Об опасности упущений. Что надо знать о состоянии пациента. Беспокойство или депрессия

  

Вся библиотека >>>

Оглавление книги >>>

 


Журнал «Твоё здоровье»


Издательство Знание 3/89

Пограничные состояния

 

Об опасности упущений

 

Набор эмоциональных нарушений выглядит примерно так: подавленное, грустное настроение, печаль, тоска, чувство вины, беспомощности, никчемности,- нереальности, плач, приступы беспокойства и раздражительности, страх смерти, сумасшествия, физического заболевания или вообще беспредметный страх, размышления о прошлом,   настоящем   и   черном   будущем.

Сразу подчеркну: пациенты неохотно признают, что они страдают депрессией, трое из четырех, страдающих аффективными нарушениями, жалуются не на депрессию, а на беспокойство и раздражительность. Как правило, к врачу они приходят с единственной просьбой — выписать какой-либо препарат (часто называя, какой), чтобы успокоиться. «Последнее время чувствую такое нервное напряжение, что не могу найти места, раздражителен, быстро впадаю в гнев, не могу расслабиться, плохо сплю. Пожалуйста, помогите мне снять это напряжение, прежде чем я получу нервный срыв».

На поверхности — беспокойство и раздражительность. Однако важен уже тот факт, что эти отклонения у депрессивных возникли недавно, отражая повышенную чувствительность на раздражители повседневной жизни, а главное, больные чувствуют, что уже не способны к деятельности, настолько эффективной, как прежде, не могут справиться с трудностями столь легко и полноценно, как делали это раньше до заболевания. Осознание ими этих изменений и вызывает гнев на самих себя, порождает даже нехорошие чувства к окружающим, которые теперь невольно катализируют начавшийся процесс болезненного осознавания.

Особо отмечу, что сегодня почти каждый такой пациент принимает успокаивающее средство, а не антидепрессант, необходимый ему. Это и не удивительно, ибо впервые идущий на прием к врачу обязательно скажет: «Доктор, я взвинчен, напряжен, не сплю, извел семью, не в ладах с коллегами, у меня огромное желание по любому поводу съездить кому-нибудь по физиономии». Как правило, его считают нервным человеком с выраженными симптомами беспокойства и раздражительности, но отнюдь не страдающим депрессией. Поэтому чаще он и получает рецепт на успокаивающее средство (транквилизатор, но не антидепрессант).

В лучшем случае это обеспечит временное и незначительное улучшение состояния, поскольку транквилизаторы обладают успокаивающим и снотворным эффектом и могут до определенной степени воздействовать на беспокойство, раздражительность, являющиеся по отношению к депрессии вторичными. Вот почему закономерны повторные просьбы пациентов выписать другой транквилизатор («перестал помогать»), и несмотря на постепенно возрастащие дозы успокаивающих средств, они остаются скованными и раздражительными.

В такой ситуации больному надо самому проанализировать свое состояние на предмет наличия депрессивных признаков и рассказать о них врачу, не только для того чтобы свести к минимуму вероятность возникновения психологической и даже физической зависимости от транквилизатора, но и не упустить за беспокойством и раздражительностью серьезное психическое заболевание, каким является депрессия. Зачастую она может привести к отчуждению больного в семье, среди друзей, стать причиной потери работы из-за напряженных отношений с коллегами, к расколу семьи и распаду ее, наконец,. к разводу супругов, злоупотреблению алкоголем и наркотическими средствами, стать причиной самоубийства и убийств. Именно поэтому крайне важно, чтобы у пациента, на первый взгляд страдающего беспокойством и раздражительностью, депрессия распознавалась как можно раньше.

 

Таким образом, во всех случаях, когда врач наблюдает больного с множеством соматических жалоб, к тому же страдающего бессонницей, резистентной к обычным терапевтическим дозам снотворных, пессимиста, жалующегося на беспокойство и раздражительность, не поддающиеся воздействию транквилизаторов, следует предположить депрессию, а не беспокойство как следствие невроза. Важно постараться выявить признаки и симптомы депрессии (сформулировать дифференциальный диагноз).

Другая причина для скорейшего определения диагноза заслуживает особого внимания. Дело в том, что, не получая эффекта от назначения транкви' лизаторов, врачи нередко рекомендуют для снятия беспокойства, внутреннего напряжения нейролептические препараты. Однако нейролептики вызывают побочные неврологические эффекты -— дискинезии (нарушения координированных двигательных актов некоторых внутренних органов, имеющих гладкую мускулатуру, а также век).

Так, например, при дискинезии желчных путей затрудняется опорожнение желчного пузыря, ведущее к расстройствам его функции. Кишечная же дискинезия характеризуется нарушением тонуса, перистальтики и других моторных функций разных отделов кишечника, что сопровождается поносами, запорами и другими диспепсическими явлениями. Надо сказать, что даже небольшие дозы нейролептиков могут вызвать этот- косвенный эффект. Более того, имеются факты, свидетельствующие о том, что пациенты, страдающие депрессией, в большей степени подвержены этому побочному действию.

Часто больного одолевают мысли о прошлом, он хочет найти объяснение случившемуся, почему он чувствует себя так, а не иначе. Эти размышления иногда носят навязчивый характер, окрашены в мрачные тона с постоянным выискиванием собственной вины в событиях минувших далеких лет. Эти неуходящие размышления весьма удручающе действуют на психику и поэтому в беседе с врачом пациенты просят избавить их от этого кошмара. Вот они — отклонения в психической сфере! Слабая концентрация внимания и как следствие — жалобы на ухудшение или плохую память, когда утро — «самое скверное время дня», «все делается со значительным усилием». Обнаруживаются нерешительность, мысли о самоубийстве и т. д.

Депрессия препятствует пациенту осознать тот факт, что у него теперь отсутствует интерес к близким, родным, их делам, заботам, ко всему окружающему. Все его мысли сконцентрированы на самом себе, на том факте, что все происходящее уже не сулит ничего хорошего, вокруг чернота и выхода нет. Утро является ужасным временем суток: больной просыпается на рассвете и\ лежит в постели (не в состоянии подняться), размышляя о своем состоянии, самочувствии, а предстоящий день представляется темным и длинным (часто без выхода) тоннелем. С ужасом представляет он свой рабочий день, который никогда не кончится.

Люди, страдающие беспокойством, наоборот, при пробуждении чувствуют себя довольно сносно. Их беспокойство обычно начинает проявляться позже, когда день набирает силу, в то время как у депрессивного состояние улучшает-, ся к вечеру. Свои жертвы депрессия заставляет мучиться из-за выраженной их нерешительности и  постоянных  сомнений,  которые  отнимают  последние силы.

Преследует больного вопрос: «Что мне делать сегодня?». Колебания настроения при депрессии резко контрастируют с колебаниями при состоянии беспокойства, попадающими под воздействие окружающей обстановки. И еще одно наблюдение: редко пациент, страдающий неврозом, серьезно заявит: «Жаль, что я не умер» или «Жаль, что со мной не случилось нечто такое, что избавило бы меня от этих страданий». В противоположность всем другим психическим и физическим заболеваниям, наблюдаемым у человека, депрессия может сделать жизнь настолько жалкой и страшной, что, боясь такой жизни, он может искать выход в скорейшей смерти.

Жертвы патологического беспокойства редко думают о самоуничтожении как средстве прекращения своих страданий. Наоборот, они надеются и ожидают изменений к лучшему, у них имеется вера в то, что им можно помочь, что скоро все кончится, ибо им обязательно помогут или они найдут выход. Депрессивные больные лишены этой веры, этой надежды, они в тупике.

Потеря или снижение либидо является естественным следствием депрессии, однако у женатого мужчины депрессия вызывает еще и весьма сильную личностную реакцию, которая будет отражать неуверенность его сексуаль-. ного поведения. Отсюда и переоценка своих возможностей, и ощущение постоянной- фрустрации, преобладание неудач. Ранее счастливый в браке человек, который никогда даже не задумывался о сексуальном стимулировании, за пределами своего дома становится озабоченным поисками проституток, порнографией, порой извращениями. Дома также может отмечаться сексуальное экспериментирование, которое выходит за пределы быстропроходяще-го интереса, присущего любопытным, и принимает форму непреодолимой одержимости.

Усиливается раздражительность, продолжительность полового акта резко сокращается. Дома постоянные ссоры из-за мелочей. Если депрессивные с большим трудом еще сдерживают себя на работе, то всю свою несдержанность они направляют на самых близких и дорогих людей. Жена, дети больного подвергаются словесным, а порой и физическим оскорблениям и, естественно, со страхом ожидают возвращения его домой. В такой ситуации больной нуждается в теплоте, заботе, ласке, любви, но может получить лишь негодование, страх и враждебность. В отношениях супругов появляются подозрительность, отчужденность, молчание, которые и наводят на мысль о том, что друг другу они не нужны. Это только усугубляет депрессию, в конечном счете брак распадается, и больной теряет ту малую поддержку, которую имел раньше.

 

Амбулаторная сексологическая консультация показывает, что среди значительного числа обращающихся супружеских пар, когда один из партнеров страдает депрессией разной степени выраженности, он нередко требует медикаментозного вмешательства.

Один такой пациент, жена которого ' жаловалась на вспыльчивость в его поведении, отрицал, что ведет себя подобным образом и оправдывал свою раздражительность малым метражом квартиры, шумливостью детей, тем, что «когда мужчина приходит домой, он имеет право на некоторый покой». Отрицал он и депрессию, подавленность, однако констатировал беспокойство. Во время беседы с ним я предложил ему самому объяснить причины потери контроля над собой. И тут его глаза увлажнились, и он признал, что чувствует себя скверно, подавленно. В какой степени, поинтересовался я, и он ответил: «Так плохо, что дальше некуда!»

Далее на мой вопрос, чувствует ли он себя настолько плохо, что появляются черные мысли о целесообразности ... он меня перебил сказав: «Даже хуже». Однако мне требовалась конкретизация и поэтому я продолжил: «Что же может быть хуже самоубийства?» Тогда он ответил: «Я намеревался взять с собой жену и детей». Привожу этот случай потому, что он доказывает, как безобидный на первый взгляд супружеский конфликт в действительности может оказаться весьма острой формой депрессии, требующей безотлагательного   медикаментозного   вмешательства.

Очевидно, это экстремальный случай, но были и другие, лишь незначительно менее серьезные, и я вынужден сделать вывод, что многие пациенты, имеющие проблемы в области супружеских отношений, нуждаются в консультации психиатра и в соответствующей терапии. Только когда такие меры приняты, супружеская проблема может быть действительно решена.

 

Следующая глава >>>