535. Процесс развития

535. Процесс развития. Новейшие работы над источниками, относящи­мися к вопросу о постепенном признании исковой силы за договорами, не вошедшими в принятые циклы реальных и консенсуальных договоров, но требовавшими себе признания, делают правдоподобным следующий процесс развития.

Лабеон (I в. н.э.) еще держался того взгляда, что если состоялось соглаше­ние двух лиц о каких-то взаимных предоставлениях, причем одна сторона уже исполнила свое обязательство, то это лицо должно получать от претора actio in factum (см. п. 59) для того, чтобы понудить и другую сторону к испол­нению обязательства, принятого ею на себя. Но уже Аристон (конец I в.— начало II в.) стал пропагандировать такую точку зрения, что если лицо пере­дает другому в собственность какую-нибудь вещь с тем, чтобы другое лицо предоставило какую-нибудь другую вещь или совершило какое-нибудь дей­ствие, то в этом по существу имеется синаллагма и должен даваться цивиль­ный иск для защиты лица, совершившего передачу вещи.

Сравнение с синаллагмой нельзя признать удачным, ибо для синаллагматического договора именно не характерно, чтобы одна сторона уже исполни­ла свое обязательство, если она желает предъявить иск о понуждении другой стороны к исполнению, тогда как для рассматриваемой категории договоров это обстоятельство, наоборот, является необходимым условием иска. Но бро­шенная Аристоном мысль, что такого рода договоры должны порождать ци­вильное обязательство, должны защищаться цивильным иском, получила распространение.

Из приведенного под п. 534 фрагмента видно, что Маврициан (юрист се­редины II в.) полемизировал с Юлианом, который еще придерживался старо­го взгляда, что договоры данной категории могут защищаться только преторским иском in factum, имевшим своим предметом возмещение того вреда, который терпит сторона, исполнившая свое обязательство; по-види­мому, тот же Маврициан впервые признал конкретно цивильный иск об ис­полнении другой стороной своего обязательства; такой иск иногда называл­ся actio civilis incerti или описательно praescriptis verbis agere (так как в формулу иска включалась praescriptio с изложением фактических обстоя­тельств дела). Контроверза по этому вопросу была в течение всего классиче­ского периода. Составители сборников Юстиниана отождествили названные преторский и цивильный иск: actio civilis incerti соединена словами id est «то-есть», с actio praescriptis verbis (термин, созданный составителями кодификации Юстиниана из выражения praescriptis verbis agere).

Так появилась новая категория договоров, при которых обязательство возникало не с момента соглашения сторон, а лишь после исполнения одной из сторон обещанного предоставления. Этот признак в известной мере сбли­жает эти договоры с реальными контрактами, - сходство, однако, не полное: все четыре реальные контракта возникают только с момента передачи вещи одной стороной другой стороне; в этой же новой категории договоров иногда предоставление, с которым связывается установление договорного обяза­тельства, состоит не в передаче вещи, а в совершении какого-либо другого действия.

Эти новые контракты в науке римского права (в средние века. а не в са­мом римском праве) получили название contractus innominate безыменные непоименованные договоры; между прочим, название «безыменных» придается и тем из них, которые название получили, как мена (permutatio) оце­ночный договор (contractus aestimatorius); дело в том, что сама категория не имела такого обозначения, как основные цивильные контракты - вербаль­ные, литтеральные, реальные, консенсуальные. У самих римских юристов мы встречаем лишь противопоставление этой группы договоров таким догово­рам, которые nomen suum babent — имеют свое название (D. 19.4.1 2)

К содержанию книги:  Римское частное право