Катастрофы: социологический анализ

Раздел: Социология

У каждого народа, как и у каждого человека, бывают раны, которые довольно быстро заживляются", и память, редко возвращается к ним: Но есть такие раны, боль от которых не проходит, а сопровождает людей вечнъ. Такие раны дважды выпали на долю белорусского народа за последние полстолетия. Первую из них нанесла Великая Отечественная война, унесшая УС собой 2 млн. 200 тыс. жизней людей разных национальностей, проживавших на территории Беларуси накануне ее. А вторую — самая крупная в истории человечества со- цио-техно-экологическая катастрофа — взрыв на Чернобыльской атомной электростанции. Под черной тенью ее радиации сегодня проживает на территории республики точно такое же количество людей-— 2 млн. 200 тыс. человек, из которых 800 тыс.— дети.

К сожалению, непростительно долго как в руководстве бывшего Советского Союза, так и нашей республики тешили себя иллюзией, которая по указанию идеологи-- ческих служб широко распространилась в средствах массовой информации, иллюзией, будто в Чернобыле произошла просто крупная авария. Это была подлинная и, к нашей беде, гигантская, величайшая не только в XX веке, но и вО всей истории человечества катастрофа. Катастрофа не только технологическая и экологическая, но и социальная. Конечно, она обусловлена технологическими просчетами и вопиющими нарушениями техники безопасности. Да, приходится признать, что взорвавшийся в Чернобыле ядерный реактор только по одному из 19 важнейших параметров соответствует международному стандарту, что при его эксплуатации было нарушено 36 пунктов техники безопасности, что на территории СНГ н сегодня существует около полутора десятков таких реакторов. Но дело не только и даже не столько в этом.

Необходимо признать, наконец, что подобной катастрофы не могло ле случиться, если не в Чернобыле, то в другом месте, ибо она является социально_детерминированным событием. Она стЗла не только концентрированным воплощением вопиющей бесхозяйственности, рожденной эпохой сталинщины и застоя, но н логическим порождением системы, которая низродила человека до роли- атомизированного и омассовленного, винтика бездушной, бессердечной социальной мегамашины. Превыше всего ставились интересы этого социального монстра всеобщего отчуждения и подавления личности, а ее чувства, интересы, порой даже жизнь превращались в разменную монету безусловного и досрочного выполнения планов «коммунистического строительства». Суть дела именно в том, что не технология, а сама система обрекала человека на роль средства достижения некоей цели, побуждала к постоянной жертвенности. Пора, наконец, осознать это и прервать трагическую цепь ошибок, оплачиваемых множеством человеческих жизней, иначе нам никогда не избавиться от тоталитаризма -и бездушия, не построить подлинно демократического общества, в котором, наконец, человек станет тем, кем он и должен быть — высшей ценностью и самоцелью общественного развития.

Мы привыкли считать, что беда одного человека — это трагедия, беда тысяч — статистика. Беда «чернобыльцев»— не статистика, а тысячекратно усиленная беда. Известный афоризм «Время лечит» здесь не применим. Конечно, под воздействием таких крупных потрясений, как разрушение тоталитарно-монистической системы, развал некогда великой державы СССР, многократное возрастание цен, ввергнувшее миллионы людей в нищенское состояние, за восемь лет, истекших после аварии на ЧАЭС, кое у кого притупилось восприятие Чернобыльской трагедии. Но так может быть только <Г теми, кто ни разу не был на загрязненной радиацией территории, не видел 'страдающих от нее людей, в первую очередь детей. Кто же видел, а тем более пережил (и сегодня переживает!) все это, у того боль не проходит.

Именно поэтому сотрудники Института социологии Академии наук Беларуси в содружестве со своими коллегами из сопредельных, областей России и Украины, а таке с психологами, радиобиологами, физиками, медицинскими работниками уже несколько,лет проводят комплексное мониторинговое исследование социальных последствий Чернобыльской, катастрофы. Вначале в Ш39 г. было проведено пилотажное исследование в одном из сильно загрязненных районов Могилевской облаем — Краснопольском, где степень загрязнения составляет свыше 40 кюри на кв. км — с небольшой выборкой,- в котирую попало 202 человека. В следующем 1990 г. исследование проведено в четырех районах Гомельской и Могилевской областей — Кар минском, Слав- городском, Чечерском, Чериковском, где загрязнение колеблется в пределах 15—40 кюри на кв; км, а выборка включала в себя 930 человек, пропорционально представлявших все социально-профессиональные группы населения. Затем в ноябре 1991, ноябре 1992, мае и ноябре 1993 г., в августе—сентябре 1994 г. было проведено исследование не только в нескольких районах обеих этих областей, характеризующихся различной степенью загрязнения, но и в экологически чистых районах Гродненской области — для сравнения результатов. Наконец, в октябре—ноябре 1-993 г. масштабы исследования были расширены на несколько районов Минской и Витебской областей, что дало возможность рельефнее выделить объекты сравнения. Количество респондентов во всех четырех последних исследованиях было примерно одинаковым и колебалось в пределах 1500—1700 человек. Кроме того, в 1991—; 1993 гг. проводилось интервьюирование экспертов как по стандартным опросным листам, так и методом нестандартного интервьюирования. На всех шести этапах отбор единиц наблюдения и оценки проводился по квотной, выборке методом случайного репрезентирования, что дает основания говорить о типичности мнений, суждений, оценок и предложений, высказанных как рядовыми респондентами, так и экспертами, в качестве каковых выступали руководители районного, городского, областного и республиканского уровня, директора медицинских исследовательских и лечебных учреждений, заведующие и ведущие врачи районныхполиклиник, директора и учителя школ, работники районных отделов здравоохранения, образования, культуры, внутренних дел.

Более чем. восьмилетний срок, прошедший после трагической ночи 26 апреля 1986 г., убеждает в том, что чем дальше отодвигается от нас в историю Чернобыльский ядерный взрыв, тем масштабнее и страшнее проявляются все новые и новые грани последовавшего за ним пы гантского бедствия. В Беларуси за восемь лет заболевания щитовидной железы у детей в постчернобыльский период возросли Ь 10 раз, в России за то же время легли в могилы более 5 тыс. ликвидаторов. Каждый день при- умножает число жертв Чернобыльской катастрофы. Поэтому так важно не просто Дать одномоментный, снимок того, что происходило когда-то или происходит сейчас в зоне бедствия, а выявить основные тен-: денции социально-экономического и социально-пси-* хологического развития пострадавших от катастрофы районов, отследить траекторию социальных ожиданий и установок различных групп населения этих районов, особенности их адаптации к совершенно новой для них ситуации, к резко изменившемуся в посткатаст-: рофном обществе образу жизни, их отношений к соседям и друзьям, к властным структурам и к самим, себе. Только проведение мониторингового (повторяющегося через определенные интервалы) социологического исследования способно дать эмпирические материалы для отслеживания и теоретического анализа развития адаптационных и дезадаптационных процессов, изменений личностной сферы н групп, новых взаимодействий, необходимых для составления прогнозных оценок и разработки .системы коррекционных и реабилитационных мер по оказанию помощи пострадавшим от катастрофы людям..

Несмотря на то, что проведенные в 1986—1994 гг. мероприятия позволили несколько снизить суммарную дозу облучения населения в пострадавших районах (из зоны радиоактивного загрязнения переселено более 46 тыс. семей, на протяжении только 1992 г; на преодоление последствий катастрофы в Беларуси израсходовано Свыше 23% ее национального бюджета), здесь не только сохраняются, но и усиливаются неблагоприятные тенденции в динамике основных социально-демографических процессов и социально-психологических состояний, характеризующих социальное самочувствие и здоровье людей. Существенно снизились рождаемость и естественный прирост населения, чаще стали регистрироваться эндокринологические, онкологические, психоневрологические, кардиологические и иные, заболевания, особенно у детей.

Разнообразные и во многом непредсказуемые по своим социальным последствиям посткатастрофные процессы, вызванные аварией на Чернобыльской АЭС, на- кладываясь на неблагоприятный социально-экономический фон, связанный с разрывом множества хозяйственных связей, обусловленным распадом Советского Союза как единого государства, попытками коренного реформирования экономической и политической сфер жизнедеятельности в независимом Белорусском государстве, входящем в состав СНГ, падением объемов производства и нехваткой важнейших товаров, услуг, медикаментов, инфляцией, значительным снижением уровня жизни боль-* шинства населения, угрозой безработицу, резко актуализировали исследование проблем восприятия радиационного риска, социальной реабилитации лиц, пострадавших от катастрофы, в первую очередь детей. При этом чрезвычайный характер экономической, социальной- и социально-психологической ситуации, возникшей в результате Чернобыльской катастрофы, а также масштабность, долговременность и необычайная разрушительная мощь ее воздействия на организм человека, его генные структуры и поведенческие акты вызывают необходимость многоаспектного, крупномасштабного социологического исследования всего комплекса жизнеобеспечения люден и их общностей (семья, , школа, трудовой коллектив, территориальное поселение, этническая группа и т. п.) в экстремальных условиях посткатастрофного развития.

Речь в данном случае ведется о таком интегратианом понятии, охватывающем все стороны жизнеобеспечения и жизнедеятельности человека, которое именуется образом жизни. В этом многогранном понятии в концентрирован но-обобщен ном виде, отражены не только все способы и формы жизнедеятельности людей, способствующие или препятствующие их осуществлению условия окружающей природной и социальной среды, но и онтологически определяющие модусы бытия — социально- пространственные и социально-временные. Как раз эти модусы и испытывают колоссальную, чаще всего разрушительную нагрузку в результате ядерной катастрофы.

Изменение в результате ядерного взрыва пространственного модуса человеческого бытия (индивида и социальной общности) предопределяется тем, что катастрофа, а особенно посткатастрофная ситуация, не ограничиваются только местом непосредственного воздействия самого взрыва ft выпадения радиоактивных осадков.

В этом случае на огромные территории распространяются радиоактивно загрязненные продукты питания, значительно преувеличивающие реальную опасность, слухи, панические настроения и фобиальные расстройства. Кроме того, множество людей, переезжая из радиоактивно загрязненных районов, транслируют свое состояние (стресса, тревожности, неуверенности в будущем н т. п.) в места новых поселений.

Изменение модуса времени заключается в том, что для множества людей усиливается неопределенность восприятия катастрофы во времени: для одни*! она началась с момента взрыва реактора, для других точкой отсчета явилось получение* информации о радиационной ситуации и ее опасности, для ребенка —после каких-либо ограничений (не играть в песке, не собирать грибов, ягод и т. п.) со стороны родителей, учителей, врачей. "Кроме того, происходит еще один деструктивный сдвиг в индивидуальном и групповом восприятии времени катастрофы — реальная опасность радиационного риска, возникшая в прошлом, усиленная тревожньГми ожиданиями и опасениями, трансформируется в подавленное состояние в настоящем и экстраполируется, подчас с неоправданным психологическим усилением, в будущее, превращается в*чрезмерно пролонгированную длительность.

Реальным носителем образа жизни выступает социальный субъект, жизнедеятельность которого реализуется. в общностях различного уровня. Поэтому можно вычленить образ жизни отдельного индивида, различных социальных групп, класса, нации, я также общества в целом. Однако все Это функционирует в определенной процессуальной заданности, развертывается как в социальном пространстве, так и в социальном -времени, следовательно, в непрерывно изменяющихся природных и социальных условиях. Поэтому позитивные, благотворные или негативные для индивида и общности изменения образа жизни можно выявить.и объяснить только в пространстве многих измерений, охватываемых многомерной системой социальных показателей. Главное же в этой теоретико-методологической процедуре — выбрать из реального множества возможных измерений наиболее важные, отражающие-самые сущёствеиные стороны многообразия социальных процессов деятельности и общения, в которые вклйчеиы реальные индивиды и их общности в конкретных условиях их повседневной жизнедеятельности, [2, 96—98].

Нормальное развертывание жизнедеятельности людей, во всех своих компонентах в экстремальной ситуации крупномасштабной социо-эколого технологической катастрофы, вызванной взрывом на атомном реакторе внезапно прерывается и приобретает чрезвычайный характер,, причем доминантой этой всеохватывающей экстремальности становится радиационная опасность и связанное с ней обостренное восприятие радиационного' риска. Поэтому все блоки показателей образа~жизни в- такой ситуации существенно трансформируются и группируются вокруг новой парадигмы, средоточием которой становится угнетающая человека озабоченность состоянием своего здоровья и личной''безопасности (а если это родители, имеющие детей, то еще более рельефно выраженная тревога за здоровье ребенка и его будущее)- Условия окружающей среды (социальные, экологические и др.), важные при любом образе жизни, при наличии экстремальной ситуации резко усиливают свое детерминирующее, в основном деструктивное, воздействие на жизнедеятельность людей, становятся доминантой их социально-психологических состояний — чувств, сознания,, ожиданий, мотиваций, волевых импульсов, поступков и т. д. Следует иметь в виду, что первоначальная, внезапная и неожиданная информация о катастрофе и ее возможных последствиях вызывает у большинства людей чувство потрясения, травмирующий эффект, приводит их в шоковое состояние, у многих порождает панические настроения. Отличие Чернобыльской катастрофы от многих других — природных, технологических и т. п.— заключается в том, что вследствие больших масштабов (пространственных ее характеристик) и длительности (временных характеристик), возникших вследствие ее посткатастрофных процессов, травмирующее психику человека состояние Тревожности за свою безопасность, за свое здоровье и особенно' за здоровье своих детей не только не ослабевает (прекращается) через сравнительно небольшой временной промежуток, а, напротив, с течением времени у многих индивидов даже усиливается. Именно это социально-психологическое состояние составляет доминантный очаг деструктивных изменений в образе жизни индивидов и их общностей в условиях посткатастрофного развития.

Сопоставление эмпирических данных, полученных на различных этапах исследования, позволяет сделать вывод, что как сама Чернобыльская катастрофа, так и порожденные ею посткатастрофные процессы вызвали на загрязненных территориях -крутую ломку устоявшегося здесь образа жизни, ценностных ориентации и повседневного поведения людей. Исследования показывают неуклонно углубляющуюся неудовлетворенности населения практически всеми сторонами жизни и труда, рост недоверия к органам власти и неверия в их способность эффективно преодолевать негативные последствия радиации, связанное с этим обострение социальной напряженности, Деструктивные трансформации рельефно проявляются и в воспроизводстве жизни (психологические изменения в организме, резкое ослабление репродукци- онных установок, общая ослабленность и восприимчивость к болезням и т. п.), и в социально-бытовой сфере (отчуждение от природы, изменение гигиены жилища, дополнительные усилия по приобретению экологически чистой продукции и др.), и в труде (необходимость смены места работы, режима труда, получение денежных компенсаций—так называемых «гробовых» и др.), и в организации отдыха (медицинский контроль, необходимость проведения отдыха в экологически чистых районах, отрыв детей от родителей и т. п.).

Но все эти деструктивные трансформации, -обусловленные катастрофическим изменением среды обитания, т. е. условий жизни, преломляются, как в фокусе, в тревожном состоянии, вызванном опасением за свое здоровье (а если это взрослый, имеющий детей, то на первое место выдвигается забота о здоровье ребенка). Причем озабоченность состоянием здоровья с течением времени не снижается, а чаще всего возрастает, в чем состоит специфическая черта посткатастрофных переживаний людей, проживающих в районах, подвергшихся радиоактивному загрязнению. Обеспокоенность состоянием здоровья в 1989 г. высказывало 55,5% респондентов, два года спустя—уже 57,8%, а в августе 1994 г.—83,2%. Таким образом, у каждых восьмерых из десяти опрошенных проявляется тревожность, вызванная наличием реальной (или мнимой) радиологической опасности и Обусловленным ею радиологическим риском.

Для большинства жителей загрязненных районов характерна преувеличенная озабоченность своим здоровьем. Характерно, что в августе 1994 г. почти 73% респондентов констатировали ухудшение своего здоровья за последние 5—7 лет. Женщины гораздо сильнее озабочены своим здоровьем по сравнению с мужчинами, разница в самооценках составляет 12 пунктов: 78,4% против 66,4%. Естественно, что из всех социально-демографических групп ,в наибольшей степени обеспокоены состояг нием своего здоровья пенсионеры, среди которых более 90 % утверждают, что их состояние здоровья ухудшилось,, что объясняется не только радиационным воздействием и связанными с этим страхами, но й возрастными особенностями. Среди профессиональных групп в наибольшей степени обеспокоены состоянием здоровья руководители (81,9%), инженерно-технические работники и служащие (78,2%), в наименьшей— крестьяне (61,5%). Здесь, видимо, сказывается традиционная выносливость и терпеливость, людей, работающих на земле

Среди факторов, детерминирующих ухудшение здоровья, большинство респондентов (более 60%) называют радиационное загрязнение местности; Характерно, что- такие суждения коррелируют с уровнем загрязненности районов и степенью оценки ее в качестве опасной для нормальной жизнедеятельности. В районах с уровнем радиационного загрязнения до 5 кюри на кв. км оценивают радиационную обстановку как крайне опасную или довольно опасную 55,6%' опрошенных, в районах до 15 кюри — 63,4, до 40 кюри'— 76,6, а в экологически чистом районе — только 9% респондентов. До 60% опрошенных (59,4%) утверждают, что на ухудшение их здоровья влияет отсутствие экологически чистого и качественного питания (см. 3).

Необходимо иметь в виду, что медицинские и социально-психологические исследования, проведенные в Гомельской и Могилевской областях, выявляют, что далеко не каждый человек, встревоженный своим здоровьем, имеет для этого веские основания. Объективные показатели свидетельствуют, что психосоматическими расстройствами страдают менее трети обследованных — 27%, но h этого достаточно для возникновения у гораздо большего количества людей резких нарушений личностной и Групповой адаптации, значительного роста невротических реакций — нарушений сна, состояний подавленности, слабости. Совокупное действие названных объективных и субъективных стрессогенных факторов оказывает существенное деструктивное влияние на психическое состояние и социальную деятельность людей, снижает эффективность их труда, включения в сферу, культуры, резко усиливает тревогу за состояние здоровья и будущность как свою, так и особенно своих детей. В период опроса в августе 1994 г. 62,6% респондентов испытывали чувство утраты личной безопасности, неуверенности в будущем. Да и может ли быть иначе, когда только 12% опрошенных в Гомельской и Могилевской областях оценивают состояние своего здоровья как нормальное, а свыше 37% —г как неудовлетворительное? (В  3 первая строка—: Могилевская, вторая — Гомельская, третья— Витебская обл.).

Наблюдается значительная пестрота в самооценках своего здоровья жителями различных районов. {Если в Чаусском районе количество людей, считающих свое здоровье нормальным, составляет 7,8% от общего количества опрошенных, в Быховском — 8,3%,- то в Жлобин- ском районе оно возрастает до 12,9%, а в Речицком— до 14,1%. Таким образом, количество положительных фгмооценок состояния здоровья жителями Речицкого района почти вдвое превышает количество таких же Самооценок в Чаусском районе.

Чтобы выяснить причину столь существенного рас- $£ждения в оценках, было решено уточнить ряд позиций респондентов по смежным вопросам, касающимся организации и эффективности медицинской помощи населе- fmio, пострадавшему от радиоактивного воздействия. Оказалось, что из всего контингента опрашиваемых Только 2,1% отметили регулярность проведения профилактических медосмотров взрослых людей в их местности, 33,4% заявили, что такие медосмотры у них проводятся нерегулярно, а почти половина респондентов — 48,6% утверждают, что проф медосмотры вообще не проводятся. Если к тому же добавить, что 15,2% опрошенных вообще ничего не знают о профилактических медосмотрах, то становится вполне ясной крайне неудовлетворительная ситуация, в которой оказалось большинство населения загрязненных районов с точки зрения регулярности и эффективности осуществления здесь медицинских профилактических осмотров.

' Если эту неудовлетворенную картину медицинской . помощи населению, пострадавшему от аварии на Чернобыльской АЭС, ранжировать по районам, где проводилось социологическое исследование; то оказывается, что в Речнцком районе почти 60% респондентов, а в Жло- бинском — 51,7% отмечают полное отсутствие медицинских профилактических осмотров, в то время как в Бы- ховском районе такую оценку высказывают только 46,5% опрошенных, а в Чаусском — 26,2%. Как видим, проблема неудовлетворенности больших групп населения, пострадавших от радиоактивного воздействия, уровнем медицинского обслуживания — это прежде всего проблема недостаточности профилактических мероприятий, низкого их качества и полного отсутствия информации о реальной степени риска от проживания на загрязненной территории. В итоге возникает парадоксальная с. точки зрения медицины, но вполне понятная с психологической точки зрения ситуация: чем меньше люди вовлечены в профилактические медицинские осмотры, тем больше они уверены, что со здоровьем у них все в порядке.

Еще более критично настроено население пострадавших районов в отношении, профилактических медосмотров детей. Только 6,2% респондентов констатируют регулярность медосмотров детей, зато почти в семь раз больше респондентов отмечают их нерегулярность, 24,1% убеждены, что такие осмотры вообще не проводятся, а 27,8%.ничего не знают об этом (остальные респонденты, чуть больше 3%, не дали однозначного ответа на данный вопрос).

Существенный фактор, резко ухудшающий социально- психологический фон в районах радиоактивного загрязнения, состоит в том, что запросы к медицинскому обслуживанию резко возрастают, а качество последнего в связи с обостряющейся нехваткой врачей, медсестер, другого персонала, а также необходимых лекарств и препаратор существенно снижается. Поэтому работой медицинских учреждений удовлетворены* только 12,5% жителей,- количество же не удовлетворенных их деятельностью составляет 28,2%, частично не удовлетворенных 57,8%. Наибольшие нарекания жителей загрязненных районов в деятельности учреждений здравоохранения вызывают отсутствие необходимых лекарств, низкая квалификация врачей, их невнимательное отношение к пациентам.

Если принять во внимание не отдельные показатели медицинской помощи населению в пострадавших районах, а выделить общую тенденцию в- восприятии этой деятельности различными группами населения, включая и самих медработников, то картина складывается малоутешительная Синдром тревожности не ослабевает, а усиливается. Вследствие этогД а также отсутствия достаточно полной информации о степени реального радиационного бедствия в тех или иных местностях (а она существенно различна даже в пределах одного района), связанного с этим большого количества слухов и панических настроений, часто совершенно беспочвенных, объективные показатели подлинной радиационной опасности и субъективное ее.восприятие, в первую очередь женщинами, имеющими малолетних детей, зачастую существенно расходятся. Такое расхождение весьма опасно в социальном смысле: радиационными фобиями охвачена почти третья часть молодых родителей, их тревожное состояние (далеко не всегда обоснованное) передается детям, снижая их уверенность в себе.

Неблагоприятный социально-психологический фон в зонах радиоактивного загрязнения отнюдь не способствует формированию социально активной, духовно развитой личности. И дело не только в том, что формирующиеся в социально апатичной и тревожной социальной среде подростки в большинстве случаев не вырабатывают в себе интерес к окружающему, развиваются с приземляющим человека ощущением себя в качестве жертвы, у которой на роду цаписано получать помощь, а не помогать другим в учебе, в работе, в жизни в целом. Дело еще и в том, что экстраполируемые в будущее страхи за здоровье «детей Чернобыля» могут сформировать через 10—15 лет своеобразную «секту отверженных* в сфере бракосочетания. В нее войдут не только те, кто в детском возрасте получил значительные дозы облучения, но и те, Кто длительное время проживал на пораженной территории |1, 58]. Реальная генетическая опасность, обусловленная тем, что при хроническом воздействии ионизирующих излучений через ряд последовательных поколений уровень нёблагоприятных мутаций может увеличиваться, приобретает сегодня, по крайней мере в социально-психологическом восприятии родителей и их взрослеющих детей, вполне реальное воплощение. Только 16,6% респондентов в Гомельской и 12,8% — в Могилевской областях утверждают, что их дети проходят регулярный медицинский осмотрt а соответственно 13,9 и 24,7% заявляют, что такие осмотры вообще не проводятся.

Длительные стрессогенныр реакции, перешедшие у многих женщин под воздействием Чернобыльской катастрофы в хронически воспроизводимые, резко осложнили и без того трудную ситуацию с охраной материнства и детства во многих районах Гомельской и Могилевской областей Беларуси. Проведенный в июне 1993 г. опрос показал, что состояние тревожности у женщин-матерей здесь выражено в полтора-два раза сильнее, чем у всех остальных групп населения. Только 3,6% опрошенных женщин удовлетворены полностью масштабами и результативностью работы по ликвидации последствий'катастрофы в зоне их проживания, частично удовлетворены — И,5%, совершенно не удовлетворены — 63,2%. Остальные не смогли дать однозначной оценки. Главный объект тревожности — здоровье и будущее детей. Две трети опрошенных матерей выражают сильную обеспокоенность по этому поводу. Чем выше социальный статус женщины — ее образовательный, профессионально-квалификационный уровень, степень культурного развития, тем сильнее озабоченность здоровьем своего ребёнка н его будущим [3, 32—33).

Подавляющее большинство женщин не удовлетворены работой территориальных поликлиник и регулярностью медицинских профилактических осмотров детей. В Речицком районе, Например, количество настроенных таким образом женщин достигает 7% от общего количества опрошенных. Особенно много нареканий вызывает качество детского питания. От 48,3% женщин в Костю- ковичском районе Могилевской области до 73% в г. Ре- чице Гомельской области обеспокоены этим.

Отчетливо и сильно выраженное состояние тревожности матерей передается по механизму эмоциональной карусели и детям. От трети до половины школьников в Зоне радиоактивного загрязнения, как и их мамы, опасаются за свое здоровье. Зачастую уровень их угнетенности зависит не столько от объективно складывающихся условий жизнедеятельности, включая уровень загрязнения, сколько - от психологического состояния,, эмоциональной надломленности ближайшего окружения,, главным образом семейного. В Костюковичском' районе,, где уровень загрязненности превышает местами дозу в 40 кюри на кв. км, боятся заболеть один из трех опрошенных школьников, а в Чаусском, где загрязненность- значительно ниже,— каждый второй. Резко деформированы в негативную сторону прожективные ожидания и ориентации детей. Каждые четверо из десяти опрошенных школьников Гомельской н Могилевской области убеждены, что раз они в будущем имеют больше шансов заболеть, чем их сверстники, то им, конечно, «не светит» интересная, привлекательная работа. Только 6% из них считают достаточно большими свои возможности поступить в вузы, зато в четыре раза большее количество ставит в качестве своей жизненной установки стремление найти любую работу. Так формируется опасная для социального развития личности психология жертвы. Чтобы противодействовать этому, необходима широкая программа мероприятий по социальной поддержке и социально-психологической реабилитации матерей и детей, проживающих в районах, пострадавших от Чернобыльской катастрофы.

Нарастающие, трудности в сохранении здоровья детей и их воспитании порождают довольно критичные оценки населением пострадавших районов тех мер, которые принимаются различными органами и учреждениями по охране материнства и детства. Только 7% опрошенных жителей этих районов считают, что проявляют достаточную заботу о материнстве и детстве районные и городские органы власти, только 5,2% — профсоюзы, только 5,3% — общественные фонды, 8,4%—школы, 4,3% — детские сады. От 22 до 16% опрошенных убеждены, что все перечисленные органы, фонды, учреждения проявляют совершенно недостаточную заботу об этом важнейшем направлении деятельности, а еще от 22 до 17% отрицают наличие какой бы то ни было заботы с их стороны о материнстве и детстве. Такая ситуация чревата серьезными социальными осложнениями, поэтому требуется срочная разработка мероприятий по совершенствованию охраны материнства и детства в зоне Чернобыльского бедствия.

Социологические и социально-психологические исследования, к сожалению, свидетельствуют, что ц зоне радиоактивного загрязнения происходят существенные негативные отклонения в социализации формирующейся личности. Сопоставление самооценок, сделанных старшеклассниками Могилевской и Гомельской областей, с такими же самооценками школьников в Гродненском районе показывает, что дети в загрязненных регионах больше осознают важность здоровья (86% против 76%) и здоровой экологии (62% против 46%), чем их сверстники из экологически чистых районов.

В отношении школьников к учебе отмечается снижение успеваемости по сравнению с зафиксированной в тех же загрязненных районах в ноябре 1991 г. и по сравнению с экологически чистым районом. Так, в радиоактивно загрязненных районах в 1991—1992 учебном году учились на «хорошо» и «отлично» 30,6% опрошенных школьников, в 1992—1993—17, в 1993—1994—18, а в экологически чистом Гродненском районе в 1992— 1993 учебном году — 24,2%. Учились в основном на тройки в загрязненных районах в 1991 г.—16,6%, в 1993 г.—24,9, а в экологически чистом в 1992 г.—21,2%. Следовательно, жизненная ценность образования снижается повсеместно, но особенно заметна эта тенденция в районах, пострадавших от Чернобыльской катастрофы. Все это приводит к деструктивным изменениям в прожективных ориентациях школьников, а также в представлениях их родителей о возможностях благополучия детей в будущем [4, 6—8].

Одновременно в среде учащихся распространяется моральный нигилизм. В 1991 г. в загрязненных районах считали: очень важным материальный достаток 46% школьников, в 1993 г.—50%, в экологически чистом районе в 1992 г.—47%, жить по совести соответственно 31; 25; 2|%. В связи с резким увеличением транспортных расходов, сложностнми с обменом" валют ухудшаются возможности , организации полноценного отдыха школьников, проживающих в загрязненных районах. В 1991 г. провели все время каникул дома 21,8%, а в 1992 г.—35,4, в 1993 г .—48% учащихся, отдыхали за границей соответственно 18; 6,9; 13%.

В социальном развитии детей, и подростков решающую. роль играет семья. Поэтому можно с удовлетворением констатировать, что у большинства опрошенных нами подростков, проживающих в регионах, пострадавших от Чернобыльской катастрофы, с родителями сложились хорошие отношения {у 64,4%). Только 4,6% опрошенных детей оценили отношения с родителями как плохие. Причем среди девочек такая оценка встречается несколько чаще, чем среди мальчиков (4,8% и 3,8%).

В контрольной группе подростков, проживающих в экологически чистом Гродненском регионе, количество плохих отношений с родителями составляет только 1,0%. В характере отношений подростков и родителей значимых различий между семьями с_разным культурно-образовательным уровнем не наблюдается. При опросе детей в 1991 г.- число плохих Отношений с родителями составляло 1,8%. Таким образом, мо,жно констатировать некоторое, хотя и небольшое, ухудшение семейной обстановки в регионах, пострадавших" от Чернобыльской катастрофы.

Вместе с тем по оценкам опрошенных в 1992 г. детей у 10,9% отношения с родителями за последний год ухудшились'(по данным опроса 1991 г. ухудшение, отношений с родителями имело место у 7% опрошенных). Произошло некоторое увеличение уровня конфликтности в семьях, проживающих в регионах,„пострадавших от Чернобыльской катастрофы.

Социологический опрос, проведенный в 1993 г., показал, что почти в каждой шестой семье часто возникают конфликты и ссоры (в семьях, проживающих в «чистом» регионе, уровень семейных конфликтов несколько ниже — здесь только в каждой девятой семье часто возникают конфликты). При этом если в 1992 г. по сравнению с 1991 г. отмечалось некоторое увеличение уровня конфликтности в семьях, проживающих в регионах, пострадавших от Чернобыльской катастрофы, то в 1993 г. можно констатировать стабилизацию и даже некоторое снижение распространенности семейных конфликтов (с 17,9%, происходящих регулярно, до 16,1%). Вместе с тем в контрольной группе «чистого» региона регулярные конфликты были зафиксированы только у 11,1% опрошенных семей. Особенно высокий уровень конфликтности был зафиксирован в семьях, проживающих в регионах со средним уровнем радиации (от 5 до 15 кюри), в них регулярные конфликты встречаются в 18,5% случаев, а также в регионах с высоким уровнем радиации (от 15 до 45 кюри) — в 17,7% случаев (в регионах с уровнем радиации до 5 кюри—в 6,5% случаев). Это свидетельствует о том, что одним из негативных проявлений последствий Чернобыльской катастрофы является возрастание уровня психологической напряженности, состояния стресса и конфликтности в семьях.

Следует о'братить особое внимание на значительный рост по сравнению с 1991 г. числа детей, которые связывают семейные конфликты со злоупотреблением спиртными напитками (с 13,8% до 21,2%). В чистом регионе только 10,1% детей назвали эту причину. Особенно часто конфликты в семье на почве злоупотребления алкоголем имеют место в семьях с низким и средним уровнем образования родителей (соответственно у 22,3% и 23,2%). Возможно, имеет место тенденция к усилению алкоголизации населения, проживающего в регионах, пострадавших от Чернобыльской катастрофы. Этот вывод требует дополнительной информации и анализа ситуации.

По мнению опрошенных подростков, проживающих в Чернобыльском регионе, в наибольшей степени мешают им чувствовать себя спокойными и уверенными в жизни следующие обстоятельства: непредсказуемость политических и экономических условий жизни (33,9%), хамство и агрессивность окружающих (24,8%), а также проживание на радиоактивно загрязненной территории (19.4%).

У подростков контрольной группы, проживающих в чистом регионе, перечень важнейших препятствий, не позволяющих чувствовать себя спокойным и уверенным в жизни, во многом такой же (кроме, конечно, проживания на радиоактивно загрязненной территории). При этом если судить по величине процентного выражения, то у подростков контрольной группы степень интенсивности влияния этих препятствующих обстоятельств несколько меньше. Это свидетельствует об определенном стрессовом состоянии, в котором пребывают подростки, проживающие в экологически вредных условиях,

Сложившийся в экстремальных ситуациях посткатастрофного развития общий социально-психологический фон, характеризующийся неустойчивостью, тревожностью, неуверенностью, оказывает негативное влияние на формирование ценностных ориентаций и прожективных устремлений формирующейся личности подростка. Об этом, наглядно свидетельствует сопоставление мнений и оценок, высказанных старшеклассниками в радиоактивно загрязненных районах Гомельской и Могилевской областей, с мнениями их сверстников в экологически чистом Гродненском районе. У первых из них количество озабоченных неподготовленностью к жизни составляет 18%, у вторых — только 10%, утратой надежды на хорошее будущее — 22% у первых и 16% у вторых, угрозой оказаться жертвой насилия, преступных действий — соответственно 17 и 7%. Среди первых число лиц, испытывающих тревогу по поводу непредсказуемости ситуации, составляет почти 34% из общего количества опрошенных, а среди вторых —на 11 пунктов меньше.

Приведенные данные эмпирических социологических исследований дают основание для вывода, согласно которому сложности и трудности в процессе социализации детей и подростков, вхождения их в самостоятельную жизньпридают новые грани более широкой проблеме — социальной защищенности граждан, проживающих на радиоактивно загрязненных территориях или переселившихся оттуда в экологически чистые районы.

Проведенные начиная с 1989 г. социологические исследования в мониторинговом режиме позволяют утверждать, что и в настоящее время, спустя восемь лет после ядерного взрыва, социальная защита населения, пострадавшего от катастрофы, остается основным полюсом напряжения в социальных ожиданиях населения.

Эффективная социальная защита людей, оказавшихся |голею судьбы на пострадавшей от ядерной катастрофы Территории, немыслима без неуклонного и последовательного осуществления ряда крупномасштабных и дорогостоящих, мероприятий. К их числу в первую очередь Относятся обеспечение населения чистыми продуктами цитания, постоянный дозиметрический контроль за потребляемыми продуктами, выполнение дезактивацион- работ (снижение уровня загрязнения почв), обеспечение достоверной и своевременной Информацией о состоянии радиационного фона, и мерах по оптимизации условий проживания на' загрязненной территории, улучшение медицинского обслуживания и диагностики заболеваний в данной местности< социальное благоустройство населенных пунктов.

Однжо большинство из этих мер, применявшихся в начальный период развития посткатастрофных процессов, носили не долговременно ориентированный, рассчитанный на перспективу, а чрезвычайный экстренный характер. В силу этого многие из них оказались неэффективными, не учитывали структуру потребностей и запросы пострадавшего населения, не были ориентированы иа восприятие их реальным человеком, живущим в экстремальных условиях, не компенсировали его. социальный, морально-психологический, а в' ряде случаев и прямой экономический (оставленные навсегда дом, сад, огород) илн физический (потеря здоровья) ущерб. Поскольку экстремальная ситуация, вызванная Чернобыльской катастрофой, оказалась не кратковременной, а приобрела затяжной, хронический характер, неэффективное выполнение столь необходимых мероприятий резко усилило негативную направленность социальных ожиданий И прожектнвных ориентаций пострадавшего населения.

В результате по истечении восьми лет после Чернобыльского ядерного взрыва большинство людей, прожирающих под черной тенью радиации, ощущают себя Обездоленными, обделенными вниманием и заботой, особенно со стороны органов власти и здравоохранения, г, Около половины опрошенных не удовлетворены обеспечением нормальных условий труда и его радиационной безопасности (50,6%), увеличением продолжительности отпуска, положенного для лиц, пострадавших от радиационного воздействия (52,8%), системой оздоровительных мер (48%), дополнительными выплатами, для населения, проживающего в раднационно загрязненных районах (44,4%). Количество частично удовлетворенных этими важнейшими сторонами социальной защиты людей, пострадавших от катастрофы, колеблется в пределах 32—44%, а вполне удовлетворенных еще меньшее: от 4 до 15% от общего количества опрошенных.

Множество нареканий у людей, продолжающих проживать ~на радиоактивно загрязненной территории, вызывает не -только обеспечение чистыми продуктами/ но и сама организация, продовольственного снабженйя. Только: 54% респондентов утверждают, что этой.важнейшей стороне жизнеобеспечения людей в Чернобыльской зоне уделяется достаточно "внимания. Почти столько же опрошенных (49,5%) читают, что проведённые в их населенных пунктах дезактйвационные работы не оказали никакого влияния на оптимизацию условий н*чжизни. Только 10;5% респондентов отмечают, что за последнее время несколько улучшилась Материальная помощь лицам, пострадавшим от катастрофы, в виде дополнительных выплат, а 34% занимают противоположную позицию (55,8% опрошенных полагают, что сдвиг в лучшую сторону здесь столь незначителен, что он ни в коей мере не покрывает ту часть доходов, которая «съедается» галопирующей инфляцией).

Анализ последней из охарактеризованных позиций убеждает, что решение проблемы социальной защиты населения, пострадавшего от Чернобыльской катастрофы, само по себе достаточно трудное, резко осложняется общей кризисной ситуацией, в которой оказалась ныйе Беларусь, как и другие-государства СНГ, переживающие глубокий социально-экономический кризис. Его характерные черты: развал экономических связей и спад производства, в первую очередь потребительских товаров, стремительный рост цен, обнищание населения.

Вызванные Чернобыльской катастрофой многообразные негативные посткатастрофные процессы радиоэкологического, экономического, социального, социально-психологического, политического характера создают крайне неблагоприятный фон для повседневной производственно-трудовой деятельности, оказывают на нее усиливающееся деструктивное воздействие. Происходит значительная. деформация социально-профессиональной структуры совокупного работника практически во всех сферах занятости. Повсеместно проявляется острая нехватка квалифицированных кадров, а также работников массовых профессий сельскохозяйственного производства. Так, в одном из сильно загрязненных районов Могилевской области — Краенопольском — в половине хозяйств нет бухгалтеров, во многих не хватает зоотехников, инженеров, экономистов. Еще хуже обеспеченность квалифицированными рабочими кадрами: имеется свыше 400 вакансий механизаторов, более 250— животноводов. В результате соответствующие участки производственной деятельности поручаются кадрам, которые по своим профессиональным и нравственным качествам в нормальных условиях к такой работе не были бы допущены. Социологический опрос в этом районе (226 респондентов) показал, что свыше половины опрошенных (51,4%) констатируют ухудшение в содержании и условиях труда. В итоге 45,5% респондентов выражают неудовлетворенность своей нынешней работой, 63% — оценивают условия жизни и труда за последние восемь лет как неудовлетворительные. Каждый четвертый из опрошенных ставит в качестве важнейшего условия своего дальнейшего проживания и работы в данной зоне обеспечение безопасных условий трудовой деятельности, 35,7% выражают неудовлетворенность возросшей интенсификацией труда, вызванной значительным оттоком квалифицированных кадров из загрязненных районов.

Названные особенности деструктивного воздействия посткатастрофных процессов на сферу производственно- трудовой деятельности особенно рельефно проявляются в сфере здравоохранения. Это в значительной мере обусловлено тремя обстоятельствами. Первое из них заключается в том, что в поеткатастрофный период резко возросла нагрузка на медицинских работников. Количество обращений по сравнению с докатастрофным периодом увеличилось в различных по степени загрязнения районах в 4,5—6,3 раза (в зависимости от группы заболеваний). Во-вторых, в условиях недостаточной информированности населения 'о реальной степени радиационного риска, радиационного невежества его большинства, включая и многих ответственных работников, существует большой разрыв между объективно фиксируемой мерой опасности и ее субъективным восприятием, что порождает невротические состояния, фобиальные расстройства психики, отрицательно сказывающиеся как на трудоспособности, так и на жизненных ориентациях больших масс людей, проживающих в загрязненных районах. В-третьих, низкая обеспеченность медицинских учреждений необходимым оборудованием, препаратами, недостаточная, квалификация многих врачей вызывают высокую неудовлетворенность населения медицинским обслуживанием н здравоохранительными мероприятиями.

Эти три фактора, взаимно усиливая друг друга, вызывают усиленное внимание как к профессиональной деятельности медицинских работников, так и к нх ценностным орнентациям и смысложизненным установкам. Оценивая ситуацию, сложившуюся в сфере трудовой деятельности медицинских работников, следует иметь в виду наименее благоприятный по сравнению с другими категориями работников социально-психологический фон, на котором развертывается их повседневная работа. Только 8,3% опрошенных жителей Могилевской области утверждают, что у них медосмотры проводятся регулярно, зато 31,7% считают, что такие осмотры проводятся нерегулярно, а 32,4% утверждают, что медосмотры вообще не проводятся. Работой поликлиник здесь удовлетворены только 3,8% респондентов, удовлетворены отчасти 47,7%, совсем неудовлетворены 43,8% опрошенных. В качестве нормального характеризуют свое здоровье только 11 % респондентов, считают его неудовлетворительным почти вчетверо больше — 42,7%.

Такая ситуация резко снижает степень Доверия больших масс населения к деятельности медицинских учреждений, существенно осложняет работу медперсонала.

Кстати сказать, Даже в среде экспертов, в качестве каковых выступали руководители районных и городских отделов здравоохранения, ведущие врачи поликлиник, работающие в зоне постоянного радиационного контроля, 39,6% характеризуют деятельность учреждений здравоохранения как неудовлетворительную. Среди же остального населения этих районов такую оценку высказывают 49% опрошенных. Причем разбежка степени неудовлетворенности населения работой медицинских учреждений в разрезе различных районов весьма существ венна: от 48,3% в Славгородском районе Могилевской области до 73,7% в Речицком районе Гомельской области.

Основные причины неудовлетворенности медицинским обслуживанием в оценках населения выстроились в такой последовательности: отсутствие Необходимых лекарств и препаратов, низкая квалификация врачей, трудности (в первую очередь в сельской местности) в получении необходимой врачебной помощи.

Но попробуем уточнить ситуацию, взглянув на нее не с точки зрения пациента, который далеко не всегда даже в нормальных, а тем более в чрезвычайных условиях удовлетворен работой больницы, а с позиции самого врача, вынужденного обслуживать пациентов в гораздо более трудных условиях (радиационных, материально-технических, психологических и т. п.), чем его коллеги в «чистых» районах. Чтобы эта позиция была достаточно репрезентативной, наши сотрудники опросили 550 врачей и других медработников, провели индивидуальное и групповое интервьюирование свыше 70 экспертов, в качестве каковых выступали руководящие работники областных, городских отделов здравоохранения, главврачи районных больниц, сотрудники медицинских исследовательских и диагностических центров, функционирующих в Гомельской и Могилевской областях.

Большинство опрощенных — 79,2% — работают в зоне радиоактивного загрязнения восемь и более лет, т. е. с момента ядерного взрыва на Чернобыльской АЭС. Более 40% из них имеют возраст 41 год и старше, с большим стажем работы по специальности, со сложившимися устойчивыми социальными связями, а потому и менее других склонные к перемене жительства. Наиболее последовательные из тех, кто решил остаться независимо от каких бы то ни было обстоятельств, руководствуются в своих поступках стремлением быть там, где больше нуждаются в его работе, где он больше всего нужен как специалист. Четверо из каждых пяти опрошенных данной группы не намерены менять место работы и жительства в ближайшей перспективе, по крайней мере в течение трех предстоящих лет. Однако удельный вес таких работников в общем массиве респондентов невелик — всего 8,9%. Невысок также удельный вес врачей, которые полагали, что, работая в зоне радиоактивного загрязнения, смогут приобрести необходимый опыт, квалификацию,— 3,3%.

Гораздо больше по численности те группы медперсонала, которые не ожидали, что, живя и работая в зоне радиоактивного загрязнения, столкнутся с такими боль- шиын сложностями н нерешенными проблемами (39,4%), или же те, которые знали, в сколь трудных условиях им придется работать, но суровая действительность превзошла их ожидания (34,4%).

Такая направленность саморефлексии и самооценок большинства респондентов самым непосредственным образом связана с неудовлетворенностью их важнейшими сторонами трудовой деятельности и бытовой устроенно- сти. Наибольшую степень неудовлетворенности вызывает у медработников обеспечение радиационной и экологической безопасности. Такую позицию разделяют почти три четверти опрошенных — 72,4%, противоположную же (то есть удовлетворены вполне этой важнейшей стороной жизнеобеспечения в загрязненной зоне) занимают только 1,2% респондентов. Слишком высок в этой среде и удельный вес неудовлетворенных обеспеченностью и чистотой продуктов питания в соответствии с медицинскими требованиями — 66,6%. Больше половины респондентов не удовлетворены социально-бытовыми условиями жизни (сферы услуг, службы быта, общепита) — 54,1 % и социально-культурными условиями жизни — 55,4%. Много нареканий вызывают состояние жилищных и коммунальных условий (38,2% неудовлетворенных), условия социальной безопасности — 32,4%, взаимоотношения с местными органами власти и управления — 28%.

Приведенный анализ социального самочувствия, а точнее говоря, социального неблагополучия медработников и их семей в районах радиоактивного загрязнения» позволяет понять, почему столь велик отток квалифицированных врачей из этой жизнеопасной зоны. Если эту общую и социально негативную тенденцию рассмотреть в разрезе отдельных районов, то получается достаточно пестрая, мозаичная картина. Как правило, миграционная подвижность врачей, как н квалифицированных работников других специальностей, гораздо интенсивнее в тех районах, где степень радиоактивного загрязнения выше.

Результаты социологического опроса врачей, медсестер, другого медперсонала, а также стандартизированного интервью экспертов . свидетельствуют,' что самым уязвимым звеном в-системе социальной защищенности работников здравоохранения является недостаточный, уровень материального вознаграждения за их труд.

Подавляющее большинство обследованного медперсонала (78—87%) и все опрошенные нами эксперты считают, что размер заработной платы работника здравоохранения находится ниже социально приемлемого уровня и не в состоянии компенсировать экстремальные условия труда и проживания в подвергшихся воздействиям последствий Чернобыльской катастрофы регионах. Согласно экспертной оценке, необходимый уровень цо меньшей мере должен быть в несколько раз выше ныне существующего.

Если первый период перехода здравоохранения на новые тарифные ставки и оклады сказался положительно на усилении, социальной защищенности работников, то в последние месяцы в связи с новым витком инфляции! последовавшим за ним увеличением заработной платы в других отраслях и наметившейся тенденцией выравнивания ее в здравоохранении без учета существующих различий в условиях труда, медперсонал, работающий в зоне радиоактивного загрязнения, ставится в неравное положение по сравнению с теми, чей труд не сопряжен с воздействием экстремальных ситуаций. В силу этого размер окладов и тарифных ставок не устраивает 78,8% медперсонала в обследованных районах, для 8,7% он лишь частично удовлетворяет потребности работников, но только 6,2% опрошенных могли ответить, что размером существующих окладов и ставок они удовлетворены. Многие медработники (по нашему исследованию 72%) вынуждены работать по совместительству на полторы- две ставки, искать дополнительные заработки. Однако, как считают две трети экспертов, это лишь в незначительной мере способствует решению проблемы, связанной с недостаточным материальным стимулированием труда медперсонала. Подтверждением тому являются такие результаты опроса: дополнительная заработная плата устраивает лишь одного из каждых четырех опрошенных. В то же время работа по совместительству, как считает часть экспертов (20%), несмотря на то, что в какой-то степени решает проблему Дефицита кадров, порождает ряд трудностей, связанных с чрезмерной наг пряженностью труда, большими нервно-психологически- ми и физическими нагрузками, которые неизбежно сказываются-на результатах и качестве труда работников.

Наименьшую удовлетворенность (5,2%) респонденты высказали относительно мер, принимаемых в связи с ростом цен, удорожанием стоимости жизни. Абсолютное большинство опрошенных (92,1%) считает, что существующая система мер (выплаты, компенсации и индексации) не в состоянии защитить их от негативного воздействия нарастающих инфляционных процессов.

Проблема привлечения медицинских кадров, их стабилизации и закрепления на территориях, подвергшихся радиационному загрязнению, тесно связана с размером и обоснованностью компенсационных доплат и льгот, предоставленных им в этой связи. Но отнюдь не способствует ее решению то обстоятельство, что переход здравоохранения на новые оклады и ставки повлек за собой снижение доли этих выплат в общем заработке работника почти вдвое, поскольку компенсации исчисляются из прежних окладов и ставок. И как показал опрос, размером компенсаций и льготами за работу в зоне в той или иной степени не удовлетворены девять из десяти опрошенных. Необходимо, иа наш взгляд, не только изыскать средства и направить их на исправление существующего положения, а изменить сам механизм определения компенсаций работающему в загрязненных районах медперсоналу. Первоочередной шаг здесь, по нашему мнению, должен состоять в том, чтобы положить в основу общегуманистический принцип самоценности здоровья любого работника, какое бы социальное положение он ни занимал, заменить ныне действующую систему процентных надбавок к ставкам и окладам фиксированными компенсациями, зависящими не столько от уровня квалификации, должности, сколько от уровня радиационного загрязнения местности, в которой трудятся медработники.

Полученная путем опроса и экспертной оценки социологическая информация позволяет сделать вывод, что без существенного улучшения материального стимулирования труда медработников (рост заработной платы, надбавки, доплаты, другие преимущества) и .снижения степени их риска от негативного воздействия радиоактивного загрязнения Проблему преодоления отрицательных последствий Чернобыльской катастрофы решить будет очень трудно. Нельзя забывать, что медработники трудятся в зоне экологического бедствия в условиях, далеко не всегда  отвечающих требованиям. Это еще больше обостряет ситуацию, вызывая неудовлетворенность и отток кадров. Согласно проведенному опросу, более-двух третей (68,5%) персонала не'удовлетворены организацией питания по месту работы, примерно столько же — санитарно-быТовыми условиями труда, каждый второй*, опрошенный сослался на неудовлетворительную работу н обеспеченность медучреждения специальным автотранспортом. Много нареканий со стороны медперсонала, как показал опрос, на обеспечение работников спецодеждой, обувью, отвечающими сложившимся условиям, работы в экстремальной ситуации.

Более половины (55,4%) респондентов в той или: иной степени неудовлетворены укомплектованностью рабочих мест оборудованием, инструментами и другими средствами для оказания медпомощи.

Следует отметить, что, оценивая материально-техническую оснащенность медучреждений региона, эксперты единодушно охарактеризовали ее состояние в определениях «низкая», «плохая», «неудовлетворительная», «недостаточная». Только два эксперта из 70 оценили материально-техническую оснащенность медучреждений загрязненной зоны как удовлетворительную.

Отсутствие надлежащей бытовой комфортности, технической оснащенности и санитарно-гигиенической обеспеченности работающего в Чернобыльской зоне медперсонала делает этот труд не только малопривлекательным, но и создает тот отрицательный, эмоционально-психологический «фон», на котором формируется установка на снижение дисциплины, результативности и качества труда.

И все-таки трудовая деятельность, составляя важную сферу образа жизни, не исчерпывает ее целиком. Если же она протекает в экстремальной ситуации, угрожающей здоровью и жизни людей, то опасения за благополучие близких и свое собственное постепенно, но неуклонно оттесняет озабоченность содержанием и условиями труда на третье, четвертое и более отдаленные места в структуре факторов, определяющих общую панораму условий жизнедеятельности. Эта тенденция еще более усиливается нарастанием кризисных явлений в социально-экономической сфере.

Рассмотрим под этим углом зрения динамику обеспокоенности населения радиоактивно загрязненных районов Беларуси важнейшими факторами их жизнеобеспечения. Обеспокоенность содержанием и условиями труда сохраняется почти неизменной? в 1991 г. ее выражало- 50,6% респондентов, в октябре 1994 г.— 52,9%. Зато существенно возросла встревоженносгь резким ухудшением материально-экономических условий жнзни, прежде всего ростом цен й падением реальной заработной платы. В мае 1992 г. количество обеспокоенных ростом цен составило 76,3%, годом позже оно возросло до 78,5%, еще годом позже —до 87%, а в октябре 1994 г..достигло "93,4%.

Продолжающийся рост цен и падение курса белорусского рубля неизбежно подталкивают вверх инфляционные ожидания людей. . Эта неблагоприятная ситуация осложняется большим и все более увеличивающимся Отставанием уровня Денежных доходов большинства населения от темпов роста цен..Между тем, по мнению почти трети опрошенных (32,2%), важнейшее значение для поддержания жизненного уровня их семей имеет зарплз' та на основной работе. Еще 23% респондентов считают •более важной для этих целей работу в личном хозяйстве, 16,8%—пенсии и другие выплаты (включая и льготы).

Причем свыше 90% опрошенных-утверждают, что общего дохода их семьи хватает только на необходимые продукты питания. В таких условиях становится ясно, почему на третье место по степени тревожности для людей, проживающих в зоне радиоактивного загрязнения, вышла обеспокоенность низким уровнем заработной платы. (Заметим в скобках, что второе место в этой иерархии занимает обеспокоенность ростом преступности — тревогу по этому поводу выражают 87,5% опрошенных.) На четвертом месте среди факторов, вызывающих беспокойство людей, пострадавших от Чернобыльской катастрофы, находится встревоженность состоянием окружающей природной среды—-ее разделяют'83% респондентов. Снабжением лострадавших районов продовольственными товарами обеспокоено 76,4% опрошенных, а состоянием здоровья — 76,1 %. Как видим, состояние здоровья и снабжение экологически чистыми продуктами питания; занимавшие приоритетные места в структуре обеспокоенности людей на первом этапе развития постчернобыльских процессов, спустя восемь с половиной лет подле катастрофы уступили пальму первенства факторам материально-экономическим — росту цен и снижению реальной зарплаты.

Что же следует предпринять для улучшения социально-психологического фона в зоне радиоактивного загрязнения н усиления социальной защиты лиц, пострадавший от Чернобыльской катастрофы?

Самое первое и самое простое, что необходимо сделать,— это предоставить населению полную и объективную информацию о степени загрязненности окружающей среды, мере реальной радиационной опасности в разрезе конкретных районов и населенных пунктов. Это позволит резко сузить сферу распространимости различных слухов, снизить напор фобиальных расстройств, не только успокоить в значительной мере общественное мнение, но и оказывать формирующее влияние на него.

Учитывая, что одной нашей республике не справиться с навалившейся на нее тяжестью Чернобыльской беды, следует на уровне Верховного Совета и правительства Беларуси предпринять энергичные меры ко координации, усилий, средств и ресурсов с соседними независимыми государствами — Россией и Украиной в решении общей проблемы социальной защиты граждан, пострадавших от катастрофы.

В целях повышения качества медицинского обслуживания всех групп населения, а также обучения и воспитания детей, проживающих в районах, подвергшихся радиоактивному'загрязнению, улучшения их социальной адаптации необходимо на правительственном уровне предусмотреть стимулирующие меры по закреплению специалистов в этих районах, вплоть до установления персональных окладов и льгот высококвалифицированным врачам и учителям как носителям образования, медицинских знаний, культуры и социально-гуманного опыта, жизненно необходимых для формирования полноценной в физическом, психическом и социальном смысле личности.

Принимая во внимание существенное расхождение между объективной степенью радиационной опасности в различных районах и субъективным восприятием этой опасности, особенно сильно преувеличенным у женщин- матерей, что сказывается негативно на социально-психологических качествах подрастающего поколения, стало жизненной потребностью создание сети специализированных центров и консультационных пунктов психологической помощи, социальной реабилитации и адаптации пострадавшего от катастрофы населения, в первую очередь детей.

В целях преодоления социально-негативного самосоотнесения многих лиц, подвергшихся воздействию радиации, с мироощущением жертвы, ориентированной Преимущественно на помощь извне, в том числе и социальную, на подаяние и потребительство, предстоит ра.зработать и внедрить в практику реабилитационной, н реадаптационной деятельности новые, более высокие стандарты медицинской, социальной, психологической и правовой помощи людям, оказавшимся в зоне бедствия.

Целесообразно также более активно и последовательно осуществлять следующие мероприятия:

1.         Обеспечить доступность на районном, областном и республиканском уровнях всех видов специализированной медицинской и социально-психологической помощи детям и беременным женщинам, а также женщинам, имеющим малолетних детей (эндокринологической, онко- гематологической, психологической, социально-реабилитационной и др.), за счет изменения структуры и улучшения оснащенности районных, областных больниц и республиканских спецднспансеров, учреждений социаль- но-психологической помощи н социальной реабилитации современным лечебно-диагностическим и экспериментальным оборудованием, включая передвижное оборудование, специально оснащенные автобусы и т. п.

2.         Предусмотреть создание на районном, областном и республиканском уровнях эффективно действующей системы круглогодичного оздоровления и социальной реабилитации детей, беременных .женщин и матерей с малолетними (до трех лет) детьми, пострадавших в результате посткатастрофных процессов, вызванных аварией на Чернобыльской АЭС, учитывающей реальное состояние их здоровья, а также объективные и субъективные факторы индивидуального риска возникновения ближайших и отдаленных медицинских, психологических и социальных последствий катастрофы для здоровья и социального самочувствия с учетом полученной дозы радиации.

3.         Обеспечить реальное улучшение информированности населения об основных факторах негативного воздействия посткатастрофных процессов на здоровье и социальное самочувствие человека, степени реального риска проживания а районах с различной степенью радиоактивного загрязнения, широко привлекая для информационной работы специалистов в области радиобиологии, социологии, психологии, юриспруденции, а также практикующих врачей, учителей школ, работников органов управления.

4. В целях повышения качества обучения и воспитания, социального развития детей, проживающих в районах, подвергшихся радиоактивному загрязнению, улучшения их социальной самоидентнфикации разработать и осуществить стимулирующие меры по закреплению учителей в этих!«районах, вплоть до установления персональных окладов и льгот высококвалифицированным преподавателям и другим специалистам как носителям образования, культуры и социального опыта, жизненно необходимых для формирования полноценной в физическом, психологическом и социальном смысле личности.