Отрывок книги Н.Евреинова «История телесных наказаний в России» - пытки и казни при Петре Первом

В эпоху Петра Великого телесныя наказания достигли на Руси самаго пышнаго расцвета. Страшная дикость нравов, полное равнодушие, если не страсть, к различным истязаниям и большой опыт мучительства остался в наследство концу ХVII-го века от прошлых времен. Взбунтовавшееся стрельцы напр, пытали боярина Ив. Кир. Нарышкина «пытками страшными и распытав нагого его из застенка выволокли на Красную площадь и поставя его меж мертвых посеченных телес стояща, обступя вокруг со всех сторон вкупе его копьями забодаша и оными подняли кверху и спустя, руки, ноги, голову отсекли» 1). Доктора Данила «выведше на Красную площадь изсекоша в мелкия части» 2). Восьмилетняго сына астраханскаго воеводы повесили за ноги; на другой день сняли, высекли и отправили к матери 3).

Везде шныряли разбойничьи шайки, творившия невероятные ужасы. По донесениям Ярославскаго обер-коменданта, разбойники напали на вотчину какого-то боярина, истязали его и сына, вскрыли у них груди, жрали сало, пили кровь4). Правительство разумеется расправлялось с ними не менее жестоко и безпощадно. Голландский резидент передавал, что в Петербурге, при Петре, за один день повесили, колесовали и подняли за ребра 24 разбойника 5). В 1732 г. казнили 20 разбойников, 15 били кнутом и сослали в вечныя каторжныя работы, 85 получили кнут и батоги 6). Но эти меры плохо помогали. Еще в 1765 г. в Орловской губернии разбойники разгромили вотчину и, не найдя денег, пытали помещика, его домашних и крестьян: подкладывали под их обнаженныя спины горячие уголья, жгли раскаленным железом, резали ножами 7).

Варварския и медленныя казни устраивались тогда постоянно. Безпощадно-суровы были расправы с государственными преступниками, еретиками, взяточниками и пр. «А у пущих воров и разбойников ломаны руки и ноги колесами и те колеса воткнуты были на Красную площадь, на колья, и те стрельцы за их воровство ломаны живые,положены на те колеса и живы были на тех колесах не много ни сутки и на тех колесах стонали и охали и по указу один из них застрелен из фузеи» 1). Таков был ужасный финал стрелецкаго бунта.

Передают, как однажды колесовали и казнили заговорщиков, замешанных в измене. Двум братьям переломали руки и ноги и привязали живых к колесу. В это время тут же шла расправа с остальными двадцатью, в числе которых был третий брат колесованных. И вот эти последние, видя скорую казнь, громко выражали свою зависть, сердились, роптали 2).

Подобную же медленную смерть колесом причинили в 20-х годах ХVIII-го ст. фальшивомонетчикам. Берхгольц разсказывает, что им было дано лишь по одному удару, после чего они были привязаны к колесам, лицом вниз, и оставлены так на произвол судьбы. Один из этих несчастных поднял руку и отер нос; он имел достаточно сил поднять ее еще вторично, чтобы смахнуть брызги крови с колеса 3).

В 1724г. колесовали таким-же образом обер-фискала Нестерова за похищение казенных денег 1).

Не менее ужасны были и другия расправы с преступниками. Так, при открытии одного заговора на жизнь Царя, виновным, после пыток, отрубили правый руки и левыя ноги, затем левыя руки и правыя ноги, потом уже головы, которыя воткнули на колеса, а руки и ноги развесили вокруг на столбах 2).

В 1701 году некоему Талицкому за то, что он писал письма «плевательныя и ложныя» о пришествии антихриста, устроили казнь «копчением творимую» 3). Один фанатик во время богослужения «вывалил» из рук епископа образ и назвал почитание икон идолопоклонством. Его схватили и предали медленному сожжению: поставили на костер, дали в руки просмоленную палку и зажгли ее; палка сгорала, сгорела и рука; эта пытка продолжалась минуть 7, 8; тогда только зажгли костеръ 1).

Рядом с сожжением по прежнему практиковалось сажание на кол. Напр., этой казни подвергся один из главных участников заговора Царевича Алексея, маиор Глебов 2). Говорят, что в 1721 г. за упорство в расколе и за бунт жителей гор. Торовца (в Сибири), Петр велел почти всех поголовно сажать на кол, и до сих пор в память этого события торовичан зовут коловичами 3). При Анне Иоанновне тем же способом казнены самозванец Миницкий и его сторонник священник 4).

Все эти казни тем особенно ужасны, что смерть приходила к осужденным иногда лишь через несколько дней. Берхгольц передает, что один повешанный за ребро сделал попытку к бегству; он приподнялся, как то высвободил свое тело с крюка, упал, отполз на четвереньках и спрятался. На другой день его поймали и повесили вторично 5).

Особенно долго мучились муже-убийцы, которых, как сказано, закапывали живых в землю. В 1706 г. зарытая преступница умерла через пять дней 6), а в 1730 г. крестьянка Ефросинья пробыла в земле больше месяца, от 21 августа до 22 сентября 7).

В царствование Елизаветы смертная казнь была у нас, наконец, отменена; но по проекту Уложения 1754 г. той же Императрицы, предполагалась даже квалифицированная смертная казнь — разрывание лошадьми 8).

Законы Петра 1

Устрашить, напугать, уничтожить непокорнаго — вот принцип законодателя в первой половине ХVIII-го века. Поглощенный идеей создать новый уклад жизни в России, вдвинуть ее в ряд других Европейских государств, Петр мало обращалъ внимания в своих указах на размер преступления; для него главным злом было неповиновение его воли, противодействие его желанию. В петровских законах нас прямо таки поражает неравномерность наказаний. Напр., кнутом били за первую и вторую татьбу и били не соблюдавших правила городского благоустройства, бросавших сор на улицу и т. д.

И раньше наши законы не отличались мягкостью, но Уложение Алексея Михайловича, рядом с законодательными постановлениями Петра Великаго и последующих Государей, кажется даже милосердным. Переменившийся уклад жизни породил много новых, раньше неизвестных, преступлений, обусловивших новые случаи телесных наказаний. С другой стороны, вместе с новыми, культурными учреждениями, пришли к нам с Запада и всевозможныя новыя орудия истязаний: шпицрутены, хождение на кольях и другия. Наконец, установился взгляд на телесное наказание, как на что то позорное, лишающее провинившагося чести, гражданских прав.

По Воинским процессам (добавление к Воинскому Уставу 1716 г.) телесныя наказания разделялись: на 1) обыкновенныя «егда кто (наказан) ношением оружия, сиречь мушкетов, седел, также заключением, скованием рук и ног в железо и питанием хлебом и водою точию, и по деревянным кольям ходить и битьем батогов», и 2) жестокое «егда кто тяжелым заключением наказан, или сквозь шпицрутены и лозы бегать принужден, тако же егда от палача (и кнутом) бит и запятнан железом, или обрезанием ушей, отсечением руки или пальца казнен будет, тоже ссылание в каторгу вечно или на несколько лет» 1).

Следовательно, как и раньше, преступникам в XVIII веке секли всевозможныя части тела; резали руки (за поднятие в сердцах шпаги с целью причинить вред 2), за нанесение в сердцах удара тростью или другим орудием3)), пальцы (которым принималась присяга, за ложную присягу перед ссылкой на каторжную работу 4)); отсекали суставы (за поношение Матери Божией и Святых 5)), уши и нос (за кражу из наметов или палубов в поле или походе 6) и за третью кражу не свыше 20 рублей перед каторжными работами 7)).

Появились и новыя уродования: прожжение языка (за богохульство перед смертной казней 8)), пробитое рук под виселицей на час ножем или гвоздем (за поранение — перед шпицрутенами 9)).

Членовредительныя наказания, обильныя еще в эпоху Петра, к половине ХVIII-го века начали вымирать. Правительству они были не выгодны: изуродованные люди создавали лишнюю тягость и обузу для общества. В начале царствования Елизаветы убийцам вместо смертной казни решили резать правую руку. Но это практиковалось не долго; «такие люди — по словам указа — ни к каким уже работам действительны быть не могут, но токмо тунt получать себе будут пропитание», и 29 марта 1753 г. положено было убийц жестоко наказывать кнутом, клеймить и ссылать в вечную каторгу. В проекте Уложения 1754 г. членовредительных наказаний нет, их заменили кнутом. Сохранились только сечение языка и ноздрей.

Резали язык государственным преступникам, заговорщикам, бунтовщикам. При Петре так наказали Поклонскаго по делу царевича Алексея: его лишили языка, ушей и носа 1). При Бироне, по свидетельству саксонскаго посланника Зума, Волынскому перед казней отрезали секретно в тюрьме язык, закрыли ему рот намордником и завязали на голове, чтобы не текла кровь 2). При Елизавете это же наказание определили Лопухиной, Бестужевой и другим 3).

Рванье ноздрей в то время особенно часто практиковалось; оно обычно соединялось с торговой казней, клеймением и ссылкой на каторгу. Указ Петра 1705 г. гласил: «колодников, всяких чинов людей, которые в Его Государевых делах, и в татьбах и в разбоях и во всяких воровствах, краже, смертоубийстве и бунтовщиков.... смертию не казнить.... чинить им жестокое наказание и пятнать новым пятном, вырезать у носа ноздри и ссылать на каторгу в вечныя работы» 4). В 1724 г. правительство, заметив, что у многих каторжан «ноздри вынуты малознатно» предписало их «вынуть до кости» 5).

Поролись ноздри за притворство больным, с целью уклонится от службы; или, как это было, напр., со школьником Лукьяном Васильевым, — за пьяныя слова про Государя (ему вынули клещами ноздри, дали 30 ударов кнутом и сослали в каторгу на вечныя времена) 6). В 1733 г. постановили за неправильное взимание откупов, сборов и подрядов или казнить смертно или вырезать ноздри и сослать на вечныя каторжныя работы в Сибирь 7). В том же году за ложное слово и дело священникам, старым и негодным к военной службе указали, вырезывать ноздри и ссылать на вечныя каторжныя работы 8). При Елизавете так наказывали рекрутов, сильно уязвивших себя; их ссылали потом в каторжныя работы 1). То-же полагалось за продажу беглых солдат.

В 1754 г. началось ограничение этого наказания, именно запретили вырезывать ноздри у ссыльных женщин; — указ гласил: «ноздрей у них не вынимать и знаков не ставить для того, что колодникам мужеска пола ноздри вырезать и знаки ставить положено в томъ разсуждении, чтобы они из ссылки.... побегов чинить и, непоставлением на них знаков, укрываясь в такия воровства поступать не дерзали, а женска пола из таких отдаленных в Сибири мест и побегов и воровства чинить не может» 2).

Господство кнута в карательной системе ХVIII-го века продолжалось в прежних размерах. Торговую казнь назначали самым разнообразным преступникам, государственным заговорщикам, взяточникам, ворам, учинившим разбой без смертоубийства, отдающим в рекруты беглых солдат 3), понаровщикам, укрывателям 4), раскольникам, бежавшим из Сибири 5). Били кнутом воевод, нарушивших инструкции, данныя при отправлении на должность 6), нищих, просящих милостыню по местам, по миру в Москве 7); к этому наказанию приговаривали также людей, бьющих скот в неуказанном месте 8) и т. д.

В 1712 г. виновным в убийстве начальника Камчатки Атласова — Григория Шибана и Андрея Петровых учинили такое наказание: «клали на плаху», затем сняли, и великий государь пожаловал их: «для их прежних служб смертью казнить не велел, а показнили у них 2 малых пальца у левых рук и на козле они биты кнутом, и в проводку по улицам вожены» 9).

К 20 годам ХVIII-го столетия в России коренным образом переменился взгляд на публичную торговую казнь. Исчезло безразличное отношение к этому наказанию: — на него стали смотреть, как на нечто позорное, лишающее чести провинившагося. Сначала позорность подобных экзекуций признавалась только для военных. Об этом ясно говорить указ 1745 г.: «кто кнутом не сечен, годных написать в Астраханский гарнизон, а которые к службе не годны или кнутом сечены возвращать помещикам или записать в подушный оклад, где они жить пожелают» 1). Еще раньше, при Анне Иоанновне постановили, что, кто скажет донос по первым двум пунктам в пьяном виде, тех писать в солдаты и бить плетьми, а кто не годен итти в солдаты, тех бить кнутом 2). Следовательно, это наказание лишало возможности поступить на военную службу. С течением времени такое отношение к торговой казни прочно укрепилосъ. Постепенно и другия телесныя наказания стали считаться позорными.

После отмены смертной казни (1753 г.) наказание кнутом с вырезыванием ноздрей и вечной ссылкой стало самой тяжкой уголовной карой для преступников. Оно налагалось за все преступления, за которыя раньше следовала казнь, при этом оно сопровождалось определенным обрядом: наказываемаго взводили на эшафот клали его голову на плаху, потом били кнутом, накладывали клеймо и только после этого ссылали в вечную каторгу. За менее важные проступки назначали кнут, без обряда смертной казни, с каторжными работами на урочное время.

С начала ХVIII-го в. Петр ввел у нас немецкие шпицрутены — гибкие прутья, длиной около сажени и несколько меньше вершка в диаметре 3). Процедура наказания этим орудием была крайне жестокая. Разставляли два длинных ряда солдат и каждому давали в руки шпицрутен. Осужденному обнажали спину до пояса, привязывали его руки к ружью, повернутому к нему штыком, и за это ружье водили его по рядам. Удары сыпались на него справа и слева, бежать от них он не мог: острый штык заставлял его медленно шествовать; — трещал барабан, стонал и просил пощады несчастный.

В законах шпицрутены впервые упоминаются в 1701 г., в Кратком Артикуле. В 1712 г. сенат предписал беглым рекрутам чинить наказание по артикулу шпицрутенами. До 20-х годов они были мало распространены. Но уже Воинский Артикул Петра назначал их за самыя разнообразныя преступления. Так, шпицрутены полагались: за различныя воинския преступления 4), за чернокнижество, чародейство и идолопоклонство, если при этом виновный никому не причинил никакаго вреда или вступил в обязательство с сатаной 1), за поношение Матери Божьей и Святых во второй раз, но по легкомыслию 2), за прелюбодеяние 3) и многое другое.

Истязание шпицрутенами, по силе и жестокости, не уступало кнуту; но оно не лишало преступника его добраго имени, его чести. В то время, как после торговой казни, солдат не мог продолжать свою службу, считаясь на век опозоренным, — наказание шпицрутенами оставляло за ним все права. Вот что говорит об этом указ 1721 г.: «которые офицеры... и рядовые приговорены будут на каторгу в вечную работу съ наказанием, тех бить кнутом, а которые на урочные годы, тех гонять шпицрутеном, а кнутом не бить... для того, что ежели, по прошествии урочных лет, они освободятся, то за таким пороком, что были в катских руках невозможно их в прежнюю употреблять службу». Немного позже, в царствование Елизаветы, в 1751 г. солдатам за корчемство вместо кнута назначали шпицрутены, «дабы они будучи на службе; могли те свои вины заслужить» 4), гласит указ. Еще определеннее говорит постановление 1757 г., в котором генеральным учреждением о рекрутских наборах приказано приказчиков и старост за отдачу в рекруты чужого крестьянина «гонять жестоко шпицрутенами и определять в С.-Петербургский гарнизон в солдаты вечно, негодных бив кнутом и вырезав ноздри ссылать в Охотск» 5).

Менее болезненным, чем шпицрутены, считалось наказание кошками и линьками, введенными Петром Великим для флота.

Кошки — четырехвостныя плети с узелками на концах. Впервые в законах оне встречаются в 1720 г., в Морскомъ Уставе 6). Скоро это наказание у нас очень распространилось; кошками стали бить не только в одном флоте: — так, с 1724 г. ими наказывали извозчиков, когда они ездили на невзнузданных лошадях, с 1725 г. нечестных продавцов хлеба и скупщиков, мешавших приобретать товары для домовых нужд 7); с 1789 г. — торговцев овощами и фруктами на улице, так как эта привилегия давалась исключительно женщинам и детям 1).

Стали наказывать кошками, при Анне Иоанновне, и проституток. Во времена Московской Руси и при Петре проституцию преследовали у нас батогами и кнутом. Со времен-же Анны Иоанновны закон несколько мягче стал относиться к падшим женщинам. Один из указов ея царствования гласил в отношении проституток следующее: «сенату известно учинилось, что во многих вольных домах чинятся многие непорядки, а особливо многие вольнодумцы содержат непотребных женок и девок, что весьма противно христианскому благочестивому закону, того ради смотреть ежели где такия непотребныя женки и девки окажутся, тех высечь кошками и из тех домов их выбить вон» 2).

Кошками били еще укрывателей беглых и всевозможных преступников в Тайной Канцелярии и полиции. По Елизаветинскому указу 1754 г. предписано ими бить и за нарушение постановлений о чистоте в адмиралтействе. Кошками наказали в 1754 г. крепостныхъ майора Евреинова, которые помогали своему барину выкрасть девку для блуда 3).

Линьки представляли собой простые куски каната с узлами. Это наказание не вышло за пределы флота; оно применялось, почти всецело, к матросам за диспиплинарныя провинности.

Кроме этих орудий, в начале; XVIII ст. по прежнему наказывали батогами. Но уж к этой эпохе они стали понемногу вымирать и вытесняться плетьми 4). Во времена Петра В. батогами били за нарушение прсдписаний полиции. В инструкции Обер-Полицеймейстеру Грекову от 9 Июля 1722 г. ими предписали наказывать «знатных домов управителей за топку печей летом в неуказанное время» 5), если они нарушали этот указ в четвертый раз, «всякаго звания людей, кто будет сор и всякий помет на реку возить и метать», и ослушников, продающих харчи без соблюдения чистоты, не в указанном, платье 6). Били батогами недорослей за неявку на смотр 7), рекрутов за бегство 8), и государственных преступников. Помещика Харламова, напр., били батогами за его дерзкия слова: «в Санк-Петербурге и Государь врет» 1). По указу 1782 г., «для многолетняго Ея Императорскаго Величества здравия, учинить наказание не по уложению, а просто бить батогами» помещика Бобнева за двойную продажу имения. Такую милость Бобневу оказали по причине его старости 2). Били батогами вместо кнута и надсмотрщиков крепостных дел3).

Иногда это наказание употреблялось вместо штрафа. Так, в 1738 г. приказано было продавать сало, медь, масло, смолу и другие товары в тонких бочках и кадках. Если кто не исполнял этого правила, с того брали штрафъ — 1 рубль, а кому нечем было платить, наказывали на торговых местах нещадно батожьемъ 4).

При Елизавете, в проекте Уложения 1754 г. батоги определили за кровосмешение в дальней степени родства, а также за прелюбодеяние и за блудодеяние, учиненное подлыми людьми 5).

Плети в ХVII-м веке служили для расправы лишь в семейном быту и среди духовенства. Впервые въ государственных законах мы их находим с 1696 г.: в Преображенском князь Горчаков вместо кнута бит плетью 6). С этих пор постановление «бить плетьми» часто попадается. Понемногу оне заменили батоги и отчасти кнут.

Плетьми наказывали за преступления «Государева слова и дела», за лихоимство, за укрывательство беглых 7) и другия. За непомерное возвышение торговых припасов приказано: «сечь в лесных и прочих рядах при собрании старейших людей плетьми нещадно» 8). В 1708 г. били плетьми нещадно рыбака, виновнаго в волшебстве 9). В 1780 г. Семен Сорокин в донесении сенату сделал описку; вместо слов: «блаженныя и вечно достойныя памяти Петр Первый» написал «Перт Первый». Хотя он объяснил, что написал так по недосмотру, сенат, тем не менее, постановил избить его плетьми 10). Один солдат как-то разсказывал другому, что он был на карауле во дворце накануне восшествия на престол Елизаветы Петровны. И вот она вышла на крыльцо и пела песню «ох житье мое, житье

бедное». На эти слова товарища другой солдат возразил: «что вы смотрите? баба, бабье и поет». Подслушали, донесли и высекли солдат нещадно плетьми 1). В проекте Уложения 1754 г. плети назначались за важнейшия провинности, как-то: за ложное слово и дело, за убийство, за неискусное писание царских портретов и др.

Появились в законах и розги. По Воинскому и Морскому Уставу это наказание назначали только младенцам до 15-ти лет «дабы заранее от всего отучить».

К сравнительно легким телесным наказаниям принадлежали в начале ХVIII-го в. введенные Петром хождение по кольям или сажание на коня и ношение, перед строем мушкетов, пик, карабинов и седел. В Воинских Процессах они причислены к обыкновенным телесным наказаниям и упоминаются на ряду с заключением, питанием хлебом, и водой, батогами и т. д. Хождение по кольям служило наказанием преимущественно для штрафных солдат; в Петропавловской крепости с этой целью была поставлена деревянная лошадь с острою спиной, причем рядом были воткнуты спицы и помещался столб с цепью; — преступников приковывали к цепи и ставили на спицы или сажали на спину лошади 2).

Этим еще не исчерпываются телесныя наказания по Петровским законам. Часто назначали просто «наказать на теле», «учинить жестокое наказание». Под этими терминами подразумевались тот-же кнут, шпицрутены или другия орудия, выбираемыя по усмотрению исполнителя правосудия.

Не ограничиваясь одними физическими страдашями, законодатели, начиная съ ХУШ-го столетия стремились еще нравственно опозорить преступников. По постановлениям Петра, если кто кого ударить по щеке, должен был подвергнуться перед всей ротой заоплеушением палачомъ, т.е. ударом профоса по щеке 3). За ложную божбу в сердцах, из ревности служебной 4), за ложную божбу с умыслом или в пьяном виде 5), рядовому за неявку в первый и второй раз на богослужение 6) полагалось перед полком носить пики, карабины и мушкеты. Непотребных женщин, пойманных в полку, палач раздевал и выгонял нагими на улицу. «Никакия блудницы при полках терпимы не будут, но ежели оныя найдутся, имеют оныя без разсмотрения особ чрез профоса раздеты и явно

выгнаны быть» 1). Будь это простая мещанка или какая-нибудь случайно согрешившая важная дама, — для законодателя было безразлично,—онъ всехъ обрекалъ одинаковому позору.

Тела самоубийц полагалось выдавать палачу, который протаскивал их за ноги в безчестное место для погребения 2).

С этого-же времени большую популярность в нашей карательной системе получило клеймение преступников. Со времени Петра Великаго обычно клеймили всех подвергавшихся торговой казни и ссылавшихся на каторгу. С 1703 г. так наказывали воров и разбойников, не совершивших убийств. Небывало-строгий закон, назначавший за порубку леса смертную казнь, был отменен в 1720 г., и вместо нея за это преступление установили пятнать и ссылать на век в каторжныя работы 3). В 1746 г. указ назначал клеймить всех воров, разбойников и других уголовных преступников, чтобы они «от прочих добрых людей были отличны, и когда... учинят утечку... таковых к поимке чрез то клеймение удобный способ быть может» 4). При отмене смертной казни в 1758 г. самых тяжких преступников стали бить кнутом, ссылать на век в Сибирь и пятнать 5).

Изменилась и форма клейма при Петре. Некоторое время в конце XVII-го и начале ХVIII-го стол. «орлили» преступников, т. е. накладывали знак орла. Корб разсказывает, что запорожские казаки имели на щеках выжженнаго орла. Но эта печать не удержалась. Мы видим, что в 1705 г. опять стали ставить букву «В». С 1746 г. вытесняли четыре буквы В. О. Р. Ъ, а с 1754 г. накладывали на лбу «В», на щеках «О» и «Р».

В начале ХVIII-го в. больше не клеймили раскаленным железом. К пластинкам приделывали стальныя иглы; при наложении знаков палач ударял по пластинке, иглы вонзались в тело преступника, и, чтобы ранка осталась на всю жизнь, ее натирали порохом.

В Петровския времена в Петербурге обычным местом казней и расправ с осужденными были Троицкая или Сенатская площадь. При Бироне наказывали на Петербургской стороне, на площади у Сытнаго рынка. Истязали, впрочем, в разных местах, напр., в Петербурге экзекуции иногда совершались на площади Двенадцати коллегий 6) и у Знаменья.

Как мы видели, телесныя наказания в русском праве к началу ХVIII-го века необычайно умножились. Их назначали теперь не только за важныя преступления, но и за все проступки вообще, не жалея ни живого, ни мертваго. Даже в тех случаях, когда назначалась преступнику смертная казнь, эта последняя не исключала какого-либо предварительнаго или последующаго телеснаго истязания или надругательства; напр. за богохульство полагалось сначала прожечь язык, за покушение на самоубийство или убийство на дуэли тела казненных волочили за ноги в безчестное место и пр.

Наконец количество телесных наказаний по русским законам увеличивалось еще фактически самоличной расправой властьимущих с теми, кого они признавали виновными. Высшие сановники, как и державные владыки, не гнушались иногда прибегать к такому усугублению и без того строгих порядков. У князя Меньшикова, напр., служил на побегушках Девьер 1). Встав на ноги и достигнув чина поручика, он вздумал домогаться у князя руки его сестры. Но тот, вместо ответа, велел высечь зазнавагося жениха. 2).

Петр Великий. Подобныя расправы совершались на каждом шагу в то время. Известна коллекция дубинок Петра Великаго, которыми он часто наказывал даже самих сановников.

Не раз испытал на себе и князь Меньшиков тяжелую руку монарха. Однажды за то, что Меньшиков посмел танцевать в сабле, Петр, так сильно ударил своего любимца, что у него брызнула кровь 3). В другой раз он его бил по лицу, пока тот не упал замертво 4); Лефорта за несвоевременный совет царь оттолкнул от себя кулаком 5); его-же Петр бросил на пол и топтал ногами 6). Он дал пощечину одному боярину, который посмел лишь посоветовать в отсутствии Петра оставить управлять в Москве Шереметева 7). Случалось, что в гневе царь забивал на смерть непокорных. Поплатился, напр., жизнью придворный служитель, не успевший снять перед монархом шляпы: — его хватила по голове знаменитая дубинка8).

Та же участь постигла одного солдата за кражу куска меди в горевшей церкви 1).

Монарху повидимому доставляло иногда особое удовольствие самому разделываться со своими врагами! Так, если верить Корбу, он собственноручно казнил 80 стрельцов, заставив боярина Плетнева держать при этом преступников за волосы 2). Хладнокровно разделался великий преобразователь и со своим сыном, сам присутствуя и допрашивая его во время пыток в Трубецком бастионе 3).

Ни жалости, ни сострадания не знал этот суровый человек! — Женщин при нем секли наравне с мужчинами. Приревновав свою любовницу, дочь сенатора, юстиц коллегии президента, графа Андрея Артамонова Матвеева, Петр прибил ее на чердаке в Екатерингофе и, против воли родителей, выдал замуж за Румянцева 4). Жестоко высекли публично кнутом и одну знатную даму из фамилии Троекуровых, замешанную в заговоре царевича Алексея 5). По этому же делу дочь стараго князя Прозоровскаго, супругу князя Голицына, разложили па пыточном, дворе в Преображенском, обнажили ей спину, окружили сотней солдат и очень больно избили батогами 6). Без всякаго суда, по одному приказу Монарха, не мало знатных красавиц подверглось тяжелому позору и сечению. Императрица сильно благоволила, к некоему Монсу; подозревали даже между ними черезчур близкия отношения. Монса арестовали и отрубили ему голову. Сестру-же Монса, генеральшу Балк, заподозренную в помощи брату, привели на Сенатскую площадь, в Петербурге, обнажили и ударили 4 раза кнутом 7).

Не поцеремонился Петр и с самой красивой и привлекательной женщиной при дворе — фрейлиной Марией Гамильтон. Несомненно, Петр наделял ее милостями; весьма вероятно, что между ними существовала и связь; но... Гамильтон сошлась с императорским деньщиком Орловым.

Нужно заметить, что в то время деньщики при дворе были очень влиятельные люди. Их набирали из незнатных, но красивых и видных дворян. Они исправляли самыя различный обязанности: должны были служить при столе Государя, иногда исполняли важныя поручения, производили следствие, исполняли роль палачей, секли палками сенаторов и знатных вельмож, а также разведывали о

ствиях генерал-губернаторов и военных начальников. Однако и сами они не избегали тяжелой дубинки монарха, как это видно, напр, из случая с однажды провинившимся в чем то кумом и деньщиком Петра 1-го Афанасием Даниловичем Татищевым, котораго было приказано нещадно отодрать батожьем перед окнами дворца. Все было готово для экзекуции, но Татищев вздумал избавиться от порки и, когда из дворца выбежал на двор кабинетский секретарь Замятин, деныцик схватил его и закричал: «куда ты засунулся, Государь тебя уже несколько раз спрашивал и крайне гневается; я ищу тебя, ступай скорей». Замятина привели. Случилось так, что Петр был очень занят; он едва выглянул в окно и закричал «раздевать». Служители стояли в недоумении; но не посмели ослушаться и принялись сечь секретаря. Государь торопился. Он вскоре закричал «полно», не разглядев ошибки. Татищев, зная, что рано пли поздно вес откроется, обратился к Екатерине, прося защиты. «Ведь Государь узнает, он разсечет тебя», сказала та в ужасе, но все-таки обещала свое ходатайство. И действительно, в удобную минуту уладила дело.

И так, деньщики при дворе в то время имели большую власть, и для знатной дамы было не унизительно сойтись с таким человеком, тем более, если он был молод, красив и был страстным любовником. У Гамильтон родился от Орлова ребенок. Она его умертвила и при помощи служанки скрыла следы преступления. Но при дворе стали ходить разные слухи. Орлов много раз допрашивал свою любовницу. Она всякий раз отнекивалась, приписывая нездоровье менструациям. Совершенно неожиданно все дело выплыло наружу.

У Царя пропала важная бумага; он заподозрил Орлова, призвал его к себе и стал допрашивать. Скоро выяснилась его совершенная невинность, но зато открылась сто связь с фрейлиной Гамильтон. Пошли разспросы и пытки. По подозрению в убийстве младенца и краже у императрицы драгоценностей Марию арестовали и пытали два раза. Сам царь допрашивал свою бывшую любовницу. По существовавшим законам, ее следовало обезглавить. Казнь была назначена на Троицкой площади. Гамильтон, ожидая помилованья, нарядилась в белое шелковое платье с черными лентами. Когда явился Император, она бросилась умолять его о пощаде; но тот шепнул что то палачу, отвернулся, и голова преступницы скатилась на землю. Петр поднял ее, поцеловал, перекрестился и уехал. Голова эта положена была в спирт и долго сохранялась в академии наук 1). Так расправлялся монарх с бывшими любовницами.

Порой, ряди оригинальности или для забавы, великий преобразователь придумывал удивительно странныя наказания. Он выдал насильно замуж одну девушку за своего деньщика. Та все уклонялась от ласк нелюбимаго мужа под предлогом, что у нея болят зубы. Петр узнал об этом. «У тебя болит зуб?» обратился он к женщине, — «давай я его вылечу», и вытащил ей совершенно здоровый зуб 1).

В дни великих празднеств все обязаны были напиваться, ослушников тащили в сенат и насильно поили почти до потери сознания 2).

Вообще Петр не переносил никакого противоречия ни в чем. Он любил насиловать волю своих приближенных и не стеснялся доставлять им разнообразныя физическия и нравственныя муки. Так, после жестокой расправы над Гагариным, он пригласил на празднество всех его родственников, и те обязаны были придти под страхом суроваго наказания 3).

Монарха бесило, когда его приближенные смели выражать свои вкусы и желания. И вот, сановнику, который не терпел уксуса, он приказал однажды влить в рот целый флакон этой жидкости 4). Старый Головин ни за что не хотел рядиться в шуты и мазаться сажей; его раздали до нага, преобразили в демона и поставили на невский лед5). Другие, питавшие отвращение и страх перед покойниками, должны были ходить в анатомический театр и разрывать зубами мускулы трупов 6).

Несмотря, однако, на жестокия издевательства над людьми, Петра I-го вряд ли можно назвать садистом, подобным Иоанну Грозному. Правда, расправы Великаго Преобразователя ужасны, его забавы подчас отвратительны и циничны, но таков был век, таковы были нравы. «Петр усвоил себе манеру одеваться, питаться, развлекаться как он считал наиболее подходящим ему, которая уже тем самым, что была подходяща ему, должна была быть подходяща всем. Это был его способ толкования, его самодержавная власть и его роль реформатора. Уксус для него часть государственных законов, и тот, кто... отказывался от этой приправы, или как другие

от сыра, устриц, прованскаго масла, того Петр никогда не опускал случая напичкать этим» 1).

Правда, он не церемонился с женщинами, собственноручно истязал своих бывших любовниц, приказывал их сечь плетьми, батогами, кошками. Но едва-ли Петр наслаждался при этом. Пожалуй он мстил красавицам за измену, утолял свою ревность, или просто карал и исправлял на свой лад. Император был слишком грубой и здоровой натурой, он слишком был погружен в свои дела, чтобы предаваться утонченным эмоциям садистов.

Ужасен поступок его с царевичем. Но и тут безпощадный реформатор действовал просто, убежденно затушив в себе все отцовския чувства, как лишнюю сантиментальность. Он всюду только мстил своим врагам и искоренял смуту, быт может поневоле являя современникам лик кровожадной свирепости. Это была своего рода политика: чтобы другим неповадно было...

Смотрите также:

Всемирная история