Русская история. Романовы

 Великая княгиня

Ольга Александровна

Русская история и культура

Рефераты по истории России

Династия Романовых

     У  Великой  княжны  Ольги  Александровны  никогда  не было

гувернантки. У нее было много наставников, которые  преподавали

ей гуманитарные и иные дисциплины, не особенно вкладывая душу в

эти  предметы.  За  всю свою жизнь у нее не было ни времени, ни

возможности заняться систематическим  образованием.  Ее  нельзя

было назвать интеллектуалом. Она так и не научилась всесторонне

анализировать то или иное явление. Она или тотчас же схватывала

его сущность целиком, или же отказывалась от ее обсуждения.

     Учитывая  отсутствие  у  нее  академического  образования,

можно  лишь  поражаться  осведомленности  Великой   княгини   в

отдельных  науках - таких, как ботаника или история. Последняя

в особенности представляла собой  неистощимый  кладезь  знаний.

Она  изучала  ее  весьма  своеобразно. Часто приходила к ложным

выводам, свободно поддавалась  унаследованным  предрассудкам  и

делала заключения, которые резко расходились с мнением наиболее

признанных  авторитетов.  Однако  она,  история, оставалась для

Ольги Александровны живым предметом, в особенности, разумеется,

история ее родной страны и ее фамилии.

     Цари Династии Романовых правили Россией в течение 304 лет.

Возведенный на престол всенародным волеизъявлением в 1613 году,

Дом Романовых был  низложен  не  столько  по  воле  узкого,  но

влиятельного   круга   заговорщиков,   сколько   под   влиянием

неестественных условий,  которые  возникли,  следует  признать,

отчасти  и  по  их вине. Великую княгиню никогда не переставала

заботить мысль о том, какое место в истории будет  уготовано  в

будущем фамилии Романовых. Она не раз говорила мне:

     - Забота о том, каков будет суд истории, может показаться

кому-то  такой  мелочью,  но  для  меня  это  очень важно. И не

потому, что я  принадлежу  к  роду  Романовых,  а  потому,  что

грядущие  поколения  должны  будут  иметь  возможность  сделать

собственную оценку. Главное для меня - справедливость.

     Ольге  Александровне  было  известно  стремление  западных

историков   и  писателей  изобразить  Династию  Романовых,  как

угнетателей  своего  народа,  снедаемых  жаждой   единовластия,

высокомерных,  падких  до  удовольствий,  и душителей свободы и

мысли. Ольга  Александровна  с  готовностью  подтверждала,  что

некоторые  из Романовых, принадлежавших к ее поколению, не были

верны семейным традициям, но ее  возмущало  огульное  осуждение

всей   династии,   неизменно   несправедливая  оценка  мотивов,

которыми  руководствовались  Цари,  враждебность,   с   которой

относились  к  их действиям, и карикатурное изображение их, как

личностей. При жизни Ольги  Александровны  появились  книги  на

двух или трех языках, где давался вопиюще искаженный портрет ее

отца,   Императора   Александра  III.  Не  нужно  быть  заядлым

монархистом, чтобы  признать:  появившиеся  в  западной  печати

репортажи о "Кровавом воскресенье" в январе 1905 года возмущали

своей пристрастностью.

     -  Как   выпячиваются   все  промахи,  допущенные  нашей

фамилией! Сколько написано о  нашей  варварской  исправительной

системе!  Но  никто  не  говорит  об  Англии,  где еще во время

царствования королевы Виктории человека, который украл  баранью

ногу  или  буханку  хлеба,  вешали  или  отправляли на каторгу.

Столько рассказывали о наших тюрьмах, но никто не упоминает  об

условиях  содержания заключенных в Испании и Австрии, не говоря

уже о Германии. Но одно только упоминание о Сибири  действовало

на  жителей  западных  стран,  как  красная  тряпка  на быка. В

действительности же, несмотря на существование полиции, цензуры

и всего остального, подданные Российской Империи имели  гораздо

больше   свобод,   чем  население  Австрии  и  Испании,  и  уж,

разумеется, были свободнее, чем  теперь,  под  знаком  серпа  и

молота.    Почему-то    никто    не   удосуживается   вспомнить

грандиозность и сложность задач,  которые  стояли  перед  тремя

великими  реформаторами - Петром Великим, Екатериной Великой и

Александром II.

     Дальше Ольга Александровна поведала мне о том, что сегодня

забыто всеми - что именно Царь из Династии Романовых установил

принцип, согласно которому монарх, при том, что он  самодержец,

является  слугой своего народа. Эта идея была выражена в словах

приказа, отданного Петром I своим войскам, накануне  Полтавской

битвы,  после которой русскими было сломлено могущество Швеции.

Принцип этот лежал в основе священного миропомазания Императора

на царство.

     - Наш род относился к  идее  Царского  служения,  как  ко

священному  долгу,  от  которого  ничто, кроме смерти, не могло

освободить их. Кто-то мне рассказывал, что  королева  Виктория,

узнав  о  помолвке  Алики,  ее  любимой внучки, с Ники, сначала

очень  встревожилась.  Королева  назвала   российский   престол

"троном,  усыпанным  терниями",  и на этот раз старая дама была

права.

     Великая княгиня много рассказывала мне  о  своих  предках,

указывая  на то, что большинство европейских историков смотрели

на них  как  бы  в  испорченную  подзорную  трубу,  нередко  не

учитывая  причины  того  или иного их действия и столь же часто

основывая свои выводы  на  ненадежных  свидетельствах.  Однажды

Великая    княгиня   процитировала   мне   книгу,   в   которой

утверждалось, будто убийство Императора Александра II почти  не

произвело   никакого  впечатления  на  русский  народ,  который

отнесся к этому известию с совершенным равнодушием.

     - Клянусь небом! - воскликнула Ольга Александровна, и  в

глазах  ее  вспыхнул гнев. - Да в молодости я встречала многие

сотни людей, которые  были  свидетелями  всенародного  горя  по

поводу  убийства  Царя-Освободителя.  Но  ведь гораздо выгоднее

вспоминать о жестокости Петра Великого, о любовниках  Екатерины

II,  о  мнимом мистицизме Александра I, и все прочее в таком же

духе. А уж легенда о Распутине  стала,  естественно,  настоящей

золотой   жилой  для  голливудских  дельцов!  Разве  кто-нибудь

посмеет   написать   правду   о   Ники   и   Алики?    Сплетни,

распространяемые  о них, просто чудовищны, и я уверена, что все

подлинные документы о них никогда не будут опубликованы Кремлем

- если только они уже не уничтожены.

     Ольга Александровна утверждала, что  в  основе  всех  этих

нелепостей   лежит   полнейшее  незнание  западными  историками

условий жизни в России.  В  доказательство  она  привела  такой

пример.  После  того,  как  на  Западе  стали  известны  романы

Толстого, Тургенева и  Достоевского,  некоторые  критики  стали

утверждать, будто роман - это единственная литературная форма,

известная русским, и будто в России вообще нет поэтов.

     - И  это  говорилось  в восьмидесятые и девяностые годы,

почти полвека спустя после смерти  Пушкина  и  Лермонтова!  Как

сходили  с  ума во всем мире, восхищаясь нашими композиторами и

нашим балетом. А многим  ли  известно  на  западе,  что  именно

благодаря любви Романовых к искусству возникла русская балетная

школа  и было положено начало богатейшей коллекции произведений

искусства в Эрмитаже? Что именно на их личные средства - а  не

только   на   ассигнования  из  казны  - содержались  театры,

концертные залы и картинные галереи?

     За долгие годы изгнания Великой княгине не раз  доводилось

слышать упоминания о "немецких правителях России".

     - Разве  англичане  называли  короля Георга VI немцем? А

много ли английской крови течет в его жилах,  интересно  знать?

Если  бы  и он женился на иностранке, то нынешняя королева тоже

была бы немкой по крови. Однако вряд ли можно найти  хоть  одну

книгу, посвященную нашему роду, в которой их иноземная кровь не

считалась  бы  чем-то  вроде  вредной  примеси. А ведь не кровь

решает все. Дело в почве,  на  которой  ты  вырос,  в  вере,  в

которой ты воспитан, в языке, на котором ты говоришь и мыслишь.

Матерью  моего отца была принцесса Гессенская. Но вспомните его

облик! Можно подумать, что это потомок древнерусских богатырей.

Кстати, его привычки и манеры были такими же,  как  у  простого

русского крестьянина.

В разговоре со мной Ольга Александровна как-то заявила:

     - Распространение и невероятная мощь коммунизма является

прямым результатом промахов и эгоистической политики Запада.  Я

не  испытываю ни малейшего сочувствия к тем странам, на которых

сегодня обрушилось бремя холодной войны. Они  сами  напросились

на это.

     И  такого  мнения  она  придерживалась в продолжение всего

периода ее пребывания в изгнании. Она утверждала, что когда  во

время  первой  мировой  войны  Россия  вступила  в  смертельную

схватку  с  Германией,  союзники  намеренно  препятствовали   и

задерживали поставки снаряжения и боеприпасов, в которых Россия

так нуждалась, чтобы довести борьбу до победного конца.

     Я не видел в этом никакого смысла, и я так и сказал ей.

     - Смысл есть, - парировала Великая княгиня. - Союзники

хотели  поймать  сразу  двух  зайцев  - разбить  Германию   и

обессилить  Россию.  Мне  ненавистно  имя  Сталина, но он и его

подручные, хорошо помня прошлый опыт  России,  пострадавшей  от

своих  "союзников",  были  совершенно правы, когда подозревали,

что те возьмутся за свои интриги  и  во  время  второй  мировой

войны.  Советское  правительство  не  ошибалось, когда обвиняло

Верховное командование союзников в  преднамеренном  затягивании

вторжения во Францию.

     Великая  княгиня была убеждена, что в конце первой мировой

войны союзники относились к России, как к своему врагу. Под тем

неубедительным  предлогом,   что   большевицкое   правительство

подписало  Брест-Литовский  договор,  они не допустили русских,

независимо  от  того,  белые  это  или  красные,  к  участию  в

Версальской  мирной  конференции.  Они забыли, что большевицкий

режим не был выбран всей нацией и что Белые армии  сражались  с

красными  на нескольких фронтах. Никому ни в Великобритании, ни

во Франции не приходило в голову, что все истинно русские  люди

рассматривали этот Брест-Литовский сговор, как позорное пятно в

истории России и что все условия этого "договора" были бы сразу

же аннулированы, если бы Белая армия одержала победу.

     -  Союзники   предпочли  не  обращать  внимания  на  это

обстоятельство,  потому  что  наконец-то  получили  возможность

наброситься  на  Россию и, отрывая куски от ее тела, швырять их

поджидающим добычи  стервятникам.  Все  страны,  граничившие  с

Империей  моего  брата,  увеличили свои территории за наш счет.

Польша, Венгрия и Румыния не заставили  себя  долго  ждать.  Из

территорий,   принадлежавших   России  согласно  заключенным  в

прошлом договорам, возникли такие образования,  как  Финляндия,

Литва, Эстония и Латвия. Свою долю на Дальнем Востоке отхватила

и Япония. Во время мирной конференции даже Грузия и Азербайджан

превратились  в независимые государства, и не прозвучал ни один

голос протеста против такого предательства.

     - А  знаете  ли  вы,  - возмущенно  продолжала   Ольга

Александровна,  - что мы с Мама находились еще в Крыму, когда

мой зять, Великий князь  Александр  Михайлович,  отправился  во

Францию.  Мы  все  полагали,  что один из представителей нашего

Дома должен поехать в Париж и поставить вопрос  о  положении  в

России  перед  союзными  державами.  И что же из этого вышло? К

Сандро отнеслись так, словно он был  предателем.  Его  даже  не

принял  Клемансо.  А  личный  секретарь  Клемансо  в  ответ  на

предупреждения Сандро о том, какую  угрозу  представляют  собой

большевики,  имел  наглость  заявить,  что  большевизм  - это

болезнь побежденных наций. Разумеется, никто в Версале даже  не

вспомнил  о  тех жертвах, которые понесли русские ради спасения

своих союзников. Ведь именно армия моего брата послужила своего

рода гигантским амортизатором, принявшим на себя удар  немецких

войск.   Благодаря  героизму  моих  соотечественников  французы

получили  передышку,  чтобы  укрепить   свое   положение.   Сто

пятьдесят  тысяч  русских  солдат было послано на верную смерть

под Танненбергом, чтобы облегчить положение  французской  армии

под Парижем, которому угрожали немцы. Но все это было забыто.

     Когда  положение  нашей  армии  оказалось хуже некуда, мой

брат мог бы согласиться на заключение сепаратного мира.  Кайзер

был  бы  рад  прекратить войну на Восточном фронте. Но у Ники и

мысли  даже  не  возникало  забыть  о  союзническом  долге   по

отношению  к  Англии  и  Франции.  Когда  немцы, надеясь начать

переговоры, предложили ему крайне выгодные условия,  Ники  даже

не  стал  обсуждать  их  со  своими генералами. Свойственное им

чувство порядочности помешало ему предпринять какие-то шаги,  и

он  наотрез  отказался от всяких переговоров. Если бы он принял

условия кайзера, то вполне сумел  сохранить  бы  и  престол,  и

собственную  жизнь,  и тогда Империя была бы, возможно, спасена

от ужасов революции.

     Такой  взволнованной  я  не  видел  Великую  княгиню   еще

никогда.  Ее  впалые щеки порозовели, в глазах сверкали молнии.

Куда подевалась немощная старая  дама.  Я  увидел  перед  собой

представительницу  Дома Романовых, защищающую честь своей семьи

и своего народа с пылкостью и отвагой молодого казака.

     - А что можно сказать о бездарности западных политических

деятелей  того  времени!  - продолжала  она   после   краткой

передышки.  - Они просто-напросто играли на руку большевикам.

Даже если  западные  державы  не  испытывали  большой  любви  к

Императорской   России,   в   их   же  интересах  было  пресечь

распространение коммунизма. Клемансо был  твердо  убежден,  что

этого  можно  добиться  созданием  санитарного кордона! Большей

слепоты и глупости нельзя было и придумать. Ведь именно союзная

блокада в сочетании с  ужасающими  транспортными  условиями,  к

которым  нужно  прибавить  несколько неурожайных лет, привели к

полнейшему  хаосу.  Начался  неслыханный  голод.   Естественно,

большевики  использовали  блокаду западных держав в собственных

интересах. Иностранцы - вот кто  душат  страну,  заявляли  они

народу, и миллионы крестьян верили этому. Неужели кто-нибудь на

Западе  мог  понять,  что  происходит  в  то  время  в  России?

Президент Вильсон  и  итальянский  премьер  Орландо  откровенно

признались   в   своей   полной  неспособности  понять  русскую

проблему. Сделать это было трудно, но ведь будущее благополучие

Запада зависело от того, сумеет ли он справиться  с  возникшими

осложнениями своевременно.

     По  мнению  Великой княгини, весна 1919 года была одним из

самых решающих периодов в истории XX столетия. Ленин и  Троцкий

отчетливо  сознавали,  сколь шатко их положение. На подступах к

Петрограду находился генерал Юденич,  бывший  главнокомандующий

войсками Кавказского фронта. На юго-востоке страны, на Кавказе,

собрал  вокруг себя значительные силы генерал Деникин. В Сибири

изо  дня  в  день  усиливалось  положение   адмирала   Колчака,

располагавшего  большой армией. Но все они нуждались в помощи и

рассчитывали на то, что их союзники на Западе пришлют им оружие

и другое снаряжение.

     - Сложилась крайне благоприятная  обстановка.  Большевики

были окружены со всех сторон. Преступления ЧК против городского

и  сельского  населения озлобили и тех, и других. Красноармейцы

обессилели от голода, были разуты, не имели боеприпасов. У  них

не  было таких блестящих генералов, как Юденич или Колчак. Даже

Троцкий сомневался в боеспособности  тогдашней  Красной  армии.

Однако   возможность  эта  была  упущена.  Объявленная  Западом

блокада ударила не столько по кремлевским  заправилам,  сколько

по  миллионам  простых  людей - мужчин, женщин, детей, которые

никогда  не  интересовались  политикой.  А  какая  помощь  была

оказана  Западом  Белым  армиям? Действительно, какую-то помощь

западные страны предлагали, но на таких условиях,  каких  белые

не  могли принять. Потом в Баку высадились англичане. Затем они

двинулись  в  Батум  и  объявили  его  свободным   городом,   а

Азербайджану  предоставили  независимость.  С  какой  же целью?

Чтобы помочь  Белым  армиям?  Восстановить  в  России  порядок?

Ничего подобного! Западу была нужна нефть...

     Итальянцы,    давно    присматривавшиеся   к   марганцевым

месторождениям Грузии, под бой барабанов, размахивая знаменами,

вошли в Тифлис, превратив Грузию в самостоятельное государство.

Полагая, что и они  не  лыком  шиты,  французы  заняли  Одессу,

главнейший  порт  России  на  Черном море, и стали заигрывать с

украинскими   "самостийниками".   Боеприпасы,   артиллерию    и

аэропланы,  которые  следовало  бы передать Деникину и Юденичу,

достались  полякам,  которые   под   руководством   Пилсудского

вторглись  в  Россию  и  оккупировали  Киев  и Смоленск. Верхом

глупости  и  недальновидности  была  высадка   американцев   во

Владивостоке. Их примеру вскоре последовали и японцы.

     В  результате  такой политики, утверждала Великая княгиня,

кремлевские вожди одержали крупную моральную победу.  В  глазах

русских  большевики  неожиданно  стали защитниками суверенитета

России, которой угрожали со всех сторон. Чуть ли не в мгновенье

ока, благодаря недальновидным действиям союзников,  из  красных

дьяволов  большевики  превратились в ангелов-хранителей страны.

Белые генералы поняли, что больше нет смысла продолжать борьбу.

Одна за другой их части начали распадаться. Многие тысячи белых

воинов просто разошлись по домам.  Тысячи  вступили  в  красную

армию, чтобы сражаться со своими исконными врагами - поляками.

     -  Под   создавшейся   ситуацией  подвел  черту  генерал

Брусилов, знаменитый герой Императорской армии, - проговорила

Великая княгиня. - Когда польские пушки начали бить по Киеву и

Смоленску,  Брусилов  сделал  сенсационное  заявление:  "Поляки

осаждают русские крепости, опираясь на помощь  тех  государств,

которые  мы  спасли от верного разгрома в самом начале войны. Я

от всей души желаю успехов Красной армии, и да поможет мне Бог!

     К 1920 году обескровленные и дезорганизованные Белые армии

фактически  перестали  существовать.  Стычки,  в  которые   они

вступали  время  от времени то в одном, то в другом месте, лишь

озлобляли обывателей. Любая армия, утратившая дисциплину,  цель

и единство, неизбежно стала бы допускать эксцессы.

     - А вспомните, что произошло после второй мировой войны,

- продолжала Великая княгиня. - Союзники  были  словно  малые

дети,  которых  водил  за  нос  Сталин  со  своими бандитами. И

президент Рузвельт воображал, будто в состоянии договориться  с

Кремлевскими правителями. Ничто на свете не сможет снять с него

вины за последствия тех позорных условий Ялтинской конференции.

Именно  Соединенные  Штаты  помогли  Сталину  создать  Железный

занавес. Все предупреждения Черчилля отскакивали от  него,  как

от  стены  горох.  Я  не  испытываю  ни  малейшего сочувствия к

американцам, которые страдают и выносят такие нервные  нагрузки

в  результате  холодной  войны.  В 1945 году, да и позднее, они

были  не  только  достаточно  сильны,  чтобы   помешать   целым

государствам  попасть  под иго коммунистов, но и чтобы настоять

на проведении свободных выборов в самой  России.  Они  упустили

свой шанс, и сегодня целый мир платит за это дорогой ценой.

     Затем    Ольга   Александровна   коснулась   возникновения

независимых государств сорок лет  назад  в  Прибалтийском  крае

Российской Империи.

     - Люди,  плохо  знающие  историю, стали сходить с ума от

радости  по  поводу  того,  что  "жертвы  Имперской   политики"

угнетения наконец-то получили свое место под солнцем. Провинции

эти  отошли  к  России  свыше  двухсот  лет  назад в результате

победоносной войны со Швецией. Однако  никто  из  тех,  кого  я

знаю,  не сошли с ума от горя, когда после второй мировой войны

эти прибалтийские страны стали  жертвой  террора,  о  масштабах

которого  мало кто из жителей западных стран догадывается. Да и

сегодня, похоже на то, никто не сетует по  поводу  бедственного

положения Эстонии и Латвии.

     Я  все  никак  не  мог собраться с духом, чтобы спросить у

Ольги Александровны  относительно  той  роли,  которую  сыграли

тысячи  русских эмигрантов во время войны, начатой Гитлером, но

она сама заговорила об этом. И в голосе ее прозвучала печаль.

     - Генерал Власов и  его  сторонники  были  не  в  большей

степени  предателями,  чем  вы или я. Они оставались преданными

России в течение всей их жизни в  изгнании.  Они  не  разделяли

нацистской идеологии, но совесть заставила их встать на сторону

немцев,  потому  что, по их мнению, у них появилась возможность

освободить Россию  от  коммунизма.  Мне  это  известно  слишком

хорошо.   Многие   тысячи  эмигрантов,  оказавшихся  в  странах

союзников, встали перед страшным выбором. Но что им  оставалось

делать, если союзники были на стороне Сталина? Разумеется, этих

несчастных    эмигрантов    немцы   обманули;   они   совершили

непростительную ошибку, вторгшись в Россию. Гитлер твердил, что

намерен освободить мою родину от большевиков. Немцам  следовало

создать  органы  местной  администрации,  целиком  состоящие из

русских чиновников и образовать русское  правительство.  вместо

этого  они  принялись  грабить и убивать, не щадя ни женщин, ни

детей, и в результате были наголову разбиты.

     Наши встречи в  домике  Великой  княгини  становились  все

реже.  Меня перестало удивлять, как хорошо помнит прошлое Ольга

Александровна,  но  ее  отношение  к  текущим   событиям   меня

естественно  ставило  в  тупик.  Я  испытал некое подобие шока,

когда услышал от нее такие слова:

     - Я всегда  с  большим  интересом  следила  за  советской

внешней  политикой. Она вряд ли отличается от того направления,

которым следовал мой отец и Ники.

     Но когда мы стали обсуждать  вопрос  детально,  оказалось,

что  она  права.  Сугубо  националистическая  политика, которой

руководствовался  Император  Александр  III,  была  принята  на

вооружение   и  Кремлем.  Страх  и  недоверие  по  отношению  к

Германии, настороженное  внимание  к  росту  народонаселения  в

Китае,  настойчивые требования создания демилитаризованной зоны

в  Центральной  Европе,  панславистские  тенденции,  стремление

создать  все новые и новые порты, строгие административные меры

на границах государства, принимаемые даже в мирное время - по

существу,   все   характерные   особенности  политики  царского

правительства   -  прослеживаются   сегодня   с   такой    же

очевидностью,   как   это  происходило  во  время  царствования

Романовых.

     Ольга Александровна была убеждена, что быстро изменяющиеся

условия жизни за пределами России, привели к  тому,  что  режим

вынужден был во многом пересмотреть свою идеологию.

     -  Мирное  сосуществование  - это  вопиющее  нарушение

принципов марксизма, который  учит,  что  войны  - неизбежное

условие  развития  капитализма.  Теперь же русским внушают, что

они должны сосуществовать с  капиталистическими  странами.  Для

них  это какая-то бессмыслица. Заявляю вам, что рядовой русский

думает собственной  головой,  живет  своим  умом,  чем  бы  его

правители  ни  занимались.  И  вот  эти  перемены  в  идеологии

когда-нибудь  приведут  к  распаду  коммунистической   системы.

Каждая из таких перемен лишь еще больше ставит в тупик рядового

обывателя.  Каждая  из  них  заставляет  его  понемногу  терять

доверие к режиму, который  все  дальше  отходит  от  принципов,

которые проповедует.

     По  мнению  Ольги  Александровны,  преследование религии и

верующих в  прежние  годы  наряду  с  террором,  сопровождавшим

богоборчество,  - неотъемлемые  элементы  советской  системы.

Терпимость, которая допускается в настоящее время в  России  -

абсолютно  несовместима  с  коммунистическим учением. Благодаря

этому  как  бы  создается  система  внутри  системы.   Подобная

терпимость  на  руку Кремлю. Кремлевские вожди поняли много лет

назад, что религиозное чувство искоренить невозможно.

     - С  точки  зрения  коммунистов,  - утверждала  Великая

княгиня, - религия неизбежно подрывает их систему. Разумеется,

они  пытаются  противодействовать  ей атеистической пропагандой

среди школьников, но рано или поздно влияние и пример  верующих

- будь то православные, католики или мусульмане - представит

собой проблему. И проблема эта будет далеко не единственной.

     Ольга  Александровна  полагала,  что  все  увеличивающаяся

образованная   прослойка,  появление  которой  Великая  княгиня

поставила в  заслугу  советскому  обществу,  в  конечном  счете

явится для него обоюдоострым мечом.

     - С  каждым  годом  уровень  образованности  растет,  -

признала она. - Я  не  верю  хвастливым  заверениям,  будто  с

неграмотностью  В России покончено, однако бесполезно отрицать,

что в нынешней России  сделано  многое,  в  особенности,  после

окончания  второй мировой войны. Но высокий уровень образования

и правительственные помочи - вещи  несовместимые,  во  всяком

случае, такое вряд ли может долго продолжаться. Рано или поздно

дадут   себя   знать   тяга   к   свободе  и  правам  индивида,

противопоставляющего себя государству. Кремлевским вождям будет

нелегко справиться с просвещенным  народом,  не  предлагая  ему

ничего  взамен пустых фраз, блестящих успехов в области ядерной

физики и грандиозных демонстраций на Красной площади.

     Нищий Китай в большей степени является  борцом  за  идеалы

коммунизма,   нежели   Россия.   Поскольку  радикалы-коммунисты

осуждают несправедливое распределение благ, то Россия, входящая

в настоящее время в число "состоятельных" государств, не  может

больше  считаться  страной  под  красным знаменем. Ведь это все

равно, как если бы Рокфеллер стал выступать в  качестве  лидера

нищих.  Нет  ничего  удивительного,  что Китай оспаривает перед

Советской Россией право на лидерство. Есть и еще один  довод  в

пользу  Китая:  коммунизм утвердился в Китае по воле его народа

через  тридцать   семь   лет   после   падения   Императорского

правительства.  У  меня  на  родине большевики захватили власть

спустя восемь месяцев после отречения моего  брата,  и  русский

народ  так  и не получил права на свободное волеизъявление. Так

называемые советские выборы - это какая-то нелепая пародия  на

то, что под этим словом подразумевается.

     Великая   княгиня   предсказала  дальнейший  раскол  между

Москвой и Пекином задолго до текущих событий.

     - Может вполне случиться, что Россия станет  единственной

силой,  способной  умерить  агрессивность  Китая и единственным

надежным буфером между Европой и Азией. Хочу только  надеяться,

что, когда это произойдет, Запад поддержит свободно избранное у

меня на родине демократическое правительство, - заключила она.

     Однажды,  после длительной дискуссии по поводу дальнейшего

развития России, я задал вопрос Великой княгине,  допускает  ли

она  возврат  Романовых  к  власти. Она, не колеблясь, ответила

отрицательно,  что  явилось   еще   одним   свидетельством   ее

кристальной честности.

     - Я уверена, что ни о какой реставрации монархии не может

быть и  речи.  Если  коммунизм  потерпит крах в России, то она,

вероятнее всего, станет республикой. Если даже  в  стране  есть

люди,  которые мечтают о возвращении монарха на престол, то кто

займет этот престол? Престол некому наследовать.

     - Но ведь существуют два претендента, - напомнил я Ольге

Александровне, но та лишь пожала плечами.

     - Знаю. Князь Владимир, который живет в Мадриде, и  князь

Роман,  который  находится  в  Риме. [Князь Владимир Кириллович

(скончался  в  Америке  в  апреле  1992  года  и   погребен   в

Великокняжеской  усыпальнице  в  Петропавловской  крепости)  -

единственный сын Великого князя Кирилла Владимировича от  брака

с  Викторией,  разведенной  женой  Великого Герцога Гессенского

Эрнста, дочкой герцогини Эдинбургской.  По  праву  первородства

притязания  князя  Императорской  крови  Владимира  Кирилловича

были, разумеется, более обоснованными, чем у его кузена,  князя

Романа, сына покойного князя Петра Николаевича. Князя Владимира

иногда  ошибочно  называли Великим князем. В настоящее время ни

одного Великого князя в живых не осталось. Согласно  положению,

разработанному  Александром  III, лишь сыновья и внуки монархов

по мужской линии имели право называться Великими князьями. Отец

князя Владимира Кирилловича был  внуком  Императора  Александра

II,  и  поэтому  его  дети были лишены права на Великокняжеский

титул.  Правда,  после  получения  определенных   доказательств

злодеяний,  совершенных  в  Екатеринбурге  и  Перми,  некоторые

эмигранты  признали  Великого   князя   Кирилла   Владимировича

Императором,  однако представители династии не подтвердили этот

титул.   Великая   княгиня   Ольга    Александровна    отдавала

предпочтение  князю  Роману  на  том  основании, что отец князя

Владимира, Великий князь Кирилл Владимирович признал  временное

правительство  еще  до  отречения Императора Николая II. Кирилл

Владимирович, командовавший Морским Экипажем, с частью  Экипажа

(остальные,  верные  Царю,  вступили  в  стычку с изменниками и

остались  в  казармах)  пошел  к  Таврическому  дворцу,   чтобы

присягнуть  мятежной  Думе. Будучи членом Императорской фамилии

Великий князь присягал в верности Государю, который  один  лишь

мог  освободить  его  от  присяги.]  Оставив  в стороне все мои

симпатии и антипатии, я не могу предположить,  чтобы  в  Москве

вновь появился Царь. Произошли слишком значительные перемены...

Без  нас выросло целое поколение. Однако все это лишь детали. Я

убеждена, что мечтать о реставрации Дома Романовых  - сегодня

лишь пустая трата времени. - В глазах Ольги Александровны я не

увидел    грусти.   Разумеется,   она   давно   примирилась   с

действительностью. Но эти несколько фраз, произнесенных сестрой

последнего русского Царя, прозвучали для меня как  своеобразный

реквием трем векам русской истории.

     Будущий   крах   коммунизма  она  представляла  себе,  как

медленный процесс распада.

     - Мне очень хотелось бы, чтобы это произошло не сразу,  а

постепенно,  поскольку  внезапное  и  неизбежно  сопряженное  с

насилием падение коммунистической  власти  могло  бы  произойти

лишь  в  результате  военной  победы  Запада. Я до мозга костей

русская, и мое чувство собственного  достоинства  не  позволяет

мне    надеяться    на    иностранную   интервенцию   в   таких

обстоятельствах.

     Именно эта фраза помогла  мне  понять,  какую  трагическую

раздвоенность  уготовила  судьба  Великой княгине. Почти всю ее

жизнь, которая прошла  в  безрадостном  прозябании  изгнанницы,

Ольга Александровна страдала от сознания, что те же самые люди,

которые предложили ей свою дружбу, принадлежат к нации, которая

всегда была несправедлива к ее родине.

     - Как  все это ужасно, - призналась она мне однажды. -

Лучшие мои друзья и столько моих родственников - англичане,  я

им предана, да и английский стиль жизни мне во многом нравится.

Я совсем не разделяю взглядов Папа на Англию; так же, как и он,

я  недолюбливала  королеву  Викторию,  однако я так и не смогла

понять, почему, испытывая такое уважение к дядюшке Берти,  Папа

так  его  не  переваривал.  Я любила дядюшку Берти и Джорджи, и

многих других своих родных, они столько сделали  для  меня.  Но

разве  можно  было  обсуждать с ними совершенно подлую политику

британских парламентов - одного за другим? Почти все они  были

антирусскими,  причем  зачастую  без  малейших на то оснований.

Политика Англии  в  значительной  степени  противоречит  ею  же

провозглашенному принципу честной игры.

     - А  разве в политике такого принципа придерживаются? -

спросил я, и Ольга Александровна вздохнула.

     - Пожалуй, что нет. Но я настолько наивна,  что  полагаю,

что честная игра все же необходима. Если бы в Петрограде в 1917

году  на  посту  британского  посла  вместо Бьюкенена был более

смелый и наделенный более богатым воображением чиновник,  то  я

уверена,  что  жизнь  Ники  можно  было бы спасти. Мне так жаль

Мэриэл,  дочь   Бьюкенена.   Она   познакомилась   с   герцогом

Александром  Лейхтенбергским,  которого  мы все звали Сандро, и

оба полюбили друг друга, но Сандро не посмел жениться  на  ней.

Настолько дурной репутацией пользовался ее отец, за исключением

левых кругов. Но все это мелочи. Ведь, в конечном счете, не это

главное.

     - А что вы считаете главным? - поинтересовался я.

     - Свобода  моей милой родины, - не задумываясь ответила

Великая княгиня.

     Во  время  последних  наших  встреч  и  споров   я   сумел

по-настоящему  оценить  ее  доброту,  ее понимание человеческой

природы,  ее  любовь  к  отчизне,  стоявшую  выше  всех  личных

интересов,   ее   стойкость  и  мужество,  которые  помогли  ей

выдержать все бури, выпавшие на  долю  ее  поколения.  Учитывая

такие достоинства Ольги Александровны, вполне можно простить ей

ее  горячность и предрассудки. Она носила великое имя, и делала

это великолепно, будучи достойной его. Но она  в  то  же  время

была   дочерью   Императора,   который   всякой  другой  одежде

предпочитал крестьянскую рубаху, и полагал, что  высокий  титул

обязывает  его  к ответственности перед своим народом и тяжкому

труду Царского служения.

     Нам следует запомнить, что самая последняя русская Великая

княгиня  оказалась  такой  женщиной,  которая  сумела  доказать

принадлежность  к  высокому  роду  вопреки печалям, трудностям,

лишениям и унижениям, которые достаются  в  жизни  не  всякому.

Ненавидя  ложную пышность и мишуру, Ольга Александровна придала

особую лучезарность закату славного Дома Романовых, к  которому

она принадлежала.