Вельбарская культура – готы, германские племена

 

Археологические культуры 3 – 5 века нашей эры

 

 

Вельбарская культура – готы, германские племена

 

 

 

ХРОНОЛОГИЯ

 

Наиболее ранними фибулами на вельбарских памятниках Полесья, Волыни и Подолии являются гребенчатые фибулы разных типов (Альмгрен V-96, V-128, II-41), хорошо датированные по польским аналогиям концом II — началом III в. [Godlowski К., 1974. S. 103].

 

Так же датируются однослойные гребни типов А, В, D по С. Томас, часто встречающиеся с гребенчатыми фибулами в одних комплексах. В комплексах этого времени находится змеиноголо- вые браслеты, двучастные и одночастные прямоугольные пряжки, оковки пояса, филигранные полые бусы. Такие же комплексы хорошо известны на территории Польши к востоку от средней Вислы, где они относятся к фазам B2/Ci и С1а (170-220 гг.) [Szczukin М., 1981. S. 140, 141]. К более позднему времени, к III — IV вв., относятся прогнутые подвязные фибулы с дуговидной спинкой, позднейший «северный» вариант которых был украшен на спинке зерпеными кольцами [Амброз А. К., 1966. С. 67, 94]. В комплексах с этими фибулами встречены многопластинчатые трехчаст- ные гребни, и этим же временем датируются подвязная фибула с изогнутой тетивой из Лепесовки и ажурная подвеска с эмалью из Дитиничей.

 

На основании находок датирующих вещей и их взаимовстречаемости в комплексах Ю. В. Кухаренко датировал могильник Брест-Тришин в пределах 170— 270 гг. и выделил два периода функционирования могильника — комплексы с гребенчатыми фибулами (С1а) и комплексы с прогнутыми подвязными фибулами (С1Ь) [Кухаренко Ю. В., 1980. С. 60 - 63]. При дальнейшей работе с материалами этого могильника О. А. Гей и И. А. Бажан определили три хронологических горизонта на основании корреляции хронологически показательных вещей в комплексах погребений [Бажан И. А., Гей О. А., 1987]. Авторы наметили 17 типов вещей, имеющих определенную хронологическую позицию в системе Эггер- са — Годловского. По взаимовстречаемости этих вещей все погребения могильника распались на три группы, которые отражают, по-видимому, фазы развития могильника во времени.

 

Начальный этап существования могильника определен целым рядом хронологических индикаторов: это двучленные прямоугольные пряжки, одночастные костяные гребни, наконечники поясов типа К. Раддатца VII. Все эти вещи бытовали в фазе B2/Ci, т. е. в последней трети II в. н. э. В погребениях второго горизонта представлены гребенчатые фибулы разных типов (с тремя гребнями и трубчатым футляром для пружины, с гребнем на спинке и закраинами на пружине), которые соответствуют типу 96 серии I группы V и типу 41 серии III группы II по классификации Альмгрена [Almgren О., 1923. S. 17-19, 50, 51. Taf. II; IV]. Для этого горизонта характерны также одночастные гребни с треугольной спинкой, двучастные щитковые пряжки, прогнутые подвязные фибулы с дуговидной спинкой. Эти категории находок диагностируют в целом фазу С1а, т. е. начало III в. н. э. В погребениях третьей группы встречаются трех- частные костяные гребни, фибулы с зернеными кольцами, продолжают использоваться прогнутые подвязные фибулы с дуговидной спинкой. На этом этапе исчезают старые типично вельбарские формы керамики и появляются новые (открытые миски с наметившимся ребром). Эти вещи характерны для начала фазы С1Ь— т. е. для середины III в. н. э.

 

Реальность этих групп в могильнике подтверждается хронологическими изменениями в деталях погребального обряда. Первая, наиболее ранняя, группа погребений могильника Брест-Тришин содержит практически все виды сожжений. Наиболее характерны чистые урны, которые в целом по некрополю пе составляют значительного числа. Интересно, что на ранней фазе был распространен обычай помещать сопровождающие сосуды внутрь урны. Отличительная черта второй фазы — безурновые сожжения без остатков костра. В целом по могильнику они составляют менее 20% и практически отсутствуют в более раннее и более позднее время. Выразительной деталью, присущей сожжениям этого вида, являются целые сосуды-приставки. В третьей фазе преобладают безурновые погребения с остатками костра и фраг- ментированной, вторично обожженной керамикой.

 

Одновременно с могильником Брест-Тришин в конце II — начале III в. на Волыпи появились памятники, которые Ю. В. Кухаренко и М. Б. Щукин отнесли к первому потоку переселения с северо- запада. Это1 могильник Любомль, где найдены гребенчатая фибула типа 41 по Альмгрену, подвязные фибулы типа 168 по Альмгрену; разрушенные погребения в Машеве, Урле, Новоселках, где обнаружены фибулы того же времени и однослойный костяной гребень; погребение в Могилянах-Хмельнике, откуда происходит обломок однослойного гребня; поселение в Лепе- совке, где встречены такой же гребень и наряду с другими фибулами также и гребенчатая (Альмгрен, 129). Возможно, этим же временем датируется ряд поселений, открытых П. И. Хавлюком на Южном Буге, материалы которых еще не опубикованы [Этнокультурная карта..., 1985. С. 71]. Материалы, связанные с переселением вельбарских племен именно этого времени, предшествуют появлению черняховских памятников и встречаются в самых ранних черняховских могильниках [Кухаренко Ю. В., 1980. С. 64—76; Szczukin М., 1981. S. 140-144].

 

Со вторым потоком колонизации связываются памятники, появившиеся в середине III в. н. э. (по М. Б. Щукину^ в фазе С1ь — около 220 г.) и существовавшие до первой четверти IV в. н. э. (фаза С2). К ним относятся могирьник в Деревянном, откуда происходят бронзовые цодвязные фибулы, бронзовые пряжки; разрушенные погребения в Скорбичах, где наряду с подвязными фибулами найдена бронзовая булавка, имеющая аналогии среди материалов позднеримского времени Повисленья; погребение в Горькой Полонке, откуда известны подвязная фибула прибалтийского типа и многочастный гребень; погребение Рудки, многочисленные, находки которого хорошо датируются III в.; разрушенные погребения в Городище; поселения в Ромаше, где обнаружен многочастный гребень; в Викнйнах Великих, Боратине, могильник в Дитиничах. В последнем могильнике есть и более ранние вещи —«оковки рога, поясные накладки, имитация в глине Ьтеклянного кубка, но по сочетанию этих находок с1более поздними подвязными фибулами, ажурной подвеской с эмалью могильник Дитини- чи может быть^ датирован фазой Cj — С2, т. е. 220— 230 гг. [Szczuk'in М., 1981. S. 145-147]. На многих памятниках этого периода встречается гончарная черняховская посуда, что подтверждает правильность их датировки.

 

Хронологические рамки вельбарских погребений, совершенных на площади зарубинецких могильников Велемичи 1 и II, по инвентарным комплексам и отдельным вещам определяются фазой Ci — концом фазы D. Наиболее раннее из этих погребений (Велемичи I, 72) датируется фазой Ci по фрагменту гребня типа I по С. Томас и по одночастной округло-овальной пряжке. К фазе С2 относится погребение 68 того же могильника с коническим сосудиком и двумя фраг- ментированными мисками, аналогии которым известны в хорошо датированных вельбарских комплексах. В конце фазы С2 — фазе D было совершено погребение 65, в инвентаре которого сочетались кубок со штампованным орнаментом и фрагменты сосудов с бугристо-«хроповатой» поверхностью, характерные для всего цецельского периода. Погребение 111 этого же могильника с типично вельбарским биконическим сосудом датируется широко — от В2/С| до конца фазы D. Вещи, найденные вне погребений в Ве- лемичах и Отвержичах, относятся к тому же времени: подвязная двучленная фибула варианта 2 по А. К. Амброзу из Велемичей датируется в основном IV в. н. э.; подвязная фибула с дуговидной спинкой из Отвержичей наиболее характерна для первой половины III в. н. э.; удлиненно-овальные одночастные пряжки из Велемичей 1 и Отвержичей были распространены главным образом в фазе Сг и. начале фазы D; длительное время — от фазы B2/Ci до начала фазы D — бытовали пряжки двучастные с овально-прямоугольной рамкой [Каспарова К. В., 1989. С. 265—280].

 

К середине III в. н. э. многие ранние вельбарские памятники прекращают свое существование. Лишь некоторые из них продолжали функционировать во втором периоде. Так, в могильнике Брест-Тришин, хотя и в небольшом числе, но есть погребения фазы С1Ь — начала С2 (до 270 г.). Поселение Лепесовка, судя по находкам фибул с высоким приемником, высокой тетивой, «воинской» со сплошным приемником и др., было заселено в основном в III —IV вв., хотя возникло в фазе В2/С1 и С1а (150—220 гг.), о чем можно судить по находкам фибулы Альмгрен 129 и однослойных роговых гребней.

 

Представители второй переселенческой волны, появившиеся в середине III в. н. э., вероятно, частично оседали на землях Волыни, частично уходили дальше к югу и юго-востоку, оказывая дополнительное влияние на процесс кристаллизации черняховской культуры.

 

В фазе Qb, таким образом, складывается довольно сложная ситуация Сосуществуют памятники раннечерняховские с выраженными в разной степени вельбарскими элементами (могильники Ружичанка, Чернелов-Русский, Данчены), продолжают функционировать (во всяком случае до начала С2, до 260— 270 гг.) могильники Брест-Тришин, появляются новые вельбарские памятники дитиничской волны, на которых в свою очередь в разной мере выражены черняховские элементы (в частности, гончарная керамика) . Исследователи зачастую оказываются перед дилеммой, относить ли памятник к черняховской или к вельбарской культуре. Это касается, в частности, поселений Лепесовка, Пражев, Викнины Великие и других таких волынских памятников, как Деревянное, Рудка и т. д. В настоящем томе они фигурируют в главах, посвященных как черняховской культуре, так и вельбарской.

 

М. Б. Щукин считает, что в связи с продвижением готов к югу, в III в. н. э. образовался «мост» культурных связей на диагонали Балтика — Черное море [Щукин М. Б., 1977], вдоль которого существовала своего рода «культурная непрерывность». Если крайние точки весьма различны, то все соседние демонстрируют ту или иную степень сходства [Szczukin М., 1981. S. 156—160]. Поэтому и возникают трудности с определением культурной принадлежности памятников, расположенных в средней части цепочки. Вероятно, их следует называть вельбарско-черняховскими. Ситуация осложняется еще и тем, что наряду с Черняховскими памятниками вельбарской традиции возникают памятники и пшеворской или волыно-подольской традиции, типа поселений в Черепине, Рипневе II и др. Все это интегрируется парастающим провинциальноримским воздействием — распространением гончарной керамики, выработкой собственных форм фибул, пряжек и т.д.

 

ЭТНИЧЕСКАЯ ПРИНАДЛЕЖНОСТЬ

 

Рассмотренные в главе памятники по всем показателям принадлежат к вельбарской культуре, к ее поздней, цецельской, фазе. На них так же, как и в Иовисленье, распространены погребения по обряду ингумации и кремации, пережженные кости помещены в урны или ссыпаны в ямки, сопровождаются остатками погребального костра или очищены от них. Лепная глиняная посуда имеет прямые аналогии среди вельбарских сосудов Польши. В могильнике Брест-Тришин из 18 групп сосудов, выделенных Р. Шиндлером для земель Нижнего Повисленья и Поморья, найдено 16 групп [Кухаренко Ю. В., 1980. С. 31; Schindler R., 1940. Taf. 21; 22]. Приземистые яйцевидные и округ- лобокие горшки широко представлены на памятниках вельбарской и пшеворской культур и в северогерманских землях. Вазовидные сосуды, в том числе украшенные залощенными и «хроповатыми» треугольниками, хорошо известны на нижней Висле и в Меклен- бурге. На этой же территории распространены сосуды с Х-видными маленькими ушками и ситуловидные сосуды, появившиеся на нижней Эльбе еще в поздне- латенское время. Кубки с ручками и кувшины разных форм многократно найдены на памятниках вельбарской, пшеворской культур и культур, распространенных на Эльбе. Разнообразные миски тех же форм, что и на нашей территории, встречены на нижней Висле и в Поморье.

 

Гребенчатые фибулы были широко распространены на территории Польши, восточной Германии, островах Балтийского моря и проникали на земли Чехо-Словакии. Подвязные фибулы, в том числе и с колечками на спинке, имели тот же ареал, что и пряжки, оковки поясов и браслеты. Характерно для Нижнего Повисленья и большее распространение бронзовых предметов, чем железных. Такая типичная для могильников Северной Европы (Повисленье, Поморье, Поэльбье, южная Скандинавия) черта, как распространение жертвенных ям, заполненных золой и камнями, встречается и в могильниках Брест-Тришин, Любомль, Машев. Все эти соответствия не раз отмечали исследователи, занимающиеся вельбарской культурой [Смшшо М. Ю., Свешншов I. К., 1961; Кухаренко Ю. В., 1980; Щукин М. В., 19796]. Карты распространения многих характерных для вельбарской культуры вещей приведены в работах Ю. В. Кухаренко и Е. Кмецинского [Кухаренко Ю. В., 1980.  6-13; 15; 17; 18; Kmiecinski J., 1962. Map. 1-4].

 

Таким образом, характерные особенности вельбарских памятников были распространены в Поморье, от низовий Эльбы до Вислы, т. е. на землях, занятых различными германскими племенами. Две последовательные волны переселения вельбарских племен по Висле и Бугу на Волынь и в Припятское Полесье хронологически соответствуют движению готов и ге- пидов к Черному морю. С проникновением германских племен связаны находки на Волыни предметов с руническими надписями (сосуды в Лепесовке, копье из Сушично). В то же время в передвижения были вовлечены разные группы населения, среди которого сами готы могли составлять и небольшую часть. О смешанном составе пришедшего на Волынь населения свидетельствует присутствие в его культуре не только вельбарских, но и пшеворских черт. В свою очередь среди пшеворского населения могли быть также разноэтничные группы— германцы и славяне, хотя археологически последних среди массы вельбарских древностей выделить не удается.

 

На нашей территории вельбарские памятники появились в конце II в. н. э., еще до сложения черняховской культуры. По наблюдениям М. Б. Щукина, на наиболее ранних (первая половина III в. н. э.) черняховских памятниках (Ружичанка, Раковец, Данчены и др.) всегда присутствует слой с вельбарско-пшевор- скими особенностями. Черняховская культура, по М. Б. Щукину, что подтверждается фактическими данными, сложилась на месте, но начало ее формирования связано с постоянным и неоднократным притоком нового населения, главным образом пшеворского и вельбарско-цецельского [Щукин М. Б., 19796. С. 77]. Вельбарские элементы, связанные с последующим проникновением населения с северо-запада, прослеживаются на многих черняховских памятниках III —IV вв. Это проявляется в распространении специфических вельбарских лепных сосудов (приземистые яйцевидные и вазовидные горшки, различные миски, часто снабженные Х-видными ушками), некоторых типов украшений, имевших северное происхождение (например, подвязные фибулы с дугообразной спинкой, иногда украшенной колечками). По Ю. В. Кухаренко, вельбарские черты охватывали огромную территорию черняховской культуры, вплоть до Поднепровья, земель Молдовы и Румынии [Кухаренко Ю. В., 1980. С. 74]. Особенно отчетливо вельбарские черты видны в материалах могильников Косаново, Компанийцы, Рыжевка, Журавка, Данчены, Ромашки и др. (карта 31).

 

Своеобразие Косанов- ского могильника, выделяющее его из среды черняховских и, напротив, сближающее с вельбарскими могильниками, состоит в значительном преобладании безурновых трупосожжений; сравнительно большом количестве лепной посуды (32%), среди которой много вельбарских форм (горшки с округлым профилем и загнутым внутрь венчиком, миниатюрные горшочки с вертикальным венчиком и биконическим туловом, кружка с большим ушком, миски с биконическим туловом и налепными ушками, орнамент из косых углублений и каннелюр и т. п.) [Кравченко Н. М., 19676.  I; VI); находках типично вельбарского и пшеворского инвентаря (подвязные фибулы, украшенные на спинке колечками, ключи, остатки деревянных шкатулок) [Кравченко Н. М., 19676. С. 77—114]. Но при этом следует отметить, что вельбарские лепные сосуды и характерные вещи найдены в этом могильнике в основном в погребениях с трупоположениями, ориентированными на север и часто снабжеными богатым инвентарем, в том числе и типично черняховской гончарной посудой (погребения 1, 3, 9, 21 и т. д.). В этом могильнике, таким образом, наблюдается смешение черняховских, вельбарских и пшеворских черт.

 

Прослеживается не только проникновение вельбарских особенностей на черняховскую территорию, но и обратное влияние, проявляющееся в распространении черт черняховской культуры, в основном гончарной посуды, на вельбарских памятниках, расположенных на северо-западной окраине Черняховского ареала (Лепесовка, Викнины Великие, Великая Слобода, Дитиничи, Деревянное, Рудка и т. п.).

 

В результате многократных передвижений население западной части Полесья и Волыни в III —IV вв. имело сложный состав: с позднелатенского времени на протяжении нескольких столетий здесь жили пшеворские племена; с конца II и в 111 в. сюда продвигались переселенцы из Повисленья — носители пшеворской и вельбарской культур; с юга в обратную сторону, вероятно, двигалось население, уже обладавшее черняховской культурой. Каждая новая волна пришельцев отчасти вытесняла прежнее население, отчасти смешивалась с ним и, прожив некоторое время на месте, по-видимому, уходила далее к ioi у и юго-востоку. К V в н. э. вельбарские элементы на Волыни полностью исчезают.

 

 

К содержанию книги: Славяне

 

 Смотрите также:

 

Тавры. Пантикапей. НАСЕЛЕНИЕ КРЫМА В ПОЗДНЕРИМСКИЙ...

Близкие погребения известны и на территории пшеворской и вельбарской культур . В Хараксе и на Чатыр-Даге в могилах много монет.

 

Святилища, игры и игрища

данными, относящимися к порубежью черняховской культуры и. вельбарской. Речь идет об интереснейшей находке в Лепесовке на.

 

Восточные славяне

и Горынью, размещались памятники вельбарской культуры, отождествленные мною для данного участка с дулебами 68.