Советский уголовный закон

Раздел: Законы

I. Общесоюзное уголовное законодательство и уголовные кодексы союзных республик не представляют собой двух систем уголовного законодательства. С момента создания общесоюзного уголовного законодательства это законодательство и уголовные кодексы можно рассматривать как принципиально единое законодательство, различающееся в ряде конкретных вопросов. В уголовных кодексах воспроизводятся, дополняются, развиваются и конкретизируются положения Основ и других общесоюзных уголовных законов.

Уголовное законодательство СССР ни при каких условиях не может быть противопоставлено уголовным кодексам союзных республик. СССР как добровольное объединение равноправных союзных республик по самой своей природе не только не может каким-либо образом умалять суверенитет союзных республик, но, наоборот, охраняет их суверенные права (ст. 3 Конституции СССР 1924 г., ст. 15 Конституции СССР 1936 г.).

Общесоюзное уголовное законодательство является одновременно и органической частью уголовных кодексов союзных республик. При этом статьи уголовных кодексов, основанные на общесоюзных законах, включаются законами союзных республик и, таким образом, становятся вместе с тем республиканским законом. В уголовном законодательстве СССР и союзных республик 1958—1966 гг. это выражено особенно четко.

В ст. 2 УК РСФСР говорится, что Уголовный кодекс исходит из принципов и общих положений, установленных Основами уголовного законодательства Союза ССР и союзных республик. Подобные же или сходные положения содержатся и в большинстве УК других союзных республик (ст. 2 УК Белорусской ССР, Латвийской ССР и др.).

В УК, изданных на базе Основных начал 1924 г., вообще не содержалось указаний на соотношение данного УК и общесоюзного уголовного законодательства. Во всех действующих УК включена специальная статья, определяющая такое соотношение (ст. 2 УК РСФСР и других УК союзных республик).

В Основных началах уголовного законодательства Союза ССР и союзных республик 1924 г. указывалось, что «разделы о преступлениях государственных и воинских подлежат включению в уголовные кодексы союзных республик в тексте положений, издаваемых

Центоальным Исполнительным Комитетом Союза •ССР»

Основы 1958 г. не содержат подобного указания; л головные кодексы всех союзных республик воспроизводят, как и прежние УК, содержание Законов об уголовной ответственности за государственные и воинские ^преступления в качестве глав о преступлениях государственных и воинских. Это соответствует принципу органического единства уголовного законодательства СССР и союзных республик. Отсутствие же в Основах 1958 г указания на включение в УК союзных республик норм об ответственности за государственные и воинские преступления объясняется, по-видимому, тем, что законодательные органы Союза ССР, учитывая сложившуюся за 32 года систему построения уголовных кодексов, считали такое включение не вызывающим сомнения и не требующим специальной регламентации в общесоюзном законодательстве.

Нельзя согласиться с предложениями о том, чтобы эти общесоюзные уголовные законы являлись лишь •приложением к уголовным кодексам, т. е. оставались бы за пределами системы УК .

II. Единство общесоюзного и республиканского законодательств выражается, в частности, в распространении действия норм Общей части уголовных кодексов союзных республик также и на деяния, уголовная ответственность за которые устанавливается общесоюзным законом, если преступление совершено на территории данной республики. Это относится не только к статьям 'Общей части, воспроизводящим статьи Основ, но и к ^статьям, самостоятельно изданным законодательными органами союзных республик.

Например, пределы испытательного срока при условном осуждении устанавливают союзные республики, но при применении общесоюзного закона, скажем, ст. 22

Закона об уголовной ответственности за государственные преступления, суд в случае назначения условного осуждения будет устанавливать испытательный срок в пределах, указанных УК той республики, на территории которой совершено преступление.

При назначении наказания по любым статьям УК, в том числе и по статьям УК, воспроизводящим общесоюзные уголовные законы, и по Указам Президиума Верховного Совета СССР, еще не включенным в УК, суд учитывает и те смягчающие и отягчающие ответственность обстоятельства, которые установлены УК той республики, где совершено преступление

В нескольких УК (ч. 3 ст 2 УК РСФСР, ч. 3 ст. 2~ УК Грузинской ССР и др.) содержится непосредствен ное указание на то, что Общая часть кодекса раопро страняется как на деяния, указанные в нем (следовательно, и на те, ответственность за которые установлена общесоюзным законом), так и на деяния, ответственность за которые предусмотрена общесоюзными законами, еще не включенными в кодекс. Во всех случаях, когда в Общей части УК упоминается о деяниях, предусмотренных этим кодексом, то имеются в виду и деяния, ответственность за которые предусмотрена общесоюзными уголовными законами, еще не включенными в УК.

Принципиальное единство общесоюзного и республиканского уголовного законодательства находит свое выражение и в том обстоятельстве, что суды союзных республик и суды СССР (Верховный Суд СССР и военные трибуналы), вынося приговоры, непосредственно применяют не общесоюзные уголовные законы, например статьи законов об уголовной ответственности за государственные или воинские преступления, а соответствующие статьи уголовного кодекса данной союзной республики, в которых воспроизведены эти статьи общесоюзного закона.

Общесоюзные уголовные законы применяются непосредственно до включения их в уголовные кодексы союзных республик или тогда, когда в отдельных случаях республиканский закон расходится с общесоюзным (ст. 20 Конституции СССР).

Так, несомненно противоречило Закону об уголовной ответственности за государственные преступления 1958 г.

отнесение -недонесения о государственных преступлениях и числу преступлений против правосудия в УК РСФСР 1960 г. (ст. 190) и УК Украинской ССР (ст. 187), в то время как названный общесоюзный закон отнес это деяние к числу иных государственных преступлений (ст. 26). В дальнейшем это расхождение было устранено (см. ст. 88 2 Ук РСФСР, ст. 80 2 УК РСФСР).

По нашему мнению, противоречит общесоюзному законодательству ст. 25 УК Казахской ССР в той части, где она устанавливает неприменение исправительных работ к учащимся.

Изъятие из действия нормы закона, устанавливающей вид наказания в зависимости от рода занятий лица, не может иметь места, так как подобного изъятия нет в Основах и установление его противоречит ст. 6 Основ законодательства о судоустройстве Союза ССР, союзных и автономных республик.

Сложен вопрос о тех общесоюзных законах, которые •в какой-то части наполняются содержанием в нормах УК союзных республик, вследствие чего эти общесоюзные законы применяются неодинаково в союзных республиках. Ряд соображений по этому вопросу высказан в содержательной статье М. П. Карпушина «О некоторых вопросах соотношения общесоюзного и республиканского уголовного законодательства» Одним из ендов контрабанды, наказуемой /по ст. 15 Закона об уголовной ответственности за государственные преступления, признается контрабанда, совершенная должностным лицом с использованием служебного положения; состав получения взятки в качестве субъекта преступления предполагает должностное лицо (Указ Президиума Верховного Совета СССР от 20 февраля 1962 г.). Однако понятие должностного лица неодинаково определено в УК союзных республик.

Общесоюзное уголовное законодательство связывает серьезные правовые последствия с совершением преступления, отнесенного по закону к числу тяжких, или с признанием виновного особо опасным рецидивистом. Понятия тяжкого преступления и особо опасного рецидивиста существенно различаются в отдельных УК союзных республик.

Субъектом преступления, предусмотренного ст. 14 Закона об уголовной ответственности за государственные преступления (ст. 771 УК РСФСР), может быть отбывающий лишение свободы особо опасный рецидивист или отбывающий это наказание за тяжкое преступление. Согласно примечанию II к ст. 24 УК РСФСР тяжким признается любое указанное в нем преступление, независимо от вида и срока наказания, к которому осужден виновный, а по другим УК лишь при осуждении виновного к лишению свободы на срок не ниже пяти лет. Можно было бы привести и другие примеры.

М. П. Карпушин считает, что следует или в самом общесоюзном уголовном законе дать определение всех признаков рассматриваемых преступлений, или же обеспечить единообразный характер норм УК союзных республик, наполняющих конкретным содержанием статьи общесоюзных уголовных законов.

Полагаем, что в зависимости от характера общесоюзных уголовноправовых норм возможен как первый, так и второй путь, но разрешение вопроса не может этим ограничиться.

По нашему мнению, некоторые понятия общесоюзного уголовного закона не идентичны сходным или одноименным понятиям, относящимся, разумеется, к другим преступлениям. Например, понятие клеветнических измышлений, о которых говорится в ст. 7 Закона об уголовной ответственности за государственные преступления, должно определяться самостоятельно, а не на основе статей УК о клевете, как преступлении против личности (ст. 130 УК РСФСР). Понятие спекуляции в ст. 25 указанного Закона не идентично понятию спекуляции как хозяйственного преступления (ст. 152 УК РСФСР). Например, вызывает сомнение утверждение, что спекуляция валютными ценностями так же, как и спекуляция, предусмотренная ст. 152 УК РСФСР, — двуактное преступление, объективная сторона которого слагается из скупки и перепродажи предметов .

Такие нормы требуют самостоятельного определения в науке уголовного права и судебной практике. Поставленный вопрос в целом нуждается в глубоком и всестороннем изучении.

III. Включение общесоюзного уголовного закона в УК союзной республики ib качестве его части отнюдь не прекращает его действия как общесоюзного закона. Общесоюзные уголовные законы и после включения в УК сохраняют важное принципиальное и практическое значение, в особенности для правильного понимания и применения тех статей УК союзных республик, содержание которых основано на общесоюзном уголовном законе.

Если общесоюзный уголовный закон содержит комплекс уголовноправовых мероприятий для борьбы с определенным преступлением или группой преступлений или для борьбы с преступлениями и сходными с ними административными преступлениями, то каждая норма, содержащаяся в таком законе, должна рассматриваться исходя из статьи этого закона, в единстве с другими нормами этого же закона, независимо от того, в какие разделы УК включены эти статьи.

Большое значение имеют преамбулы общесоюзных законов, в которых излагаются причины и цели издания закона; обычно преамбула не воспроизводится в республиканском законе. Так, для правильного понимания и применения Указа Президиума Верховного Совета СССР от 15 февраля 1962 г. «Об усилении ответственности за посягательство на жизнь, здоровье и достоинство работников милиции и народных дружинников» существенное значение имеет преамбула, в которой отмечается, что он издан на основе пожеланий общественности, определяется важность обязанностей работников милиции и народных дружинников по охране общественного порядка и прав граждан, и указывается, что Указ издан в целях усиления ответственности за посягательства со стороны преступных и иных антиобщественных элементов на жизнь, здоровье и достоинство этих лиц.

Как следует из Указа, неповиновение как административный проступок, оскорбление названных лиц, сопротивление им при исполнении обязанностей но охране общественного порядка или принуждение к выполнению явно незаконных действий признаются видами противодействия законной деятельности работников милиции и народных дружинников, что, следовательно, этот признак входит и в конкретные составы названных преступлений и т. д.

Выше приводилась преамбула Указа Президиума Верховного Совета СССР от 26 июля 1966 г. «Об усилении ответственности за хулиганство». Она имеет существенное значение для правильного понимания и применения Указа.

IV. Сохранение в полной мере силы и значения уголовного закона в качестве общесоюзного и после включения его в УК союзных республик означает, в частности, что изменения этого закона могут производиться только в порядке общесоюзного уголовного законодательства, и в соответствующих статьях уголовных кодексов могут лишь воспроизводиться эти изменения.

После образования пленумов верховных судов союзных республик некоторые считали, что эти органы могут давать руководящие разъяснения и по тем статьям УК союзной республики, которые воспроизводят общесоюзные уголовные законы. Так, Пленум Верховного Суда РСФСР в 1961 г. разъяснил (притом с отступлением от закона) понятие укрывательства, хотя оно определено общесоюзным уголовным законом (ст. 18- Основ), который лишь воспроизведен в УК РСФСР (ст. 18)  .

И. Д. Перлов обоснованно писал, что пленумы верховных судов союзных республик должны разъяснять вопросы применения республиканских законов. Если общесоюзный закон инкорпорирован в кодексе- союзной республики, то право разъяснения его применения принадлежит только Пленуму Верховного Суда СССР, так как от одного факта включения общесоюзного закона в республиканский этот закон не лишается характера общесоюзного . X. Б. Шейнин высказал ту же мысль, что разъяснения по применению общесоюз- пого законодательства не входят в компетенцию пленумов верховных судов союзных республик. Общесоюзный закон, хотя и включенный в республиканский кодекс, не перестает быть законом общесоюзным

Протокольное постановление Пленума Верховного Суда СССР от 31 марта 1962 г. «О руководящих разъяснениях пленумов верховных судов союзных республик» в соответствии с Законами о судоустройстве союзных республик окончательно разрешило этот вопрос в том смысле, что «разъяснения пленумов верховных судов союзных республик должны -быть посвящены вопросам применения республиканского законодательства и соответствовать постановлениям Пленума Верховного Суда СССР» .

V. Соотношение между советскими общесоюзными и республиканскими уголовными законами ничего общего не имеет с соотношением между федеральными уголовными законами и законами штатов в США.

В США и сейчас существует исторически сложившееся деление уголовного законодательства (как и судов и тюрем) на законодательство федеральное и законодательство штатов.

Формально федеральное уголовное законодательство и уголовное законодательство штатов организационно не связаны между собой; каждое из них имеет свою сферу компетенции. Федеральное уголовное законодательство не является основой такого же законодательства штатов, хотя, разумеется, основы того и другого законодательства, определяемые классовыми интересами государственно-монополистического капитализма, одинаковы. Например, действующие уголовные кодексы штатов Нью-Йорка и Калифорнии юридически совершенно не связаны с федеральным уголовным кодексом, но они едины в основном и главном — в охране устоев государственно-монополистического капитализма.

Федеральное уголовное законодательство имеет ограниченные пределы действия, нормы его применяются главным образом к нарушениям федеральных законов, касающихся вопросов, отнесенных к компетенции Соединенных Штатов, если за эти нарушения предусмотрена уголовная ответственность. Таковы, например, в Федеральном Уголовном кодексе статьи главы I—преступления против существования правительства (§ 1 —17), главы IV — преступления против деятельности правительства (§ 71 —151), главы V — должностные преступления, главы VII — преступления против денежного обращения, монетной системы и т. д., главы VIII — преступления против почтовой службы, главы IX—преступления против внешней торговли и торговли между штатами и др.

Нормы федеральных уголовных законов применяются и в отношении иных преступлений, совершенных в открытом море и в местах, находящихся в исключительной юрисдикции федеральных органов США и вне пределов юрисдикции какого-либо отдельного штата.

Таковы нормы главы XI Федерального Уголовного кодекса — преступления, совершаемые в пределах компетенции адмиралтейства, в пределах морской и территориальной юрисдикции США; главы XII — пиратство и другие преступления, совершаемые на море, и др.

Иногда разделение (и в настоящее время) уголовного законодательства США на федеральное и штатов объясняется консерватизмом американцев, приверженностью традициям либо трудностью внести изменения в компетенцию штатов по этому вопросу.

Эти объяснения явно неудовлетворительны. В условиях, когда США по существу не являются федерацией, такой анахронизм, как существование двух систем уголовного законодательства, объясняется главным образом политическим расчетом верхушки государственно- монополистического капитализма. Во многих случаях для них предоставляется политически более выгодным провести реакционнейший закон в качестве уголовного закона штата, чем проводить через Конгресс США в условиях большей и крайне нежелательной для империалистической реакции гласности

Так, например, изуверские законы, устанавливающие стерилизацию осужденных, проведены в качестве законов во многих штатах; запрещение браков между лицами разных рас и другие проявления расовой и национальной дискриминации были проведены в качестве законов штатов.

Реакционнейшие антипрофсоюзные законы, так называемые малые законы Тафта-Хартли, изданы IBO многих штатах так же, как и многие другие законы, направленные на запрет осуществления элементарных демократических прав трудящихся, причем обычно эти законы санкционируются верховным судом США, как якобы конституционные.

VI. Органическое единство советских общесоюзных и республиканских уголовных законов вытекает из единства всех принципов советского уголовного права.

Важнейшие принципиальные положения общесоюзных Основ воспроизведены в УК союзных республик без изменений или же с редакционными изменениями» вызываемыми тем, что формулируются принципы УК» а не Основ.

В проектах отдельных УК союзных республик иногда включались существенные изменения и дополнения и в эти статьи.

Например, в двух проектах вместо статьи Основ обоснованиях уголовной ответственности были сформулированы две-три статьи, в которых расчленялось и существенно изменялось единое понятие оснований уголовной ответственности, в одном проекте изменялось определение целей наказания. При издании УК эти расхождения были устранены.

Восприятие общесоюзного уголовного закона в УК союзных республик может осуществляться и путем издания самостоятельной статьи, и путем включения его в статью действующего УК'без выделения самостоятельной статьи. Установление уголовной ответственности может быть осуществлено общесоюзным уголовным законом также путем указания важнейших признаков- состава преступления и одного из наказаний, главным образом такого наказания, которое может определить лишь высший орган власти СССР. При этом союзные- республики конкретизируют состав и указывают альтернативные санкции.

Так, Указом Президиума Верховного Совета СССР' от 5 мая 1961 г. было допущено применение смертной казни за хищение государственного или общественного* имущества в особо крупных размерах. Тем самым был Б существенных чертах определен состав преступления и то наказание, которое могло быть определено только общесоюзным законом или указом. Конкретизируя этот общесоюзный закон, законодательные органы союзных республик дополнили диспозицию указанием на то, что наказывается хищение в особо крупных размерах независимо от способа хищения и р санкцию включили лишение свободы на срок от 1С до 15 лет (ст. 93   УК РСФСР).

Иногда, о чем уже упоминалось, в общесоюзном уголозном законе (Указ Президиума Верховного Совета СССР от 24 апреля 19.58 г.) указываются признаки преступления, а определение характера уголовной ответственности предоставляется союзным республикам.

Такая общесоюзная норма может служить основанием для применения судами уже действующих статей {в данном случае о должностных преступлениях) либо для включения в УК самостоятельной статьи, в которой диспозиция воспроизводила бы этот указ, а санкция определялась бы законодательными органами союзной республики (ст. 151 УК Казахской ССР, ст. 163 УК Грузинской ССР, ст. 152 УК Армянской ССР). По нашему мнению, для предупредительного и воспитательного воздействия уголовноправовой нормы более целесообразен второй путь.

VII. Иногда включение общесоюзных уголовных законов, относящихся как к Общей, так и к Особенной части, происходит с большим опозданием.

Например, Указы Президиума Верховного Совета СССР от 5 мая, 24 мая и 29 декабря 1961 г., а также Указ от 24 февраля 1961 г.1, которым Закон об уголовной ответственности за государственные преступления был пополнен статьей об ответственности за укрывательство государственных преступлений (ст. 27), и некоторые другие общесоюзные указы только 25 июля 1962 г. были воспроизведены в УК РСФСР 1960 г. Это обстоятельство в течение долгого времени создавало ряд затруднений и недоразумений на практике . Ст. 9 Указа Президиума Верховного Совета СССР от 26 июля 1966 г. «Об усилении ответственности за хулиганство» включена в УК РСФСР всего через несколько дней Указом Президиума Верховного Совета РСФСР от 4 августа 1966 г.

Было бы целесообразно издать общесоюзный закон или республиканские законы, о том, что все изменения и дополнения законов союзных республик, вытекающие из общесоюзных законов и указов, должны осуществляться не позднее, чем, например, в месячный срок со дня издания этих общесоюзных законов или указов.

VIII. Утрата силы общесоюзным уголовным законом, который был воспринят УК союзных республик, если при этом взамен не был издан новый закон, предусмотревший ответственность за данные деяния, не всегда означает утрату силы того же закона в качестве республиканского, пока это не осуществлено законодательными органами республики.

С введением в действие ряда общесоюзных законов, принятых 25 декабря 1958 г., Указ Президиума Верховного Совета СССР от 13 апреля 1959 г. признал полностью или частично утратившими силу многочисленные общесоюзные законодательные акты  .

Многие из утративших силу уголовных законов были восприняты в УК союзных республик в качестве статей, например законы «О борьбе со спекуляцией» от 22 августа 1932 г. , «О дополнении уголовных кодексов союзных республик статьей об ответственности за обворовывание потребителя и обман Советского государства» от 5 июля 1934 г. , «Об ответственности за нарушение производственно-технической дисциплины и условий работы во взрывоопасных производствах» от 17 июля 1935 г.  и др. Однако утрата силы этими общесоюзными законами означала отнесение самого вопроса об ответственности за предусмотренные ими деяния к компетенции союзных республик, а не исключение уголовной ответственности за эти деяния. Поэтому соответствующие статьи УК союзных республик, в которых были отражены эти законы (ст.ст. 107, 128-в, 108' УК РСФСР

1926 г.), продолжали действовать в качестве республиканских норм впредь до отмены или изменения этих статей в 'порядке республиканского законодательства с изданием новых УК союзных республик.

В тех случаях, когда отмена общесоюзного уголовного закона означает вообще исключение деяния из числа уголовно-наказуемых, союзные республики не могут устанавливать наказуемость этого деяния.

В практике возник вопрос о соотношении между собой уголовных кодексов союзных республик. Если преступление совершено в одной республике и подобные же преступления в другой, где и происходит суд, то, исходя из принципиального единства всего советского уголовного законодательства, преступление надо признавать повторным.

Независимо от того, в какой союзной республике рассматривается дело (это не имеет отношения к материальному уголовному праву), по смыслу ст. 4 Основ применяется Уголовный кодекс той союзной республики, где данное деяние наказывается более сурово. Например, виновный совершил умышленное менее тяжкое телесное повреждение в пределах УССР, а затем такое же телесное повреждение в пределах РСФСР, где и был осужден. Суд назначит наказание в пределах санкции ст. 102 УК УССР (лишение свободы до 4 лет), а не в пределах санкции ч. 1 ст. 109 УК РСФСР (лишение свободы до 3 лет или исправительные работы).

Неправильным было бы применение в таких случаях правил о совокупности преступлений, так как ст. 35 Основ в качестве обязательного условия признает совершение двух или более преступлений, предусмотренных различными статьями уголовного закона. Это условие исключает совокупность в случае совершения преступлений, предусматриваемых двумя одинаковыми статьями УК разных союзных республик.

Выше приходилось касаться вопроса о том, что если в статье закона определены альтернативные признаки состава преступления, то это не означает, что норма предусматривает несколько составов. Например, по ст. 156 УК РСФСР обмеривание, обвешивание, превышение розничных цен и иной обман покупателей — это не отдельные составы преступлений, а альтернативные признаки одного состава.

Если виновный совершил все перечисленные действия, то в его деянии содержатся признаки одного, а не четырех составов преступлений. Квалификация не может измениться, если бы в одной республике он совершил обмеривание, в другой — обвешивание, в третьей — обсчет. Не будет совокупности преступлений, а будет повторность одного и того же преступления.

Точно так же должен решаться вопрос об ответственности, если виновный в нескольких республиках совершил изготовление, сбыт, хранение с целью сбыта или приобретение с целью сбыта без специального разрешения наркотических веществ (ч. 1 ст. 224 УК РСФСР). Он неоднократно совершал одно и то же преступление, а не несколько преступлений.