Житие святой Улиании Лазаревской — муромской чудотворицы. ЖИТИЯ РУССКИХ ПРАВОСЛАВНЫХ СВЯТЫХ

ЖИТИЯ РУССКИХ СВЯТЫХ
Повести.Летописные сказания

 

Житие святой Улиании Лазаревской — муромской чудотворицы

 

Во дни благоверного царя и великого князя всея Руси Ивана Васильевича при царском дворе был муж благоверный и нищелю-бивый, по имени Иустин, по прозвищу Недюрев, саном ключник. Имел он жену столь же боголюбивую и нищелю-бивую, по имени Стефанида Григориева, дочь Лукина, из города Мурома. И жили они во всяческом благоверии и чистоте, и имели сынов и дочерей, и много богатства, и слуг множество. От них и родилась блаженная Улиания.

Когда же было ей 6 лет, умерла мать. И взяла ее к себе в пределы муромские бабка, мать ее матери, вдова Анастасия, дочь Ники-фора Дубенского. И воспитывала во всяческом благоверии и чистоте еще 6 лет. И умерла бабка ее. И по завещанию Улианию взяла к себе тетка Наталия, жена Путилы Арапова. Блаженная же Улиания, с младых ногтей Бога возлюбив и Пречистую Его Матерь, весьма почитала тетку свою и дочерей ее, имея во всем послушание и смирение, молитву и пост прилежно соблюдая. И из-за того от тетки своей Улиания часто бранима была и от дочерей ее насмешки терпела. И говорили они ей: «О безумная! Зачем в такой молодости ты плоть свою изнуряешь и красоту девственную губишь?» И принуждали ее есть и пить с утра. Она же не поддавалась воле их, но все с благодарением выслушивала и в молчании уходила, потому что послушна была всякому человеку.

Была Улиания с раннего детства кротка и молчалива, незаносчива и негорда, смеха и различных игр сторонилась. Хотя и вынуждали часто ее сверстницы на игры и песни пустые, но она не поддавалась совету их и притворялась неумеющей, желая так утаить свои добродетели. В прядении же и вышивании была Улиания усердна и искусна, и не угасала свеча ее все ночи. А если сироты и вдовы немощные были в селе том, она всех их обшивала, и больных всяким добром снабжала — и все дивились разуму ее и благоверию. И вселился в нее страх Божий ' — оттого, что не было в том селе церкви близко, но только в двух верстах. И не случалось ей в девическом возрасте ни в церковь приходить, ни слышать чтения словес Божественных, ни учителя, учащего о спасении, никогда не имела она. Но смыслом благим была она наставляема нраву добродетельному.

Когда же исполнилось ей 16 лет, выдали ее замуж за человека добродетельного и богатого, по имени Георгий, по прозвищу Осорьин. И обвенчал их в церкви праведного Лазаря, что в селе мужа, поп именем Потапий. Священник тот наставлял их по правилам Святых Отцов закону Божию. Она же, послушав со вниманием его учение и наставления, все делом исполняла. Свекор же и свекровь ее были тогда еще живы. И, видя ее, всякою добротою исполненную и разумную, повелели ей управлять всем домашним хозяйством. Она же, со смирением подчиняясь им, ни в чем не ослушалась, ни слова вопреки не сказала, но почитала их и все повеленное ими безотказно выполняла, — так, что все дивились ей. И многие искушали ее в речах и в вопросах, она же на всякий вопрос благочинный и смышленый ответ давала — и все дивились разуму ее и славили Бога. Она же каждый вечер усердно Богу молилась и коленопреклонения совершала по 100 раз и более и, вставая рано, каждое утро то же совершала и с мужем своим.

Когда же муж ее на царских службах бывал по году или два, иногда же по 3 года в Астрахани, она в те времена все ночи без сна проводила, в молитвах и в рукоделии — в прядении и вышивании. И, продав то, что наработала, вырученные деньги нищим раздавала и отдавала на церковные строения. Ночью часто милостыню тайно раздавала, днем же домашнее хозяйство вела. О вдовах и сиротах, как истинная мать, пеклась, своими руками их омывая, и кормя, и напояя. Слуг же и служанок пищею и одеждою снабжала и дело им по силе полагала. И никого неполным именем не

звала и не требовала себе даже воды для омовения рук подавать, ни сапоги снимать, но все делала только сама. А неразумных слуг и служанок смирением и кротостью наказывала и исправляла, их вину на себя возлагая. И никого же не оклеветала. Только всю надежду на Бога и на Пречистую возлагала и великого чудотворца Николу2 на помощь призывала — и помощь от него принимала.

Однажды ночью встала она, как обычно, на молитву, а мужа не было тогда дома. Бесы же страх и ужас напустили на нее великий. Она же, молодая еще и неискушенная, испугалась того и легла спать на постель и уснула крепко. И видит множество бесов, идущих на нее с оружием, желающих убить ее и говорящих: «Если не оставишь своих занятий, тотчас погубим тебя!» Она же помолилась Богу, и Пречистой .Богородице, и святому Николе чудотворцу. И явился ей святой Никола, держа книгу великую, и разогнал бесов — те как дым рассеялись. И воздел он десницу свою и благословил ее, говоря: «Дочь моя, мужайся и крепись, и не бойся запрета бесовского. Ведь Христос повелел мне оберегать тебя от бесов и злых людей. Она, тотчас ото сна пробудившись, увидела въяве мужа святого, из дверей комнаты выходящего стремительно, как молния. Быстро поднялась она и пошла вслед за ним, но он тотчас невидим стал, а сени дома того крепко запертыми оказались. Она же, эту весть приняв, с тех пор возрадовалась, славя Бога, и более прежнего добрым делам прилежала.

Вскоре Божий гнев постиг землю Русскую за грехи наши: страшный голод настал — и многие от голода того умирали. Она же многую милостыню тайно творила: брала пищу у свекрови якобы на завтрак и на полдник, а сама все это нищим голодным раздавала. Свекровь же и говорит ей: «Как ты свой нрав переменила! Когда хлеба было изобильно, тогда я не могла ни к утренней, ни к полуденной еде тебя принудить. А теперь же, когда настало оскудение, ты и раннюю, и полуденную еду берешь». Она же, желая утаиться, отвечала: «Когда не рожала я детей, не хотелось мне есть, а когда начала детей рожать, обессилела — и не могу наесться. Не только днем, но и ночью часто хочется есть, но стыжусь у тебя просить». Свекровь же, услышав это, обрадовалась и стала посылать ей пищу обильную не только днем, но и ночью, оттого, что было у них в дому всего обильно — и хлеба, и всех продуктов. Она же, от свекрови пищу принимая, сама не ела, а голодным все раздавала. И когда кто умирал, она нанимала людей омывать и погребальные одежды давала и на по-

 гребение давала сребреники. А когда в селе их погребали кого-нибудь, она за каждого молилась об отпущении грехов его.

Вскоре же мор напал на людей сильный, и многие умирали от моровой язвы. И оттого многие в домах своих запирались, и зараженных не пускали, и к одеждам не прикасались. Она же тайно от свекра и свекрови многих больных своими руками в бане мыла, лечила и об их исцелении Бога молила. А если кто умирал, она многих сирот своими руками обмывала, и в погребальные одежды обряжала, и погребать нанимала, и сорокоуст 3 заказывала.

Когда же свекор и свекровь ее во глубокой старости, постригшись во иночество, умерли, она погребла их честно, многую милостыню раздала и сорокоусты по них заказала и велела отслужить литургию. И в дому своем приют монахам и нищим открыла и принимала их в течение всех 40 дней, и в тюрьму милостыню посылала. Муж ее в это время был на службе в Астрахани уже более 3 лет. Она же большую часть имущества на милостыню раздавала, не только в те дни, но и во все последующие годы творя память по умершим.

И так пожила она с мужем своим многие годы во всей добродетели и чистоте по закону Божию, и родила сыновей и дочерей. Дьявол же, ненавидящий добро, стремился ей препоны сотворить, частые брани устраивая среди детей ее и слуг. Она же, обо всем разумно рассуждая, мирила их. Дьявол же подговорил слугу их — и тот убил сына ее старшего. Потом и другого сына ее на службе убили. Она же, хотя и скорбела, но разве о душах их, а не о смерти, — и почтила их пением, и молитвою, и милостынею. Потом молила мужа своего, чтобы отпустил ее в монастырь. Он же не отпустил. И решили они жить вместе, а плотского общения не иметь. И после того застилала она ему обычную постель, а сама же с вечера, после долгой молитвы, ложилась на печи безо всякой постели. Только дрова острыми углами под тело свое подкладывала, и ключи железные под ребра себе клала, и на них совсем немного спала, пока слуги не засыпали. Потом же становилась на молитву на всю ночь до света. Потом же в церковь шла к заутрени и к литургии, занималась рукоделием и дом свой богоугодно вела. Слуг своих заботливо кормила и одевала и дело каждому по силе его определяла. О вдовах и сиротах пеклась и бедным всем помогала.

И пожили они с мужем 10 лет после плотского разлучения, и муж ее скончался. Она же  погребла  его   честно  и  почтила  пением

и молитвами, и сорокоустами, и милостынею. Отвергнув все мирское, стала она печься о душе и думать, как угодить Богу: постилась и милостыню безмерную творила — так, что часто не оставалось у нее ни одной монеты. Но, занимая, она снова давала милостыню и в церковь каждый день ходила к пению. Когда же наступала зима, она у детей своих брала деньги, чтобы сшить себе теплую одежду, но и те раздавала нищим. А сама всю зиму без теплой одежды ходила. Сапоги же на босые ноги обувала, только под ступни себе ореховые скорлупы и черепки острые вместо стелек подкладывала и тело томила.

Как-то зима была такой студеной, что земля трескалась от мороза. Она же некоторое время в церковь не ходила, но дома молилась Богу. Однажды рано утром священник той церкви пришел один в храм, и был ему глас от иконы Богородицы: «Иди и скажи милостивой Улиании, почему она в церковь не ходит на молитву? И домовная ее молитва приятна Богу, но все же не так, как церковная. Вы же почитайте ее, потому что ей уже шестьдесят лет и Дух Святой на ней почиет». Священник же в великом ужасе тотчас пришел к ней, упал перед нею и, прося прощения, рассказал о видении. Она же с опасением все то выслушала, что он поведал перед многими, и сказала: «Ошибся гы, если о себе так говоришь. Кто есть я, грешница? Да буду достойна этого имени!» И взяла с него клятву не рассказывать об этом никому. Сама же пошла в церковь, с теплыми слезами молебен совершила и целовала икону Пречистой Богородицы. И с того времени еще более подвизалась о Боге, ходя в церковь.

Ежевечерне молилась она Богу в уединенной хоромине. Была же тут икона Богородицы и святого Николы. Однажды вечером вошла она в нее, как обычно, на молитву — и тотчас хоромина наполнилась бесами со всяческим оружием. И хотели они убить ее. Она же помолилась Богу со слезами, и явился ей святой Николай, держа палицу, и прогнал бесов от нее, — и они как дым исчезли. Одного же беса поймав, стал мучить. Святую же благословил крестом и тотчас невидим сделался. Бес же, плача, возопил: «Многие преграды творил я тебе во все дни: раздувал ссоры среди детей и слуг. К тебе же самой не смел приблизиться из-за милостыни твоей, смирения и молитвы». Ведь она беспрестанно, держа в руках четки 4, произносила молитву Иисусову. Даже когда ела и пила или что другое делала, непрестанно молитву читала. Даже когда спала, уста ее двигались и сердце устремлялось на славословие Божие. Часто видел я ее спящей, а рука ее четки передвигала. Бес же бежал от нее, вопия:

 «Большую беду принял я ныне из-за тебя, но сотворю тебе преграду под старость: начнешь сама от голода умирать, а не то чтобы чужих кормить». Она же ознаменовалась крестом — и исчез бес от нее. Она же пришла к нам в сильном смятении, в лице переменившись. Мы же, видя ее смущение, стали расспрашивать, но она не рассказала ничего. Вскоре однако, рассказала нам тайно о произошедшем и повелела никому не говорить.

И пожив во вдовстве девять лет, была она добродетельна ко всем и много имущества как милостыню раздала. Только самое необходимое она в дому оставляла и пищу ровно на год рассчитывала, а весь остаток нуждающимся раздавала. И дожила она до времен царя Бориса 5. В те времена случился голод страшный во всей Русской земле, — такой, что многие поедали скверных животных и человеческое мясо. И без счета людей от голода того поумирало. В доме же Улиании великая скудность пищи и всех припасов настала: не пророс в тот год из земли посеянный хлеб. Лошади же и весь скот издохли. Она же умоляла детей своих и слуг, чтобы они ничего чужого не коснулись и воровству не предались. А сама весь оставшийся скот, и одежду, и утварь — все распродала на хлеб и тем челядь свою кормила, и милостыню щедрую давала. И в нищете она своей' обычной милостыни не оставила и ни одного из просящих не отпустила с пустыми руками. Когда же впала в крайнюю нищету и ни одного зерна не осталось в дому ее, — и тогда она смятению не поддалась, но все упование на Бога возложила.

В то лето переселилась Улиания в другое село в пределы нижегородские. И не было там церкви, но только за две версты. Она же из-за старости своей и нищеты не ходила в церковь, но в дому молилась. И о том немало печалилась, но вспоминала святого Корнилия 6, — ведь не вредила и ему домовная молитва, — и других святых великих. Скудость же все увеличивалась в дому ее. Она же распустила слуг своих на волю, чтобы не изнурились они от голода. Из них же самые доброрассудные обещали с нею вместе терпеть, а другие ушли. Она же с благословением и молитвою отпустила их, нисколько не гневаясь. И повелела оставшимся слугам собирать лебеду и кору древесную — и из того хлеб печь. И тем хлебом сама, и дети ее, и слуги кормились. И по молитвам ее был тот хлеб сладок. Его она и нищим подавала, никого пустым не отпустив, а ведь в то время нищим числа не было. Соседи же говорили нищим: «Чего ради вы в Улианин дом ходите? Она ведь и сама с голоду умирает!» Они же отвечали: «Многие села

мы обошли, и чистый хлеб подавали нам, но никогда так в сладость не ели, потому сладок хлеб у вдовы сей». Многие ведь даже имени ее не знали. Соседи же, у которых хлеба было вдоволь, и те посылали в дом ее просить хлеба, искушая ее, уж очень сладок был этот хлеб. И, дивясь, говорили сами себе: «Горазды слуги ее печь хлебы!» А не понимали, что по молитвам ее хлеб сладок. И так претерпела она в нищете два года, и не опечалилась, ни на что не возроптав, и не согрешила даже в мыслях своих, и не возроптала в безумии на Бога. И не изнемогла от той нищеты, но более прежнего весела была.

Когда же приблизилось честное ее преставление, разболелась она декабря в 26-й день и пролежала в болезни шесть дней. Днем лежа молилась, ночью же вставала на молитву Богу. Сама стояла, никем не поддерживаемая, объясняя это так: «И от больного Бог требует молитвы духовной».

Января во 2-й день на рассвете призвала она отца своего духовного и причастилась Святых Тайн. И, сев, призвала детей и слуг своих и поучала их о любви, и о молитве, и о милостыни, и о других добродетелях. Сказала же еще: «Хотела я очень принять ангельский образ иноческий, но не сподобилась из-за грехов моих и нищеты, потому что недостойна была — грешница и убогая. Но Бог так повелел — и слава праведному суду Его». И велела приготовить кадило и фимиам положить. И поцеловала всех бывших там, и всем мир и прощение дала, и легла, и перекрестилась трижды, обвив четки вокруг руки своей, и последнее слово сказала: «Слава богу! В руки Твои, Господи, предаю дух мой! Аминь». И предала душу свою в руки Божий; Его же с младенчества возлюбила. И все видели около головы ее круг золотой, какой на иконах вокруг голов святых пишется. И, омыв, положили ее в клети, и в ту ночь видели люди там свет и свечу горящую, и благоухание чудное доносилось из клети той. И, положив тело в гроб дубовый, перевезли ее в пределы муромские и погребли у церкви праведного Лазаря возле мужа ее в год 1604-й января в 10-й день. А до церкви Лазаревской четыре версты от города.

Потом поставили над могилой ее церковь, отапливаемую во имя архистратига Михаила. Над гробом же ее выложили печь. Земля же нарастала над могилою каждый год. В лето 1615-е августа в 8-й день преставился сын ее Георгий. И начали в церкви копать ему могилу в притворе между церковью и печью (а был тот притвор без настила) — обрели гроб ее поверх земли целый, ничем не поврежденный.   И   недоумевали,   чей   бы   это

 мог гроб быть, ведь многие годы здесь никого не хоронили. Того же месяца в 10-й день погребли сына ее Георгия подле гроба ее и пошли в дом, чтобы накормить могильщиков. Женщины же, бывшие на погребении, открыли гроб и увидели, что он полон мирра благовонного 7, и тогда от ужаса не поведали ничего. Когда же гости разошлись, они рассказали, что произошло. Мы же, услышав, удивились и, открыв гроб, увидели все так, как женщины и рассказывали в ужасе. И начерпали небольшой сосуд мирра того и отвезли в город Муром в соборную церковь. И было мирро то днем по виду как квас свекольный, ночью же сгущалось, как масло багряновидное. Тела же ее всего не посмели от ужаса осмотреть. Видели только ноги ее и бедра целые, головы же ее не видели из-за того, что на конце гроба бревно печное лежало. От гроба же под печь шла скважина. По ней гроб тот из-под печи стал двигаться на восток, пока, пройдя сажень, не встал, дойдя до стены церковной. В ту ночь многие слышали звон в той церкви. И думали, что это пожар, но, прибежав, не увидели ничего, только благоухание исходило. И многие, услышав об этом, приходили и мазались мир-ром тем и облегчение от различных недугов принимали. Когда же мирро то все раздали, начала подле гроба исходить пыль, будто песок. И приходят больные различными недугами, и обтираются песком тем, и облегчение получают и до сего дня. Мы же не осмеливаемся о том писать, так как не было освидетельствования того.

Чудеса и исцеления

И пришел из града Мурома человек по имени Иеремей Червев с женою. И привел с собой двоих детей: сына Андрея и дочь девицу. Оба больны были: из рук и ног кровь текла, — из голеней и локтей. И пели молебен, и панихиду служили, и от гроба святой песком отерлись — ив тот же час облегчилась болезнь их. Когда же отец принес их в дом свой, одолел их сон. И спали весь день и еще ночь, проснувшись же стали руками своими креститься, а прежде не могли руку и к устам поднести больше двух лет. Язвы же их исчезли в одну неделю. И другие многие исцелялись, но таят чудеса, боясь осуждения. Более же всего от лихорадки исцеление получают.

И оградили гроб ее досками со всех сторон на расстоянии меньше пяди. Потом же стали замечать, что иногда верх гроба того к правой стороне приклоняется, иногда — к левой, и удивлялись  тому.   Потом  же  поняли,  что

нарастала земля под гробом тем. И так мало-помалу стала вода подступать к гробу ее. Мы ужасались тому, ведь место то было высоко. И явилась блаженная в граде Муроме в монастыре дочери своей инокине Феодосии и повелела вынуть гроб из земли. Она же, придя, подняла гроб ее немного и подложила под него доску дубовую. И с тех пор и доныне вода не приходит.

Человек именем Иосиф из деревни Макаровы страдал болью зубною многие дни, так, что не мог ни есть, ни пить. И хотел он от болезни этой тяжкой удавиться. Жена же его сказала ему: «Иди к раке блаженной Улиании». Он послушал совета ее и пришел один в полдень ко гробу и отер песком болевшие зубы, — и тотчас ощутил облегчение. И придя домой, уснул — и проснулся совсем здоровым. И пошел сено косить.

Однажды ночью загорелось село то — объял огонь четыре двора посредине, те, что соломой были крыты. И поднялась буря великая, и огонь уже стал приближаться к церкви. Я же едва сумел в страшном зное вбежать в церковь и схватить земли от гроба ее обеими руками. И явилась в руках моих будто вода — и вверг ее огонь против ветра, и с другой стороны пожара так же. И тотчас ветер обратился вспять и начал свиваться кругами. И два дома крайние угасили водой. А по обе стороны по четыре двора, тоже крытых соломой, сберег Бог от огня — невредимы остались молитвою святой Улиании.

Соборной церкви священника Михаила попадья лежала в болезни пять месяцев. И отпели молебен, и панихиду отслужили, и, воду освятив, дали ей испить. И отерлась она песком от гроба святой, — и тотчас стала здрава, будто и не болела никогда.

В деревне Пансырево человек по имени Иосиф разболелся: заболело у него горло так, что перестал он говорить, а едва лишь пальцем указывал. И дали ему воды с мощей святой Улиании, — и тотчас здрав стал и начал говорить ясно, будто и не болел никогда.

Села Лазарева крестьянка Фекла была бесом одержима долгое время, — и привели ее к раке святой, и молебен спели. И стала она здоровой и в полном уме.

В деревне Горохово некая жена была слепа многие годы: не видела нимало, ничуть. И привели ее к раке святой и пели молебен. И в тот же час она прозрела, будто не болела никогда. И пошла в дом свой, славя Бога.

В деревне Коледино человек именем Климент заболел, была у него на ноге язва, называемая пострел (моровая язва), от которой многие умирали.  Было в то время сильное

поветрие на скот, и был тот недуг смертным. Он отчаялся выздороветь, но услышал о чудесах преподобной Улиании и повелел вести себя ко гробу ее. И, отслужив молебен, отерся песком — и вскоре здравие получил и очистился от язвы.

Села Карачарова человек именем Сели-вестр был расслаблен три года, — и привезли его в село Лазареве и молебное пение совершили. Он же отерся песком — и вскоре исцеление получил. И ушел радуясь.

Деревни Подболотья человек именем Андрей был расслаблен и горбат и не мог наклоняться два года. И пришел к праведной Улиании, и, совершив молебен, отерся песком и святою водою окропился. Вскоре же исцеление получил и восславил Бога.

Града Мурома, посадского человека Матфея Черкасова, раба именем Мария, была слепа. И привел ее к раке святой Улиании, совершив молебен и панихиду. И она тотчас исцеление получила, и пошла в дом свой, радуясь о себе, и по пути стала ягоды и грибы собирать — будто и не болела никогда.

Некий отрок десяти лет от роду был слеп и расслаблен, так, что не мог сам даже с одного бока на другой перевернуться. И принесли его родные к церкви Архангела Михаила и молебен совершили. И тотчас отрок прозрел и увидел свечи горящие. Болезнь же его облегчилась — и через несколько дней он встал на ноги, здоровый, и прославил Бога и святую.

У клирика церкви Архангела Михаила по имени Федор заболела жена Агафья: отнялась у нее правая рука и не могла она даже двинуть ею. И явилась ей во сне блаженная Улиания и сказала: «Иди в церковь Архангела Михаила и приложись к иконе праведной Улиании. Есть у тебя две сребреницы». И показала место, где они лежали. И повелела отдать их священнику, чтобы тот приложил их к образу ее. Она же сделала все так, как было сказано. И отпели молебен и панихиду, она же испила святую воду и отерлась песком — и тотчас исцелилась, и прославила Бога и святую Улианию, и ушла радуясь.

Села Лазарева некая жена именем Фекла, жена Артемия Мартьянова, страдала глазной болезнью. И привели ее в церковь и совершили молебен. Она же омылась святою водою — и вскоре исцеление получила. И возблагодарила Бога и святую Улианию.

Сын боярский по имени Федор, прозвищем Пансырев, лежал более года в водяной болезни, животом мучаясь и поносом исходя беспрестанно. И привезли ему песка от гроба святой Улиании и святой воды. И когда он испил

 воды той и песком отерся, тотчас отек спал и понос закрепился.

Сын же его, именем Симеон, безумен был долгое время. И привели его в церковь, заказав молебен. И тотчас он в ум свой возвратился и здрав стал — и до сего дня.

Града Мурома дворянин Стефан Скрыпин долгое время болен был: отнялись у него обе руки, и не мог владеть ими. И приехал к мощам святой Улиании, и молебен совершили. Когда же священник прочел Евангелие, он приложился к мощам святой — и исцеление получил. И начал креститься, радуясь, и ушел здоровым, славя Бога и святую Улианию.

Московский дворянин Иосиф Кровков разболелся страшною болезнью, так, что и жизни отчаялся. И прислал слугу своего Аникия, чтобы взял тот святой воды и песку от раки Улиании. И пели ей молебен. Иосиф же испил святой воды и омылся ею и песком отерся — и тотчас выздоровел. И получив исцеление, пришел сам, своими  ногами,   и  сделал  вклад  в  церковь

ту, приложил облачение священническое, славя Бога.

1645 года, сентября в 1-й день, исцелил Бог Михаила Яковлева сына Мельникова, одержимого недугом беснования.

В 1646 году, октября в 19-й день, украли воры прикладные копейки позолоченные от образа святой Улиании, но на улице их выронили, и остались все копейки целы. Только не объявил Бог, кто крал.

1649 года мая в 8-й день. Жена некая именем Елена, по прозванию Васильевна, из Вяз-никовской области, в молодости ослепла и была слепа год. И приходила она молиться ко многим святым местам. И подумалось ей о святой Улиании, — чтобы пойти в село Лаза-рево приложиться ко гробу ее и молебен совершить. И в тот же час сама начала она видеть. И пришла к преподобной уже здоровой, будто и не болела никогда. И пробыла в Муроме два года, приходя в день памяти святой Улиании ко гробу ее и молебны совершая.

 

 «Жизнеописания достопамятных людей земли Русской»

 

Смотрите также:

 

История Карамзина  История Ключевского  История Татищева

 

Житие Александра Невского

Житие Стефана Пермского написанное Епифанием Премудрым

Житие Феодосия Печерского

Житие протопопа Аввакума им самим написанное

Житие инока Епифания

Житие Сергия Радонежского

"Житие отца Сергия…", рукопись 1853 года