендовала на обобщения. Последние вышли из-под пера Ф. К. Волкова {Волков Ф. /Г., 1913). Ф. К. Волков не смог дать правильной оценки ряду выдающихся достижений русских и украинских исследователей палеолита. Его работы содержат ошибки. Но в то же время он много сделал для внедрения в отечественную науку о палеолите строгих научных требовании, для ознакомления русских и украинских археологов с передовыми в ряде отношений методами изучения палеолита, выработанными во Франции, наконец, для борьбы с дилетантизмом. Учениками Ф. К. Волкова являлись создатель советской школы изучения палеолита П. IL Ефименко, а также один из самых крупных советских палеолито- ведов Г. А. Бонч-Осмоловский.

После Великой Октябрьской социалистической революции исследования по палеолиту СССР развернулись очень широко. Уже за период с 1917 по 1941 г. они дали крупные результаты. Количество палеолитических памятников, известных на территории СССР, превысило 300. Были ликвидированы многочисленные белые пятна на карте палеолита СССР, открыты местонахождения, более древние, чем мустьерские (Замятнин С. Я., 1937а), обнаружены погребения и костные остатки ископаемых людей, как неандертальцев, так и позднепалеолитических (Бонч-Осмоловский Г. А., 1940; Окладников А. Я., 1949; Герасимов М. Л/., 1931). Целые группы стоянок и пещер подверглись систематическим, планомерным раскопкам с участием представителей естественнонаучных дисциплин (Бонч-Осмоловский Г. А., 1934; Сосновский Г. Я., 1934). Были созданы обобщающие труды, посвященные геологии и фауне палеолита СССР (Мирчинк Г. Ф., 1934; Громов В. И., 1948).

Переломными в развитии отечественного палеолитоведения явились конец 20-х и начало 30-х годов. Это был период марксистско-ленинской перестройки советской археологической науки, превращения ее в науку историческую. Советские исследователи поставили перед собой задачу изучать палеолитические памятники не как места залегания каменных и костяных орудий и остатков ископаемой фауны, а как источники воссоздания истории первобытнообщинного строя. Эта задача вызвала к жизни новую методику раскопок древних поселений, а последняя привела в свою очередь к обнаружению и расшифровке остатков разнообразных палеолитических жилищ (Замятин С. Я., 1935а; Ефименко Я. Я., 1931, 1934; Воеводский М. Я., 1948). Тем самым советские исследователи заняли ведущее положение в мировой науке о палеолите. Одновременно с этим в 30-х годах был ликвидирован разрыв между историей первобытной культуры и социологией, с одной стороны, и археологией палеолита, с другой. Вместе с этнографами и антропологами советские палеолитоведы создали разработки периодизации ранних этапов развития первобытнообщинного строя и примерного сопоставления их с эпохами каменного века (Ефименко Я. Я., 1953; Замятин С. Я., 1961а).

Необходимо отметить и недостатки в исследованиях советских специалистов по палеолиту 30-х годов. Это — увлечение социологизаторскими схемами, недостаточный учет конкретного исторического своеобразия различных палеолитических памятников и их групп. Однако эти ошибки не повели к какому-либо умалению полевых работ. Показательно, что такие, получившие всемирную известность палеолитические памятники, как Яштух, Тешик-Таш, Костенки I, Костенки IV, Тимоновка, Чулатово, Пушкари, Елисеевичи, Мальта, Буреть и многие другие, были открыты или же подверглись широким раскопкам именно в это предвоенное десятилетие.

К числу крупнейших достижений советской довоенной науки о палеолите следует отнести выпуск двух первых изданий фундаментального труда П. П. Ефименко (1934, 1938), ставшего на ряд десятилетий настольной книгой для всех исследователей каменного века и историков первобытного общества, равно как и создание трехтомной и по сей день являющейся образцовой монографии Г. А. Бонч-Осмо- ловского о гроте Киик-Коба (Бонч-Осмоловский Г. А., 1940, 1941, 1954; последний том опубликован посмертно) .

В период Великой Отечественной войны советская наука о палеолите понесла тяжелые утраты (гибель исследователей, разорение памятников и коллекций). Но уже в 1945 и 1946 гг. как полевые, так и обобщающие теоретические работы развернулись в очень широких размерах и успешно продолжаются по сей день.

За отрезок времени с 1945 по 1983 г. авторитет отечественной школы изучения палеолита закрепился как в советской, так и в мировой археологической науке.

Для характеристики исследований послевоенных десятилетий показательно то, что в настоящее время на территории СССР известно свыше 1000 палеолитических памятников. Они теперь открыты практически во всех частях Советского Союза. Давние слова А. А. Спицына: «Неолита пет там, где его не ищут», становится возможным в значительной степени распространять и на палеолит. Впервые установлено заселение палеолитическими людьми территории Армении, Азербайджана, Туркмении, Таджикистана, Казахстана, Приморья, Крайнего Севера нашей страны, включая бассейны Печоры и Алдана, Камчатку. Тщательно раскопаны сотни палеолитических стоянок и пещер с хорошо выраженным культурным слоем, сохранившим фаунистические остатки. Но главное не этот количественный и территориальный рост, а усовершенствование методов исследования, постановка и разрешение ряда новых историко-археологи- ческих проблем, гораздо более высокий, чем в предвоенные десятилетия, уровень использования палеолитических памятников как исторических источников. Есть все основания говорить о качественно новом этапе развития советской науки о палеолите.

Останавливаясь более подробно на характерных признаках этого этапа, следует назвать комплексность исследований, гораздо более широкое привлечение к ним представителей естественно-научных дисциплин, глубокое внимание, уделяемое палеоэкологии (ПРПО, 1969; ПЧПС, 1974; ПДЧ, 1977; Археология и палеогеография... 1978). Резко увеличилось число древне- и позднепалеолитических памятников и их групп, всесторонне, комплексно исследованных при ближайшем участии геологов, па- леопедологов, палеозоологов, палеоботаников и других специалистов* К таким памятникам относятся стоянки Поднестровья (Черныш А. П., 1959; Иванова. Я. К1959; Многослойная..., 1977), Костенковские поселения (Роеачев А. Я., 1957; Лазуков Г. Я., 1957; Величко А. 4., 1963), стоянки Десны (Величко А. Л., Грехова Л. Я., Губонина 3. Я., 1977), Сунгирь (Сукачев Я. Я., Громов В. Я., Бадер О. Я., 1966), Ку- дарение пещеры (Любин В. Я., 1980), стоянки и местонахождения Средней Азии (Ранов В. АНесмеянов С. А1973), берегов Енисея (Абрамова 3. А 1979 а, б; Цейтлин С. М1979) и многие другие. С этим же связано распространение при изучении палеолитических памятников метода радиоуглеродного датирования. Как известно, он начал широко применяться в зарубежной археологии с 1949 г. Еще в 60-х годах советская археология существенно отставала в данной области от археологической науки в ряде зарубеяшых страп. За последнее десятплетие разрыв значительно уменьшился. Для многих стоянок и их групп полечены целые серии проверенных радиоуглеродных дат (Проблемы абсолютного датирования, 1972; Геохронология СССР, 1974; Геохронология четвертичного периода, 1980). Все же пока още нельзя утверждать, что радиоуглеродные даты стали основой хронологии и периодизации палеолита СССР. Они должны стать такой основой в более или менее близком будущем.

Особенно успешно продолжала развиваться за прошедшие три десятилетия выработанная советскими исследователями палеолита и оказавшая большое влияние на мировую археологическую науку методика раскопок поселений. В результате в настоящее время на территории СССР открыты и опубликованы многие десятки разнообразных палеолитических жилищ и их групп (Рогачев А. Я., 1959; 1970). Доказано существование долговременных жилищ в мустьерскую эпоху (Черныш А. Я., 1965). Проделана большая работа по выявлению разных типов поселений и их составных частей и деталей (очаги, места обработки камня и др.).

Одним из центральных разделов палеолитоведения всегда являлось и является в наши дни изучение каменных и костяных орудий.

 В этой области следует прежде всего назвать созданные советской археологической наукой трасологические методы, изучение назначения первобытных орудий по следам изношенности, сохранившимся на их поверхности {Семенов С. А1957; 1968). Археологическая трасология — иначе функциология каменного века — начала вырабатываться еще в конце 30-х годов, но расцвет ее относится к послевоенным десятилетиям. В настоящее время она широко дополняется и проверяется экспериментальными исследованиями, представляющими собой, как моясно полагать, одну из наиболее удачных и перспективных форм научного моделирования в изучении каменного века. В области экспериментальных, а особенно трасологических исследований техники каменного века советская наука занимает ведущее положение среди зарубежных археологических школ.

Было бы ошибочно противопоставлять трасологию типологии каменных орудий или отрывать одну от другой. Если в индивидуальной исследовательской практике отдельных специалистов по палеолиту можно наблюдать иногда недооценку трасологии при чрезмерном внимании, уделяемом типологии, или же обратное явление, то в целом советской науке о палеолите это чуждо. Наряду с трасологическими и экспериментальными исследованиями советские археологи, особенно за последние полтора десятилетия, успешно исследовали проблемы типологии палеолита. Разрабатывались проблемы галечных орудий, зубчатого мустье, леваллуа, полднепалеолитических орудий, разных особенностей техники раскалывания кремня и ретуши, разновидностей отщепов, пластин и нуклеусов {Любин Я. Я., 1965; Ранов В. А., 1971; Сулейманов P. X1972; Абрамова 3. А1971; 19726; Гладилин В. Я., 1976). В значительной степени именно с этими разработками были связаны вообще методические и методологические исследования: опыты обоснования и развития типологического метода, разработки системы основных понятий и т. д.

Важным достижением советской науки о палеолите, характеризующим послевоенный этап ее развития, явилось установление существования в позднем палеолите ряда культур {Рогачев А. Я., 1957). Эти культуры были частично одновременны одни другим и развивались в сложных взаимоотношениях. Затем было доказано наличие различных культур еще в мустьерскую эпоху древнего палеолита {Любин В. Я., 1977а). В настоящее время оживленно обсуждаются вопросы выделения культур в ангеле. Можно констатировать, что несколько упрощенные, прямолинейные представления о палеолите 30—40-х годов, в которых на первый план выступало автохтонное развитие техники, хозяйства и культуры, и только оно, сменились конкретно-историческими разработками, выявляющими происхождение и взаимодействие разнообразных палеолитических культур во всем их своеобразии.

Точно так же, как трасология не означает отрицания типологии каменных орудий, изучение палеолитических культур в их взаимных отношениях, передвижениях и развитии не означает отказа от социологии палеолита. Последние десятилетия советские археологи продолжали настойчиво работать над реконструкцией общественных отношений эпохи палеолита, в частности над проблемой значимости разных категорий палеолитических культурных остатков для подобной реконструкции {Ефименко Я. Я., 1953; Окладников А. П., 1968; Григорьев Г. Я., 1972; Во- рисковский Я. Я., 1979). Подаергся пересмотру вопрос о первобытном стаде и о материнском роде, об эпохах палеолита* которые могли бы отвечать этим стадиям развития первобытнообщинного строя.

Послевоенный этап советской науки о палеолите ознаменовался также крупными сдвигами в области изучения памятников первобытного искусства и погребального культа. В первую очередь следует назвать открытие палеолитической живописи Каповой пещеры {Вадер О. Я., 1965), росписей на костях Мези- на и Межиричей {Шовкопляс Я. Г., 1965; Пидоплич- ко И. Г., 1976), новых разнообразных женских статуэток в Костенках I (А. Н. Рогачев, Н. Д. Праслов), Авдееве (М. В. Воеводский, М. Д. Гвоздовер, Г. П. Григорьев), Гагарине (JI. М. Тарасов) и Хоты- леве II (Ф. М. Заверняев). Единственная из национальных археологических школ, советская школа изучения палеолита создала исчерпывающий свод памятников палеолитического искусства, открытых на территории СССР {Абрамова 3. А1962). Если до 1941 г., помимо мустьерских погребений Киик-Кобы и Тешик-Таша, на территории СССР было известно только одно позднепалеолитическое погребение в Мальте, то в настоящее время весьма богатые и выразительные группы памятников позднепалеолитичв- ского погребального культа изучены в Костенковских стоянках и в Сунгире.