|
Александр ОКОРОКОВ |
|
«Я просто возвратил монеты туда, где их взял»
«Наступает время в жизни каждого здорового мальчика, — писал Марк Твен, — когда его обуревает желание куда-то идти и искать захороненные сокровища». Эти слова также верны сегодня, как и в то романтическое время, когда Том Сойер и Геккльберри Финн искали золото в доме с привидениями. У каждого нормального человека, несмотря на возраст, есть в душе струна, которая настроена на звон пиратских клинков, любовь испанской красавицы и блеск золотых дублонов и пиастров. Эта тайная струна и есть признак золотой лихорадки. Она, как путеводная звезда, влечет в мир приключений и путешествий. Обычно такие истории состоят из четырех частей. Первая — это наживка для читателя. Мелькают легендарные имена капитана Кидда, Кровавого Меча или Моргана. Отважные набеги на корабли и богатые города, груды золота и алмазов. Кровавые деяния жестоких пиратов тесно переплетаются с романтическими любовными историями. Прекрасные пленницы освобождаются благородными рыцарями, а грязные негодяи вздергиваются на нок-рее. Начинается вторая часть. Пират, приговоренный к смерти, перед лицом Бога и намыленной веревки бросает в толпу зашифрованный листок со словами: «Мои богатства тому, кто прочтет». С этого момента на сцену выходит множество действующих лиц. В игру вступают принцы и нищие, безмятежные повесы и дисциплинированные военные. И уже новая история, замешанная на фактах и вымыслах, леденит кровь любителей приключений.
Эдвард Такер
Третья часть, как правило, нахождение сокровищ. Обычно это происходит случайно. Примерно так: каждый месяц в полнолуние и новолуние, когда солнце и луна располагаются на одной прямой с землей, их объединенная сила притяжения поднимает уровень моря, вызывая «большую воду». Высокие приливы сменяются большими отливами, когда море на несколько часов отступает до самого низкого уровня, оставляя в затопленных водой углублениях разные мелочи, позволяющие проникнуть в некоторые тайны океана... Правда, обычно эти «мелочи» оказываются консервной банкой, застрявшей между камней, или осколком бутылочного стекла, но некоторым все же везет. Это четвертая, заключительная часть. Знакомьтесь: Эдвард Такер, бывший моряк английского военного флота. Хранитель фондов Смитсоновского музея в Вашингтоне Мендель Петерсон считает, что, после рекордного подъема Уильямом Фиппсом в 1687 году золота и 26 тонн серебра, Такер является лучшим искателем сокровищ 1950 - 60-х годов нашего столетия. Начал он свою деятельность весьма прозаично: с подъема цветных металлов с кораблей, затонувших во время второй мировой войны около Бермудских островов. Его напарником стал шурин Боб Кантон. Возвращаясь как-то летом 1950 года после очередной «охоты», Такер случайно среди камней залива Кавелло заметил необычные продолговатые предметы. Погрузившись на дно, он с удивлением узнал в них старинные пушки; рядом медный котел с мушкетными пулями, деревянные детали корабля Это были его первые археологические находки. Спустя 5 лет Такер и Кантон возвратились на таинственное место. И снова удача. В течение десяти дней подводники собрали богатейшую коллекцию предметов XVI века. Они извлекли из-под песка и ила корабельные инструменты, легкое и тяжелое оружие, навигационные приборы, в том числе песочные часы искусной работы, оригинальную бронзовую мортиру голландского производства и оловянную клистирную трубку, вероятно, старейшую из всех известных. Изящная металлическая посуда с клеймами французских мастеров, найденная на дне майоликовая чернильница в виде львиной морды принадлежали когда-то офицерам или пассажирам погибшего корабля. Не обошлось и без сюрпризов. Среди сотни предметов, обнаруженных на месте крушения, значатся золотой брусок и три золотых слитка весом от 5 до 40 унций. Все слитки имели клейма. Это указывает то, что они были взвешены испанским королевским чиновником и обложены пошлиной. На крупных слитках имелось еще одно «дополнение» — слово «Пинто», уточнявшее их происхождение. Золото было намывное, добытое в бассейне реки Пинто в Новой Гранаде. Среди других находок следует отметить украшенные жемчугом пуговицы, множество серебряных монет времен Филиппа II и шедевр ювелирной работы — золотой нагрудный крест с изумрудами. К сожалению, каких-либо значительных фрагментов корпуса судна обнаружено не было. Это усложнило его идентификацию. Однако, по мнению Менделя Петерсона, обломки могли принадлежать испанскому галеону «Сан-Педро». Такер не успокоился на первой находке. Поиски затонувших судов полностью захватили его. Через три года он обнаружил второй корабль — «Сан-Антонио», погибший в 1621 году. Это были не лучшие годы для Испании. К этому времени судьба уже нанесла ей два страшных удара, и ее слава «владычицы морей» медленно склонялась к закату. Самая первая крупная катастрофа произошла в 1553 году. Разыгравшийся тропический шторм обрушился на огромный торговый конвой, шедший из Веракруса в Испанию с грузом серебра, и пустил на дно почти все суда вместе с экипажем и пассажирами. Лишь несколько человек смогли добраться до Мексики и рассказать об ужасном несчастье. Спустя 35 лет новый жестокий удар: английский флот буквально разметал «Непобедимую армаду» испанцев. Из 130 снаряженных кораблей родных берегов достигли лишь 68. Рок преследовал Испанию, ускоряя ее упадок как морской державы. Если в период между 1570 и 1590 годами Испания в Карибском море еще держала флот из 110 кораблей, то в 1610 их было 55, а около середины XVII века всего лишь 25. В 1661 году для перевозки добытых сокровищ через Атлантику Испания была вынуждена арендовать корабли у Голландии. В соответствии с отчетом, подготовленным в 1670 году для министра финансов Франции Кольбера, общий торговый баланс с островами Вест-Индии составил в этом году около 38 миллионов лир. При этом доля Франции составляла 6 миллионов, Фландрии, Щвеции и Дании — 4, Голландии, Гамбурга и Данцига —10, Генуи, Неаполя, Ливорно — 7, Португалии, Галатии и Биссаи — 2 и Берберийских государств — 1. Таким образом, на долю Испании приходилось всего 3 миллиона лир. Но это будет позже. А пока... Эдварду Такеру удалось в архивах найти сведения о гибели «Сан-Антонио» . Они поведали неугомонному искателю о том, что галеон пошел ко дну носом и что команда и пассажиры благополучно добрались до берега. С помощью туземцев им удалось спасти часть груза; другая по праву досталась Такеру. В его полевой описи отмечены пушки большого калибра, предметы личного обихода, тонкая дубленая и крашеная кожа, индиго, железное дерево и черепашьи панцири. Последние предназначались для изготовления табакерок, гребней и оправ для очков и, возможно, для мастерской краснодеревщика Чарльза Андре Буле, производящей инкрустированную мебель для «высших десяти тысяч». Среди находок также были золотые серьги, отделанные хрусталем и мелким жемчугом, золотые пуговицы, слиток, кольца и медальон с изображением девы Марии. Сенсацией сезона стали деньги, вернее, их разновидность. Среди деревянных остатков судна были найдены сотни рассеянных звеньев золотой цепи, которые служили, по всей видимости, разменной монетой. На это указывали их одинаковые вес и проба. Здесь же был обнаружен другой вид денег — маленькие ракушки каури. Обитающие только в юго-западной части Тихого океана, они высоко ценились в Западной Африке и использовались в работорговле. Третьим «золотым кораблем» Такера стал пиратский парусник, потерпевший крушение между 1560 и 1580 годами. Он был найден любителями подводной охоты в 1966 году у западного побережья островка Хайборн-Ки. В 1967 году началось планомерное обследование остатков судна. Экспедицию, финансируемую Национальным географическим обществом, возглавили уже известные нам Такер, Кантон и Петерсон. Подводным археологам удалось поднять все сохранившиеся части корабельных орудий и оснастки, отдельные деревянные детали корпуса и часть груза. Такер сделал детальные зарисовки найденных предметов и остова судна. На основе выполненных обмеров удалось определить конструкцию корабля и его вооружения — 2 погонных орудия и 13 пушек на вертлюжных установках. В отличие от круглолицего англичанина Такера, американцу Тому Гарру не повезло. Несколько лет он со своим экипажем искал испанское золото. И вот сенсация — в 1968 году в центральной части острова Флорида-Кинз были найдены останки галеона «Сан-Хосе», потопленного англичанами в 1708 году. На его борту, согласно старым хроникам, находилось около 600 тонн драгоценного груза стоимостью, согласно подсчетам специалистов, до 16 миллионов долларов. Прежде чем приступить к обследованию останков корабля, Гарр связался с властями береговой охраны США. Он выяснил, что место, где затонул корабль, находится на расстоянии более 3-х миль от побережья Флориды и не является территориальными водами страны. Это не требовало правительственного разрешения на проведение подводных работ. Однако власти все же запросили 25 % от стоимости поднятых ценностей. Гарр вынужден был согласиться. Полгода группа Гарра вела усиленные поиски сокровищ. Ее трофеями стали золотые кольца, монеты, многочисленные фрагменты керамики, стекла, оружие, предметы оснастки корабля и личные вещи моряков. Казалось, удача пришла в руки Гарра, но не тут то было. Его вызвали в суд... Началась тяжба между властями штата Флорида и кладоискателем. Оказалось, что место, где он проводил работы, все-таки находится в пределах территориальных вод. Недоумевающему искателю приключений объяснили, что на этот раз три мили следовало отсчитывать от кромки подводных рифов, а не от береговой черты. Не имея средств обжаловать в суде «всплывшее дело», Гарр вынужден был подписать новые условия — 50 % сокровищ отчислялось властям. Однако мытарства Гарра на этом не кончились — дело было передано в Верховный суд США. Отчаявшийся и обиженный кладоискатель высыпал всю поднятую добычу в море. Перед камерами центрального телевидения Гарр с грустью сообщил, что стал банкротом и что власти «арестовали» все сокровища, найденные им на «Сан-Хосе». Шумная реклама по телевидению обернулась для Гарра новой бедой. Не успев стать в позу обиженного, он вновь был привлечен к суду — на этот раз по обвинению в краже и уничтожению исторических памятников. Оправдываясь, Гарр заявил: «Я не нарушил никакого закона, а просто возвратил монеты туда, где их взял». Наконец, после ряда исков, власти и Гарр пришли к следующему: он признал, что нелегально продал ряд ценностей, поднятых им со дна моря, но ничего особо ценного в море не бросил. Он согласился поднять брошенное, а власти — дать ему испытательный срок для выяснения всех дел, связанных с «Сан-Хосе». Том остался на свободе, но не разбогател — причитающаяся ему сумма не перекрыла всех затрат, вложенных в это столь неудачно закончившееся дело.
|
