Археологические культуры средней поры позднего палеолита на Русской равнине - 28-27 тысяч лет до нашей эры

Как уже отмечалось, периодизация памятников этого времени не разработана. По нашему мнению, подавляющее большинство рассматриваемых ниже стоянок относится к раннеосташковскому времени (XXIV—XX тысячелетия), однако имеются данные, противоречащие этой гипотезе не разделяемой многими специалистами. Во избежание липшей путаницы мы определяем условно хронологические границы средней поры позднего палеолита Русской равнины XXIV—XVII тысячелетиями, оставляя окончательное решение этого вопроса дальнейшим исследованиям.

На юго-западе Русской равнины с началом раннеосташковского времени связан высший этап развития молодовской культуры, прослеживаемый по материалам VII слоя Молодова 5. Его основные особенности были рассмотрены в предыдущем разделе при общей характеристике молодовской культуры, сформировавшейся еще в молого-шекснинское время. VI культурный слой того же памятника относится уже к концу средней поры позднего палеолита (в предлагаемых здесь хронологических границах; его радиоуглеродные даты 17100±180 и 16 750±250 указывают на время после наиболее холодного периода осташковского оледенения). Этот слой обычно также включают в мо- лодовскую культуру (Григорьев Г. П., 1970). Однако, по нашему мнению, для такого предположения нет достаточных оснований, так как кремневый инвентарь здесь не содержит основных типов орудий, специфических для молодовской культуры (удлиненные скребки с приостренным основанием, двуконечные острия на пластинах, с ретушью по всему обводу, два типа пластинок с притуплённым краем). Общее сходство не выходит за рамки сходства между собой всех позднепалеолитических стоянок юго-запада Русской равнины.

Индустрия VI культурного сдоя Молодовы 5 (около 5000 изделий, из них около 90 нуклеусов и около 240 орудий) характеризуется пластинчатой техникой первичного раскалывания; преобладают призматические нуклеусы с двумя противолежащими ударными площадками, имеются наклеусы в начальной стадии подготовки и три дисковидных ядршца. Заготовки отличаются крупными размерами (до 21,6 см длиной). Среди орудий преобладают резцы (свыше 120 экз.), а среди последних — срединные, с лезвиями, обычно скошенными к углу пластины. Боковых резцов немного — около 10 экз. Специфично присутствие поперечных резцов (15 экз.). Скребки (около 20 экз.) изготавливались на пластинах с субпараллельными, обычно неретушированными краями. В большом количестве (около 40 экз.) представлены песты-терочники. Острия (10 экз.) одноконечные, симметричные относительно длинной оси или скошенные.

Имеются две проколки и одна пластинка с при- тупленным краем, конец ее не обработан. Костяные орудия (четыре шила из осколков трубчатых костей, три обломка стержней из бивня мамонта, мотыга из рога северного оленя, ребро мамонта с продольным пазом) также не отражают культурной специфики: наиболее показательное в этом отношении изделие — ребро с продольным пазом — известно на юго-западе Русской равнины как в памятнике молодовской культуры (Молодова 5, VII культурный слой), так и в стоянках, относящихся к липской культуре (Кули- чивка, Липа б-см.: Савич В. П1969, 1975).

Следы обитания человека в Приднестровье в период максимального похолодания устанавливаются по материалам культурных слоев VI и V6 стоянки Кормань 4 (Иванова И. К., 1977, с. 14—15). К сожалению, материалы из этих слоев очень незначительны. В слое V6 найдены лишь единичные предметы (Черныш А. П., 1977, с. 30). Коллекция слоя VI несколько представительнее — свыше 600 каменных изделий, однако среди них нуклеусов лишь 26 экз., а орудий — 56 экз. (Черныш А. П., 1977 с. 27). Несмотря на небольшое количество последних, можно полагать все же, что эта стоянка по характерным особенностям индустрии едва ли относится к молодовской археологической культуре. Так, скребки здесь (5 экз.) меньше по размерам и грубее молодовских; отсутствуют скребки на длинных пластинах с приостренным основанием. Вееровидный скребок-резец не имеет аналогий в стоянках молодовской культуры. Специфично и острие на широкой пластине с подработанным черешком. Большое количество резцов (около 20 экз.), особенно срединных и угловых, присутствие пластинок с притуплённым краем (2 экз.) свойственно всем позднепалеолитическим стоянкам юго-запада Русской равнины и показателем культурной принадлежности не является.

Отметим, что слои VI и V6 стоянки Кормань 4 — единственные памятники на территории всей Восточной Европы, для датировки которых максимумом осташковского похолодания имеются существенные аргументы. О культурной принадлежности слоев V (18 000±400; 18560±2000) и Va трудно сказать что- либо определенное.

Характеризуя особенности каменной индустрии V культурного сдоя (около 1000 изделий, из них около 50 нуклеусов и около 100 орудий), отметим ряд специфических черт, не позволяющих включать этот памятник в молодовскую культуру. Так, здесь отмечается наличие техники параллельного скалывания, присутствие скребел на широких, несколько удлиненных заготовках, две из которых вентральной подтеской концов напоминают скребло из нижележащего шестого культурного слоя. Резцы (свыше 50 экз.) по размерам меньше молодовских, по способу снятия резцового скола имеются только срединные и угловые. Среди скребков (9 экз.) есть орудия на крупных удлиненных пластинах, однако у них нет приострен- ных оснований, характерных для скребков молодовской культуры. Небольшие короткие скребки, крупный скребок — скребло в свою очередь в памятниках молодовской культуры не находят себе аналогий.

То же самое можно сказать и о единичных, но выразительных орудиях V слоя Кормани 4: срединной проколке с несколько отогнутым жальцем, аналогичным образом оформленном конце у пластинки с притуплённым краем, узкой пластине с ретушью по всему обводу, имеющей на краю специально отретушированную выемку. Материалы культурного слоя Va, несмотря на их большое количество (около 4,6 тыс. изделий, из них около 190 нуклеусов и 350 орудий), судя по публикации, менее выразительны для культурного определения. Все же можно говорить об их некотором отличии как от нижележащего слоя, так и от памятников молодовской культуры.

Резцы здесь (около 170 экз.) изготавливались преимущественно на пластинах средних размеров, преобладают угловые и срединные, но имеется небольшое количество (13 экз.) и боковых резцов. А. П. Черныш указывает на присутствие резцов на массивных пластинах, напоминающих тип «бюске» с отретушированной выемкой у верхнего конца (Черныш А. П., 1977). Скребки (свыше 40 экз., включая скребки-резцы) в основном изготовлены на пластинах средних размеров с субпараллельными обычно неретушированными краями. Специфичны короткие подтреутольные скребки-резцы, у которых края оформлены резцовыми сколами. Как особую характерную черту данной индустрии следует отметить значительное количество (свыше 30 экз.) зубчато-выемчатых форм, в том числе мелкозубчатых пластин-«пилочек». Кроме того, А. П. Черныш указывает на присутствие единичных проколок, долото- видных, «скребловидных» и рубящих орудий (Черныш А. П., 1977, с. 38).

В целом приднестровские памятники, достоверно датирующиеся средней порой позднего палеолита, по общим чертам индустрий входят в юго-западную историко-культурную область, сформировавшуюся еще в раннюю пору позднего палеолита, а по специфическим, традиционным особенностям отличаются друг от друга и не могут быть объединены в одну археологическую культуру.