ДРЕВНЯЯ ГРЕЦИЯ. Скифский царь Скил

  

Вся библиотека >>>

Содержание книги >>>

 

Всемирная история

Древняя Греция


Европа

 

Скифский царь Скил

 

Уже несколько часов подряд скакали всадники по пустынной бескрайней степи, озаренной жаркими лучами летнего солнца. Садал был в задних рядах кавалькады. Перед глазами Садала маячила широкая спина его дальнего родственника Папака. Именно Папаку был обязан Садал тем, что   скакал сейчас на подаренном ему отцом коне в свите    скифского    царя Скпла. Мать его была против того, чтобы он поступил в услужение к Склу. «Убьют Скпла или умрет он своей смертью, — говорила мать, — и придется тебе, Садал, сопровождать его в загробный мир; прирежут тебя на его тризне как барана вместе с другими его слугами и копями >. «Глупо ты говоришь, женщина,— ответил ей Папак.— Скпл еще молод. Своей смертью скоро он не умрет. А на войне он осторожен, и нет равного ему в военном искусстве. Если твой сын будет постоянно рядом с ним, ои многому научится. Когда же он станет настоящим воином, С кил может поставить его во главе одного из отрядов своего войска. Садал станет вождем, а не простым слугой, а вождей на тризнах в жертву пе приносят».

Отец Садала в разговоре не участвовал. Он смотрел своим единственным глазом на говоривших, слушал и молчал. Глаза отец Садала лишился года два назад. В то время к скифам по широкой реке, которую они называют Борпсфеном (нынешний Днепр), приплыли греки на своем корабле, гружеппом всякими товарами, Они пристали к левому, степному берегу, корабль вытащили на отмель, разбили шатры.

Большое скифское кочевье было неподалеку от того места, где высадились греки. Многие из кочевья, захватив товары, устремились к греческому лагерю. Началась оживленная меновая толгоп-ля. Шкуры быков п барапов, зерно выменивались на украшения, посуду, оружие греческой работы, а также па остродонные амфоры с вином и оливковым маслом. Некоторые скифы привели пленников со скрученными за спиной руками. Греки за них хорошо платили. Отец Садала и Папак тоже привезли для продажи гакуры быков и баранов. Объясняться с греческими купцами приходилось жестами, так как ни отец Садала, пи Папак греческого языка не нналн, греки ;ке не говорили по-скифски. Папак дотропулся рукой до большой амфоры с вином и до кинжала, а потом показал купцу-греку четыре пальца и еще одни палец. Это зпачило, что за скоп шкуры он хочет получить четыре амфоры вина и кинжал. В ответ грек показал три пальца п потом один палец. Папак кивнул головой. Тут же вьюки с кожами были сняты с коней и два дюжих раба греческого купца отпесли их в сторону. Папак получил три амфоры с вином и кинжал. У отца Садала были точпо такие же вьюки со шкурами. Он повторил жесты Папака, и тс же два раба отнесли и его тюки к тому месту, где греки складывали вымепеппыо товары. Но пьтнесли ему только три амфоры с вином, а кинжала не дали. Почему? Ведь он отдал греческому купцу столько ;ке шкур, сколько и Папак. Отец Садала пытался объяснить это купцу, но тот только качал головой и нагло улыбался. Отец Садала возмутился. Оп схватил грека за плечи и стал его трясти. В этот момент отец Садала услышал топот конских копыт. К ним подскакал Скид. Купец стал быстро что-то говорить Скплу на своем языке, и Скпл ему отвечал. Мать Скипа была гречапка из причерноморского города Нстрии, и по-греческтг он говорил так же хорошо, как и на родном языке.

Гнев исказил красивое лини Скнла. Свистнула конская плеть. Отец Садала почувствовал жгучую боль. Удар пришелся по лицу и левому глазу. Глаз заплыл. Потом опухоль спала, но глаз перестал видеть. Садал чувствовал себя глубоко п несправедливо оскорбленным. Ведь он был прав, а Скил, не разобравшись, его изувечил. Другие тоже говорили, что Скил всегда и во всем принимает сторону греков, что он им предан и забывает своих соплеменников. Говорили об этом, однако, только шепотом. Скпла боялись. Не только сам Скил, но п его отец и дед были вождями их племени. Когда Папа к предложил Садалу поступить в услужение .к Скнлу, отец Садала промолчал. Он не простил Скплу обиды, но он любил сына и не хотел портить ему будущее.

Шпак пользовался расположением Скила, п по его просьбе Скил включил Садала в свою свиту. И пот теперь Садал находился в свите царя. Сам Скил скакал впереди всех. На нем, как п :на остальных, был короткий кафтан, шаровары, заправленные в низкие голенища мягких сапог. Но в отличие от других Скил был подпоясан ремнем с золотыми бляшками, короткий меч его имел золотую рукоять л золотые ножны, на груди мерно в такт движению коня покачивалась золотая гривна. Все эти вещи сделали искусные греческие мастера.

Царь и его свита направлялись на юг к тому месту, где Борис-фен сливался с Гнпанпсом (нынешним Бугом). Там стоял богатый торговый греческий город Ольвня. Каждый год посещал Олг.впю Скил, жил в городе по месяцу и дольше, но никто не знал, что он там делал, так как Скил не брал в город своих спутников. Они -оставались уа пределами города и терпеливо ждали его.

Скил со своим отрядом достиг левого берега Гппаипса, когда солнце стало клониться и накату. Река в этом месте была широка, и, чтобы через нее переправиться, нужно было поддаться вдоль берега вверх по течению. Уже стемнело, когда всадники подъехали к пеболъшому поселку у места переправы. Сипл решил заночевать в поселке.

Садал впервые был в этих местах и с интересом рассматривал пес вокруг. Жилища в поселке были совсем не такими, какие Садал привык видеть в поселениях оседлых скифов. Там были тесные .землянки и полуземлянки, здесь — просторные дома прямоугольной формы на фундаментах из камня, со стенами, выложенными из слоев золы и глины. Фасады некоторых домов были облицованы большими, хорошо отесанными каменными плитами. Внутри каждого дома было и о нескольку помещений.

Скпл остановился в самом большом и лучшем из этих домов. Но и тот дом, в котором заночевал Садал вместе с Паиаком и еще двумя земляками, был вовсе не плох. Гостеприимный, одетый по-скифски хозяин провел их через малелькпй дворик с колодцем в дом. Небольшой глплниый светильник с плавающим в оливковом масле фитилем освещал комнату, в которую они вошли. Вдоль одной ее степы на особой приступке стояли вылепленные от руки миски п кувшины, серая и красиоглиняная посуда, сделанная на гончарном круге, а также расписная посуда греческой работы. Рядом с одним из кувшинов стояла небольшая глиняная статуэтка, изображавшая греческую богиню, закутанную в длинный плащ.

«Должно быть, хозяин дома выменял все это у греков»,— подумал Садал. Но вскоре из завязавшегося между Папаком и хозяином дома разговора понял, что местные жители не выменивали свое зерно и скот на другие товары, а продавали пх греческим купцам за деньги. За эти деньги они могли купить в Ольвпи все, что им было нужно. Хозяин дома сказал Панаку: «Наши пахари сеют хлеб не только для своих нужд, но и на продажу. Сеют они также лук, чеснок, чечевицу и просо и все это также продают грекам из города за деньги». Садалу потом много раз приходилось видеть эти деньги. Они имели форму медных рыбок, форму литой медной монеты с изображениями на ней голов греческих богинь и орлов с распростертыми крыльями. При более крупных торговых сделках использовались серебряные и даже золотые монеты п местной чеканки, и иностранные.

Об этом Садал узнал уже позже, Сейчас же он спросил хозяина: («Зачем греки из города скупают столько продовольствия п хлеба во всей округе, неужели они могут сами все это съесть?» Хозяин засмеялся: «Разве ты не знаешь, что греки торгуют нашим хлебом и всем, что у нас скупают? Ведь на пх родине своего хлеба не хватает. Вот греческие купцы и покупают его у нас, а потом продают у себя па родине и очень хорошо наживаются. Ольвпя пз года в год становится все богаче и богаче».

«Так вот почему греки оказались в нашей стране,— подумал Садал и спросил: — А давно ли греки появились в наших краях и когда они построили свой город?

—        Этого я точно не знаю, — ответил хозяин. — Сами грекл рассказывают, что еще во времена незапамятные пх герой Геракл, которого они чтут почти как бога, оказался в нашей стране. Дело было зпмоп. Застигли Геракла мороз и вьюга. Закутавшись в свою львиную шкуру, заснул он богатырским сном, а в это время лошади его ушли. Проснувшись, Геракл стал их разыскивать и встретил женщину-волшебницу. Верхняя часть тела была у нее, как у всех людей, а  нижняя, как у змеи. Понравился ей Геракл. II  сказала она, что его кони у нее, но вернет она пх Гераклу лишь в том случае, если он возьмет ее в жены. Пришлось Гераклу согласиться. От этого брака родилось   три сына, и младшего пз них   назвали Скифом. От него и идет наш род.

—        Ерунда все это, сказки, — сказал Папак. —- Мои дед рассказывал, что при его отце в нашей стране греков еще не было. Только изредка появлялись их корабли в море и причаливали к берегу. Они привозили с собой разные товары и охотно выменивали их на хлеб. А потом поселились они у нас, но не па том мосте, где Ольвпя   сейчас стоит, а на островке, вблизи которого   Борисфеи впадает в море. Боялись они нас. А потом осмелелп, почувствовали, что нужны нам. Уж очень нравились их украшения, оружие, посуда, вино нашим вождям л вообще богатым людям. Вот и переселились греки туда, где сливается Борисфен с Гипанисом, и здесь основали свои город.

—        Они и сейчас нас побаиваются,—.сказал хозяин, обращаясь

к Садалу.  —  Увидишь завтра, какими стенами п башнями  они

окружили свой город. Они торгуют с нами, по все боятся, что мы

нападем на них, прельстившись богатствами города.

Итак, Садалу предстояло увидеть много интересного. Еще до наступления рассвета, когда он сладко спал на разостланной кошме, Папак разбудил его. Быстро вскочив и выйдя на улицу, Садал увидел, что почти все его спутники уже собрались. Вскоре на своем коне показался и Скпл. Властным голосом отдал он приказания. Солнце еще не взошло, когда Скпл и его свита поскакали к переправе. Переправлялись они на двух плотах, сколоченных из толстых бревеи. Переправа затянулась п закончилась только тогда, когда солнце стояло уже высоко.

Ехали быстро. Скилу явно хотелось поскорее попасть в Оль-вию. Они ехали по берегу, поросшему деревьями и кустарником. Попадались им перелески, иногда возделанные поля и поселки. По мере приближения к Ольвпп поселки и возделанные поля встречались все чаще. Внешний вид жителей УТИХ поселков изменился. Мужчины п юноши былп одеты в рубахи из шерсти или полотна с короткими рукавами, по талии подпоясанные тесьмой. Кое-кто носил рубахи только с одним рукавом, так что правая рука и часть груди оставались открытыми. На некоторых мужчинах поверх рубах былп наброшены с левого плеча широкие плащи с застежкой на правом. Обуты они были по большей части в сандалии, державшиеся на ремнях. Женщины носили широкие и длинные одежды, ниспадавшие складками почти до ступней.

—        Скажи, ~~ обратился   Садал  к  своему  соседу, — это   греки?

—        Нет, — ответил Папак, — это не греки,  а  каллпппды.  Еще их пазывают эллнно-скифамп. В них греческая кровъ пополам с нашей, а обычаи у них и одежда, как видишь, уже греческие.

—        И этот тоже каллнннд, — спросил Садал, указывая на бородатого худого мужчину, в рваной рубахе с одним рукавом, тащившего на еппне тяжелый куль.

—        Не знаю, каллнппд ли он,— ответил Папак,— но иесомнеп-но раб. Рабов и тут, и в городе немало. А вон те в плащах — большие господа. Некоторым из них принадлежит здесь много земли, а некоторые, кроме того, еще и торгуют. Среди mix есть и чистокровные греки. Сами они не работают, на них работают другие.

Но вот показался город. С небольшой возвышенности, на которую поднялись всадники, он был хорошо виден. Городские кварталы спускались с холма к самой реке. Ширина реки при слиянии Гипаипса и Борисфена достигала семи километров, так что противоположный степной берег вырисовывался лишь темной полосой на фоне водной глади п неба.

—        Со стороны-   реки, — сказал Папак, — ни одному врагу к Ольвип не подступиться, разаг что   зимой по льду. А со стороны суши город надежно защищен высокими стенами и башнями. У западной и северной стен расположены глубокие овраги.

—        А кто правит жителями города? — спроспл Садал,

—        У них ни царей, ни вождей вроде нашего Скила нет, — отве

тил Папак. — Все свои дела жители города решают на народном

собрании. Там Hie выбирают они из своей среды большинством го

лосов должностных лиц сроком па один год. Эти должностные лица

и суд в городе вершат, и ополчением городским командуют, и за

порядком на рынке наблюдают, п монету чеканят.

—        Значит, — поинтересовался Садал, — каждый житель города может быть таким должностным лицом?

—        Нет, — сказал Папак. — Не все могут участвовать в народ-пом собрании и выбираться на должности. О невольниках, а их в городе немало, я уже не говорю. Но вот приедет, допустим, грек из другого города в Ольвию и поселится в ней, так ему никаких прав не дают. Он, конечно, человек свободный, может заниматься, чем хочет, по пн голосовать в собрании, ни занимать должностей он пе имеет права.

За этими разговорами время шло незаметно. Всадники спустились с возвышенности. Город уже был совсем близко. Неожиданно Скил повернул своего коня круто влево и поскакал к реке. Недалеко от берега стояло строение из сырцового кирпича, вокруг него было несколько больших полуземлянок и столбы для привязи коней. Скпл всегда оставлял здесь своих спутников, когда приезжал в Ольвию. В город он направлялся без свиты, лишь в сопровождении одного-двух самых верных своих слуг, которых через пекоторое время тоже отсылал в лагерь.

Так было и в этот раз. Кони уже былп расседланы и развьючены, когда Скил кивнул головой проходившему мимо него Садалу и сказал; «Пойдешь со мною». Вскоре они зашагали к городу. Скид шел впереди, а за ним Садал с тюком на плече и еще один молодой скиф, тоже с тяжелой ношен. Они подошли к городским воротам. Вход в город охраняли несколько греческих воинов, вооруженных копьями и мечами. Скила они, видимо, хорошо знали, потому что обступили его и заговорили по-гречески. Отвечая им, Скил улыбался, и в глазах его светилась радость. Никогда еще Садал не видел Скила в таком хорошем настроении. Когда говорил он со своими соплеменниками, выражение лица бывало у него совсем иным.

Миновав ворота, путники пошли по узкой, вымощенной гладкими камнями улице. С этой улицы они повернули па другую, спускавшуюся вниз к реке. Еще издали увидел Садал большой, принадлежавший Скилу дом, украшепный беломраморными изваяниями грифонов и сфинксов. Скила в этом доме явно ждали. Как только стукнул ов в дверь, она сразу же открылась и на пороге появилась молодая и красивая женщипа в греческой одежде. Но заговорила  она  со Скилом не по-гречески, а  по-скифски.  Садал догадался, что это иыла жена Скила, родом скифяпка, которая жила в Олышп. Она увела Скпла внутрь дома. Садал же и другой скиф остались у входа. Они сняли с плеч свою поклажу и стали ждать. Через некоторое время к ппы вышел Скил. Его трудно было узнать. На нем было греческое платье, волосы его были тщательно расчесаны и смазаны благовонным маслом, в глазах было все то же радостное выражение. «Ступайте в лагерь, — сказал он ни, -^ п не возвращайтесь до тех пор, пока я вас не позову».

Жпзнь в лагере скифов протекала однообразно. Время от времени к ним заходили местные жптелп. Самим скифам ходить в город .Скил запретил, н Папак строго следил, чтобы этот запрет не нарушался. Примерно через месяц в лагере неожиданно появились пх соплеменники. Среди прибывших было четверо старейшпп, отец Садала п еще несколько человек. Оказывается, за это время кочевье скифов продвинулось к Ольвтш и теперь находилось неподалеку от реки. Встреча с сородичами внесла некоторое разнообразно в монотонную жизнь лагеря. А вскоре произошло то, что навсегда запечатлелось в памяти Садала.

Одпажды, когда солнце уже клонилось к закату, скифы услышали вблизи от лагеря звуки тимпанов, свирелей и пение. Из города показалась процессия. На головах у мужчин и женщпп были венки из плюща, на многих козьи шкуры, наброшенные прямо на голое тело..Они вели козла, у которого рога были увиты цветами и лептами, за ним еще несколько козлов, навьюченных корзинами с фруктами п бурдюками с вином. Четверо юношей несли изображение какого-то греческого бога. С пением, приплясывая в такт тимпанам, двигались участники этой процессии к близлежащей тенистой роще. Все это было настолько любопытпо, что Садал и многие другие вскочили со своих мест п устремились к роще.

Когда они подошли к роще, процессия уже остановилась. Изображение бога было поставлено, видимо, на заранее изготовленный небольшой помост перед жертвенником. Вперед выступил пожилой благообразного вида грек в длинной одежде, с большим ножом в руках. К нему подвели козла.. Одним ловким движением он перерезал козлу горло. Это была жертва их богу. Уже совсем стемнело. Запылали факелы. При их колеблющемся свете, под звуки флейт и тимпанов началась пляска. Пляшущие двигались все быстрее и быстрее. Одежды пх развевались. Стали раздаваться дикие выкрики. Некоторые из пляшущих дошли до полного исступления, и на их искаженные судорогами лица страшно было смотреть.

—        Ну и иу, — сказал один из скифов. — Кажется, они из ума

выжили.  Рядом  со  скифами  стояло  несколько  пожилых  греков.

Один из ппх, понимавший и говоривший по-екпфекп, сказал: «Нп-

чего особенного, просто в ппх сейчас вселился бог вина и веселья

Дионис».

—        Ну п бог у вас, — захохотал один пз скифских старейшин.

Грек обиделся. «Вот вы, скифы, смеетесь над нами,—сказал он,—

не верите, что в нас во время таких праздников сам бог Дионис все-

ляется, а он сейчас вселился п в вашего царя Скпла». «Ну, это ты уж напрасно говоришь,— вспылил екпфекпй старейшина,— не может никогда такого с нашим царем произойти», «Лжешь ты, клевещешь на нашего царя»,—закричали другие скифы. «Нет, не лгу,— ответил грек.— Пойдемте со мною хоть сейчас в город, п я вам покажу Скпла. Своими глазами тогда увидите, вселился в пего бог Дионис пли нет». «Ну, что же, покажи, — заговорили скифы, — и если окажется, что ты солгал, хорошо тебе не будет».

Несколько скифов отделились от толпы и пошли за греком. Среди них был отец Садала и двое старейшин. Увязался за ними и Садал. Взошла лупа н озарила дорогу, по которой грек вел пх к городу. Они подошли к башне с уже знакомыми Садалу воротами. Грек тихо сказал несколько слов страже, и та пропустила нх в город. Миновав ворота, они поиернулп направо и пошли вдоль стены к высившейся неподалеку другой башне. С топ стороны доносились крики и музыка. По крутым ступеням башни поднялись екпфы на самый ее верх и отсюда увидели небольшую, примыкавшую к городским укреплениям площадь. Сейчас она была полна пляшущими, беснующимися людьми, выкрикивающими возбужденными голосами какие-то, казавшиеся скифам бессвязными слова. В свете луны п пламени факелов люди эти были хорошо видчы с башни. Среди них екпфы сразу же узнали Скпла. Он скакал, высоко подбрасывая ноги, в одной наброшенной на плечо козьей шкуре, с венком па голове. Лицо его выражало полное исступление. Хриплым голосом он что-то дико выкрикивал. Скифы остолбенели. «Ну, что,— спросил грек,— увидели вашего царя?» Никто ему не ответил. Молча спустились скифы с башни.

В ту ночь в лагере никто не сомкнул глаз. Всюду шли воз-буждеииые разговоры. Старейшины о чем-то долго совещались. Отец Садала теперь уже в полный голос рассказывал всем, при каких обстоятельствах он лишился глаза. Те, кто его слушал, открыто осуждали Скнла, говорили о его пренебрежении к отечественным обычаям п своим соплеменникам. Поздно ночью двое пз старейшин переправились в лодке иа другой берег п ушли к кочевью скифов, чтобы рассказать сородичам о том, что произошло в городе.

Утром Садал увидел на дороге, идущей от переправы, столбы пыли. Множество воинов их племени иа взмыленных конях неслись к лагерю. Впереди всех скакал Октамасад, родной брат Скила. -Прибывшие спешились и смешались с темп, кто был в лагере. Возбуждение усилилось. Старейшины собрали всех в центре лагеря. Октамасад поднялся на сложенные седла. Суровое лицо его пылало гневом.

— Скил нам изменил, — сказал он негромким глухим голосом, но было так тихо, что каждый услышал его слова. — Скил перенял чужие обычаи, — продолжал Октамасад, — п попрал обычаи наших отцов и дедов. Он продался чужеземцам п не может быть больше нашим царем.

— Смерть ему,—громко закричал отец Садала, «Смерть!» — закричали все остальные.

Двое старейшин подвели к Октамасаду оседланного коня Скпла. Это значило, что теперь царем скифов будет Октамасад. Все воины тоже вскочили на своих коней. Потрясая копьями и мечами, они прпеслись к городу. Дорога была пуста. Видимо, местные жители почувствовали что-то неладное и в страхе попрятались по домам. Городские ворота оказались запертыми. На башне н стенах стояли греческие воины в полном вооружении. Глашатаи закричал пм по-скпфскп. что Скила в городе нет, на рассвете он бежал в неизвестном направлении. Значит, Скила кто-то предупредил. Садал посмотрел вокруг, Папака среди скифов не было; ночью его не было и в лагере.

Куда бежал Скпл? Что с ним стало потом? Об этом Садал узнал лишь некоторое время спустя, когда его соплеменники во главе с Октамасадом отправились походом во Фракию. Садал пе участвовал в этом походе. Его пе взяли с собой п оставили в кочевье, очевидно, потому, что не доверяли. Ведь он был родственником Папака, который теперь бесследно исчез.

Из рассказов участников похода Садалу стало известно, что на берегу широкой реки Петр Октамасад вступил в переговоры с фракийским царем Ситалком, к которому бежал Скнл. Октамасад потребовал выдачи Скила п угрожал в случае отказа немедленно начать военные действия против фракийцев. Чтобы избежать кровопролития, Спталк выдал Скила. Его привели к Октамасаду со связанными руками. II Октамасад приказал тут же отрубить Слшлу голову, хотя он был его родным братом. Так оберегали скифы свои обычаи п сурово расправлялись с теми, кто от них отступал.

 

СОДЕРЖАНИЕ КНИГИ: «Древняя Греция»

 

Смотрите также:

 

История (Иловайский): Древняя история

 

III. ДРЕВНЕЙШАЯ, ИЛИ ГЕРОИЧЕСКАЯ, ГРЕЦИЯ

ВАЖНЕЙШИЕ МИФЫ

ДОРЯНЕ В ПЕЛОПОННЕСЕ. ЧЕРТЫ ГЕРОИЧЕСКОГО ПЕРИОДА

ПОЭЗИЯ, РЕЛИГИЯ. АМФИКТИОНИИ И ОБЩЕСТВЕННЫЕ ИГРЫ

IV. ГРЕЧЕСКИЕ ГОСУДАРСТВА И КОЛОНИИ ИОНИЗМ И ДОРИЗМ

ЛАКЕДЕМОН И ЛИКУРГ

АРИСТОКРАТИЧЕСКОЕ УСТРОЙСТВО СПАРТЫ

СУРОВЫЙ БЫТ И ГЕГЕМОНИЯ СПАРТЫ

АФИНЫ И СОЛОН

АФИНСКОЕ УСТРОЙСТВО

ПИСИСТРАТ И КЛИСФЕН

ПЕРЕМЕНЫ В ПРАВЛЕНИИ ОСТАЛЬНОЙ ГРЕЦИИ

ПРОИСХОЖДЕНИЕ КОЛОНИЙ. ВОСТОЧНЫЕ КОЛОНИИ

ЗАПАДНЫЕ КОЛОНИИ

V. БОРЬБА С ПЕРСАМИ И РАСЦВЕТ ГРЕЧЕСКОЙ КУЛЬТУРЫ ВОССТАНИЕ МАЛОАЗИИСКИХ ГРЕКОВ. МАРАФОН

НАШЕСТВИЕ КСЕРКСА. ФЕРМОПИЛЫ

САЛАМИН И ПЛАТЕЯ

ПЕРЕМЕНА ГЕГЕМОНИИ

ПЕРИКЛ И РАЗВИТИЕ АФИНСКОЙ ДЕМОКРАТИИ

ГРЕЧЕСКАЯ ПОЭЗИЯ

ИЗОБРАЗИТЕЛЬНОЕ ИСКУССТВО. ДОМАШНИЙ БЫТ

VI. ПЕЛОПОННЕССКАЯ ВОЙНА И УПАДОК ГРЕЦИИ

НАЧАЛО ПЕЛОПОННЕССКОЙ ВОЙНЫ

АЛКИВИАД

СПАРТАНСКАЯ ГЕГЕМОНИЯ

ВОЗВЫШЕНИЕ ФИВ

ФИЛОСОФСКИЕ ШКОЛЫ

ИСТОРИКИ. ОРАТОРЫ

НАЕМНИКИ. СИРАКУЗЫ

VII. МАКЕДОНСКИЙ ПЕРИОД

ДЕМОСФЕН. ПОКОРЕНИЕ ГРЕЦИИ

АЛЕКСАНДР ВЕЛИКИЙ. ЗАВОЕВАНИЕ ПЕРСИИ

ПОХОД В ИНДИЮ. СМЕРТЬ АЛЕКСАНДРА

СУДЬБА МАКЕДОНИИ. СПАРТА И АХЕЙСКИЙ СОЮЗ

ПТОЛЕМЕИ И СЕЛЕВКИДЫ

АЛЕКСАНДРИЙСКАЯ ЭПОХА

 

Римляне и греки

 

Всеобщая История Искусств

 

Искусство Западной Европы

 

История Древнего Рима