|
Любопытна была судьба
представлений об этом северном слоне. Мамонтов — их образ жизни, повадки — отлично
знали в пределах 70—10 тысячелетий тому назад наши далекие предки — люди
палеолита. Они охотились на них и изображали в плоском рисунке и в
скульптуре.
Потом, после вымирания носоруких гигантов, память о них,
вероятно, почти стерлась в серии поколений на долгие тысячелетия. Во всяком
случае мы не знаем их изображений в памятниках мезолита, неолита и века
бронзы. В античной древности, а затем в средневековье и в нашу эпоху
представления о мамонтах возникали заново, но уже в виде фантастических пересказов
гиперборейских легенд и обсуждения фактов находок их ископаемых остатков.
Туземцы Северной Сибири исторической эпохи, кочуя по
рекам, наблюдали вытаивание из мерзлого грунта берегов костей, бивней, а
иногда и целых трупов мамонтов. Так возникли наивные представления о мамонте
как о гигантской крысе, живущей под землей, после прохода которой земля
проседает рвами и ямами, а само животное погибает, как только коснется
воздуха. Такая легенда продержалась до XVIII столетия, а местами и дольше.
Естественно, что и представления европейцев о мамонте рождались на основе
сибирских рассказов, сочинений небылиц и легенд. Последние лучше всего, по-
видимому, отражены у статского советника петровской эпохи В. Н. Татищева. Его
замечательное исследование, опубликованное в 1730 г., было недавпо переиздано в Киеве (Татищев, 1974).
Излагая легенды, Татищев придерживался вполне разумных
взглядов на факт обитания волосатых слонов на севере Сибири. Оп решительно
отвергал мнение о завозе этих зверей на Север Александром Македонским и занос
туда трупов всемирным потопом, а пытался объяснить их жизнь в Сибири более
теплым климатом.
Ученых всегда особенпо интересовали мерзлые туши
мамонтов. В плейстоцене, при наличии многолетпей («вечной») мерзлоты,
такие туши были и в Европе, по при размораживании грунтов они разложились.
Получению сведений о находках трупов в Сибирп, особенно Якутии, мешает
предубеждение местных жителей о том, что первонаходчик, пообщавшийся с
мамонтом, должен умереть в первый же год. Кроме того, такие сведения просто
терялись и теряются на местах, а обнажившаяся туша па следующий сезоп
скрывается в оползне. На Таймыре мясо мамонтов считается лучшей приманкой для
ловли песцов. Кормят таким мясом и ездовых собак. Поэтому оленеводы и
охотники предпочитают утилизировать обнаруженную тушу самостоятельно, не
затрудняя себя распространением информации, польза от которой весьма
проблематична.
Одно из первых литературных сообщепий о мерзлом трупе мамонта
па р. Алазее сделано вице-адмиралом Г. А. Сарычевым (1802 г., переизд.: 1952, с. 88). 1 октября 1787 г., будучи еще капитан-лейтенантом и находясь в
Алазейском поселке, он записал:
«Река Алазея, протекая близ самого селения, устьем своим
впадает в Ледовитое море. Здешние жители сказывали, что по сей реке вниз
верстах во ста от селения из песчаного ее берега вымыло до половины остов
большого животного, величиною со слона, в стоячем положении, совсем целый и
покрытый кожею, на коей местами видна длинная шерсть. Господин Мерк желал
очень осмотреть его, но как это было далеко в сторону от нашего пути и притом
выпали тогда глубокие снега, то он не мог удовольствовать своего желания».
Уже Е. Пфиценмайер (Pfizenmayer, 1926) перечислял в 20-х
годах нашего столетия 23 точки находок мерзлых трупов мамонтов и носорогов и
их частей, начиная с мамонта Избранд Идеса (1707 г. па Енисее) и кончая мамонтом Боллосовича на о. Котельном в 1910 г. На носорогов из этого числа приходилось 4 находки. Эти сведения — 11 находок на столетие —
неоднократно публиковались и перепечатав а лись в специальных и популярных
обзорах (Бялыпицкий-Бируля, 1903; Pfizenmayer, 1926; Tolmachoff, 1929;
Илларионов, 1940; Аугуста, Буриан, 1962, и др.).
|