Учебник истории. Новое время

Предисловие

Составитель имеет прибавить лишь немногое к тем общим мыслям о методе учебного изложения - гории, которые выражены им в предисловии к Учебнику

B Учебнике Новой истории он старался держаться тех же главных приемов, которые положены были в основу предшествующего изложения: 1) характеризовать учреждения, быт и понятия посредством изображения событий, деяний определенных лиц и сочинений определенных авторов; 2) излагать события синхронистически, по скольку это помогает выяснению аналогий и различий в развитии отдельных стран и народов; 3) вводить фашты русской истории по возможности в тесную органическую связь и состав истории всеобщей.

Относительно последнего пункта составитель должен сделать одно замечание. Казалось бы, вводить факты национальной истории русского народа в состав истории всеобщей становится тем легче, чем более мы приближаемся к Новому и Новейшему времени, когда сношения между Россией и другими странами Еврюпы приобретают особенно оживленный характер. На самом деле, однако, автор учебника истории такого облегчения не испытывает. Происходит это потому, что русский народ находился в эпоху Средних веков и в Новое время в неодинаковых культурных условиях и соответственно тому занимал неодинаковую ступень развития сравнительно с народами Западной Европы.

Киевская Русь по культуре не уступала современному ей Западу. Это — время, когда наставница русских, Византия, превосходила просвещением западных «франков», накануне своего I падения от руки тех же франкских крестоносцев, с одной стороны, турок, с другой. Еще и Новгородская республика в своем счастливом положении близ выхода к Западной Европе, продолжала культурную жизнь, не отстававшую от Запада, между тем как центральная Русь, вследствие азиатского нашествия кочевников, уже отпала в глубину варварства. Киев XI—XII вв., Новгород XII—XV вв., при всех своих особенностях, были ближе к остальной Европе, чем стало Московское государство, а потом и Российская империя к современной им западноевропейской среде.

В XVI—XIX вв. Россия решительно отстает от Западной Европы. Не то, чтобы в ней происходили какие-то особенные процессы, проявлялись какие-то глубоко отличные национальные свойства; нет, все дело в том, что события идут другим темпом, развитие замедляется. Достаточно привести один пример. Просвещенная монархия всюду выступает, как главный побудитель реформы освобождения крестьян. Но в то время, как на западе эту' деятельность просвещенного абсолютизма начинает Карл XI в Швеции еще в конце XVII в., а последним ее представителем является Иосиф II в Австрии в 1780—90 гг., в России период просвещенного абсолютизма по настоящему наступает только во второй половине XIX 1В1 и выражается это исчезнувшее на Западе направление в лице Александра II (1855—1881).

Именно этот факт отставания России в Новое время и составляет главное затруднение для автора учебника, когда он вдвигает русскую историю в состав истории всеобщей. Тут синхронистическое изложение и деление на периоды по существу явлений не могут быть вполне примирены. Рубрики приходится принять во внимание к западноевропейской культуре: «век реформации, век абсолютной монархии, век демократии»; события же русской истории приходится приспособлять к этим рубрикам, несмотря на постоянное расхождение по существу. Так напр.: явления, аналогичные западной реформации ХП1.,в., наступают iа России лишь в середине XVII в.; смена абсолютизма демократией в России запаздывает, сравнительно с Западом, на 100—150 лет.

Говорить нечего, что это отставание не дает ни малейшего права отступиться от синхронистического изложения тем более, что, помимо сцепления внешних событий, мы имеем и глубокое идейное родство общественных направлений в восточной и западной Европе. Южная Русь в XVII в. по своей культуре, через Польшу, тесио связана с современным ей западноевропейским просвещением; русская интеллигенция XIX в. живет общей жизнью с образованными слоями Запада.