Закуска - рассказы Чехова. Антон Павлович Чехов

Вся электронная библиотека      Поиск по сайту

 

АНТОН ПАВЛОВИЧ ЧЕХОВ

Антон Павлович Чехов

 

Закуска

 

 

русский писатель Антон Павлович Чехов

     Был пасхальный канун. За час до заутрени зашли за мной мои  приятели.

Они были во фраках и белых галстухах.

     - Очень кстати, господа, - сказал я. - Вы поможете мне убрать стол...

Я человек холостой, бабенции у меня  не  полагается,  а  посему...  помощь

дружеская. Плумбов, давай стол отодвинем!

     Приятели двинулись к столу, и через какие-нибудь пять минут мой  стол

уже изображал собой аппетитнейшую картину. Окорок, колбасы,  водки,  вина,

заливной поросенок... Убрав стол, мы взялись  за  цилиндры:  пора!  Но  не

тут-то было... Кто-то позвонил...

     - Дома? - услышали мы чей-то хриплый голос. - Входи, Илья, не бойся!

     Вошел  Прекрасновкусов.  За  ним  робко   шагал   маленький,   чахлый

человечек. У обоих под мышками были портфели...

     - Тссс... - сказал я приятелям. - Язык за зубами!

     -  Рекомендую!  -  сказал  Прекрасновкусов,   указывая   на   чахлого

человечка. - Илья Дробискулов! На днях  к  нам  поступил,  к  нашему  лику

причислился... Да ты не конфузься, Илюша! Пора привыкнуть!  А  мы,  знаете

ли, шли, шли, взяли да и зашли. Дай, думаю, зайдем,  праздничные  возьмем,

чтоб завтра не беспокоить...

     Я сунул обоим по синенькой. Дробискулов сконфузился.

     - Так-с, - продолжал Прекрасновкусов, заглянув себе в кулак. - Вы  уж

уходите? А не рано ли?  Давайте-ка  посидим  минуту...  отдохнем.  Садись,

Илья, не бойся! Привыкай! Закусок-то сколько, закусок! А? Закусок-то!  Мне

окорок напоминает один анекдот...

     И  Прекрасновкусов,  пожирая  мои  закуски,  рассказал  нам  похабный

анекдот. Прошло четверть  часа.  Чтобы  выжить  гостей,  я  послал  своего

Андрюшку на улицу прокричать "караул". Андрюшка вышел и кричал минут пять,

но гости мои ни гугу... И внимания не обратили, как будто бы  "караул"  не

их дело...

     - А долго еще ждать разговенья! - сказал  Прекрасновкусов.  -  Теперь

еще грешно, в то бы мы, Илюша, того... по единой...  А  что,  господа,  не

пропустить ли нам по одной? Ведь водка постная! А? Давайте-ка!

     Идея пришлась моим приятелям по вкусу.  Подошли  к  столу,  налили  и

выпили.  Закусили   селедочкой,   а   на   скоромное   только   взглянули.

Прекрасновкусов похвалил водку и, желая узнать, какого она  завода,  выпил

другую. Илюша сконфузился и тоже пожелал узнать... Выпили, но не узнали.

     - Славная водка! -  сказал  Прекрасновкусов.  -  У  моего  дяди  свой

винокуренный завод был. Так вот, у дяди-то, была, так сказать...

     И гость рассказал, как с дядиной "обже" на каланче свидание имел. Мои

приятели окружили его и попросили рассказать  еще  что-нибудь...  Еще  раз

выпили. Дробискулов очень ловко захватил рукавом кусочек колбасы, взял его

в носовой платок и, сморкаясь, незаметно положил  в  рот.  Прекрасновкусов

съел кусок пасхи из творога.

     - А я и забыл, что она скоромная! - сказал  он,  глотая.  -  Надо  ее

запить...

     Говорят, что в полночь звонили к заутрене, но  мы  не  слышали  этого

звона. В полночь мы ходили вокруг стола и  спрашивали  себя:  что  бы  еще

выпить... этакое? Дробискулов сидел в углу и, конфузясь, глодал  заливного

поросенка. Прекрасновкусов бил кулаком по своему портфелю и говорил:

     - Вы меня не любите, а я вот вас... ллюблю!  Честное  и  блаагородное

слово, ллюблю! Я куроцап, волк, коршун, птица хищная, но во  мне  все-таки

есть настолько чувств и ума, чтоб понимать, что меня не следует любить. Я,

например, вот взял праздничные... Ведь взял? А завтра я приду и скажу, что

не брал... Разве можно любить меня после этого?

     Дробискулов, покончив с поросенком, победил свою робость и сказал:

     - А я? Меня еще можно любить... Я образованный человек... Я  ведь  не

своим делом занялся. Не мое это дело! Я к нему  и  призвания  никакого  не

имею... Так только, пур манже! Я... стихотворец... Н-да... В  пьяном  виде

протоколы в стихах составлю. Я и гласность люблю. Не нравятся  мне  газеты

только за то, что в них пристрастия много.  Я  не  разбирал  бы  там,  кто

консерватор,  кто  либерал.  Беспристрастие  -  первое  дело!  Консерватор

нагадал - бей в морду; либерал напакостил - лупи в харю!  Всех  лупи!  Моя

мечта - газету издавать. Хе-хе... Сидел бы я себе  в  редакции,  морду  бы

надувал да конвертики  распечатывал.  А  в  конвертиках  всякое  бывает...

всякое... Хе-хе-хе...  Я  распечатал  бы,  прочел  бы  да  и...  цап  его,

сотрудника-то! Нешто не любопытно?

     В три часа гости взяли свои портфели и ушли  в  трактир,  беспорядков

искать. От закуски моей остались одни только ножи,  вилки  да  две  ложки.

Остальные шесть ложек исчезли...

  

<<< Все рассказы Чехова