Названия животных в славянских языках

Происхождение и значение слов – лошадь, конь, жеребёнок, мерин, кобыла

Единственным названием лошади, которое приближается к функции родового термина, является слав, конь, слово общеславянского распространения: ст.-слав. кон-ь ίππος, др.-русск. конь, русск. конь, укр. кгнь, род. коня, блр. конь, польск. коп, словин. коип, н.-луж. коп, даил. (вост.-луж.) hm \ в.-луж. коп, чеш. кип, слвц. коп, диал. кот, kjun, словен. konj, сербохорв. КОНУ, болг. кон, диал. койн.

Столь же справедливым будет сказать, что общий, родовой термин для животного Equus caballus в славянском фактически отсутствует. Напротив, существуют уже с праславянской эпохи названия конь и kobyla, обозначающие самца и самку.

Детализирующее половое значение славянских названий и их отношение — как новообразований — к древним индоевропейским названиям — вот главные моменты, которые следует учитывать при этимологической характеристике славянских названий лошади.

В славянском отсутствует и.-е. *elcuos 'лошадь', известное в боль- шинстве индоевропейских языков: лит. стар, asvд 'кобыла', др.-инд. άένα 'лошадь', авест. aspa-, тохар. А уик, В yakwe то же, греч. Ίππος, лат. equus, галльск. еро, Еропа, галльская богиня, букв, 'большая кобыла', др.-ирл. ech- 'жеребенок', гот. aihatundi, др.-сакс. ehu, фрак, esb 'лошадь'2.

Вполне возможно, что *elcuos еще существовало в праславянском или протославянском, а затем исчезло, как это, например, произошло уже в период письменной истории в литовском языке, а также во всех романских языках. Довольно сомнительны следы этого древнего названия лошади в восточнославянском гидрониме Осва3.

Исчезновение и.-е. *eЯuos в славянском нужно, по-видимому, рассматри- вать в первую очередь как лингвистическую проблему, т. е. искать причину в местном своеобразии развития соответствующих форм языка, а не в позднем знакомстве славян с разведением лошадей или в длительном влиянии со сто- роны других народов, более сведущих в коневодстве. Как это ни курьезно, но в противном случае исследователь рискует уподобиться лингвисту, который вздумал бы, исходя из наличия франц. etre debout 'стоять' и itre assis 'сидеть', доказывать, что французы разучились сидеть и стоять, поскольку их язык не сохранил рефлексов и.-е. *sta- и *sed-.

Причина вытеснения и.-е. *e￡uos в славянском коренится также в стремлении к развитой животноводческой терминологии, связанной с поло- вой дифференциацией, с четким различением названий самца и самки живот- ных, важных в хозяйственном отношении. И.-е. *efcuos плохо подходило для этой роли. Прежде всего это был типичный общий термин для животного4, который относился как к мужской, так и к женской особи. Языки, употребляющие член, пользовались формами типа греч. 6 'ίπττος 'жеребец', ή 'ίππος 'кобыла'. Латинский прибегнул к вынужденному новообразованию жен- ского рода equa5. Случай с и.-е. 'крупный рогатый скот' отчасти напоминает судьбу *e￡uos, но результаты развития их в славянском оказа- лись различными: *efcuos, термин безразличный в половом отношении, был заменен новыми дифференцированными названиями копь, kobyla. Говорить о каких бы то ни было связях *ekuos и копь нет поэтому никаких оснований.

Предыдущие замечания, возможно, облегчат этимологический анализ славянских слов. Что касается взаимоотношений этих последних, то целесообразно, по-видимому, считать самостоятельными и не родственными этимологически формами не только копь и kobyla, но и такие близкие, как копь и котопь. Маловероятна этимология М. Фасмера, согласно которой противоположные названия копь, котопь и kobyla объединяются в одной парадигме основы на согласный им. ед. *ko-bo(n) > *koby- > *kobyla, род. ед. *kobnes > *kom-nes > *kones > *копь, вин. ед. *kobonrp > *котопь6.

Отношения славянских форм между собой действительно сложны, и это является основной причиной, затрудняющей их этимологию. Тем не менее, есть основания видеть здесь вторичное сближение, а не исконное единство форм. Между прочим, именно в названиях лошади, точнее — в формах, сбли- жаемых непосредственно с обсуждаемыми здесь словами, есть, по меньшей мере, два примера обманчивой близости этимологически не родственных форм.

Во-первых, это слав, копь и лит. kuinas, kuinд 'кляча', неправомерно сравнивавшиеся Ф. Миклошичем, ср., однако, лит. кйгка, кшкё то же, др.-прусск. kaikan (paustocaican 'дикая лошадь'), kaywe 'кобыла', лит. keve 'кляча', которые говорят о том, что kuinas — всего лишь слово- образовательный вариант в ряду прочих чисто литовских форм7. Во-вторых, слав, котопь, kobyla : лит. китёЫ 'кобыла'. Литовское название кобылы, так напоминающее по виду слав, kobyla и тождественное ему по значению, однако, вместе с лит. kumelys, лтш. kumels 'жеребенок', вероятно, родственно др.-инд. kumдr 'юноша' < *китё1-8. Нечто аналогичное представляют собой отношения слав, копь и котопь. И то и другое слово обозначает лошадь, однако пристальное наблюдение позволяет сделать вывод, что каждое из этих двух слов имеет свое значение и живет своей особой жизнью. Слав. копь — основной технический термин 'конь-самец', 'кастрированный самец', а также 'конь' вообще. В отличие от слова копь слав, котопь никогда не употребляется в качестве половой характеристики, вообще выступает в ином значении, ср. др.-русск. комонь 'боевой конь'.

Такими семан- тическими деталями никогда не следует пренебрегать при этимологии. В данном случае они подтверждают, например, точку зрения К. Мошинского, который разделял копь и котопь, объясняя второе как родственное др.-инд. camarдh 'Bos grunniens', норв. humre 'тихо ржать', нем. диал. (шваб.) Hummel ровать', исходит из распространенного (Польша, Западная Белоруссия, Западная Украина), но все-таки, вероятно, вторичного значения 'мерин' (Kultura ludowa Slowian. Cz?sc 1. S. 116; Он же. Pierwotny zasi^g j?zyka praslowiahskiego. Wroclaw, 1957. S. 235). Еще менее убедительны другие этимологии — из сложений ко-топь, *kob- топь (см.: Р. Skok. Sьdslawische Beitrдge // ZfslPh. Bd. 8. 1931. S. 407 ff.; J. Charpentier. Zur arischen Wortkunde // KZ. Bd. 40. 1906. S. 435; M. Vasmer. REW. Bd. 1. S. 609—610; E. Gottlieb. A systematic.... P. 35). Некоторые, наконец, склонны видеть в копь, котопь заимствование из доиндоевропейских языков или довольству- ются признанием его не ясного характера. 7

Ничего общего не имеет лит. kuinas с сев.-укр. диал. KyiHb, куень ( < конь), во- преки Я. Эндзелину (ЖМНП. 1910. Июль. С. 197). О литовских словах. См: К. Буга. Baltica // РФВ. Т. 65, 66. 1911. С. 223 или К. В. Rinktiniai. RaStai. Т. I. Vilnius, 1958. S. 296—297. 8 См.: Μ. Vasmer. REW. Bd. 1. S. 609—610; A. Augstkalns. Baltische Miszellen 1 // Studi baltici. Vol. 4. Roma, 1934—1935. P. 63—65. Лошадь 331 'название быка'9, сюда же от общей основы *kom-/*kim- русск. κολίάρ, слав. cbmelb, русск. шмель. Эта этимология вполне соответствует значению слова котопь, описательного названия, лишенного половой характеристики. 'Ржущий (конь)' — таково было древнее значение котопь, удобное для названия боевого коня. Слав, копь, возможно, повлияло на его оформление, результатом чего явилась форма котопь, ≪Reimwort≫ к копь. Таким образом, очень рано была заложена предпосылка для их сближения, основательно смутившего многих этимологов, хотя первоначально это были две разные, этимологически не родственные основы. После того как была предпринята попытка определить отношения слав. котопь и копь, обратимся к этимологии этого последнего.

Может быть, слав. копь продолжает *kopnio- < *кар-п-, название самца, родственное и.-е. *карго- 'самец', ср. лат. caper, нем. Haber-geiЯ 'козел', греч. κάπρος 'кабан', 'козел' и далее — др.-инд. kdpjt 'membrum virile'10. Все говорит как будто в пользу того, что слав, копь генетически и по преимущественному употребле- нию является названием самца. Со значением 'кобыла' известно только производное слав, konjica, в общем довольно эфемерное образование, рекон- струируемое на основании венг. капса 'кобыла', чеш. диал. (моравск.) konica, konice, ср. ст.-укр. коница в Лексиконе Памвы Берынды: Ксанетпа, рыжая конница п.

Для объединения слав, kobyla с копь нет никаких оснований, точно так же, как и для реконструкций древней основы и.-е. *kabon, слав. *koby. Слово kobyla известно во всех славянских языках: ст.-слав. КОБЫЛА Ίππος, др.- русск. кобыла, русск. кобыла, диал. (колымск.) кобула, укр. кобйла, кобйлщя, блр. кабыла, польск. kobyla, кашуб. когЬё1а, словин. kuonbдlд, полаб. tubals, н.-луж. kobyla, kobula, в.-луж. kobla, чеш. kobyla, слвц. kobyla, kobola, kobula, словен. kobila, сербохорв. кдбила, болг. кобйла. В слове kobyla мы имеем, по всей вероятности, заимствование. Его общеславянское распространение показывает, что в славянский это слово проникло давно. Тем не менее анализировать слав, kobyla с точки зрения славянского словообразования, как поступает М. Фасмер, сравнивая koby-la и mogy-la, не дают возможности очевидно близкие неславянские формы лат. (галльск.) caballus 'лошадь', греч. (Гесихий) καβαΚ)νης. Существующая между ними близость не может быть объяснена как происхождение родственных слов из общей праформы.

Все это, по-видимому, заимствования из какого-то общего источника. В качестве культурного заимствования названное слово распространилось очень широко в Европе, однако оно не является исконным ни для одного из местных индоевропейских языков. Следует отметить, что большинство относящихся сюда слов трактуется древними авторами как глоссовые, нуждающиеся в переводе, толковании: cabonem... quem nos caballum dicimus {caballus распространено, в свою очередь, в галль- ских диалектах, наряду с еро- [para-] veredus, mannus, marcus); καβά^Λης εργάτης Ίππος. Сходство лат. caballus и греч. καβάλλγς слишком ≪рази- тельно≫, чтобы объясняться результатом закономерного фонетического развития, которое достаточно резко отличает латинский и греческий языки друг от друга.

 Затрудняясь пока в определении и локализации первоисточника, мы тем не менее вынуждены предположить заимствование в индоевропейские языки Европы через посредство Малой Азии из какого-то азиатского языка, ср. тюрк. kдvдl{at) 'быстрая (лошадь)' у Махмуда Кашгарского (XI в.), перс. kaval то же. Не случайно также сходство с фин. hevonen, диал. hepo 'лошадь кобыла', карельск. hebo, hebone, эст. hobu, hobo, hobune то же, заимство- ванными из какого-то азиатского источника независимо от индоевропейских 12 СЛОВ .

Название жеребенка представлено в слав. *zerbq, -qte: ст.-слав. жр'ЬвА πώλος, др.-русск. жеребл, жеребьцъ, жеребь, русск. жеребенок, укр. жеребя, род. ед. жеребяти, блр. жарабя, польск. zrebiq, диал. zgrzebiq, ка- шуб. zgrebcq, grebjq, словин. zdfibjq, н.-луж. zrcb'e, в.-луж. zrebjo, полаб. zribq,, чеш. hribe, елвц. zriebд, словен. zreДe, сербохорв. ждрёбе, болг. жребё.

Слав. *zerbq, нормальное образование с суффиксом -ей/-, обычное для славянских названий молодых животных, продолжает древнее название чрева, утробы и.-е. *gerbh-/*g?erbh-/*gPrebh-, ср. греч. βρέφος 'плод во чреве', 'детеныш', др.-инд. gдrbha- 'чрево, плод', авест. gardva- то же 13.

Правильное образование со значением 'беременная (кобыла)' русск. жеребая, сужеребая (ср. польск. zrebna, н.-луж. suzrebna < *zerbbna то же) сблизилось с русским продолжением праслав. *berdjд, повлияв на значение последнего (ср. русск. диал. берёжая, суберёжая 'жеребая'), в то время как в других славянских языках лучше сохранилось широкое значение этого древнего производного от и.-е. *bher- 'носить, вынашивать (во чреве)', а именно 'беременная' (о скоте вообще): русск.-црк.-слав. брЬжда, чеш. brezi, словен. Ъгё]а (об овцах), сербохорв. брЩа (также о человеке). Влиянию значения русск. жерёбая на русск. берёжая благоприятствовала вторичная фонетическая близость этих различных по происхождению слов.

Остальные названия лошади ограничены пределами одного или несколь- ких славянских языков и весьма пестры по составу; большая часть их заимствована из других языков, некоторые представляют собой поздние новообразования. Русск. лошадь, широко распространенное в южновеликорусских и средне- великорусских диалектах, образует как бы клин между северно- великорусской, белорусской и украинской территориями, где преобладают в общей функции формы от слав. копь. Несколько шире известен тип лошп ср. р. 'жеребенок', ср. укр. лошд, лошйти, польск. loszq, loszqcia то же. В основе этих слов лежит тюрк. (a)lasa 'лошадь, мерин', значительно преобра- зованное под влиянием местных морфологических категорий, например названий молодых животных на -ςί-. От лоша образованы прочие русские формы: лошак и лошадь (с XII в.), ср. русск.-црк.-слав. ослЬдь 'дикий осел' и.

В диалектах обнаруживаются варианты лошадь м. р. (харошаво лошадю... — смоленск.), лошпдь (смоленск.), лашбга 'двухлетняя лошадь' (Пушкинск. р-н Псковск. окр.). Этим исчерпываются наиболее широко употребляемые・ названия в славянских языках. Прочие названия фигурируют, как правило, с самого начала как второстепенные, с относительно узкой сферой употребления, хотя и при этом нельзя не отметить экспансивности отдельных форм. Неясно происхождение русск.-црк.-слав. орь, русск. диал. (рязанск., уральск.) орь 'лошадь, жеребец', сюда же др.-чеш. or 'конь', др.-польск. (h)orz15, а также укр. диал. (гуцульск.) wor 'жеребец'16.

От старой глагольной основы слав. *kl'us-/*klus- < *kleup-s-/*kloups- (лит. klaьptis, klupoti 'преклонять колени', гот. hlaupan, нем. laufen 'бежать') происходит слово, выступающее также и в качестве названия лошади, но со следами первоначального более широкого значения ст.-слав. КЛЮСА, -АТС ύποζύγιον, αλογον, ονος, ζώον, др.-русск. КЛЮСА 'жеребенок' (ср. русское крестьянское прозвище Клюс) 17, др.-польск. klusiq 'лошадь', польск. klus 'рысь', klusowac 'бежать рысью', словин. klьsq 'лошадь', в.-луж. klusak 'ино- ходец', др.-чеш. klusdk 'конь, рысак', klusati 'бежать рысью', kluse 'жеребе- нок, вьючная скотина', klusice, kl'usna 'кобыла', чеш. klisna 'кобыла', словен. kljusa 'кляча', kljusdc 'иноходец', kljuse, -eta 'кляча', сербохорв. юьусе 'лошадь', болг. клюсе 'жеребенок', клюса 'кляча'.

Сюда же, с другой ступе- нью вокализма и без расширителя -s-y русск. диал. (зап.) клыпать 'хромать', близко родственное приведенным выше литовским словам !8. Др.-русское кляча, русск., укр. кляча, откуда польск. klacz, klacza, проис- ходит из *klqkja от *klen- 'гнуть, кривой, гнутый' (также о куске дерева) с формантом -к- 19 (ср. польск. klqpa, укр. диал. кляпа 'коровенка' с другим формантом). Однако русск. диал. (курск., обоянск.) кляшура 'изнуренная, дурная лошадь, кляча' 20, возможно, связано с польск. kreatura 'создание, тварь', которе могло затем сблизиться по народной этимологии с кляча или с клятый, клясть.

Интересно русск. диал. (южн., зап.) ιιικάηα 'кляча', укр. ιιικάηα, блр. ιιικάηα то же, польск. szkapa, чеш. skapa 'кляча', кашуб, skapa 'лошадь (без презрительного оттенка значения)'. Наименее ясно др.-русск. шкабатъ 'лошадь' в Псковской I летописи, а также русск. диал. шкпба 'кляча' (смо- 15 См.: М. Vasmer. REW. Bd. 2. S. 279; V. Machek Etymologisky slovnik... S. 341; A. Brьckner. SEJP. S. 382. 16 См.: R. W. Harasymczuk—W. Tabor. Etnografia polonin huculskich // Lud. T. 35. Lwow, 1937. S. 133 ff. 17 См.: Μ. Герасимов. Прозвища крестьян южной части Череповецкого уезда. ЖС. 1899. Вып. 3 - 4 . С. 399. 18 См.: G. Iljinskij. Der Reflex des indogermanischen eu im Uslavischen // AfslPh. Bd. 29. 1907. S. 491; M. Vasmer. REW. Bd. 1. S. 574, 575—576; L. Sadnik, R. Aitzetmьller. Handwцrterbuch zu den altkirchenslavisehen Texten. Heidelberg, 1955. S. 250; V. Machek Etymologisky slovnik... S. 205; A. Brьckner. SEJP. S. 238. 19 См.: Μ. Vasmer. REW. Bd. 1. S. 577—578. — Мнение о заимствовании слова кляча из тюрк,yqylac 'породистый конь' (только у Махмуда Кашгарского) не обосно- вано (К. Н. Menges. Slavo-altaische Wortforschungen // Festschrift fur D. Cyzevskyj. Berlin, 1954. S. 189). 20 См.: Дополнение к Опыту областного великорусского словаря. СПб., 1858. С. 82. Лошадь 335 ленск.).

Остальные формы очень удовлетворительно объяснил В. Махек из *skapa от skopiti 'кастрировать, оскоплять', т. е. с первоначальным значением 'кастрат' — о крупном, сильном, но не очень подвижном животном, по- скольку кастрация вообще ускоряет рост и повышает рабочие качества скота; затем легко могло развиться значение 'неповоротливая скотина', чему сопутствовало и экспрессивное изменени sk > sk, ср. чеш. диал. skdra, русск. шкура, укр. шюр(к)а, н.-луж. skora — от слав, skora21. Довольно широко распространены заимствованные, вероятно, в разное время из одного и того же источника — тюрк, (тур.) at 'лошадь, конь', укр. гачур 'жеребец', гачура 'трехлетняя кобыла' (с дополнительным форман- том), диал. гача 'лошадь', слвц. haica, hace, hacurek, hдcko, hase 'жеребенок, жеребец', сюда же, наверное, польск. chetka, hetka 'кляча', наконец серб, диал. хат 'породистый жеребец', также am, болг. am, уменыи. атче 'конь, жеребец'. В словен. mдhin 'мерин' (ср. еще укр. диал. ман'ёк 'торба для год1вл1 ко- ней') 22, возможно, сохранились реликты важного древнего названия пробле- матичного происхождения.

 Его отражения в лат. диал. mannus 'маленькая лошадка' из *mandus, мессап. (Juppiter) Menzanas 'Лошадиный (Юпитер)', фрак. Μ&ζηναι, а также в алб. mez, mдz 'жеребенок', рум. minz 'жеребец', далее, нем. диал. (тирольск.) Menz 'яловая корова' позволяют с большой степенью вероятности восстановить источник — иллирийск. *manza из *mandia/*mendia23. Сюда же можно, по-видимому, отнести венг. теп 'жеребец', др.-венг. menu24, происхождение которого еще не выяснено25. В таком случае слово тёп пополнит (пока еще очень скудное) число идентифици- рованных элементов иллирийского субстрата, усвоенных венгерским языком в Дунайской котловине.

Прочие названия: др.-русск. аргамакъ, русск. аргамак 'конь', как и польск. rumak 'породистый скакун' заимствовано из тюркских, ср. казанско- тат. aryamak, тур. argymak26; др.-русск. скокъ 'скакун', русск. скакун, ср. также полаб. skocdiкэ 'жеребец-производитель' представляют собой совер- шенно прозрачные самостоятельные образования от общей глагольной ос- новы слав, skok-, skakati, русск. скакать\ др.-русск. бахматъ 'лошадь' (XVI— XVII вв.), русск., укр. диал. бахмат, бахмёт 'маленькая, крепкая лошадка', польск. bachmat представляет собой вариант мусульманского имени собственного тур. Mьhmдt, Mдhmдt, ср. др.-русск. Бохмитъ с обычной меной т/Ъ, сюда же — местное название Бахмут и рум. hahmet 'буджакская ло- шадь' 27; русск. битюг 'сильная ломовая лошадь' объясняют двояко — от названия реки Битюг, левого притока Дона, или как тюркское заимствова- ние2 8 ; русск. диал. баронка, боронка 'лошадь по третьему году, когда ее запрягают в борону', сюда же борноволок 'лошадь двух лет' из бороноволок, ср. польск. bronowloka м. р. то же; диал. (моздокск., донск.) маштпк 'мерин, маленький толстенький конь'; диал. (олонецк., рязанск.) одер, одранъ 'дрян- ная, ленивая лошадь' — от драть, ср. в семантическом отношении нем. Schindmдhre 'кляча' : schinden 'сдирать шкуру'; диал. (олонецк., рязанск.) лончйк, лоньчак 'годовалый жеребенок' от диал. лони (с.-в.-р.) 'в прошлом году' (ср. слвц. диал. (липтовск.) lanstiak 'годовалый баран' : слвц. lani 'в прошлом году'), отсюда в результате контаминации с лот- (лошадь) — диал. лоьиняк 'годовалый жеребенок'; диал. сосун 'жеребенок'; диал. (олонецк.) молодяжка 'жеребенок' — местное образование от молод, молодой, ср. др.- прусск. maldian 'жеребенок', аналогичное образование от родственной ос- новы; диал. (сиб.) черпел 'жеребенок по второму-третьему году до кладева'; диал. шинька, шёнька 'лошадка, жеребенок'29; диал. сколудина 'старая, не- годная лошадь'; диал. прсьонка 'лошадка', очевидно, из подзывания; диал. 26 См.: М. Vasmer. REW. Bd. 1. S. 22—23. 27 См.: Κ. Η. Menges. Slavo-altajische Wortforschungen // Festschrift fur D. Cyzevskyj. Berlin, 1954. S. 187 ff. — От собственного имени Бахмат 'Магомет, Махмуд', несомненно, происходит и местное название Бахмач, город на Украине (собственно, Бахматъ + ]ь > Бахмачь 'Бахматов, Магометов', ср. др.-русск. бохмичь), которое не приводилось К. Г. Менгесом. 28 См.: Μ Vasmer. REW. Bd. 1. S. 88; Κ. Η. Menges. Slavo-altajische Wortforschungen. S. 18). 29 Ср. олонецк. шинь — окрик, подгоняющий лошадей, а также удмурт, tsum 'жеребенок' (М. Vasmer. REW. Bd. 3. S. 400).

Лошадь 337 (олонецк.) впржа 'жеребенок' заимствовано из карельск. varza то же 30. Общерусское название холощеного жеребца мерин, укр. мерин, др.-русск. меринъ (с 1500 г.) заимствовано из монг. morin, morin, калм. тощ 'лошадь'3 l. Польск. mierzyn 'ломовая лошадь' (с 1617 г.) заимствовано, в свою очередь, из русского языка. Ст.-укр. бербига 'лошадь, кляча'32; укр. диал. нутер-'ппохо кастрирован- ный жеребец', ср. русск. диал. нутрец, чуш. диал. (моравск.) fiiutr, польск. диал. wnqter 'плохо кастрированный жеребец', ср. болг. диал. (разложск.) βωηράκ 'наполовину оскопленный вол или другое домашнее животное', а так- же лит. intris 'кастрированный жеребец'33; диал. (одесск.) гармасйр 'жеребец' < молд. хэрмэспр , рум. armasar; диал. гучик, гуча 'жеребенок-сосунок'. Польск. chabeta, также диал. chaba 'кляча'34; swierzopa 'кобыла', swierzepa (с XV в.), откуда заимствовано др.-прусск. sweriapis 'жеребец', ср. далее др.-чеш.-sverepec 'племенной жеребец', sverepice 'племенная кобыла', слвц. sverepka 'крепкая маленькая лошадка' — от праслав. sverepb с первоначаль- ным значением 'дикий, дикорастущий' из местоименной основы sve- и гёр- 'цепляться, хвататься', ср. русск. репейъь\ перенос этого слова на лошадь ограничен названными западнославянскими языками: walach 'мерин' — от названия валахов, бродячих пастухов-румын в районе Карпат, занимавшихся также кастрированием животных 36; ogier 'жеребец', ср. русск. диал. огер, болг. айгър, серб, ajeup то же, заимствовано из тюркских языков; bedewia, ср. слвц. bedelija 'кобыла' < тур. bedevi at 'бедуинский, арабский конь'. 'годовалый'39; drygant 'конь-жеребец', dybionko, gleniak, hyska, кашуб, fefor 'лошадка', кис, тяега, кашуб, wem 'кляча' < нем. Mдhre то же, 'жеребец' < нем. Hengst то же, kraga 'кляча', кашуб, raga < нем. Ragge, stadnik 'жеребец' от stado, stqpak, strzyzniak 'годовалый жеребенок', ср. русск. cmpuDtcdK, стригун, szczawrqga, sztabrqga 'кляча', zaparta 'старая лошадь'; кашуб, verga 'кляча', ср. польск. wierzgac 'ржать'; словин. prьs 'жеребец', prьsq 'же- ребенок'.

В.-луж. 'кладеный жеребец', ср. чеш. klepec 'плохо, наполовину кастрированный жеребец'41; слвц. 'жеребенок', mazga 'конь, ко- была', возможно, связанное с названиями мула, распространенными на Бал- канском полуострове: сербохорв. мазга, ст.-слав. мьзпъ и др.; словен. celdk, сё1ес 'жеребец' от сё1 'целый', т. е. 'некастрированный'; hare, -qta 'лошадь, кляча', klqvsa 'кляча'; pastuh 'жеребец', ср. серб, пастух то же, болг. пастух 'некладеный жеребец' — типичный южнославянский термин, основанный на скотоводческой фразеологии: (сербохорв.) пастух скаче на кобилу или jy опасе\ (болг.) npendcye — о случке лошадей; кобила се пасё, распасла се е42.

Серб, парип 'мерин' < греч. παρίττπος, хорв. bum 'большая извозчичья лошадь', серб, рага, курада, дртина, къуверина 'плохая лошадь, кляча', омак 'жеребенок старше года', также болг. οΜάκ 'жеребенок от одного до трех лет'; дорат   крхат, 1)огат, алат 'породистый конь'. Болг. диал. идица 'кобыла', идич 'мерин', катана 'крупная лошадь', сравниваемое с венг. katona 'солдат, воин', т. е. первоначально 'боевой конь', крйнта 'кляча', грпсния, грасня 'кобыла, кляча' < цыганск. grasni44, скошк 'мерин'.