Топонимия с -ов-/-ев-, -ин- суффиксацией от древнеславянских личных имен

Деревня Теребуново, Теребовижа - Теребун

Деревня Теребуново Боровенковск. Ок., ранее - село Заозерской вол. Кр. у. при оз. Теребуновском [СНМНГ IV, 20-21], по спискам селений 1-й пол. XIX в. - пог. Теребунов с одной церковью в Кр. у., по Карте Шуберта - пог. Теребуновский [Неволин 1853, 180]. По писцовым книгам Дер. пят. конца XV - 1-й пол. XVI в. числится как сельцо Теребуново с церковью Великий Егорий при оз. Теребуново, центр Теребуновского пог. [НПК II, 115, 127, 128, 132-142; ПКНЗ 4, 134, 386, 439, 441-443, 446, 452; ПКНЗ 5, 58, 59, 183-185].

В окрестностях населенного пункта много археологических достопримечательностей - свидетельств давней освоенности местной округи: группа сопок высотой до 10 м, два жальника, два селища, гранитный валун с вырубленным изображением креста на верхнем склоне холма возле истока р. Волмы в 1,3 км севернее деревни [Пам. истории и культуры Новг. обл., 167-168; Арх. пам. Новг. обл. II, 28].

Ойконим образован от личн. Теребунъ. Ср. в Чехии геогр. Treboun сел. (ранее - Triebun, 1284 г.): по мнению исследователей, - это йотово- посессивное производное от др.-чеш. личн. ТгёЬйп [Prof. MJ IV, 365; Rospond 1983, 140; Smilauer, Svoboda 1960, 618]. Й.Заимов обнаруживает личн. Требун в др.-болг. источниках до IX в. [Заим. БИ, 223], а в Архиве Юго-Западной России отражено ст.-укр. личн. Теребунец, каневский драб 1552 г. [Туп. СДЛСИ, 446]. Однако современные новгородские ойконимы Теребуни дер. Вшельск. Сол., Теребуня дер. Хваловск. Волх., не найденные по средневековой документации (что позволяет предположить их позднее возникновение), могут относиться к классу распространенных деапеллятивных образований от *terb- при помощи суф. -un 'a, ср. др.-рус. теребити 'расчищать под пашню'. См. еще укр. Теребуня оз. и Теребуни луг - оба названия в Ровенской обл., польск. Trzebunia, Trzebunka рр. басс. Вислы и Одера; по [Шульгач 1998, 292].

Др.-слав. личн. Теребунъ стоит в одном ряду с многочисленными и очень популярными некогда, особенно у западных славян, именами от прасл. *terb- 'быть нужным, необходимым'. Антропонимические композиты с препозитивным компонентом Тереб- безусловно были знакомы славянам, заселявшим бассейн Ильменя (см. подр. об этом новг. геогр. Теребовижа, Теребонижье, там же обширный инославянский материал), но явно использовались также гипокористические или образованные от корня при помощи разных суффиксов простые имена.

Относительно последних контекст ойкониму Теребуново составляют, по- видимому, новг. геогр. Тереболево, Тереболя - пункты соответственно Дремяцкого и Илеменского пог. Шел. пят. 1498 и 1571 гг. [НПК V, 167, 492], к которым добавляется блр. геогр. Тереболъ сел. под Мозырем и Слуцком [Vasm. RGN 1Х 1, 58]: они скорее всего мотивированы личн. Тереболя; ср. с -/-суффиксацией тождественные или максимально близкие польск. личн. Trzeba/a, Trzebie/, Trzebo/ [SSNO V, 479; Schlimpert 1978, 147], личн. Treb/, Treb/a у древних полабских и поморских славян [Schlimpert 1978, 147], личн. Trebe/, известное по письменности альпийских славян IX в. [Kronsteiner 1981, 211], нижн.-луж. Trba/, Treba/ [Muka, 105], др.-чеш. Tfebe/ [Svoboda 1964, 169], Требел, Требло из др.-болг. источников [Заим. БИ, 223]. Новг. геогр. Теребякино дер. Дегожского пог. Шел. пят. 1-й пол. XVI в. [НПК V, 362] обусловлено личн. *Теребяка; ср. с -k-суффиксацией др.-польск. личн. Trzebek, Trzebko [SSNO V, 477], др.-чеш. Tfebak, Tfebek [Svoboda 1964, 132, 135], нижн.- луж. Trebik, Trebik [Muka, 105], древнее альпослав. Trebak [Kronsteiner 1981, 211]. Тем не менее, при анализе подобных географических названий необходимо быть предельно осторожным ввиду того, что основа тереб- в значении 'расчищать лес под пашню' широко отложилась в новгородской топонимии, маркирующей участки подсечного земледелия.

Ср. многочисленные названия Теребеж, Теребня, Теребутинец и др., осмысляемые на базе апеллятивов, наряду с тем, что новгородские говоры до сих пор знают словосочетание теребёное место - 'место, расчищенное, очищенное от леса, кустов' и т. п. [НОС 11, 33]. Поэтому, скажем, трактовка старописьменных геогр. Теребышино дер. Опоцкого пог. Шел. пят. 1575 г. [НПК V, 685, 689] (которая, кстати сказать, была соотнесена с дер. Требутици, вар. Теребутица 1498 г. в этом же погосте [НПК IV, 176, 177], см. [Андрияшев 1914, 423]), Теребышово пожня в Грузинском пог. Вод. пят. 1500 г. [НПК III, 448], Теребушино дер. в Паозерье 1498 г. [НПК IV, 7], современного новг. Теребушево дер. Амо- совск. Кр. в известной мере двусмысленна.

С одной стороны, у западных славян были в ходу (и отчасти используются до сих пор) личные имена от *terb- с -s-суффиксацией: др.-польск. Trzebosz [SSNO V, 480], полаб.-помор., др.-луж. Trebus, Trebis, нижн.-луж. Trebos, Trebus [Schlimpert 1978, 147-148; Muka, 105], личн. Tribes, TrSbisinb у древних альпийских славян [Kronsteiner 1981, 211]; с другой стороны, суф. -уш-, -ыш- часто характеризуют бесспорно деапеллятивные топонимы (ср. хотя бы новг. микротопонимы Горбуша, Крутуша [НОС 2, 39; 4, 158] - к крутой, горб). Недаром мы нередко обнаруживаем среди топонимов на Тереб- такие названия, как Теребушка Беседа сельцо Никольского Ястребинского пог. Вод. пят. 1500 г. [НПК III, 763, 790] (= совр. Теребушка Шумск. Кир.) или Теребоша (Теребош) дер. Влажинского пог. Дер. пят. 1495 г. [НПК II, 655] (= ? совр. дер. Теребуша Добростск. Кр.), которые не осложнены -ов-/-ев-, -ин-суффиксацией, привычно отсылающей к исходным антропонимам (впрочем, такая суффиксация иногда присутствует и в названиях, основанных на апеллятивах).

В целом же, безусловно, большинство топонимии на Тереб- имеет прямое отношение к участкам «теребления» - таковы, скажем, названия с суффиксами -ан, -он, -ун, -ын, -ен, -еж-: новг. Теребань, Теребони, Теребуни, Теребыни, Теребень, Теребеж и др., многочисленные по старописьменной документации и по современным материалам; подр. они будут рассмотрены в другом месте. Архаические деантропонимные названия от *terb- сблизились, смешались с деапеллятивными, возникавшими на протяжении всего средневековья, иногда модифицировались под их влиянием, поэтому формальные критерии в данном случае не всегда достаточны для разграничения двух этимологических типов.