445. Adpromissio 

445. Adpromissio. Adpromissio описывается Гаем (3. 115 и ел.) так. После того, как кредитор задал должнику вопрос: «centum dare spondes?» или «fidepromittis?» или — «fide tua iubes?» и получил от него совпадающий ответ, он обращается к другому лицу, которое должно участвовать в качестве добавоч­ного должника, с вопросом: «idem dan spondes? idem fidepromittis? idem fide tua esse iubes?», а тот отвечает: «spondeo, fidepromitto, fide mea esse iubeo». Так получается три формы adpromissio: sponsio, fidepromissio, fideiussio.

Общее для всех этих трех форм Гай определяет словами, что здесь за то­го, кто обещает по стипуляции, обязываются также другие (3. 115), т.е. adpromissio представляет собой поручительство, или договор, по которому третье лицо, в целях обеспечения кредитора (ut diligentius nobis cautum sit, Гай. З. 117), принимает на себя ответственность по обязательству должника (главного). Обязательство поручителя является акцессорным, добавочным к обязательству главного должника, и в этом качестве существует лишь по­стольку, поскольку существует главное обязательство, обеспечиваемое пору­чительством, и в размере, не превышающем размера главного обязательства: nес plus in accessione esse potest quam in principali re — в придатке (каким яв­ляется поручительство) не может быть большее содержание, чем в основном отношении (Гай. 3. 126); поручительство в меньшей сумме по сравнению с главным обязательством допустимо (Гай 3. 126); вообще, можно привлечь  поручителя in leviorem causam; но если поручитель привлечен in duriorem causam, его обязательство не возникает (D. 46. 1. 3. 7). Законом Корнелия (1| в. до н. э.) ограничена вообще ответственность по обязательству creditaei pecuniae одного лица перед одним и тем же лицом в одном и том же году 20-ю тысячами сестерций (Гай, 3. 124).

Из трех названных форм поручительства, sporisio и fidepromissio, по сло­вам Гая (3.118), являются сходными, положение же fideiussor сильно отлича­ется (valde dissimilis). Именно, sponsio и fideproniissio могут обеспечивать только вербальное обязательство; напротив, fideiussio употребляется одина­ково, возникло ли главное обязательство verbis, или litteris, или те, или соnsensu. В отличие от sponsio и fidepromissio, fideiussio, обеспечивает одинако­во и цивильное и натуральное (т. е. не снабженное иском) обязательство. Далее, sponsor и fidepromissor отвечают только лично, их наследники ответ­ственности по adpromissio не несут; напротив, в случае fideiussio ответствен­ность ложится также и на наследника fideiussor. Ответственность sponsor и fidepromissor была ограничена (по закону Фурия приблизительно II в. до н.э., действие которого распространялось только на Италию) двухлетним сроком; fideiussor отвечает без ограничения сроком.

Существенное значение имело различие в положении sponsores и fidepromissores, с одной стороны, fideiussores с другой, когда выступало несколь­ко поручителей по одному обязательству. В отношении ответственности не­скольких сопоручителей — sponsores и fidepromissores закон Апулея (lex Appuleia неизвестной нам даты) установил, по словам Гая (3. 122), quandam societatem, т.е. своего рода товарищество: если одним из сопоручителей будет уплачено больше, чем причитается на его долю, он может в отношении из­лишка предъявлять иски к другим поручителям. Более поздним законом Фу­рия установлено, что несколько sponsores и fidepromissores несут ответствен­ность по обязательству только в падающих на них долях (по времени взыскания) (in... partes diducitur inter eos obligatio et singuli in viriles partes obligantur, Гай. 3. 121). Отменил ли закон Фурия в отношении Италии, пре­делами которой ограничивалось его действие, закон Апулея — для Гая (3. 122) было неясно (valde quaeritur). Поскольку sponsores и fidepromissores отвечали в пределах падающей на них доли, им было важно знать, сколько же поручителей выступает по данному обязательству и кто они.

Специальным законом (lex Cicereia, прибл. II в. до н. э.) должник обязы­вался объявлять заранее, сколько поручительств устанавливается в обеспече­ние его долга, и кто именно эти поручители (неисполнение этой обязаннос­ти должником давало право поручителям потребовать praeiudicium и освободиться от ответственности по обязательству).

Иначе была поставлена ответственность нескольких fideiussores. Гай го­ворит о них: сколько их будет числом, каждый из них несет ответственность in solidum, в полном объеме, и кредитору предоставлено искать с того, с ко­го он желает (3. 121). Некоторое смягчение их ответственности внесено во II в. н.э.: fideiussores (подобно sponsores и fidepromissores) перестали отвечать солидарно: им было предоставлено beneficium divisionis, льгота, состоявшая в том, что если кредитор требует с одного из сопоручителей полную сумму обязательства, этот сопоручитель мог теперь потребовать, чтобы кредитор разделил сумму долга между всеми поручителями; но если кто-нибудь из сопоручителей умрет, не оставив наследника, или станет неимущим, его доля распределяется между остальными (D. 46. 1. 26). По словам Гая (3. 123), практика распространила на fideiussores также только что изложенное правило lex Cicereia. Однако, и после этого осталось различие в этом отношении между sponsores и fidepromissores, с одной стороны, fideiussores — с другой: если кто-либо из sponsores и fidepromissores окажется неплатежеспособным его доля не падает на остальных поручителей; если же из нескольких fideius sores окажется платежеспособным только один, на него ляжет вся ответст­венность.

Поручительство было в Риме распространенной формой обеспечения обязательств. Здесь сказывались, как и вообще в праве, социально-экономи­ческие условия римского общества. Бедняк, нуждавшийся в кредите, не мог обеспечить кредитора установлением залогового права, так как не распола­гал для этого свободным имуществом, и должен был прибегать для этой це­ли к поручительству. Богатые рабовладельцы были не прочь выступать в ка­честве поручителей потому, что ставили этим лиц,  нуждавшихся в поручительстве, в зависимость от себя, приобретая таким образом и лишние голоса при выборах и иные возможности лучшего использования своего вли­яния. Кроме того, оказывая такого рода «услугу» бедняку, богатый поручи­тель фактически умел вознаградить себя за это в форме прямой эксплуатации должника, за которого он ручался. Наконец, широкой практике поручитель­ства отчасти способствовала недоразвитость залогового права (п. 418).

Назначение поручительства, как средства обеспечения должнику воз­можности получить необходимый кредит, естественно, требовало предостав­ления поручителю каких-то средств защиты для возмещения понесенных им   затрат на удовлетворение кредитора. Для sponsores, которым пришлось про­извести платеж за главного должника, специальный закон Публилия (lex Publilia), вероятно III в. до н.э., предоставил иск, называвшийся actio depensi (иск об уплаченном) для осуществления обратного требования (регресса) sponsora к главному должнику, причем уплаченная сумма взыскивалась в двойном размере (in duplum). Всякий вообще поручитель был вправе вос­пользоваться для целей регресса иском из основания, по которому поручи­тельство было установлено (обычно это было поручение со стороны должни­ка, mandatum, а потому для целей регресса пользовались actio mandati).

В позднейшую, императорскую эпоху в пользу поручителей было уста­новлено несколько льгот.

Классическое римское право, подчеркивая акцессорный характер пору­чительства, не признавало, однако, за ним субсидиарного характера, т.е. не считало ответственность поручителя запасной, вспомогательной, наступаю­щей лишь при невозможности для кредитора получить удовлетворение с главного должника. Напротив, кредитору, не получившему в срок исполне­ния, предоставлялось по его усмотрению обратить взыскание или на главного должника, или на поручителя. Это положение изменено 4-ой новеллой (гл. I) императора Юстиниана 535 г.

Этим законом Юстиниана fldeiussorу (другие формы стипуляционного поручительства к этому времени уже не практиковались) предоставлено   excussionis sive ordinis — буквально, льгота, позволяющая стряхнуть, с себя первоочередную ответственность, или льгота, состоящая в очереднос­ти ответственности. На основании этого поручитель, против которого креди­тор предъявлял иск, мог выставить возражение против иска с требованием, чтобы кредитор в первую очередь обратил взыскание на главного должника.

Для осуществления права обратного требования (регресса) поручителю, уплатившему долг, предоставлено beneficium cedendarum actionum, т.е. право требовать от кредитора, чтобы он уступил свои иски к должнику.

К содержанию книги:  Римское частное право