Легенда для взрослых

Размышления о потаённом живом

Майя Быкова

Глава 1:    Литературные прообразы - «Поднимите мне веки!»

Я попытаюсь пересказать одну историю, которая давно не дает мне покоя. Мое повествование будет перемежаться авторскими свидетельствами.

Итак, доктор Джеймс Хардкастль, заболев, решил переменить климат и уехал на дальнюю ферму.

Он попал в мир известковых холмов, карстовых провалов, пещер и штолен, в которых когда-то добывали камень.

«Я стоял у входа в расщелину... когда Армитедж (местный житель) пересек поле и подошел ко мне.

—       Ну, доктор! — воскликнул он. — И вы не боитесь?

—       Не боюсь? Но чего же? — удивился я.

—       Страшилища,  которое   живет тут,  в  пещере...— И он показал большим пальцем на темный провал.

До чего же легко рождаются легенды в захолустных сельских местностях! Я расспросил, что же внушает ему такой страх. Оказывается, время от времени с пастбища пропадают овцы, и, по словам Армитеджа, их кто-то уносит. Он и слушать не стал, когда я высказал мысль, что овцы могли убежать и, заблудившись, пропасть в горах».

Все весьма разумные предположения доктора были отвергнуты упрямцем. В то же время убедительный довод, что Армитедж слышал из пещеры рев какого-то зверя, в свою очередь не остановил внимания доктора Хардкастля. Пока... он сам не услыхал то же. Лишь тогда слова местного жителя обрели правдивую окраску. Хардкастль предпринял несколько вылазок к расщелине. И отметил, что кусты у входа в нее выглядят так, словно через них действительно продиралось огромное животное. Однажды он заметил, что один из многочисленных клочков шерсти, валявшихся возле пещеры, измазан кровью. И, наконец, он решился...

«Большая часть  пещеры  была усыпана обломками скал или покрыта твердой корой известняка, но именно в этом месте с высокого свода капала вода, и тут образовался довольно большой участок мягкой грязи. В самом центре его я увидел огромный отпечаток, глубокий и широкий, неправильной формы, словно след от большого камня, упавшего сверху.

Но нигде не было видно ни одного крупного камня; не было вообще ничего, что могло бы объяснить появление загадочного следа. А отпечаток этот был намного больше следа любого из существующих в природе животных и, кроме того, только один, а участок грязи был таких внушительных размеров, что вряд ли какое-либо из известных мне животных могло перешагнуть его, сделав лишь один шаг. Когда, изучив этот необычайный отпечаток, я вгляделся в обступившие меня черные тени, признаюсь, у меня на миг замерло сердце и задрожала рука, державшая свечу». Не буду пересказывать, как герой, пытаясь перешагнуть ручей, оказался в воде, в результате чего свеча погасла,   коробок   со  спичками   промок, и' сушить  их пришлось под мышкой. Для меня куда интереснее, что наконец-то  сквозь сон,   смеживший  веки, он услышал уже знакомый ему звук, совсем не походивший на человеческий голос! Затем послышались чьи-то шаги. Они звучали   совсем   рядом.   Затем   раздалось   бульканье, будто кто-то лакал воду. Шаги стали удаляться. Донесся  громкий  всплеск воды:    очевидно,   живое существо перебралось через поток и удалилось.

«Долгое время я -лежал на скале, скованный ужасом. Я думал о звуке, который донесся до меня из глубины ущелья, о страхах Армитеджа, о загадочном отпечатке на грязи, а теперь вот только что окончательно и неопровержимо подтверждалось, что где-то глубоко, в недрах горы таится диковинное страшилище, нечто ужасное и невиданное. Я не мог представить себе, какое оно и как выглядит. Ясно было лишь, что оно гигантских размеров и вместе с тем очень проворно.

Бессонница, ночные гипотезы и размышления привели его в местное отделение полиции. Инспектор записал историю в толстую книгу и с самым серьезным видом поблагодарил доктора. Но не успел тот выйти за Порог, как услышал взрыв хохота. Вне сомнения, инспектор  рассказывал о приключении  Хардкастля.

«От диковинного зверя не осталось и следа, не было и пятен крови, которые бы указывали, что моя пуля (испущенная-таки в третий раз. — М, Б.) попала в него, когда  он убегал. Кроме моего бедственного состояния еще отпечатка на грязи, в пещере не было ничего, НТО  могло бы подтвердить мой рассказ...

Ученые и образованные   люди,    вроде   доктора   Джонсона,   могут смеяться надо мной, но местные фермеры ни разу не усомнились в моей правдивости». Вот и вся история.

Написана   она   в   начале   века.   В   жанре  рассказа. Если читателя заинтересует, о каком звере шла речь, он может обратиться к первоисточнику — Артур Конан Дойль «Ужас расщелины Голубого Джона». Ясно одно: речь шла о существе, ведущем потайной образ жизни, трудность для исследователя состояла еще и в том, что это было ночное животное. Как сказал бы современный информированный   читатель  —  о  криптозоологическом объекте.

Описание его в этом конкретном случае, к сожалению, не имеет никакого значения, ибо это воистину художественный образ   (размер с десяток слонов, полное отсутствие кормовой базы — не десяток же овец в сезон  для такой туши!  И так далее.).  Важно другое. Все приведенные подробности полностью характеризуют психологический аспект человеческого поведения в аналогичных случаях.  Автор  рассказа предвосхитил даже реальный факт нетерпимого отношения общественности к подобной же истории, произошедшей в  1958 году с гидрологом А. Г. Прониным на Памире. Тогда встреча с неведомым науке животным   («снежным человеком») настолько не понравилась некоторым ученым, что они направили гидролога к отечественному мистеру Пиктону...   Была  даже  организована   «проверка»  чрезвычайного случая, но... почему-то без главного действующего лица — самого Пронина...

Если бы сегодня кто-то попытался подробно описать, пусть с меньшим талантом, чем Дойль, перипетии человека, ищущего криптозоологический объект, то он обязательно перечислил бы те «же моменты, которые пережил доктор Хардкастль. Все, все знакомо идущим на контакт  с  такого  рода  животными!   Сначала  находят следы жизнедеятельности, чаще всего отпечатки ног или лап,  неизбежно  ощущают  парализующий  страх,  даже не обязательно при встрече глаза в глаза. А чего стоит испытание насмешками со стороны тех людей, которым ты доверился, не мог не довериться! Одни тебя высмеивают   в силу   нигде   не реализованной насмешливости характера, другие не желают даже выслушать  (не говоря уж о том, чтобы  помочь),  а представители, как они себя называют, «научных кругов» проявляют олимпийскую  невозмутимость — самая  неуязвимая  позиция!

Но зато ты встречаешь полное понимание населения — оно-то и само обладает подобными знаниями.

содержание  1  2  3  4